Защита в порядке ст. 51 УПК РФ нередко воспринимается адвокатами как «общественная нагрузка» и проявление социальной ответственности. Отчасти это связано со сложностями в получении вознаграждения за оказанную квалифицированную юридическую помощь. Несмотря на постоянные усилия органов адвокатского самоуправления в решении вопросов, связанных с оплатой труда за защиту по назначению, остается много проблем, требующих от адвокатов терпения, выдержки, а порой проявления высоких моральных качеств, в том числе при реализации принципа непрерывности защиты.
Так, в июне 2022 г. Европейский Суд по правам человека вынес постановление по жалобе моего доверителя – лица без определенного места жительства, – которого я защищал по ст. 51 УПК РФ на всех этапах судопроизводства и с которым мы дошли до ЕСПЧ.
Обстоятельства уголовного дела были банальны: Д., приехавший в Москву на заработки, угощал случайных знакомых спиртными напитками. Не рассчитав свои силы, он уснул, а компания, распивавшая с ним спиртное, направилась в ближайший магазин за очередной партией алкоголя.
Спустя некоторое время один из членов компании, К., вернулся к спящему Д. и вытащил из кармана его куртки банковскую карту и мобильный телефон. Весь дальнейший вечер он угощал компанию, расплачиваясь указанной банковской картой. Собственную щедрость он объяснял тем, что якобы получил зарплату.
Проснувшись, Д. обнаружил пропажу и обратился в полицию. Вскоре правоохранители задержали компанию «отдыхающих», которые, к слову, не намеревались скрываться.
Более суток задержанные без оформления протокола провели в районном отделе полиции. В результате троим из них, включая Ч., были предъявлены обвинения по п. «а» и «г» ч. 2 ст. 158, а также ч. 2 ст. 159.3 УК РФ. Единственная женщина из этой компании стала свидетелем по делу.
Как установило следствие, с банковской карты Д. было похищено свыше 8000 руб. Похищенный телефон был оценен почти в 900 руб. Таким образом, общая сумма ущерба составила немногим более 9000 руб.
В подобных случаях подозреваемым (обвиняемым), как правило, избирают меру пресечения в виде подписки о невыезде и надлежащем поведении, однако все обвиняемые по данному уголовному делу, включая Ч., были заключены под стражу, где провели в общей сложности год. Одним из решающих аргументов следственных органов для избрания максимально суровой меры пресечения стало бродяжничество обвиняемых.
Изначально я вступил в это дело в качестве защитника Ч. в рамках ст. 51 УПК РФ. В соответствии с положениями Стандарта осуществления адвокатом защиты в уголовном судопроизводстве обязательная работа назначенного защитника ограничивается первой инстанцией и подготовкой апелляционной жалобы на приговор. Даже в заседании апелляционного суда назначенный защитник в соответствии с минимальными требованиями к его деятельности может не участвовать.
Благодаря своевременному обращению в АП г. Москвы и детальным сведениям из Автоматизированной системы распределения дел по назначению (АИС АПМ) удалось выяснить, что Ч. сразу после задержания просил предоставить ему адвоката. По первой заявке назначенный адвокат не смог явиться для участия в следственных действиях в отношении Ч. Вторым назначенным защитником оказался я – меня вызвали утром в суд для участия в заседании об избрании подзащитному меры пресечения. При этом, как мне стало известно из ходатайства и материалов дела, ночью накануне судебного заседания Ч. был допрошен следователем в отсутствие адвоката. Тем самым было нарушено право обвиняемого на защиту (впоследствии суд согласился с доводами защиты и зачел сутки недокументированного задержания Ч. в срок наказания).
Следующим этапом стала борьба за смягчение подзащитному меры пресечения. При указанной сумме ущерба и крайне неоднозначных доказательствах виновности Ч. в инкриминируемых ему деяниях содержание под стражей представлялось избыточной мерой, не сопоставимой с тяжестью обвинения. Следствие, ходатайствовавшее об избрании в отношении Ч. стражи, ограничивалось формальным перечислением рисков и опасений, указанных в ст. 97 УПК, не приводя конкретных доказательств и доводов, подтверждающих необходимость многократного продления стражи. Тем не менее суды первой и апелляционной инстанций раз за разом оставляли в силе постановления о продлении срока стражи.
Стоит отметить, что иногда обжалование меры пресечения не имело шансов на успех только потому, что к моменту рассмотрения апелляционной жалобы стража фактически вновь продлевалась новым постановлением районного суда, а предыдущий срок был фактически отбыт. Вместе с тем в рамках неоднократных обжалований постановления о продлении Ч. срока стражи удалось трижды отменить во Втором кассационном суде общей юрисдикции. В каждом из случаев, указанных в жалобах, кассация выявила множество процессуальных нарушений, включая проведение судебных заседаний без участия обвиняемого со ссылкой на «коронавирусные» ограничения.
Выводы Второго КСОЮ представляются важными с практической точки зрения. Так, суд ссылался на Определение Конституционного Суда РФ от 26 марта 2019 г. № 656-О, согласно которому повторное рассмотрение материала о возможности применения меры пресечения возможно лишь на будущее время, а не на тот период, когда эта мера уже была фактически исполнена.
Поскольку к моменту рассмотрения кассационной жалобы во Втором КСОЮ очередной срок продления стражи Ч. истек, судебная коллегия не усмотрела оснований для передачи материала на новое рассмотрение. Производство по ходатайству следователя о продлении меры пресечения было отменено, а содержание Ч. под стражей суммарно в течение пяти месяцев признано незаконным.
Выполняя поручение доверителя, в апреле 2020 г. я подготовил и направил жалобу в Европейский Суд по правам человека в связи с длительным содержанием Ч. под стражей до вынесения приговора. Интересы доверителя в Страсбургском суде я представлял на условиях pro bono.
Данная категория дел относится в ЕСПЧ к WECL-cases (прочно утвердившаяся прецедентная практика). По таким делам Европейский Суд сам определяет размер компенсации. В жалобе указывалось на нарушения п. 3 и 4 ст. 5 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (право на освобождение до суда и на своевременный доступ к правосудию). По итогам рассмотрения жалобы ЕСПЧ признал нарушение прав Ч. и присудил компенсацию в 1300 евро (Постановление от 21 июля 2022 г. по делу «Кувшинчиков и другие против России»).
Несмотря на то что решения ЕСПЧ в отношении России, вступившие в силу после 15 марта 2022 г., не подлежат исполнению в связи с прекращением РФ членства в Совете Европы с 16 сентября, усилия по защите прав доверителя в Страсбургском суде, на мой взгляд, нельзя признать напрасными, поскольку для большинства заявителей восстановление справедливости и защита их прав не менее важны, чем материальная компенсация.
Стоит отметить, что на протяжении всего уголовного процесса Ч. не признавал свою вину и мотивированно опровергал доводы обвинения. Последовательная и непреклонная позиция была у всех обвиняемых по данному делу, включая К., который настаивал, что указанное преступление он совершил самостоятельно.
Вопреки доводам защиты, суд критически отнесся к показаниям подсудимых и отверг не согласующиеся с доводами обвинения показания свидетеля. В итоге каждый из подсудимых был признан виновным с назначением наказания в виде двух лет лишения свободы в колонии общего режима. Суды апелляционной и кассационной инстанций оставили приговор в силе.
Мною была подготовлена и подана надзорная жалоба на приговор. По мнению стороны защиты, при постановлении приговора были допущены следующие нарушения:
- отказ защите в допросе потерпевшего, который не являлся на заседания после возбуждения уголовного дела;
- многочисленные противоречия в показаниях свидетелей обвинения, которые не подтвердили обстоятельства совершения преступления;
- отказ в истребовании доказательств невиновности Ч. и допросе свидетелей защиты;
- нарушение подсудности и др.
На данный момент жалоба еще не рассмотрена, но с большой долей вероятности можно предположить, что она также не будет удовлетворена, поскольку случаи отмены судебных актов на этой стадии крайне редки. Однако процедура обжалования приговора в порядке надзора является обязательным этапом перед подачей жалобы в ЕСПЧ на нарушение ст. 6 (справедливость судебного разбирательства) Конвенции.
В заключение напомню, что Европейский Суд принимает жалобы от граждан РФ до 15 сентября 2022 г. Процедура рассмотрения дел в ЕСПЧ не быстрая и зачастую длится годы. Не исключено, что к моменту рассмотрения жалобы по существу данный механизм защиты прав граждан на территории России вновь станет эффективным.
