Не так давно представители адвокатского сообщества единодушно приветствовали введение ст. 450.1 в УПК РФ, предусматривающей, что обыск, осмотр, выемка у адвоката проводится на основании постановления судьи о разрешении производства обыска, осмотра и (или) выемки и в присутствии обеспечивающего неприкосновенность предметов и сведений, составляющих адвокатскую тайну, члена совета адвокатской палаты субъекта Российской Федерации, на территории которого производятся указанные следственные действия, или иного представителя, уполномоченного президентом этой адвокатской палаты.
И вот нам впервые представилась возможность оценить действие нового закона на практике.
Вечером 1 июня 2017 г. поступил звонок от президента АП Ставропольского края Ольги Руденко о необходимости выехать в соседний Пятигорск, где планировался обыск в адвокатском кабинете одного адвоката. Быстро собрали оперативную адвокатскую группу из состава Комиссии по защите профессиональных прав и направились в следственный комитет курортного города. Следователь звонил несколько раз, проявляя заметное беспокойство и понимая, что без участия представителей палаты обыск юридической силы иметь не может. Добравшись до здания следственного органа, мы выяснили, что городской суд еще не санкционировал обыск у адвоката, хотя документы судье сданы еще утром.
Сейчас нам стало понятным нежелание суда удовлетворять сомнительное ходатайство, но в тот момент представители стороны обвинения очевидную затяжку связывали с возможными личными отношениями между судьей и адвокатом.
Около 22 часов вместе со следователем и оперативными машинами мы выехали к месту производства обыска, где нас попросили остановиться за несколько домов до места предполагаемого обыска, объяснив это оперативными соображениями, а также отсутствием адвоката на месте. Следователь объявил, что в адвокатском кабинете, снимаемом нашей коллегой в частном доме, прячется подозреваемая в сбыте наркотических средств девятнадцатилетняя девушка, которая накануне сбежала от следователя во время своего допроса.
Около часа мы сидели в машине и ждали начала обыска, изучая недавно принятые Советом ФПА РФ Методические рекомендации для представителей адвокатской палаты при производстве обыска, осмотра и выемки в отношении адвоката.
Район действий был оцеплен, дабы исключить возможность побега той дерзкой девушки через соседние дворы.
Вечер перестал быть томным, когда к предполагаемому месту обыска последовательно подъехали пожарная машина, сотрудники МЧС и администрации поселка, а также многочисленные наряды вооруженных автоматами и пистолетами сотрудников полиции. По всему видно, готовится вторжение с взломом. Для сторонних наблюдателей могло показаться, что в домовладении под вывеской «Адвокатский кабинет Анны» временно нашел убежище главный мексиканский наркобарон Хоакин Гусман по прозвищу «Эль Чапо» вместе со своими вооруженными приспешниками и что он собирается оказать активное сопротивление пятигорским полицейским.
Наконец, приехали хозяева домовладения, сдающие в наем свое жилище адвокату, и открыли дом. Следователь показывает постановление, из которого явствует, что вся представительная компания будет искать только девушку. Наша задача облегчилась – отодвигать шторы адвокатской тайны вроде бы никто не собирается. Однако…
Как только был дан старт обыску, оперативные сотрудники и им сочувствующие понятые, подобно диффузии, распространились по всем помещениям дома и, не найдя в нем живых существ, кроме вынужденно голодающих котов, пытались вчитываться в лежащие на столе адвокатские досье. Нам приходится пресекать этот познавательный процесс, напоминая любопытствующим, что они ищут только девушку.
Наше присутствие явно смущало многочисленных представителей власти, но заметно их дисциплинировало. На их лицах читался немой вопрос: «Зачем вы здесь?». Как бы предвосхищая его, объясняем, что так решили сначала Президент РФ, подписавший закон, а затем президент палаты, направивший нас сюда.
Через десять минут безрезультатных поисков развел руками главный оперативник, автор филигранного рапорта в суд о том, что, по его данным, в доме адвокатом укрывается подозреваемая. Как выяснилось нами на месте, сей рапорт, не подкрепленный весомыми аргументами, судом безапелляционно принят и учтен при санкционировании обыска.
Кроме того, суд сослался на неизвестного свидетеля, якобы видевшего, как подозреваемая заходила в адвокатский кабинет. Ловлю себя на мысли, что стать объектом для обыска может любой адвокат, если вдруг к нему в адвокатское образование забрел обвиняемый. И как же быть, не пускать что ли?
Недоумевая, как такой набор доказательств оказался достаточным для санкционирования обыска у адвоката, пытался объяснить действия судьи. Понимая, что никаких оснований для обыска нет, она в течение дня уклонялась от вынесения постановления. Но потом, опасаясь, видимо, коррупционных обвинений или подозрений в сговоре, все-таки выдала санкцию.
Печально, что не способен отдельный судья притормозить и тем более остановить непрерывно работающий обвинительный конвейер.
Тут хоть несколько постановлений Пленума ВС РФ «О практике рассмотрения судами ходатайств о производстве следственных действий, связанных с ограничением конституционных прав граждан» принимай. Привычки все же сильнее наставлений!
История данного обыска учит нас многому.
Не напрасны были усилия ФПА РФ и СПЧ, настаивавших на включении в УПК РФ, наряду с другими изменениями и дополнениями, направленными на обеспечение дополнительных гарантий независимости адвокатов при осуществлении ими профессиональной деятельности, статьи 450.1 УПК РФ, которая позволяет обеспечить адвокатским палатам интересы адвокатов при производстве обысков (выемок). Однако любые, даже самые восхитительные процессуальные нормы, могут нивелировать своеобразно мыслящие правоприменители, если адвокатское сообщество не наберется профессиональной злости и не включит режим «форсаж» в отстаивании своих интересов.
Мы подали аргументированную апелляционную жалобу в Ставропольский краевой суд на постановление судьи.
И вот нам впервые представилась возможность оценить действие нового закона на практике.
Вечером 1 июня 2017 г. поступил звонок от президента АП Ставропольского края Ольги Руденко о необходимости выехать в соседний Пятигорск, где планировался обыск в адвокатском кабинете одного адвоката. Быстро собрали оперативную адвокатскую группу из состава Комиссии по защите профессиональных прав и направились в следственный комитет курортного города. Следователь звонил несколько раз, проявляя заметное беспокойство и понимая, что без участия представителей палаты обыск юридической силы иметь не может. Добравшись до здания следственного органа, мы выяснили, что городской суд еще не санкционировал обыск у адвоката, хотя документы судье сданы еще утром.
Сейчас нам стало понятным нежелание суда удовлетворять сомнительное ходатайство, но в тот момент представители стороны обвинения очевидную затяжку связывали с возможными личными отношениями между судьей и адвокатом.
Около 22 часов вместе со следователем и оперативными машинами мы выехали к месту производства обыска, где нас попросили остановиться за несколько домов до места предполагаемого обыска, объяснив это оперативными соображениями, а также отсутствием адвоката на месте. Следователь объявил, что в адвокатском кабинете, снимаемом нашей коллегой в частном доме, прячется подозреваемая в сбыте наркотических средств девятнадцатилетняя девушка, которая накануне сбежала от следователя во время своего допроса.
Около часа мы сидели в машине и ждали начала обыска, изучая недавно принятые Советом ФПА РФ Методические рекомендации для представителей адвокатской палаты при производстве обыска, осмотра и выемки в отношении адвоката.
Район действий был оцеплен, дабы исключить возможность побега той дерзкой девушки через соседние дворы.
Вечер перестал быть томным, когда к предполагаемому месту обыска последовательно подъехали пожарная машина, сотрудники МЧС и администрации поселка, а также многочисленные наряды вооруженных автоматами и пистолетами сотрудников полиции. По всему видно, готовится вторжение с взломом. Для сторонних наблюдателей могло показаться, что в домовладении под вывеской «Адвокатский кабинет Анны» временно нашел убежище главный мексиканский наркобарон Хоакин Гусман по прозвищу «Эль Чапо» вместе со своими вооруженными приспешниками и что он собирается оказать активное сопротивление пятигорским полицейским.
Наконец, приехали хозяева домовладения, сдающие в наем свое жилище адвокату, и открыли дом. Следователь показывает постановление, из которого явствует, что вся представительная компания будет искать только девушку. Наша задача облегчилась – отодвигать шторы адвокатской тайны вроде бы никто не собирается. Однако…
Как только был дан старт обыску, оперативные сотрудники и им сочувствующие понятые, подобно диффузии, распространились по всем помещениям дома и, не найдя в нем живых существ, кроме вынужденно голодающих котов, пытались вчитываться в лежащие на столе адвокатские досье. Нам приходится пресекать этот познавательный процесс, напоминая любопытствующим, что они ищут только девушку.
Наше присутствие явно смущало многочисленных представителей власти, но заметно их дисциплинировало. На их лицах читался немой вопрос: «Зачем вы здесь?». Как бы предвосхищая его, объясняем, что так решили сначала Президент РФ, подписавший закон, а затем президент палаты, направивший нас сюда.
Через десять минут безрезультатных поисков развел руками главный оперативник, автор филигранного рапорта в суд о том, что, по его данным, в доме адвокатом укрывается подозреваемая. Как выяснилось нами на месте, сей рапорт, не подкрепленный весомыми аргументами, судом безапелляционно принят и учтен при санкционировании обыска.
Кроме того, суд сослался на неизвестного свидетеля, якобы видевшего, как подозреваемая заходила в адвокатский кабинет. Ловлю себя на мысли, что стать объектом для обыска может любой адвокат, если вдруг к нему в адвокатское образование забрел обвиняемый. И как же быть, не пускать что ли?
Недоумевая, как такой набор доказательств оказался достаточным для санкционирования обыска у адвоката, пытался объяснить действия судьи. Понимая, что никаких оснований для обыска нет, она в течение дня уклонялась от вынесения постановления. Но потом, опасаясь, видимо, коррупционных обвинений или подозрений в сговоре, все-таки выдала санкцию.
Печально, что не способен отдельный судья притормозить и тем более остановить непрерывно работающий обвинительный конвейер.
Тут хоть несколько постановлений Пленума ВС РФ «О практике рассмотрения судами ходатайств о производстве следственных действий, связанных с ограничением конституционных прав граждан» принимай. Привычки все же сильнее наставлений!
История данного обыска учит нас многому.
Не напрасны были усилия ФПА РФ и СПЧ, настаивавших на включении в УПК РФ, наряду с другими изменениями и дополнениями, направленными на обеспечение дополнительных гарантий независимости адвокатов при осуществлении ими профессиональной деятельности, статьи 450.1 УПК РФ, которая позволяет обеспечить адвокатским палатам интересы адвокатов при производстве обысков (выемок). Однако любые, даже самые восхитительные процессуальные нормы, могут нивелировать своеобразно мыслящие правоприменители, если адвокатское сообщество не наберется профессиональной злости и не включит режим «форсаж» в отстаивании своих интересов.
Мы подали аргументированную апелляционную жалобу в Ставропольский краевой суд на постановление судьи.
