На прошлой неделе прокурору было повторно направлено уголовное дело в отношении А.С., которому предъявлено обвинение в изнасиловании девушки, не достигшей 14 лет. Ранее он обвинялся по ч. 1 ст. 134 УК РФ, то есть в совершении полового акта с лицом, не достигшим 16 лет, однако после ходатайств адвокатов потерпевшей, поддержанных гособвинителем, дело был направлено на переквалификацию.
Обстоятельства дела
Мать 12-летней К.Ц. обратилась в полицию с заявлением о розыске дочери, пропавшей в ночь с 20 на 21 октября 2017 г. Полицейские обнаружили девушку утром 21 октября в поле на окраине аула. В ходе допроса в присутствии законного представителя К.Ц. рассказала о том, что 27-летний А.С., с которым они познакомились неделю назад, этой ночью совершил с ней половой акт. В отношении А.С. было возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 134 УК РФ.
За несколько дней до судебного заседания в дело на условиях pro bono вступили адвокаты Алексей Аванесян и Янна Галаган, с которыми связались из аппарата Уполномоченного по правам ребенка в Краснодарском крае. Комментируя «АГ» обстоятельства дела, Алексей Аванесян обратил внимание на то, что в рамках следствия не проводились обязательные экспертизы, предусмотренные ст. 198 УПК РФ, в отношении несовершеннолетней на предмет осознания ею происходящего и обвиняемого на предмет педофилии.
Потерпевшая рассказала адвокатам, что 20 октября встречалась с обвиняемым дважды – утром он отвез ее на край аула и в машине совершил половой акт. По словам потерпевшей, А.С. пообещал жениться на ней, а вечером того же дня под предлогом знакомства с родителями снова увез ее вместе с компанией друзей, и в ночь на 21 октября повторно совершил с ней половое сношение. К.Ц. также упомянула о месте, где могут находиться вещественные доказательства со следами преступления (нижнее белье А.С. и использованные салфетки), – с момента происшествия к тому времени прошло полгода.
Приобщение доказательств адвокатом потерпевшей
В ходе судебного следствия Алексей Аванесян в присутствии свидетелей выехал на место происшествия, где в соответствии с требованиями УПК РФ и соблюдением всех процессуальных процедур произвел самостоятельное изъятие вещдоков.
Адвокат ходатайствовал об их приобщении к материалам уголовного дела. Его ходатайство было поддержано прокурором. Гособвинитель также ходатайствовал о возвращении уголовного дела прокурору для квалификации действий подсудимого как более тяжкого преступления.
Суд первой инстанции постановлением от 28 апреля (есть в распоряжении «АГ») ходатайство поддержал, мотивируя это установленными в заседании фактическими обстоятельствами, указывающими на наличие эпизода об изнасиловании несовершеннолетней потерпевшей 20 октября 2017 г. с 7:00 до 8:45: детализацией звонков с абонентского номера, принадлежащего обвиняемому, а также приобщенными к делу доказательствами, изъятыми адвокатом потерпевшей с места происшествия.
Алексей Аванесян добавил, что в ходе дополнительного следствия были проведены две ранее не назначавшиеся судебные экспертизы. Одна из них – по установлению возраста несовершеннолетней потерпевшей, другая – по приобщенным к делу доказательствам. Согласно экспертному заключению, идентифицировать следы преступления на вещдоках не представляется возможным в силу того, что предметы полгода пролежали под открытым небом. Тем не менее на переквалификацию деяния это не повлияло.
Попытка защиты обжаловать возврат дела прокурору
Не согласившись с постановлением суда, защитник подсудимого Рустам Гучетль обжаловал его в Верховный суд Республики Адыгея. В жалобе он указал, что факт возможного изнасилования опровергается собранными по делу доказательствами. При этом он сослался на Определение Судебной коллегии по уголовным делам ВС РФ от 9 апреля 2014 г. № 5-АПУ14-15, в котором указано, что для признания беспомощного состояния потерпевшей от преступлений, предусмотренных ст. 131, 132 УК РФ, достигшей 12, но не достигшей 14 лет, необходимо, помимо возрастного признака, установить, что она не могла понимать характера и значения совершаемых с ней действий. При этом данный факт должен осознаваться виновным лицом и использоваться им для совершения преступления.
Также защитник добавил, что в ходе предварительного следствия и судебного заседания было установлено, что К.Ц. встретилась с А.С. 20 октября 2017 г. после 10:00. По мнению адвоката, суд не принял мер к допросу одноклассниц и учителей потерпевшей, которые подтвердили бы ее нахождение в школе с 8:00 до 10:00. Он добавил, что факт звонка в период с 7:00 до 8:45 с номера, абонентом которого якобы является подсудимый, не служит основанием для идентификации его нахождения в данном населенном пункте в указанное время, поэтому не имеет доказательного значения. В жалобе также отмечается, что по факту возможного изнасилования потерпевшей следственными органами проводилась доследственная проверка, по итогам которой в возбуждении уголовного дела было отказано.
В отношении доказательств, приобщенных к делу, Рустам Гучетль указал, что они не исследовались судом, не представлялись на обозрение участникам процесса с целью установления принадлежности подсудимому, а также, несмотря на наличие в материалах дела сведений о генотипе подсудимого А.С., судом не приняты меры к назначению генноидентификационной судебной экспертизы: «В судебном заседании явных следов биологического происхождения на предметах, представленных суду спустя полгода и обнаруженных и изъятых представителем потерпевшей при неочевидных обстоятельствах, после события преступления, не установлено».
В возражениях на жалобу Алексей Аванесян сослался на выводы судебной психолого-психиатрической экспертизы о том, что потерпевшая не могла в полной мере понимать характер и значение совершаемых с нею действий и в силу этого не могла оказывать сопротивление, а также на отсутствие ходатайств стороны защиты об осмотре приобщенных к делу доказательств и назначении экспертизы по ним.
Постановление суда первой инстанции устояло в апелляции. При этом ВС РА отметил, что вменяемое А.С. в вину преступление, предусмотренное ч. 1 ст. 134 УК РФ, характеризуется действиями ненасильственного, добровольного характера и взаимным согласием сторон, при этом потерпевшая должна понимать характер и значение совершаемых с ней действий. Однако, как следует из материалов дела, в ходе предварительного следствия в отношении потерпевшей, которой на момент совершения преступления только исполнилось 12 лет, психолого-психиатрическая экспертиза не проводилась, а результаты экспертизы от 20 февраля 2018 г., назначенной судом по ходатайству прокурора, показали, что потерпевшая с учетом уровня ее психического развития и конкретных обстоятельств происшествия не могла в полной мере понимать характер и значение совершаемых с нею действий.
Кроме того, суд обратил внимание на отсутствие протокола допроса потерпевшей на предварительном следствии, признанного судом первой инстанции недопустимым доказательством в связи с допущенными следователем нарушениями уголовного процессуального закона.
Рустам Гучетль сообщил «АГ», что 6 августа обратился в ВС РА с кассационной жалобой (есть в распоряжении редакции). В ней адвокат указал, что в обжалуемом постановлении не приведены фактические обстоятельства, являющиеся основанием для квалификации действий обвиняемого как более тяжкого преступления, что является нарушением п. 1.3 ч. 1 ст. 237 УПК РФ. По его мнению, ни детализация телефонных соединений, ни приобщенные к делу доказательства стороны обвинения не дают достаточных оснований для переквалификации, поскольку не содержат объективных данных, указывающих как на совершение преступления в указанных судом времени и месте, так и на применение обвиняемым к потерпевшей насилия в какой-либо форме.
Защитник обвиняемого также обметил, что в ходе предварительного следствия потерпевшая дала показания о том, что сообщала А.С. о достижении ею 15-летнего возраста. «Вопрос о визуальном возрасте потерпевшей также выяснялся в ходе допросов свидетелей в ходе предварительного следствия и судебного заседания. В судебном заседании свидетели <…> показали суду, что по внешнему виду возраст К.Ц. превышал 15 лет», – указано в жалобе.
В отношении достоверности протокола допроса потерпевшей от 4 ноября 2017 г. в жалобе сообщается, что сомнения суда основаны исключительно на пояснениях матери потерпевшей, которая в ходе заседания вместе с К.Ц. изменила свои показания, «тем самым желая ввести суд в заблуждение относительно отсутствия согласия дочери на половое сношение с А.С.».
Переквалификация деяния
Повторно рассмотрев материалы уголовного дела, старший следователь СО СУ СК РФ по Республике Адыгея постановил привлечь А.С. в качестве обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч. 4 ст. 131 «Изнасилование» УК РФ.
В постановлении подчеркнут насильственный характер полового сношения обвиняемого с несовершеннолетней потерпевшей в ночь с 20 на 21 октября 2017 г.: оказывая сопротивление, К.Ц. отталкивала его от себя и укусила за руку, а А.С. закрывал ей рот руками. «К.Ц. в силу своего малолетнего возраста, а также с учетом обстоятельств пребывания в темное время суток в безлюдном месте с малознакомым мужчиной, осознавая невозможность добровольно покинуть салон чужого автомобиля, позвать кого-либо на помощь, воспринимала указанные противоправные действия А.С. как реальную угрозу намерения применить в отношении нее физическое насилие… Указанными действиями А.С., направленными против половой неприкосновенности малолетней К.Ц., ей причинены физические и нравственные страдания, а также вред психоэмоциональному развитию», – сообщается в документе.
Янна Галаган отметила, что в рассматриваемом случае сложностей с приобщением к делу доказательств, собранных стороной защиты, не возникло. «Суд нас услышал, вопрос о приобщении доказательств к делу обсуждался в состязательном процессе, правда оказалась на нашей стороне», – пояснила она. По мнению адвокатов потерпевшей, это большой успех, поскольку на практике суды неохотно приобщают к делу доказательства, собранные адвокатами. «Бывает, суд по непонятной причине отказывает в приобщении доказательств, анализ которых помог бы дополнить и прояснить ситуацию, – пояснила Янна Галаган. – Иногда он мотивирует тем, что адвокаты могли собрать доказательства без предварительного следствия, а судья – это не следователь».
Адвокаты потерпевшей полагают, что суд пошел им навстречу, в том числе в связи с упущениями в ходе предварительного следствия, – следственные мероприятия должным образом не проводились, как и некоторые обязательные экспертизы. «Мы провели серьезную работу при рассмотрении дела по существу, поскольку и там были большие провалы. Суд действительно хотел понять, что произошло на самом деле, и выяснить все обстоятельства», – резюмировала Янна Галаган.
