Как сообщила пресс-служба Уполномоченного при Президенте РФ по защите прав предпринимателей, в конце июля Борис Титов направил Генеральному прокурору РФ Юрию Чайке письмо с предложением поддержать внесение в УПК РФ поправок, позволяющих чаще применять залог в качестве меры пресечения.
Из письма бизнес-омбудсмена следует, что почти половина обратившихся в его адрес предпринимателей столкнулась с заключением под стражу. При этом в 2018 г. меру пресечения в виде залога избрали только в отношении двоих заявителей.
Напомним, ранее «АГ», анализируя статистические данные Судебного департамента при ВС РФ о рассмотрении уголовных дел судами общей юрисдикции за 2018 г., указывала, что в прошлом году суды первой инстанции рассмотрели 113 141 ходатайство о заключении обвиняемых под стражу, из них удовлетворено 102 165, отказано в 10 962 случаях. «В 2018 г. судами было удовлетворено 89,3% ходатайств о заключении обвиняемых под стражу, лишь в 9,6% случаев суды отказали в таком удовлетворении. Невысокими остаются цифры избрания альтернативных мер пресечения. Так, домашний арест избирался лишь 6329 раз, а залог – всего в 108 случаях. Статистика продления мер пресечения более удручающая, чем их избрания. Так, в 2018 г. из 216 717 ходатайств о продлении срока содержания под стражей были удовлетворены 97,4%», – отметил тогда советник ФПА Сергей Насонов.
«Полагаю, что данная ситуация в определенной степени вызвана как сложившимся стереотипом действий следственных органов, так и недостаточным нормативно-правовым регулированием залога с учетом особенностей его правовой природы. Статья 97 УПК РФ предусматривает, что дознаватель, следователь, а также суд в пределах предоставленных им полномочий вправе избрать обвиняемому, подозреваемому одну из мер пресечения, предусмотренных настоящим Кодексом. Именно следователь инициирует судебное рассмотрение ходатайства об избрании меры пресечения», – указал Борис Титов в своем письме генпрокурору.
Как указал бизнес-омбудсмен, ст. 106 УПК предусматривает применение залога по решению суда в порядке, установленном ст. 108 Кодекса, которая, в свою очередь, регламентирует порядок возбуждения и внесения ходатайств об избрании меры пресечения следователем и дознавателем. В то же время особенностью залога является то, что ходатайствовать о его применении перед судом вправе подозреваемый, обвиняемый либо другое физическое или юридическое лицо. «В результате четкая регламентация порядка внесения ходатайства об избрании залога в качестве меры пресечения отсутствует. Не установлены конкретные параметры, исключающие необоснованный отказ в его применении. Не выработаны подходы к определению судами размеров залога, объективно соответствующих характеру совершенного преступления, данным о личности подозреваемого либо обвиняемого и имущественному положению залогодателя», – отмечено письме.
Для решения этой проблемы Борис Титов предлагает дополнить ч. 1 ст. 108 УПК формулировкой, обязывающей судью при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу пояснять невозможность применения иной, более мягкой меры пресечения. Также предлагается дополнить ст. 106 УПК частью, регламентирующей порядок внесения в суд ходатайств о применении залога. Ею предусматривается, что при поступлении следователю, дознавателю ходатайства подозреваемого, обвиняемого либо другого физического или юридического лица о применении залога следователь в течение 3 дней выносит согласованное с руководителем следственного органа (дознаватель – согласованное с прокурором) постановление о внесении данного ходатайства в суд. В нем должна быть изложена позиция органа дознания/следствия по вопросу необходимости удовлетворения ходатайства и обоснованности изложенных в нем доводов.
Бизнес-омбудсмен также высказался за согласование органами прокуратуры внесения в суд постановления о возбуждении ходатайства об избрании в качестве меры пресечения заключения под стражу или домашнего ареста, а также о продлении их срока. «Дело в том, что нынешний порядок сильно затрудняет подачу ходатайства о залоге. Двусмысленность в УПК ведет к тому, что подозреваемый (или его адвокат) вынужден подавать такое ходатайство не иначе как через следователя. А у следователя, как вы понимаете, позиция может диаметрально отличаться, в результате ходатайство “зависает”. Если принять предлагаемую формулировку, процедура сильно облегчится и ускорится», – указано в письме Бориса Титова.
Комментируя предложение бизнес-омбудсмена, глава Ассоциации защиты бизнеса, общественный омбудсмен по защите прав предпринимателей, содержащихся под стражей, Александр Хуруджи поддержал их. «Мы пропагандируем залог, но алгоритмы не прописаны четко, порядок применения залога не конкретизирован. В настоящее время ст. 106 УПК в данной части отсылает к положениям ст. 108, но ведь ходатайствовать о залоге может не только следователь, но и адвокат, и сам обвиняемый. Сейчас они это ходатайство о залоге заявляют как альтернативное ходатайству следователя в момент избрания или продления меры пресечения. А между тем оно может быть заявлено самостоятельно адвокатом или обвиняемым в любой момент производства по делу. Но этого не происходит, в том числе и потому, что не прописан механизм (адвокаты испытывают сложности при соблюдении процедуры подачи такого ходатайства, а суды отказываются их рассматривать)», – пояснил он.
По словам Александра Хуруджи, второй блок предложений сводится к возвращению надзора за следствием: «В полной мере поддерживаю идею вернуть прокуратуре функцию согласования ходатайств следователя об избрании меры пресечения. В данном случае речь идет о соблюдении конституционных прав граждан, а это, на минуточку, и есть непосредственный предмет ведения прокуратуры».
Партнер АБ «ЗКС» Дарья Шульгина считает, что предлагаемые дополнения в ст. 106 УПК в части, регламентирующей порядок внесения в суд ходатайств о применении залога со стороны следственного органа (органа дознания), носят положительный характер: «Это позволит применять более гуманные меры пресечения к лицам, подозреваемым или обвиняемым в совершении экономических преступлений, не связанные с реальным лишением свободы».
Однако, по словам эксперта, редкость применения залога связана не только с проблематикой регулирования его применения. «Непопулярность данной меры пресечения ставит под сомнение увеличение случаев ее применения, даже в случае принятия данных поправок», – полагает адвокат.
«Одна из основных проблем заключается в отсутствии возможности назначения в виде залога адекватной суммы, соотносимой и соразмерной с совершенным преступлением и реально обеспечивающей цели уголовного судопроизводства. В связи со снижением доходов основной части населения внедрение в практику применения такого вида меры пресечения представляется маловероятным. Реально обеспечивать необходимый и адекватный размер залога в состоянии только незначительная обеспеченная часть населения. Таким образом, вопрос избрания меры пресечения фактически будет напрямую зависеть от уровня доходов обвиняемого (подозреваемого)», – добавила Дарья Шульгина.
В то же время она пояснила, что при назначении залога суд вправе возложить на обвиняемого обязанность по соблюдению запретов определенных действий, что будет способствовать достижению целей объективного и беспрепятственного расследования уголовного дела без заключения обвиняемого под стражу. «Кроме того, избрание любой иной меры пресечения, не связанной с помещением в СИЗО, позволяет снизить сроки предварительного расследования, что также является положительным фактором принятия новых поправок», – подытожила эксперт.
Партнер АБ «Бартолиус» Сергей Гревцов считает, что предложенные бизнес-омбудсменом поправки имели бы положительный результат только в той правовой системе, которая стремилась бы к объективному судебному разбирательству с неукоснительным соблюдением принципа состязательности.
«В нашей правовой системе я не усматриваю эффективности в предлагаемых мерах. Я уверен, что большинство арестов предпринимателей происходит в Москве (во-первых, из-за их высокой концентрации, а во-вторых, из-за того в Москве находятся центральные аппараты правоохранительных ведомств). Московские суды всегда легко применяют дежурные обоснования для невозможности избрания более мягкой меры пресечения. Более того, любое ходатайство следователя всегда и так согласуется с органами прокуратуры в порядке надзора за следствием. Система избрания меры пресечения негласно работает таким образом, что повлиять на нее сможет лишь исключительно императивное правило применения залога при наличии определенной совокупности обстоятельств», – пояснил он.
Адвокат добавил, что п. 47, 48 Постановления Пленума Верховного Суда РФ № 41 от 19 декабря 2013 г. позволяют рассматривать вопрос о применении залога без обязательного обращения с ходатайством к следователю, а обратившись напрямую в суд. «При этом в данных пунктах Пленума имеется простое правило применения залога по ходатайству обвиняемого и/или его защитника об избрании такой меры пресечения и разъяснен объективный безрисковый для суда и следствия порядок рассмотрения этого вопроса», – отметил Сергей Гревцов.
