Конституционный Суд принял к рассмотрению жалобу на неконституционность положений ст. 19 Закона об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов, которой регламентирована охота в целях обеспечения ведения традиционного образа жизни и осуществления традиционной хозяйственной деятельности.
Как следует из жалобы в КС (имеется у «АГ»), на территории Таймырского Долгано-Ненецкого муниципального района Красноярского края, на которой проживают семейные родовые общины, установлена квота, согласно которой в течение года каждый член общины имеет право добыть восемь особей дикого северного оленя. При этом часть мяса добытых оленей реализуется для обеспечения некоторых вопросов жизнедеятельности (учеба детей, здоровье, покупка продуктов, оружия, патронов, топлива и т. д.).
В 2014 г. Геннадий Щукин, являясь президентом районной Ассоциации общественных объединений коренных малочисленных народов Севера (КМНС), в силу имеющихся у него юридических знаний разъяснил представителям общин, что в соответствии с действующим правовым регулированием, отражающим гарантии КМНС, каждый член общины имеет право добыть без каких-либо разрешений восемь оленей. При этом общины вправе поручить охоту одному или нескольким ее членам в объеме, рассчитанном на них всех. Геннадий Щукин исходил из того, что в ином случае соответствующих гарантий будут лишены те члены КМНС, которые не имеют охотничьего билета, не имеют возможности охотиться по малолетству, состоянию здоровья, в силу традиционного разделения хозяйственной деятельности или в силу других объективных причин. Делегирование права добычи биологических ресурсов уполномоченным охотником за других членов общины касается только возможности самой по себе добычи, а не распоряжения продуктами охоты, в связи с чем исключаются какие-либо риски, связанные со злоупотреблением правом.
В последующем в отношении уполномоченных общинами охотников при реализации добытых оленей были возбуждены уголовные дела, которые прекратили в связи с истечением срока давности. Уголовное дело было возбуждено и в отношении Геннадия Щукина. Приговором Дудинского районного суда Красноярского края от 28 декабря 2017 г., оставленным без изменения апелляционным постановлением Красноярского краевого суда от 27 февраля 2018 г, он был признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 4 ст. 33, ч. 2 ст. 258 УК – подстрекательство к незаконной охоте, совершенное группой лиц по предварительному сговору. Постановлением судьи Красноярского краевого суда от 21 июня 2018 г. было отказано в передаче кассационной жалобы на рассмотрение.
При вынесении приговора и оставления его без изменения суды руководствовались ст. 19 Закона об охоте и о сохранении охотничьих ресурсов, в соответствии с которым, как они указали, охотники из числа КМНС вправе осуществлять традиционную охоту лишь в пределах нормативно установленного лимита, рассчитанного на самого охотника, и не вправе осуществлять традиционную охоту в порядке делегирования лимитов других членов общины.
Не согласившись с приговором, Геннадий Щукин обратился в КС. В жалобе он указал, что Конституция, декларируя социальный характер российского государства, политика которого направлена на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека, и закрепляя в качестве общего принципа, что земля и другие природные ресурсы используются и охраняются как основа жизни и деятельности народов, проживающих на соответствующей территории, гарантирует права коренных малочисленных народов в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права и международными договорами Российской Федерации, в связи с чем к совместному ведению (функциональной обязанности) федерального и регионального уровней власти относит защиту исконной среды обитания и традиционного образа жизни малочисленных этнических общностей.
Заявитель указал, что ст. 1, 2 и 4 Декларации о правах лиц, принадлежащих к национальным или этническим, религиозным и языковым меньшинствам (1992 г.) охраняют существование и самобытность этих меньшинств и поощряют создание условий для развития этой самобытности, в том числе создание благоприятных условий, позволяющих лицам, принадлежащим к меньшинствам, выражать свои особенности и развивать свои культуру, язык, религию, традиции и обычаи.
Кроме того, Закон об охоте в качестве одного из основных принципов правового регулирования в области охоты и сохранения охотничьих ресурсов устанавливает учет интересов населения, для которого охота является основой существования, в том числе коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока (п. 4 ст. 2). При этом, исходя из целевого назначения, выделяется такой вид охоты, как охота в целях обеспечения ведения традиционного образа жизни и осуществления традиционной хозяйственной деятельности КМНС, а также охота, осуществляемая лицами, которые не относятся к этим народам, но постоянно проживают в местах их традиционного проживания и традиционной хозяйственной деятельности и для которых охота является основой существования (п. 7 ч. 1 ст. 12).
Указывается, что ст. 9 Закона о животном мире устанавливает, что граждане, составляющие коренные малочисленные народы и этнические общности, если исконная среда их обитания и традиционный образ жизни связаны с животным миром, наряду с общими правами граждан наделяются и особыми правами в области охраны и использования животного мира, сохранения и восстановления среды его обитания. В частности, речь идет о праве на применение традиционных методов добычи объектов животного мира и продуктов их жизнедеятельности, которое может осуществляться как индивидуально, так и коллективно. «При этом запрет переуступки права на приоритетное пользование животным миром распространяется только в отношении граждан и юридических лиц, не относящихся к субъектам данного права», – подчеркивается в жалобе.
Геннадий Щукин отметил, что право на традиционную охоту могут осуществлять только лица, имеющие статус охотника, что при отсутствии такого статуса у отдельных лиц из числа коренных малочисленных народов и при невозможности делегирования данного права уполномоченному охотнику означало бы умаление указанного права в отношении этих лиц.
Таким образом, он попросил КС признать положения ст. 19 Закона об охоте противоречащими Конституции в той мере, в которой они, исходя из придаваемого правоприменительной практикой смысла, предполагают право лиц, относящихся к коренным малочисленным народам Севера, Сибири и Дальнего Востока, осуществлять свободную (без каких-либо разрешений) охоту в целях обеспечения ведения традиционного образа жизни и осуществления традиционной хозяйственной деятельности лишь лично каждым членом семейных родовых общин и не допускают осуществления данного права одним или несколькими уполномоченными охотниками в пределах нормативно установленных лимитов, рассчитанных исходя из количества членов общины, делегировавших осуществление этого права.
В комментарии «АГ» адвокат АП Архангельской области Владимир Цвиль, представляющий заявителя, отметил, что Конституционный Суд еще не принимал к рассмотрению дела, непосредственно связанные с правами коренных малочисленных народов Севера. «Эти права неявно выражены в конституционном тексте, но реально существуют, а потому требуют их выявления и “расшифровки” Конституционным Судом», – подчеркнул он.
Так, адвокат указал, что право традиционного образа жизни, включая традиционное природопользование, касается многих конституционных гарантий (самоопределение народов, достоинство личности, право на свободу, на национальную принадлежность и т.д.). «Самое главное, что право на традиционный образ жизни коренных малочисленных народов является одной из форм проявления закрепленных в преамбуле российской Конституции надправовых идей самоопределения народов и уважения памяти предков, передавших нам любовь и уважение к Отечеству, что прямым образом взаимосвязано с другими словами преамбулы уже о перспективной ответственности за свою Родину перед нынешним и будущими поколениями. Думаю, это те ценности, которые подлежат конституционной защите в рамках данного дела», – отметил Владимир Цвиль.
Адвокат надеется, что решение КС поставит на вид принцип реальности исконных прав КМНС. «В частности, право на традиционную охоту должно иметь гарантии реализации в отношении всех лиц из числа малочисленных народов. Поэтому рассчитываем, что либо КС выявит механизм реализации права на традиционную охоту в системе действующего правового регулирования и снимет неопределенность в данном вопросе, либо обяжет законодателя уточнить режим осуществления указанного права, а также констатирует неконституционность примененного судами подхода по делу Геннадия Щукина», – пояснил Владимир Цвиль.
