Конституционный Суд опубликовал Определение № 2048-О по жалобе на неконституционность ч. 1.1 ст. 205.1 «Содействие террористической деятельности» УК РФ.
Марина Комар была осуждена за содействие террористической деятельности в форме финансирования терроризма. В рамках судебного разбирательства было установлено, что подсудимая, будучи осведомленной о том, что ее дочь с семьей убыла в Сирию для участия в деятельности международной террористической организации, а также что в отношении ее дочери вынесено постановление о привлечении в качестве обвиняемой в совершении преступлений террористической направленности, она объявлена в международный розыск, перевела ей свыше 700 тыс. руб. с 2015 по 2021 гг.
Суды сочли, что при совершении таких денежных переводов подсудимая осознавала, что она содействует террористической деятельности вышеуказанной организации. Таким образом они отклонили доводы защиты об отсутствии в деле сведений о том, что дочерью заявительницы либо ее мужьями совершались преступления террористической направленности, в том числе участие в международной террористической организации, и о том, что направляемые дочери деньги тратились ею исключительно на семейные нужды. Впоследствии судья Верховного Суда отказался принимать надзорную жалобу Марины Комар о пересмотре вынесенного в ее отношении приговора и последующих судебных актов. С таким решением в дальнейшем согласился и зампредседателя ВС РФ.
В жалобе в Конституционный Суд Марина Комар отметила, что ч. 1.1 ст. 205.1 УК РФ не соответствует Конституции РФ, поскольку она позволяет привлекать граждан к уголовной ответственности за финансирование терроризма, включая пересылку денег лицам, которые занимались террористической деятельностью или принимали участие в деятельности террористической организации, когда вина последних в совершении преступления террористической направленности не доказана и не установлена вступившим в законную силу приговором суда.
Отказывая в принятии жалобы к рассмотрению КС напомнил, что при установлении и изменении составов правонарушений и мер ответственности за их совершение федеральный законодатель связан вытекающими из Конституции РФ критериями пропорциональности и соразмерности ограничения прав и свобод граждан конституционно значимым целям, а также обязан соблюдать конституционный принцип равенства всех перед законом, означающий, помимо прочего, что любое правонарушение, как и санкции за его совершение должны быть четко определены в законе, причем так, чтобы исходя непосредственно из текста нормы, а в случае необходимости – с помощью толкования, данного ей судами, каждый мог предвидеть правовые последствия своих действий или бездействия.
Реализуя международные обязательства России, в том числе вытекающие из ст. 6 Международной конвенции о борьбе с финансированием терроризма от 9 декабря 1999 г., согласно которой финансирование терроризма и другие террористические преступления ни при каких обстоятельствах не подлежат оправданию по каким бы то ни было соображениям политического, философского, идеологического, расового, этнического, религиозного или иного аналогичного характера, федеральный законодатель в ст. 205.1 УК РФ выделил в отдельный состав уголовную ответственность за содействие террористической деятельности, включающее в себя среди прочего финансирование терроризма. Эта норма обеспечивает охрану общественных отношений по защите общественной безопасности, направлена на предупреждение преступлений, предотвращение их общественно опасных последствий и предусматривает уголовную ответственность лишь тогда, когда предоставление или сбор средств либо оказание финансовых услуг осуществляется с осознанием того, что они предназначены для целей, указанных в п. 1 примечаний к этой статье.
Таким образом, как счел КС, ст. 205.1 УК РФ не содержит неопределенности, в результате которой лицо лишалось бы возможности осознавать общественную опасность и противоправность своего деяния, а также предвидеть наступление ответственности за его совершение и которая препятствовала бы единообразному пониманию и применению такой нормы правоприменительными органами. Эта норма не затрагивает и принцип презумпции невиновности. Тем самым оспариваемая норма не может расцениваться как нарушающая права заявительницы в указанном ею аспекте, счел Суд.
Адвокат МКА «Князев и партнеры» Артем Чекотков назвал определение КС РФ обоснованным и не противоречащим общей логике государственной политики по борьбе с терроризмом. «Продолжая позицию нетерпимости государства к любым проявлениям террористической деятельности, п. 16 Постановления Пленума ВС РФ от 9 февраля 2012 г. № 1 “О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях террористической направленности” справедливо дает максимально расширительное толкование понятию “финансирование терроризма”, включая в него, в том числе, материальное обеспечение террористического сообщества с целью поддержания его деятельности. Поэтому анализируемый в определении КС случай по формальным признакам можно рассматривать в качестве финансирования терроризма по той причине, что позволяет членам террористического сообщества быть обеспеченными в том числе текущими потребностями, например, такими как проживание и пропитание», – полагает он.
Вместе с тем, по мнению эксперта, сам по себе факт перечисления денежных средств не может стать единственным основанием для привлечения к уголовной ответственности, что также отмечается в определении КС, лицо должно осознавать, что денежные средства могут быть использованы в целях осуществления террористической деятельности. «В такой ситуации остается надеяться, что правоприменитель при разрешении подобных ситуаций изберет не формальный подход, а сосредоточится на комплексном анализе фактических обстоятельств, необходимом для правильного установления намерений лиц, осуществляющих транзакции», – заключил Артем Чекотков.
Адвокат, член Комиссии по правам человека АП Санкт-Петербурга Андрей Федорков заметил, что КС в обоснование своей позиции ссылается на примечание 1 к ст. 205.1 УК РФ, которое, на его взгляд, как раз не содержит определенности в том, при каких условиях возможно квалифицировать деяние как «финансирование». «Согласно этому примечанию, лицо должно “осознавать”, что предоставляемые им получателю средства или финансовые услуги предназначены для финансирования террористической деятельности или в целях ее осуществления. В реальности суды очень часто не вдаются в вопросы доказанности субъективной стороны этого деяния и по сути, как в приговоре, в связи с которым была подана жалоба в КС, осуществляют объективное вменение исключительно по факту привлечения получателя средств в качестве обвиняемого в совершении преступления террористической направленности», – отметил он.
Как полагает эксперт, исходя из такой практики, правильность которой фактически подтвердил КС, любого денежного перевода или иной материальной помощи лицу, подозреваемому или обвиняемому в совершении одного из преступлений террористической направленности, перечисленных в примечании 1 к ст. 205. 1 УК РФ, будет достаточно для привлечения к ответственности за «финансирование терроризма» на основании одного лишь факта осведомленности отправителя перевода о таких подозрениях или обвинениях в отношении получателя средств.
Адвокат МКА «Адвокатская контора Барристер» Федор Исмайлов отметил, что в связи с последовательно уделяемым вниманием государства к противодействию террористической деятельности, общественно-политической ситуацией в стране и событиями в «Крокус-Сити Холле» в марте этого года выводы КС РФ являются ожидаемыми и не могли быть другими. «Наше государство четко обозначает курс на борьбу с террористической деятельностью в любых, подчеркну, ее проявлениях. В связи с этим КС обозначил борьбу с терроризмом одной из конституционно значимых целей, при этом он ушел от досконального разбирательства обстоятельств, приведших к обращению заявительницы, формально сославшись на критерии соразмерности и пропорциональности ограничения прав и свобод граждан, а также извлек из принципа равенства всех перед законом следующий вывод – санкция за совершение правонарушения должна быть четко определена в законе, чтобы каждый мог предвидеть последствия своих действий», – заметил он.
Эксперт добавил, что в определении отсутствует какой-либо отдельный посыл к судебным органам о необходимости во всех случаях устанавливать совокупностью доказательств действительность осознания подсудимым целей направления денежных средств, что часто можно увидеть в иных отказах в принятии жалоб, где Суд считает возможным обратить внимание и судебно-правоохранительных органов на предмет жалобы. «Иными словами, по моему мнению, дается четкий сигнал о безусловном приоритете интересов государства над интересами отдельного человека в случае борьбы с угрозами терроризма в абсолютно любом проявлении. Отдельно хотел бы отметить, что мы не видим материалы дела, ставшего поводом для обращения в КС РФ. Конечно, читая сухую выжимку документа, возникает мысль, что единственным желанием мамы любого ребенка, отправляющей своему ребенку деньги, является забота о нем. Естественно, я предполагаю, что возрастная женщина, никогда не открывавшая УК РФ, даже предвидеть не могла, что, отправляя деньги своему ребенку, совершает особо тяжкое преступление. В пользу этого же довода говорит тот факт, что заявительнице не предъявлялись иные действия, которые охватываются вышеуказанной статьей. Поэтому особую актуальность в очередной раз приобретают первоначальные показания, когда в первые часы и дни после задержания, доставления и удержания человек, подавленный психоэмоционально, может поставить свою подпись, не осознавая, что он подписывает», – подчеркнул Федор Исмайлов.
