Генеральный прокурор Юрий Чайка дал Указание № 602/27 «Об усилении прокурорского надзора за исполнением законов при выявлении, пресечении, раскрытии и расследовании преступлений экстремистской направленности». Документ датирован 21 сентября, то есть следующим днем после принятия Пленумом ВС РФ постановления, которым был внесен ряд дополнений в Постановление от 28 июня 2011 г. № 11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности». Поводом к таким изменениям послужили вопросы, возникшие в правоприменительной практике.
Как писала «АГ», принятое Пленумом ВС Постановление № 32 от 20 сентября 2018 г. содержит шесть значимых дополнений в прежнее разъяснение Суда по экстремистским делам. В разработке документа принимала участие Федеральная палата адвокатов; по инициативе ее вице-президента Генри Резника в документ было включено положение о том, что суды должны учитывать, что заключение эксперта по делам о таких преступлениях не имеет установленной силы и не обладает преимуществами перед иными доказательствами.
Указание Генпрокуратуры предписывает обеспечение эффективного надзора органами прокуратуры за исполнением ФСБ, МВД, ФСИН России законов при осуществлении оперативно-розыскной деятельности по выявлению, предупреждению, пресечению и раскрытию преступлений экстремистской направленности.
В этой связи, в частности, контролирующим органам предписано обеспечить незамедлительную проверку законности процессуальных решений по каждому сообщению о преступлении экстремистской направленности и принимать меры прокурорского реагирования по каждому выявленному факту нарушения законов. Также прокуроры должны обеспечить незамедлительное поступление из органов предварительного следствия и дознания копий постановлений о возбуждении уголовного дела о преступлении экстремистской направленности в соответствии с ч. 4 ст. 146 УПК РФ.
Не допускается передача материалов по сообщениям о преступлениях экстремистской направленности по подследственности, в том числе территориальной, без достаточных на то оснований. Также прокуратуре предписано проводить проверку по каждому факту прекращения уголовного преследования по реабилитирующим основаниям либо в случае оправдательного приговора. При этом такая проверка должна сопровождаться составлением мотивированного заключения о законности принятого решения и обоснованности привлечения к уголовной ответственности.
В указании также говорится, что органы прокуратуры должны требовать рассмотрения вопроса о наличии признаков финансирования экстремистской деятельности, склонения, вербовки или иного вовлечения в экстремистские сообщества и организации в ходе расследования по каждому уголовному делу о преступлении экстремистской направленности с учетом имеющихся в уголовном деле доказательств. Кроме того, они должны добиваться установления и привлечения к ответственности лиц, причастных к созданию аудио-, видеофайлов, изображений, текстов экстремистской направленности, в ходе расследования по каждому преступлению, связанному с их распространением и размещением в свободном доступе.
В силу того, что указание появилось вслед за соответствующим Постановлением Пленума ВС РФ от 20 сентября, отдельные положения документа фактически повторяют его пункты и сам он содержит отсылку на разъяснения Пленума по вопросу проверки законности и обоснованности процессуальных решений по юридической оценке действий обвиняемого.
В частности, правоохранительным органам рекомендовано устанавливать мотивы совершения преступлений экстремистской направленности, производить оценку законности каждого постановления о привлечении лица в качестве обвиняемого в совершении такого преступления. Публичное распространение информации, в которой обосновывается необходимость совершения противоправных действий в отношении лиц по признаку расы, национальности, религиозной принадлежности, либо сведений, оправдывающих такую деятельность, квалифицируется по ст. 282 УК РФ лишь при наличии иных признаков данного состава преступления. При этом следует учитывать всю совокупность имеющихся в уголовном деле доказательств, источник заимствования противоправной информации и контекст ее использования.
Также по смыслу ст. 280 УК РФ призывы к осуществлению экстремистской деятельности будут являться таковыми лишь при наличии цели побуждения других лиц к действиям экстремистского характера. При установлении направленности призывов необходимо учитывать положения Закона о противодействии экстремистской деятельности.
При изучении материалов также необходимо давать оценку полноте принятых правоохранительными органами мер к установлению причин и условий, способствующих совершению преступлений, в том числе радикализации убеждений привлеченного к уголовной ответственности лица. Также в документе отмечено, что высказывание суждений и умозаключений, использующих факты межнациональных, межконфессиональных или иных социальных отношений в научных или политических дискуссиях и текстах и не преследующих экстремистские цели, не является преступлением, предусмотренным ст. 282 УК РФ.
По словам председателя президиума МГКА «ФОРТ» Сергея Бадамшина, появление указания связано с негативной общественной реакцией на «перегибы» при выявлении, пресечении, раскрытии и расследовании преступлений экстремистской направленности.
Эксперт отметил, что в документе содержится отдельное указание на необходимость уделять особое внимание экстремистским преступлениям, совершенным в составе экстремистских организаций или сообществ (в том числе сформированных по этническому принципу) в местах лишения свободы. «Не секрет, что в местах лишения свободы из осужденных экстремистов создаются целые джамааты, противопоставляющие себя как традиционному “АУЕ-укладу”, так и администрации исправительного учреждения, – пояснил адвокат. – Видимо, сложившаяся ситуация требует прямого указания Генпрокуратуры, но вот в чем будет выражаться именно “особое внимание” – в документе не говорится».
По мнению Сергея Бадамшина, указание смещает вектор «борьбы с мемами» на необходимость добиваться установления и привлечения к ответственности лиц, причастных к созданию контента экстремистской направленности. При этом сам документ, как отметил адвокат, коррелирует с Постановлением Пленума ВС № 32. В частности, прокурорам разъясняется, что сам факт размещения в интернете спорного контента при отсутствии иных признаков состава преступления не является основанием для привлечения к уголовной ответственности. Также не является преступлением высказывание суждений и умозаключений, использующих факты межнациональных, межконфессиональных или иных социальных отношений в научных или политических дискуссиях и текстах, не преследующих экстремистские цели. Призывы к осуществлению экстремистской деятельности будут квалифицироваться, только если их цель заключается в побуждении к действиям экстремистского характера.
В качестве положительного момента Сергей Бадамшин отметил указание на необходимость тщательного изучения заключений специалистов и экспертов, соответствия их выводов содержанию исследовательской части и отраженным в постановлении о назначении экспертизы (исследования) вопросам, полноты и всесторонности выводов, наличия в них противоречий, квалификации экспертов и специалистов и наличия у них полномочий давать оценку изложенным фактам.
«Вряд ли указание сможет существенным образом повлиять на правоприменительную практику, все-таки “проявления маразма” – не в законах или процессуальных документах, а в головах конкретных исполнителей, а исполнители остались те же», – отметил эксперт, добавив, что прокуроры на местах зачастую игнорируют соответствующие указания и разъяснения: «Видимо, в целях контроля за нижестоящими прокурорами в указании содержатся требования к прокурорам регионов вести не только реестры сообщений о преступлениях экстремистской направленности, но и реестры уголовных дел о таких преступлениях», – заключил Сергей Бадамшин.
Адвокат КА «Свердловская областная гильдия адвокатов» Сергей Колосовский полагает, что документ содержит декларативное перечисление «прописных истин», поскольку они прямо указаны в УПК РФ. «Фактически в документе перечисляются полномочия прокурора, зафиксированные в ст. 37 УПК, и даются указания их использовать, – пояснил эксперт. – Вместе с тем это общее перечисление имеет определенный смысл, поскольку в настоящее время прокуратура чаще всего уклоняется от реализации своих прав по надзору за следствием, отвечая на жалобы в том смысле, что на стадии расследования прокурор не вправе вмешиваться в деятельность следователя».
В качестве наиболее яркого примера эксперт выделил п. 1.9 указания, в котором отмечена необходимость органов прокуратуры оценивать законность привлечения лица к уголовной ответственности на основе истребования и изучения всех материалов уголовного дела в соответствии с ч. 2.1 ст. 37 УПК. В связи с этим Сергей Колосовский полагает, что из документа следовало бы исключить указание на необходимость надзора за исполнением закона в сфере именно преступлений экстремистской направленности: «Если бы данному документу была придана направленность на необходимость усиления надзора за законностью при расследовании уголовных дел вообще, его содержание в целом даже не пришлось бы особо менять, а его полезность существенно возросла бы».
В то же время адвокат пояснил, что в документе действительно содержатся полезные указания, касающиеся правоприменительной практики именно в сфере «антиэкстремистского» законодательства. «Обсуждаемые указания возымеют определенный положительный эффект, поскольку, хотя и не содержат каких-то принципиальных новелл, все же разъясняют прокурорам положения общей части уголовного закона, требования уголовно-процессуального закона и общий смысл постановления Пленума Верховного Суда более доступным языком», – отметил он. Однако, по мнению эксперта, принципиальные изменения в негативном правоприменении могут произойти только при формировании законной судебной практики. «С этой точки зрения обсуждаемый документ имеет положительное, но отнюдь не решающее значение», – заключил Сергей Колосовский.
Адвокат АП г. Москвы Юрий Ершов считает, что вслед за Верховным Судом Генпрокуратура больше упоминает «интернет-экстремизм», не затрагивая принявшие значительный размах уголовные дела по «экстремистским статьям» против последователей различных не самых традиционных для России религий (в частности, Свидетелей Иеговы, сайентологов).
По мнению эксперта, в данном вопросе необходимо учитывать и международные акты, например «Рабатский план действий по запрещению пропаганды национальной, расовой или религиозной ненависти, представляющей собой подстрекательство к дискриминации, вражде или насилию» и «Кемденские принципы по свободе выражения мнения и равенству». «В таких документах критериями определения обоснованности уголовного преследования служат не только контекст и намерение автора, но и, например, вероятность реализации призыва, включая его неотвратимость, – пояснил адвокат. – Этого не хватает в российской практике противодействия экстремизму».
«При наличии задачи навести порядок в этой сфере непосредственное правоприменение было бы более результативным, поскольку исправление допущенных “перегибов” по конкретным уголовным делам не прошло бы незамеченным», – заключил Юрий Ершов.
