Следственный комитет РФ опубликовал результаты анализа практики избрания меры пресечения в виде заключения под стражу по уголовным делам. Это позволило ведомству прийти к некоторым тенденциям и закономерностям.
В частности, на сайте СК России указано, что за последние 11 лет сократилось число обвиняемых, содержащихся под стражей в ходе предварительного следствия. Так, если в 2006 г. по делам, направленным в суд следователями прокуратуры, под стражей содержалось более 25% обвиняемых, то в 2017 г. арестовано менее 20% лиц по направленным в суд Следственным комитетом РФ уголовным делам. «Это связано с тем, что следователи очень тщательно подходят к избранию этой меры пресечения», – пояснил СК России.
Следственный комитет РФ считает, что неизбрание меры пресечения приводит к более негативным последствиям. «В 2008 г. в России более 17 тысяч человек, будучи под следствием, но не арестованными, совершили новые преступления. К 2016 г. этот негативный показатель удалось снизить более чем в три раза (5697) именно благодаря новой процедуре избрания самой строгой меры пресечения», – сообщает ведомство.
При этом отмечается, что в последние годы стала активнее применяться и такая альтернативная мера пресечения, как домашний арест. Таким образом, в 2016 г. эта мера применена примерно к 2% от всех обвиняемых в совершении преступлений. Кроме того, 6% ходатайств следователей о заключении обвиняемого или подозреваемого под стражу были отклонены судом, что, по мнению Следственного комитета РФ, свидетельствует об объективном и беспристрастном рассмотрении этого вопроса.
Кроме того, в ведомстве отметили, что не оправданы обвинения «некоторых юристов, журналистов, блогеров» относительно того, что, если дело дошло до суда, то приговор будет обвинительным в 99% случаев. Так, когда приводится в качестве аргумента невысокая доля оправдательных приговоров в России, «совершенно не делается поправка на существующую в России систему уголовного судопроизводства, предполагающую проведение доследственной проверки». «Отсутствие же такой стадии в практике других стран предполагает судебный процесс и с высокой долей оправдательный приговор. Все это формирует необъективное представление о соотношении уровня правовой защищенности в странах с разной уголовно-процессуальной системой», – разъяснили в Следственном комитете РФ.
Адвокат АП Новосибирской области Дмитрий Кондратьев выразил сомнение относительно того, что результат анализа практики избрания меры пресечения в виде заключения под стражу отражает полную картину фактической правовой ситуации в России. «Результат исследования приведен в части возбужденных уголовных дел должностными лицами исключительно Следственного комитета и без разделения преступлений по степени тяжести и рецидиву», – констатировал эксперт.
СК России сообщил, что одним из предназначений меры пресечения является обеспечение нормального хода расследования. Но, как заметил Дмитрий Кондратьев, в статье не приведены цифры и примеры освобождения обвиняемых лиц из-под стражи (домашнего ареста) немедленно по окончании предварительного расследования с изменением им меры пресечения на иную, не связанную с полной или частичной изоляцией от общества.
Партнер АБ «Ковалев, Рязанцев и партнеры» Михаил Кириенко считает, что опубликованный СК России материал напоминает извинительное письмо и попытку снять напряжение в части критики решений следователей ходатайствовать о самых строгих мерах пресечения. Эксперт добавил, что статистика Следственного комитета РФ дает надежду на оптимизм, с учетом показателей по количеству избрания стражи как меры пресечения, однако эти данные очень условны и абсолютно нерепрезентативны.
«Во-первых, чем обусловлен выбор сравнения именно 2006 г. и 2017 г.? Здесь неслучайно берется за основу год, в котором был наивысший показатель по уровню преступности за последнее десятилетие. Во-вторых, даже при снижении преступности в указанные годы были скачки в другие годы, например в 2010, 2015 гг. В-третьих, не учитываются изменения в структуре преступности (по категориям преступлений)», – проанализировал данные эксперт.
Также Михаил Кириенко добавил, что если СК России обращает внимание на сокращение количества избрания такой меры пресечения, то неясно, зачем ведомство приводит примеры ошибочного избрания более мягких мер пресечения и критикует прокуроров, которые не поддерживают ходатайства следователей о заключении под стражу. Кроме того, по его мнению, не представлено убедительных аргументов и в оспаривании синхронности решений следствия и судов по мерам пресечения.
«Никто не спорит, что имеет место “сформировавшаяся практика” Следственного комитета по избранию мер процессуального принуждения в отношении подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, – прокомментировал Михаил Кириенко. – Но никто не говорит о том, что она осталась в том же самом репрессивном и наиболее строгом варианте. И дело не в количестве таких решений, а в определении наличия и обоснованности мотивов их избрания».
