23 июня 2023 г. Верховный Суд РФ вынес резонансное, на мой взгляд, Определение Судебной коллегии по экономическим спорам № 307-ЭС22-27054 по делу № А56-51728/2020, касающемуся разногласий между арбитражным управляющим и залоговым кредитором.
Вкратце напомню фабулу дела: должник обладает единственным жилым помещением, находящимся в ипотеке. У должника также имеются иные (незалоговые) кредиторы. В рамках дела о банкротстве арбитражный управляющий реализовал залоговый актив за сумму, превышающую 4,8 млн руб., из которых свыше 2,2 млн руб. были направлены на погашение основного долга перед залоговым кредитором. После произведенных операций остаток денежных средств стал «камнем преткновения» между управляющим и залоговым кредитором.
Позиция арбитражного управляющего заключалась в распределении оставшихся денежных средств остальным кредиторам. По мнению залогового кредитора, оставшиеся денежные средства необходимо перечислить в счет погашения мораторных процентов и неустойки по ипотечному кредиту.
Три судебные инстанции разрешили спор в пользу арбитражного управляющего.
Подобная ситуация не является экстраординарной и редкой. Тем не менее Верховный Суд принял кассационную жалобу к рассмотрению, по итогам которого отменил судебные акты трех инстанций, разрешив разногласия следующим образом: «Определить, что мораторные проценты и неустойка подлежат уплате залоговому кредитору за счет выручки от реализации предмета залога – единственного пригодного для постоянного проживания помещения. Оставшиеся после этого средства подлежат исключению из конкурсной массы и передаче должнику».
Таким образом, ВС поддержал формирующуюся практику и тренд на обособление в отдельную «плоскость» правоотношений гражданина с «ипотечным» кредитором.
Логика Суда при этом сводилась к совокупности следующих тезисов:
- по общему правилу залог обеспечивает требование в том объеме, какой оно имеет к моменту удовлетворения, в том числе неустойку (ст. 337 ГК РФ);
- особенность дела состоит в том, что в ипотеке у кредитора находилось жилое помещение, являющееся для должника единственным пригодным для постоянного проживания;
- по обеспеченному ипотекой долгу не применяется правило об исполнительском иммунитете.
В то же время заключение договора ипотеки с конкретным залоговым кредитором не означает, что должник отказывается от исполнительского иммунитета по требованиям остальных кредиторов. По смыслу действующего законодательства исполнительский иммунитет сохраняется в отношении долгов, не обеспеченных ипотекой единственного жилья. Жилое помещение, не находящееся в ипотеке и не относящееся к роскошному жилью, не входит в конкурсную массу, не может быть реализовано и подлежит оставлению за гражданином для обеспечения его права на жилище. Следовательно, у иных («неипотечных») кредиторов любой из очередей не должно формироваться подлежащих защите разумных правовых ожиданий в получении удовлетворения за счет ценности единственного жилья.
Аналогичный подход применим в ситуации, когда по требованию залогодержателя квартира включена в конкурсную массу и после ее реализации и погашения основного долга остались денежные средства. По общему правилу такие средства были бы направлены иным (необеспеченным) кредиторам. Однако поскольку иные кредиторы не вправе претендовать на стоимость единственного жилья должника, в силу принципа эластичности (суррогации) режим исполнительского иммунитета должен быть распространен на заменившую квартиру ценность – оставшиеся денежные средства, которые следуют судьбе замененной ими вещи.
В результате находящиеся «под иммунитетом» средства передаются только тому лицу, на которое иммунитет не распространяется, – залоговому кредитору – по его обеспеченным требованиям более низкой очереди удовлетворения (выплата мораторных процентов и финансовых санкций). Оставшиеся после этого средства в силу исполнительского иммунитета исключаются из конкурсной массы и передаются должнику в целях обеспечения его права на жилище (первоначальный взнос для приобретения нового жилья, аренда жилого помещения и т.д.).
Представляется, что выводы ВС, изложенные в определении, являются системообразующими для судебной практики и заслуживают подробного исследования юридическим сообществом.
