×
Уткин Максим
Уткин Максим
Адвокат АП Республики Башкортостан

Кодекс корпоративного управления (далее – ККУ), одобренный Банком России 21 марта 2014 г., признает важным обеспечение эффективного контроля деятельности акционерного общества со стороны акционеров1 и других заинтересованных сторон (абз. 1 введения). В качестве основных целей корпоративного управления в ККУ обозначены создание действенной системы обеспечения сохранности предоставленных акционерами средств и их эффективного использования, а также снижение рисков, которые инвесторы не могут оценить и не хотят принимать (абз. 2 введения).

Сделки с уставной экстраординарностью (т.е. «когда порядок особого согласования сделки предусмотрен уставом организации»2) входят в число рисков инвесторов. Специальный правовой режим для данных сделок законом не предусмотрен – он определяется усмотрением участников общества посредством отражения перечня (критериев) таких сделок и процедуры их согласования (одобрения) в уставе (п. 7.1.1 и 307 ККУ).

Необходимость действенной защиты прав и законных интересов участников хозяйственных обществ бесспорна, однако относительно сделок с уставной экстраординарностью приходится констатировать, что уровень защиты инвесторов в них «стремится к нулю».

Строго говоря, вопрос о том, какие именно сделки будут расцениваться как экстраординарные (существенные), решается по усмотрению участников общества. Гражданско-правовой принцип недопустимости произвольного вмешательства в частные дела (п. 1 ст. 1 ГК РФ) действует в данном случае в полной мере. Законодательство не требует от инвесторов указывать причины, по которым они приняли и отразили в уставе такое решение, и если исходить из принципов делового оборота, то без согласия инвесторов данный вопрос не должен становиться предметом даже судебного внимания. В силу диспозитивного регулирования (п. 7.1.1 и 307 ККУ, п. 2 ст. 69 Закона об АО и п. 3.1 ст. 40 Закона об ООО) существенной является та сделка, которая волей и интересом инвестора обозначена таковой в уставе.

По смыслу п. 1 ст. 174 ГК сделка, совершенная при отсутствии предусмотренного уставом согласия совета директоров (наблюдательного совета) или общего собрания, может быть оспорена в суде. При этом установлено, что сделка с уставной экстраординарностью, т.е. с ограничениями, может быть признана недействительной только при условии, когда доказано, что другая ее сторона знала или должна была знать об этих ограничениях.

Таким образом, с уставной экстраординарностью связаны два противоположных интереса: интересу инвестора, состоящему с обществом в корпоративных правоотношениях, противостоит интерес лица, состоящего с обществом в обязательственных правоотношениях (другая сторона сделки), и потенциальный конфликт их интересов разрешается по правилам п. 1 ст. 174 ГК.

В настоящее время о сбалансированности данных интересов утверждать не приходится, поскольку в судебной практике вопрос решается преимущественно в пользу контрагента по сделке. Устоявшийся в правоприменительной практике подход вызывает вопросы и, на мой взгляд, мог бы быть иным – для этого есть все необходимые условия, но данный потенциал судебной практикой не реализован. Кроме того, поскольку оба интереса экономические, разнонаправленные (противоположные) и имеют правовую форму, т.е. по общему правилу не противоправные, несомненно, что решение, способное обеспечить баланс этих интересов, должно быть закреплено нормативно. При этом в настоящее время в российских условиях применительно к сделкам с уставной экстраординарностью права и законные интересы инвесторов могут быть легко и полностью защищены – без рисков для стабильности гражданского оборота, а в частном случае – без рисков для интересов контрагента по сделке.

Приведенные законодательные положения, как представляется, не обеспечивают действенной защиты участников общества от возможного сговора единоличного исполнительного органа с контрагентом по сделке с уставной экстраординарностью. Защита интересов добросовестных инвесторов «разрывается» на том «звене», когда недобросовестный контрагент заявляет суду, что инвестор не доказал ни осведомленность контрагента о наличии уставной экстраординарности, ни то, что контрагент должен был быть осведомлен об этом. Содержащаяся в ст. 174 ГК формулировка «знала или должна была знать», на мой взгляд, не дает сторонам искомой определенности и не способствует минимизации рисков.

Обратимся к зарубежному опыту регулирования сделок с уставной экстраординарностью. Например, § 272 Общего закона о корпорациях штата Делавэр содержит положение, из которого следует, что разрешение или согласие акционеров на ипотеку или залог имущества и активов корпорации не требуется, за исключением случаев, когда в свидетельстве о регистрации предусмотрено иное.

Согласно законодательству штата Делавэр свидетельство о регистрации – это документ, подтверждающий правоспособность корпорации.

В настоящее время в России эту функцию выполняет лист записи ЕГРЮЛ. Таким образом, представляется целесообразным внести дополнение в ст. 5 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей», в п. 1 которой перечислены сведения, содержащиеся в ЕГРЮЛ. Если законодательно предусмотреть, что в Реестре будут содержаться сведения о необходимости получения согласия совета директоров (наблюдательного совета) или общего собрания на совершение определенных сделок, то потенциальному контрагенту по сделке будет невозможно убедиться в правоспособности корпорации и при этом остаться в неведении о существовании уставной экстраординарности: обстоятельства таковы, что лицо, действующее разумно и добросовестно, незамедлительно обнаружит ограничение полномочий единоличного исполнительного органа при совершении некоторых сделок.

Предвидя контраргумент о том, что данное решение вряд ли исправит ситуацию, поскольку контрагент будет заявлять, что ему из ЕГРЮЛ было известно о наличии ограничения, но он не знал, в чем именно оно выражается, поскольку закон не устанавливает обязанности контрагента «…по проверке учредительного документа юридического лица с целью выявления ограничений…» (п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление Пленума ВС № 25), отмечу следующее. Добросовестный контрагент, заботящийся о своей репутации, уважающий контрагента и его инвесторов, не будет предлагать столь сомнительные доводы. Указанное положение п. 22 Постановления Пленума ВС № 25 прямо названо общим правилом, исходя из которого невозможно спрогнозировать, в каком случае будет сделано исключение. Именно поэтому в преддоговорной практике большинство контрагентов в рамках должной осмотрительности соотносят планируемые сделки с уставами контрагентов. Это объяснимо: проще работать в полной определенности, руководствуясь знанием, нежели общим правилом, предполагающим наличие абстрактных исключений. Имеет значение и то, что уточнение в уставе контрагента характера ограничений, наличие которых предлагается отражать в ЕГРЮЛ, не является каждодневным или обременительным действием.

Также важно учитывать, что в 2014 г. Конституционный Суд РФ обратил внимание на важное обстоятельство, а именно: «Общество с ограниченной ответственностью имеет лишь один учредительный документ – устав ˂…˃ Что касается договора об учреждении общества, то он ˂ … ˃ не является учредительным документом общества с ограниченной ответственностью (пункт 5 статьи 11 ˂ Закона об ООО ˃), а определяет лишь отношения между его учредителями и не имеет непосредственного значения для третьих лиц, вступающих в гражданско-правовые отношения с данным обществом (выделено мной. – М.У.). Устав, напротив, является документом, открытым не только для участников общества с ограниченной ответственностью, но и для третьих лиц (пункт 3 статьи 12 названного Федерального закона). О значении устава для заинтересованных третьих лиц свидетельствует также то обстоятельство, что при изменении устава его новые положения приобретают силу для третьих лиц с момента их государственной регистрации (пункт 4 статьи 12 названного Федерального закона), притом что для самих участников измененные положения устава вступают в силу с момента принятия решения общим собранием» (Определение от 3 июля 2014 г. № 1564-О).

Это применимо и к акционерным обществам. По сути, КС указал, что для третьих лиц, вступающих в гражданско-правовые отношения с хозяйственным обществом, его устав имеет непосредственное значение.

Из приведенных доводов усматривается необходимость руководствоваться принципом, что субъект гражданского права обязан уточнять в уставе контрагента информацию об ограничениях, на наличие которой указано в ЕГРЮЛ.

Таким образом, представляется целесообразным наряду с дополнением ст. 5 Закона о государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей внести в ст. 174 ГК соответствующие изменения, исключающие необходимость доказывания осведомленности контрагента о наличии уставного ограничения. Таковая осведомленность с точки зрения юридической техники представляется фикцией, а с позиции договорной практики – необременительным фактом, которым и без того является.

Данное решение, на мой взгляд, будет способствовать эффективной защите интересов добросовестного инвестора при наличии уставной экстраординарности, а для добросовестного контрагента по сделке станет дополнительной гарантией ее стабильности. Важно обратить внимание и на то, что указанное решение поможет не только обеспечить баланс интересов, но и устранить существующее противоречие.


1 Для удобства изложения понятия «акционер», «инвестор», «участник корпорации» используются как тождественные, равно как и сама тема касается как акционерных обществ, так и обществ с ограниченной ответственностью.

2 Корпоративное право: Учебный курс. В 2 т. / Отв. ред. И.С. Шиткина. Т. 2. – М., 2018. С. 518.

Рассказать:
Другие мнения
Денисов Вячеслав
Денисов Вячеслав
Адвокат, член АП Новосибирской области
Очевидное – невероятное
Уголовное право и процесс
КС обратил внимание на причины необоснованного возвращения апелляционными судами уголовных дел в первую инстанцию
23 мая 2025
Шмелев Евгений
Шмелев Евгений
Адвокат, член АП г. Москвы, КА г. Москвы «Адвокаты на Дубровке»
Если штраф оплачен за пределами установленного срока…
Производство по делам об административных правонарушениях
Прекращение дела по ч. 1 ст. 20.25 КоАП в связи с малозначительностью деяния
22 мая 2025
Зарбабян Мартин
Зарбабян Мартин
Адвокат, член АП г. Москвы
Задача сложная, но возможная
Уголовное право и процесс
Судебная статистика показывает, что добиться реабилитации подзащитного в кассационной инстанции – реально
22 мая 2025
Гаспарян Нвер
Гаспарян Нвер
Вице-президент ФПА РФ, заместитель Председателя Комиссии ФПА по защите прав адвокатов
Скорость нужна, а поспешность вредна*
Уголовное право и процесс
О причине длительных сроков расследования уголовных дел и ознакомления с их материалами
20 мая 2025
Зорин Евгений
Зорин Евгений
Член АП Московской области, Коллегия адвокатов «Сед Лекс»
Правовые дефекты в сфере регулирования объектов интеллектуальной собственности обернулись для лицензиатов миллиардными убытками
Право интеллектуальной собственности
Применение мошеннических схем с использованием объектов интеллектуальной собственности
20 мая 2025
Горяев Тимур
Горяев Тимур
Адвокат, член АП Тюменской области, НО Тюменская межрегиональная коллегия адвокатов
Судебная практика подтверждает
Уголовное право и процесс
Единый подход Верховного Суда Российской Федерации при разрешении вопроса о конфискации предмета взятки исключительно в рамках уголовного судопроизводства
20 мая 2025
Яндекс.Метрика