×
Уткин Максим
Уткин Максим
Адвокат АП Республики Башкортостан

Кодекс корпоративного управления (далее – ККУ), одобренный Банком России 21 марта 2014 г., признает важным обеспечение эффективного контроля деятельности акционерного общества со стороны акционеров1 и других заинтересованных сторон (абз. 1 введения). В качестве основных целей корпоративного управления в ККУ обозначены создание действенной системы обеспечения сохранности предоставленных акционерами средств и их эффективного использования, а также снижение рисков, которые инвесторы не могут оценить и не хотят принимать (абз. 2 введения).

Сделки с уставной экстраординарностью (т.е. «когда порядок особого согласования сделки предусмотрен уставом организации»2) входят в число рисков инвесторов. Специальный правовой режим для данных сделок законом не предусмотрен – он определяется усмотрением участников общества посредством отражения перечня (критериев) таких сделок и процедуры их согласования (одобрения) в уставе (п. 7.1.1 и 307 ККУ).

Необходимость действенной защиты прав и законных интересов участников хозяйственных обществ бесспорна, однако относительно сделок с уставной экстраординарностью приходится констатировать, что уровень защиты инвесторов в них «стремится к нулю».

Строго говоря, вопрос о том, какие именно сделки будут расцениваться как экстраординарные (существенные), решается по усмотрению участников общества. Гражданско-правовой принцип недопустимости произвольного вмешательства в частные дела (п. 1 ст. 1 ГК РФ) действует в данном случае в полной мере. Законодательство не требует от инвесторов указывать причины, по которым они приняли и отразили в уставе такое решение, и если исходить из принципов делового оборота, то без согласия инвесторов данный вопрос не должен становиться предметом даже судебного внимания. В силу диспозитивного регулирования (п. 7.1.1 и 307 ККУ, п. 2 ст. 69 Закона об АО и п. 3.1 ст. 40 Закона об ООО) существенной является та сделка, которая волей и интересом инвестора обозначена таковой в уставе.

По смыслу п. 1 ст. 174 ГК сделка, совершенная при отсутствии предусмотренного уставом согласия совета директоров (наблюдательного совета) или общего собрания, может быть оспорена в суде. При этом установлено, что сделка с уставной экстраординарностью, т.е. с ограничениями, может быть признана недействительной только при условии, когда доказано, что другая ее сторона знала или должна была знать об этих ограничениях.

Таким образом, с уставной экстраординарностью связаны два противоположных интереса: интересу инвестора, состоящему с обществом в корпоративных правоотношениях, противостоит интерес лица, состоящего с обществом в обязательственных правоотношениях (другая сторона сделки), и потенциальный конфликт их интересов разрешается по правилам п. 1 ст. 174 ГК.

В настоящее время о сбалансированности данных интересов утверждать не приходится, поскольку в судебной практике вопрос решается преимущественно в пользу контрагента по сделке. Устоявшийся в правоприменительной практике подход вызывает вопросы и, на мой взгляд, мог бы быть иным – для этого есть все необходимые условия, но данный потенциал судебной практикой не реализован. Кроме того, поскольку оба интереса экономические, разнонаправленные (противоположные) и имеют правовую форму, т.е. по общему правилу не противоправные, несомненно, что решение, способное обеспечить баланс этих интересов, должно быть закреплено нормативно. При этом в настоящее время в российских условиях применительно к сделкам с уставной экстраординарностью права и законные интересы инвесторов могут быть легко и полностью защищены – без рисков для стабильности гражданского оборота, а в частном случае – без рисков для интересов контрагента по сделке.

Приведенные законодательные положения, как представляется, не обеспечивают действенной защиты участников общества от возможного сговора единоличного исполнительного органа с контрагентом по сделке с уставной экстраординарностью. Защита интересов добросовестных инвесторов «разрывается» на том «звене», когда недобросовестный контрагент заявляет суду, что инвестор не доказал ни осведомленность контрагента о наличии уставной экстраординарности, ни то, что контрагент должен был быть осведомлен об этом. Содержащаяся в ст. 174 ГК формулировка «знала или должна была знать», на мой взгляд, не дает сторонам искомой определенности и не способствует минимизации рисков.

Обратимся к зарубежному опыту регулирования сделок с уставной экстраординарностью. Например, § 272 Общего закона о корпорациях штата Делавэр содержит положение, из которого следует, что разрешение или согласие акционеров на ипотеку или залог имущества и активов корпорации не требуется, за исключением случаев, когда в свидетельстве о регистрации предусмотрено иное.

Согласно законодательству штата Делавэр свидетельство о регистрации – это документ, подтверждающий правоспособность корпорации.

В настоящее время в России эту функцию выполняет лист записи ЕГРЮЛ. Таким образом, представляется целесообразным внести дополнение в ст. 5 Федерального закона «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей», в п. 1 которой перечислены сведения, содержащиеся в ЕГРЮЛ. Если законодательно предусмотреть, что в Реестре будут содержаться сведения о необходимости получения согласия совета директоров (наблюдательного совета) или общего собрания на совершение определенных сделок, то потенциальному контрагенту по сделке будет невозможно убедиться в правоспособности корпорации и при этом остаться в неведении о существовании уставной экстраординарности: обстоятельства таковы, что лицо, действующее разумно и добросовестно, незамедлительно обнаружит ограничение полномочий единоличного исполнительного органа при совершении некоторых сделок.

Предвидя контраргумент о том, что данное решение вряд ли исправит ситуацию, поскольку контрагент будет заявлять, что ему из ЕГРЮЛ было известно о наличии ограничения, но он не знал, в чем именно оно выражается, поскольку закон не устанавливает обязанности контрагента «…по проверке учредительного документа юридического лица с целью выявления ограничений…» (п. 22 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» (далее – Постановление Пленума ВС № 25), отмечу следующее. Добросовестный контрагент, заботящийся о своей репутации, уважающий контрагента и его инвесторов, не будет предлагать столь сомнительные доводы. Указанное положение п. 22 Постановления Пленума ВС № 25 прямо названо общим правилом, исходя из которого невозможно спрогнозировать, в каком случае будет сделано исключение. Именно поэтому в преддоговорной практике большинство контрагентов в рамках должной осмотрительности соотносят планируемые сделки с уставами контрагентов. Это объяснимо: проще работать в полной определенности, руководствуясь знанием, нежели общим правилом, предполагающим наличие абстрактных исключений. Имеет значение и то, что уточнение в уставе контрагента характера ограничений, наличие которых предлагается отражать в ЕГРЮЛ, не является каждодневным или обременительным действием.

Также важно учитывать, что в 2014 г. Конституционный Суд РФ обратил внимание на важное обстоятельство, а именно: «Общество с ограниченной ответственностью имеет лишь один учредительный документ – устав ˂…˃ Что касается договора об учреждении общества, то он ˂ … ˃ не является учредительным документом общества с ограниченной ответственностью (пункт 5 статьи 11 ˂ Закона об ООО ˃), а определяет лишь отношения между его учредителями и не имеет непосредственного значения для третьих лиц, вступающих в гражданско-правовые отношения с данным обществом (выделено мной. – М.У.). Устав, напротив, является документом, открытым не только для участников общества с ограниченной ответственностью, но и для третьих лиц (пункт 3 статьи 12 названного Федерального закона). О значении устава для заинтересованных третьих лиц свидетельствует также то обстоятельство, что при изменении устава его новые положения приобретают силу для третьих лиц с момента их государственной регистрации (пункт 4 статьи 12 названного Федерального закона), притом что для самих участников измененные положения устава вступают в силу с момента принятия решения общим собранием» (Определение от 3 июля 2014 г. № 1564-О).

Это применимо и к акционерным обществам. По сути, КС указал, что для третьих лиц, вступающих в гражданско-правовые отношения с хозяйственным обществом, его устав имеет непосредственное значение.

Из приведенных доводов усматривается необходимость руководствоваться принципом, что субъект гражданского права обязан уточнять в уставе контрагента информацию об ограничениях, на наличие которой указано в ЕГРЮЛ.

Таким образом, представляется целесообразным наряду с дополнением ст. 5 Закона о государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей внести в ст. 174 ГК соответствующие изменения, исключающие необходимость доказывания осведомленности контрагента о наличии уставного ограничения. Таковая осведомленность с точки зрения юридической техники представляется фикцией, а с позиции договорной практики – необременительным фактом, которым и без того является.

Данное решение, на мой взгляд, будет способствовать эффективной защите интересов добросовестного инвестора при наличии уставной экстраординарности, а для добросовестного контрагента по сделке станет дополнительной гарантией ее стабильности. Важно обратить внимание и на то, что указанное решение поможет не только обеспечить баланс интересов, но и устранить существующее противоречие.


1 Для удобства изложения понятия «акционер», «инвестор», «участник корпорации» используются как тождественные, равно как и сама тема касается как акционерных обществ, так и обществ с ограниченной ответственностью.

2 Корпоративное право: Учебный курс. В 2 т. / Отв. ред. И.С. Шиткина. Т. 2. – М., 2018. С. 518.

Рассказать:
Другие мнения
Равич Мария
Равич Мария
Адвокат АП Санкт-Петербурга, Санкт-Петербургский филиал Коллегии адвокатов г. Москвы «БГП»
Объекты культурного наследия под арестом: кто отвечает за их сохранность?
Уголовное право и процесс
Неочевидные сложности для участников уголовного процесса
27 сентября 2023
Зиневич Игорь
Зиневич Игорь
Управляющий партнер ООО «Зиневич и партнеры»
В защиту директора должника…
Арбитражный процесс
Основные этапы тактики оспаривания оснований привлечения КДЛ к субсидиарной ответственности
26 сентября 2023
Соколов Артем
Соколов Артем
Юрист АБ г. Сочи «Присяжный поверенный»
Правовая природа вычета неустойки из оплаты требует уточнения
Арбитражный процесс
Комментарий к определению ВС по вопросу прекращения договорных обязательств
26 сентября 2023
Исмайлов Федор
Исмайлов Федор
Адвокат АП г. Москвы, МКА «АК Барристер»
Нарушенные права удалось восстановить
Уголовное право и процесс
УТ МВД признало необоснованными требования сотрудников полиции, связанные с приемом обращений граждан
22 сентября 2023
Михайлова Елизавета
Михайлова Елизавета
Ведущий эксперт компании Союза Банкротных Юристов
Если условия договора ущемляют права потребителя
Гражданское право и процесс
ВС дал разъяснение о праве заказчика требовать возврата платежа при отказе исполнять опционный договор
21 сентября 2023
Кузнецов Иван
Кузнецов Иван
Юрист, зам. генерального директора по правовым вопросам Тендерного агентства «Концепт»
«Профессиональные жалобщики» в сфере государственных и корпоративных закупок
Арбитражный процесс
Возможные пути решения давней проблемы
20 сентября 2023
Яндекс.Метрика