Верховный Суд опубликовал Определение № 304-ЭС16-19840 (4) по делу № А03-1592/2014, в котором разъяснил, как определить момент, с которого начисленные на предмет залога имущественные налоги удовлетворяются приоритетно перед залоговым кредитором.
Суды не приняли во внимание дату включения требования залогового кредитора в реестр
5 марта 2014 г. было возбуждено дело о банкротстве ООО «Алтайский мясо-молочный комбинат «Угриничъ», 1 декабря 2015 г. комбинат был признан банкротом. В 2017 г. в третью очередь реестра требований кредиторов должника были включены требования АО «Российский сельскохозяйственный банк» в размере 3 млрд руб., в том числе на сумму 1,2 млрд руб. как обеспеченную залогом имущества должника (16 транспортных средств, 20 объектов недвижимости, оборудование). В результате проведенных торгов было реализовано имущество должника, в том числе находящееся в залоге у банка.
Впоследствии конкурсный управляющий обратился в суд с заявлением о разрешении разногласий с банком по вопросу распределения денежных средств, полученных от реализации заложенного имущества. Суд разрешил возникшие разногласия следующим образом: признано незаконным удовлетворение требований кредиторов первой очереди реестра в размере 777 тыс. руб., возникших ранее договора о залоге, до погашения требований залогового кредитора из средств, вырученных от реализации залогового имущества; установлены расходы на реализацию предмета залога в части публикаций, затрат на электронную торговую площадку и ведение счета в размере 478 тыс. руб.; текущая задолженность по земельному налогу, налогу на имущество, транспортному налогу и начисленным на нее пеням признана подлежащей погашению до начала расчетов с залоговым кредитором – банком. Суды апелляционной и кассационной инстанций оставили данное определение без изменений.
При разрешении вопроса о порядке погашения текущей задолженности по уплате имущественных налогов, начисленных на заложенное имущество, за счет выручки, полученной от реализации предмета залога, суды исходили из необходимости применения правового режима, установленного п. 6 ст. 138 Закона о банкротстве, к обязательствам должника по уплате налогов, начисление которых связано с продолжением эксплуатации заложенного имущества в период нахождения должника в банкротных процедурах. Довод банка о неприменении упомянутого правила на текущие обязательства по уплате имущественных налогов, возникшие до даты включения требований банка в реестр, отклонен как основанный на ошибочном толковании положений ст. 5 Закона о банкротстве.
ВС встал на защиту прав залогового кредитора
Не согласившись с вынесенными судебными актами, «Россельхозбанк» подал в Верховный Суд РФ кассационную жалобу, в которой, ссылаясь на существенные нарушения судами норм права, просил их отменить в части признания текущей задолженности по земельному налогу, налогу на имущество, транспортному налогу и начисленных на нее пеней подлежащими погашению до начала расчетов с банком.
Судебная коллегия по экономическим спорам ВС отметила, что залог является одним из инструментов хозяйственной деятельности, который обеспечивает кредиторам и инвесторам эффективные гарантии возврата предоставленных ими кредитных (заемных) или инвестиционных средств, определяет среди прочего доступность и стоимость кредита (заемных средств) для предпринимателей и, как следствие, оказывает существенное влияние на решение экономических задач. Она пояснила, что приоритет прав залогового кредитора, то есть возможность залогодержателя получить удовлетворение за счет заложенного имущества преимущественно перед другими кредиторами, позволяет залогу действенно выполнять свою обеспечительную функцию, защищать имущественные интересы залогодержателя как инвестора, способствовать привлечению инвестиций в разные сферы экономики.
В определении подчеркивается, что одним из проявлений ограниченного приоритета залогового кредитора в банкротстве выступает п. 6 ст. 138 Закона о банкротстве, согласно которому расходы на обеспечение сохранности предмета залога и реализацию его на торгах покрываются за счет средств, поступивших от реализации предмета залога, до расходования в пользу залогового кредитора.
Сложившаяся судебная практика применения данной нормы исходит из того, что налоги, начисление которых связано с продолжением эксплуатации залогового имущества должника-банкрота в период нахождения этого имущества в банкротных процедурах, подлежат уплате в режиме погашения расходов на обеспечение сохранности предмета залога и реализации его на торгах, то есть в первоочередном порядке за счет средств, поступивших от реализации предмета залога (п. 14 Обзора судебной практики № 3 (2021), утв. Президиумом ВС РФ 10 ноября 2021 г.). Указанная позиция касается налога на имущество, земельного и транспортного налогов, а также начисленных на них пеней. Соответствие такого истолкования п. 6 ст. 138 Закона о банкротстве положениям Конституции в системе действующего правового регулирования признано КС РФ в Постановлении от 9 апреля 2024 г. № 16-П, уточнил Верховный Суд.
Экономколлегия пояснила: до тех пор пока арендные платежи от заложенного имущества поступают в конкурсную массу и включаются в нее на общих основаниях (то есть подлежат распределению между всеми кредиторами), не имеется оснований для возложения бремени уплаты имущественных налогов на залогового кредитора. В частности, этот вывод касается процедуры наблюдения, в рамках которой не допускается обращение взыскания на заложенное имущество. «С момента, когда у залогового кредитора появляется право обратить взыскание на заложенное имущество (в том числе на арендные платежи – абз. 4 п. 2 ст. 334 ГК), то есть когда ему передается право распоряжаться материальной базой, за счет которой ранее собственник нес бремя содержания имущества, возникает экономическое основание для возложения на такого залогового кредитора обязанности погасить имущественные налоги за соответствующий период», – указано в определении.
Отмечается, что после открытия конкурсного производства распоряжение заложенным имуществом осуществляется арбитражным управляющим прежде всего в интересах залоговых кредиторов, которые способны эффективно влиять на скорость решения вопроса о его реализации и тем самым избегать накопления долговых обязательств по текущим имущественным налоговым платежам.
ВС разъяснил, что, в зависимости от того, когда фактически становится возможным обращение взыскания на предмет залога, то есть в зависимости от момента, когда залоговый кредитор начинает пользоваться преимуществами своего положения, возможны три основных варианта исчисления периода, за который бремя по уплате имущественных налогов относится на залогового кредитора:
1) со дня объявления резолютивной части об открытии конкурсного производства, если требования залогового кредитора были установлены в реестре до этого дня;
2) со дня включения требований залогового кредитора в реестр, если такое установление приходится на период конкурсного производства;
3) за весь период с возбуждения дела о банкротстве, если выручка от аренды (иной эксплуатации) имущества передавалась исключительно залоговому кредитору, а не распределялась между всеми кредиторами.
При этом Суд обратил внимание, что, если залоговый кредитор сначала заявляет о включении в реестр денежного требования, а позже получает статус залогового кредитора и такой разрыв не связан с объективными причинами, не зависящими от воли залогового кредитора, датой начала периода возложения обязанности по оплате имущественных налогов за счет выручки от продажи заложенного имущества следует считать дату объявления резолютивной части определения о включении в реестр по денежному требованию, а не получения статуса залогового кредитора.
Как заметил ВС, в Постановлении КС № 16-П/2024 также отмечено, что исходя из обстоятельств конкретного спора следует определять, ведет ли удовлетворение указанных требований до начала расчетов с залоговым кредитором к утрате для него экономического смысла залога при отсутствии доказательств того, что именно поведение залогового кредитора создало условия для формирования такого объема налоговой задолженности, который порождает соответствующие негативные последствия. При установлении вышеизложенного арбитражный суд вправе соразмерно распределить средства, полученные от использования или реализации предмета залога, между требованиями об уплате имущественных налогов и требованиями залогового кредитора.
Применительно к обстоятельствам рассматриваемого спора ВС указал, что обязательства комбината перед банком возникли из договоров поручительства и залога, заключенных в обеспечение исполнения обязательств третьих лиц по кредитным договорам. В период проведения в отношении должника процедуры наблюдения просрочка исполнения обязательств третьих лиц по кредитным договорам отсутствовала, как и право банка обращаться к комбинату как поручителю и залогодателю с соответствующим требованием. Он пояснил, что получение банком статуса залогового кредитора после открытия конкурсного производства и после включения денежного требования в реестр не связано с действиями самого банка, а вызвано длительным рассмотрением обоснованности требований в суде.
При недоказанности недобросовестного поведения банка, а также утраты экономического смысла залога имущественные налоги и пени подлежат погашению за счет выручки от заложенного имущества в порядке, установленном п. 6 ст. 138 Закона о банкротстве, с момента получения банком статуса залогового кредитора. Задолженность по имущественным налогам и пеням до указанного момента погашается в общем порядке, установленном п. 2 ст. 134 Закона о банкротстве, резюмировал Суд.
Таким образом, Верховный Суд посчитал, что допущенные судами нарушения норм права являются существенными, без их устранения невозможно восстановление прав и законных интересов банка, в связи с чем отменил обжалуемые судебные акты. ВС принял новый судебный акт о разрешении разногласий, возникших между конкурсным управляющим комбината, Федеральной налоговой службой и «Россельхозбанком» по вопросу распределения денежных средств, полученных от реализации заложенного имущества должника.
Эксперты оценили выводы ВС
Адвокат МКА «Семенцов и Партнеры», арбитражный управляющий Евгений Пустошилов считает, что ВС продолжает поиск баланса интересов и производит «донастройку» правоприменительной практики. «Несмотря на то что погашение текущих, в том числе налоговых, платежей производится в приоритетном порядке, средств на их удовлетворение далеко не во всех случаях оказывается достаточно, что порождает судебные споры, в которых текущие кредиторы претендуют на удовлетворение их требований за счет выручки от реализации залогового имущества», – подчеркнул он.
Евгений Пустошилов отметил, что ВС руководствовался интересами экономики как единого целого, успешное функционирование которой невозможно, если не будут работать предусмотренные законодателем инструменты. «Ключевым критерием, определяющим момент, с которого залоговый кредитор несет налоговое бремя на залоговое имущество, ВС определил момент включения этого требования в реестр, т.е. когда залоговый кредитор получает реальную возможность влиять на дальнейшую судьбу залогового имущества. Погашение налога, начисленного до этой даты, осуществляется в составе пятой очереди текущих платежей наряду с другими кредиторами и только при наличии средств», – пояснил эксперт.
Он указал, что в каждом конкретном деле нижестоящим судам предоставлены широкие дискреционные полномочия, в пределах которых с учетом интересов бюджетов и залогового кредитора может быть определена иная очередность, однако в рассматриваемом определении указано, какими именно основаниями должны быть обусловлены такие изменения.
Исполнительный директор УК «Помощь» Анна Ларина отметила, что актуальность поставленной проблемы объясняется имущественным интересом кредиторов. По ее мнению, в своем определении ВС отвечает на два главных вопроса: за счет каких средств будут возмещаться текущая задолженность по имущественным налогам и пени, начисленные на залог, и с какого периода.
Анна Ларина обратила внимание, что ранее практика указывала на то, что налоги не относятся к расходам на сохранность предмета залога, поскольку не влияют на физическое состояние залога. Она добавила, что подход изменился в апреле 2021 г., после Определения ВС РФ № 305-ЭС20-20287 по делу о банкротстве общества «Электрощит» (№ А40-48943/2015). Тогда ВС указал, что имущественные налоги, начисленные на предмет залога за периоды банкротства (с учетом наблюдения), также подлежат возмещению в порядке п. 6 ст. 138 Закона о банкротстве. Итоговую точку в данном вопросе поставил КС РФ в апреле этого года.
Как полагает Анна Ларина, Верховный Суд предложил справедливый подход распределения денежных средств от продажи залога. В первую очередь, он продолжил выводы, изложенные в Постановлении КС № 16-П/2024. ВС указал, что возможно три основных варианта исчисления периода, за который залоговый кредитор несет бремя по уплате имущественных налогов. Все предложенные ВС периоды исчисляются с того момента, когда залоговый кредитор фактически начинает пользоваться своим преимущественным положением, подчеркнула эксперт.
«Экономическая коллегия ВС использовала справедливый подход при определении очередности удовлетворения требований банка исходя из всей совокупности обстоятельств дела. Суд принял во внимание не только дату признания должника банкротом, но и тот факт, что производство по заявлению банка о признании за ним статуса залогового кредитора неоднократно приостанавливалось по не зависящим от банка причинам. Соответственно, налоги и пени подлежат погашению в порядке, предусмотренном п. 6 ст. 138 Закона о банкротстве, с момента получения банком статуса залогового кредитора», – заключила Анна Ларина.
Основатель и председатель МКА «Юридическая помощь бизнесу» Максим Азбиль считает, что можно только поприветствовать рассматриваемое определение, поскольку в нем развиваются ранее сформированные практикой позиции о том, что установленный нормой п. 6 ст. 138 Закона о банкротстве режим погашения расходов на обеспечение сохранности предмета залога распространяется на уплату налогов, связанных с предметом залога.
Эксперт отметил, что с момента формирования позиции об уплате налогов за счет выручки от реализации предмета залога между участниками дел о банкротстве возникали споры о том, за какой именно период налоги оплачиваются или компенсируются за счет такой выручки. «В этом смысле внесенная ВС определенность о том, что момент, с которого залоговый кредитор несет бремя уплаты налогов, определяется моментом фактической возможности обращения взыскания на предмет залога или получения выгоды от его сдачи в аренду, невозможно переоценить. ВС органично основал свои выводы на нормах ГК об обязанности собственника нести бремя содержания своего имущества, на выводах КС о сохранении экономического смысла залога в банкротстве и на устоявшихся позициях о необходимости справедливого распределения выгод и расходов, связанных с предметом залога», – полагает Максим Азбиль.
Руководитель банкротной практики департамента защиты активов юридической компании «Золотое правило» Мария Сенчикова подчеркнула, что в отсутствие специального правового регулирования арбитражные суды сформировали практику, согласно которой имущественные налоги с продажи заложенного имущества должника-банкрота погашаются из средств, вырученных от его реализации. «Например, у завода-банкрота была линия по производству консервов, открытая на кредитные деньги. После продажи этой линии на банкротных торгах возник имущественный налог. Такой налог погашался из вырученных от продажи средств, тем самым уменьшая размер удовлетворенных требований залогового кредитора – банка. Вопрос справедливости и обоснованности такого подхода стал предметом рассмотрения КС РФ, и в Постановлении № 16-П/2024 КС разрешил этот вопрос утвердительно. При этом данное постановление не разрешило имеющуюся острую правовую неопределенность, как и рассматриваемое определение ВС», – полагает эксперт.
Мария Сенчикова отметила, что определенная логика в позиции высшей судебной инстанции есть: с того момента, как залоговый кредитор, действуя добросовестно, получает власть над судьбой залогового имущества, бремя уплаты имущественного налога должно быть возложено на него. В противном случае получится ситуация: залоговым приоритетом кредитор пользоваться будет, а издержки нести не будет. Это, по ее мнению, было бы несправедливо.
С другой стороны, заметила Мария Сенчикова, и КС РФ, и ВС РФ взвалили на арбитражные суды первой инстанции бремя определения того, не приведет ли удовлетворение требований налоговой до начала расчета с залоговым кредитором к утрате для последнего экономического смысла залога. Как пояснила эксперт, в такой ситуации при условии, что непоступление соответствующих сумм в бюджет не приведет к невыполнению государством социальных обязательств, а неполучение залоговым кредитором денежных средств приведет к банкротству залогового кредитора, арбитражный суд может сам распределить денежные средства, полученные от реализации предмета залога, в пользу залогового кредитора.
«Это “мертвый” механизм сразу по нескольким причинам. Во-первых, банкротные составы арбитражных судов перегружены – судьям объективно легче не спорить с налоговой и отдать деньги им, чем вдаваться в вопросы разрешения разногласий. Во-вторых, налоговому органу достаточно будет предоставить, например, справку о дефиците бюджета – обязанность по доказыванию негативных последствий с его стороны будет уже исполнена. В-третьих, ВС вводит дополнительный критерий для перераспределения полученных средств – банкротство кредитора. Сложно представить себе доказывание риска банкротства какого-нибудь крупного банка из-за неполучения денег в банкротстве какого-то конкретного заемщика. В целом я считаю принятые судебные акты компромиссными. Насколько эффективной будет сформированная на их основе судебная практика, как будут работать прописанные в них механизмы, – покажет только время», – поделилась мнением Мария Сенчикова.
