Конституционный Суд опубликовал Определение № 478-О/2023 по жалобе на п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ, регулирующий вопросы отказа в возбуждении уголовного дела в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.
18 августа 2017 г. Александр Баев обратился с заявлением о привлечении к уголовной ответственности по ст. 303 «Фальсификация доказательств и результатов оперативно-разыскной деятельности» УК РФ лиц, которые, по его мнению, представили в суд заведомо ложные доказательства при рассмотрении его иска о восстановлении на работе. По этому заявлению многократно принимались решения об отказе в возбуждении уголовного дела, которые отменялись как незаконные и необоснованные решениями руководителя следственного органа, прокурором и судом в связи с жалобами заявителя.
Последнее решение об отказе в возбуждении уголовного дела было принято 11 февраля 2020 г. после истечения сроков давности уголовного преследования, но по основанию, предусмотренному п. 2 ч. 1 ст. 24 «Основания отказа в возбуждении уголовного дела или прекращения уголовного дела» УПК РФ (в связи с отсутствием в деянии состава преступления). Не согласившись с таким решением, Александр Баев оспорил его в судебном порядке, утверждая в жалобе, что ввиду истечения сроков давности уголовного преследования необходимо было вынести решение об отказе в возбуждении уголовного дела по основанию, предусмотренному п. 3 ч. 1 ст. 24 того же Кодекса. Суд первой инстанции отказал в удовлетворении жалобы, с чем согласились суды вышестоящих инстанций.
В жалобе в Конституционный Суд Александр Баев просил признать неконституционным п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ как нарушающий его права, гарантированные Конституцией, ввиду необязательности его применения в уголовном процессе и отсутствия судебной защиты прав и законных интересов.
Не найдя оснований для принятия жалобы к рассмотрению, КС отметил, что основания для возбуждения уголовного дела дают уже сами достаточные данные, указывающие лишь на признаки преступления, а не наличие преступления как такового. В связи с этим отмена постановления об отказе в возбуждении уголовного дела, а тем более многократная, как незаконного и необоснованного может служить опровержением утверждения об отсутствии признаков преступления. Это может также указывать на опровержение оснований для проведения следственных и иных процессуальных действий, направленных на собирание доказательств и установление обстоятельств события, в связи с которым поступило это сообщение, пояснил Суд (определения КС РФ от 26 апреля 2021 г. № 864-О и от 31 марта 2022 г. № 818-О).
КС напомнил, что требования, затрагивающие фундаментальные гарантии прав личности в уголовном процессе, должны соблюдаться и при разрешении вопросов, касающихся отказа в возбуждении уголовных дел, в том числе вопросов о выборе правового основания для такого решения, обусловленного установленными или опровергнутыми в надлежащем порядке фактическими обстоятельствами дела. Суд подчеркнул, что постановление об отказе в возбуждении уголовного дела должно основываться на достоверных сведениях, которые могут быть проверены в предусмотренном уголовно-процессуальным законом порядке. Иное свидетельствовало бы о произвольности выводов должностного лица относительно вероятного события преступления и об ограничении возможности заинтересованных лиц оспорить это процессуальное решение прокурору, руководителю следственного органа или в суд (ст. 124 и 125, ч. 5 ст. 148, ст. 212 и 213 УПК РФ).
«Отсутствие самого события, по поводу которого рассматривается вопрос о возбуждении уголовного дела, а равно непричастность к нему проверяемого лица означают отсутствие предпосылок и для исследования вопроса о наличии состава преступления, предусмотренного уголовным законом. Потому отсутствие события преступления само по себе уже означает отсутствие его состава», – отмечается в определении.
При этом КС обратил внимание, что отсутствие в деянии состава преступления, с одной стороны, и отсутствие события преступления, а также непричастность к его совершению, с другой стороны, хотя и признаются в равной мере реабилитирующими, но не являются – с точки зрения оценки фактических обстоятельств, лежащих в их основе, и возможных последствий – тождественными основаниями для прекращения уголовного дела или уголовного преследования и потому не могут подменять друг друга. Иное свидетельствовало бы о правовой неопределенности, вело бы к произвольному выбору нормы, подлежащей применению, к нарушению принципа равенства перед законом (постановления КС РФ от 13 апреля 2021 г. № 13-П и от 15 июня 2021 г. № 28-П).
Тем самым, как указал Суд, правовая оценка поведения лица на предмет наличия или отсутствия в нем состава преступления как основания уголовной ответственности возможна лишь при установлении с помощью уголовно-процессуальных средств фактических обстоятельств, свидетельствующих о наличии общественно опасного деяния, содержащего объективные признаки преступления. При этом КС отметил, что отказ в возбуждении уголовного дела в связи с отсутствием в деянии состава преступления допускается лишь в отношении конкретного лица (ч. 1 ст. 148 УПК РФ). Поэтому применение основания, предусмотренного п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК, предполагает предварительное подтверждение доказательствами, собранными в объеме, достаточном для установления совершения конкретным лицом самого общественно опасного деяния, в котором не усматривается вся полнота признаков состава преступления, в том числе при отсутствии доказательств, с тем чтобы принять законное, обоснованное и мотивированное процессуальное решение.
В определении подчеркивается, что отказ в возбуждении уголовного дела в отношении конкретного лица по основанию, предусмотренному п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК, относящемуся к нереабилитирующим и констатирующим отказ от дальнейшего выяснения и доказывания виновности лица, притом что основания уголовного преследования сохраняются (Определение КС РФ от 13 октября 2022 г. № 2665-О), возможен только при условии предварительного установления как события преступления, так и наличия в деянии такого лица состава преступления. В этой связи в качестве дополнительного условия для принятия такого решения в отношении конкретного лица и выступает его согласие (ч. 2 ст. 27 УПК), добавил Суд.
КС пояснил, что законность и обоснованность выбора основания для отказа в возбуждении уголовного дела подлежат судебной проверке по жалобе заинтересованного лица в предусмотренном ст. 125 УПК в порядке с учетом всех имеющихся в материалах фактов, на основании которых принималось соответствующее решение. Учитываются обстоятельства, влияющие на вывод о наличии фактических и правовых оснований для отказа в возбуждении уголовного дела по тому или иному основанию, и позиции сторон. В определении обращено внимание, что, рассматривая жалобу по правилам названной статьи, суд не должен во избежание искажения сути правосудия ограничиваться лишь исполнением формальных требований уголовно-процессуального закона. Уточняется, что суд также не должен отказываться от оценки наличия или отсутствия законного повода и основания для отказа в возбуждении или прекращения уголовного дела, фактической обоснованности обжалуемых действий (бездействия) и решений.
Такая оценка закономерно включает в себя и полномочия суда исследовать материалы, обусловившие основания для отказа в возбуждении уголовного дела. Суд обязан проверить, учел ли орган предварительного расследования все обстоятельства, включая указанные в жалобе, которые могли существенно повлиять на его выводы, подчеркнуто в определении. Таким образом, КС подытожил, что оспариваемая заявителем норма не может расцениваться в качестве нарушающей его конституционные права в указанном им аспекте.
Адвокат АП Республики Башкортостан Николай Герасимов считает, что вопрос, поставленный заявителем в КС РФ, является достаточно важным и серьезным при всей его на первый взгляд простоте. Адвокат убежден, что вынесение должностным лицом постановления об отказе в возбуждении уголовного дела по тому либо иному основанию в качестве своего последствия имеет не только констатацию факта отказа государства от уголовного преследования по определенному событию либо в отношении конкретного лица. «В действительности такое постановление, основание для его вынесения и даже формулировки, указанные в его описательной и мотивировочной частях, могут в дальнейшем послужить доказательствами в гражданском, арбитражном и даже уголовном процессе по другому делу», – отметил он.
Эксперт добавил, что такие постановления должны быть, как того и требует закон, обоснованными и мотивированными, с подробным изложением сути произошедшего, описанием полученных должностным лицом сведений и доказательств, а также их оценкой с соответствующими правовыми выводами. Из постановления об отказе в возбуждении уголовного дела должно ясно и недвусмысленно следовать, по какой причине оно вынесено именно по этому основанию и учел ли следователь либо дознаватель все имеющие значение обстоятельства, подчеркнул адвокат.
«К сожалению, на мой взгляд, на практике такие постановления зачастую выносятся строго формально, без должного анализа и описания фактических обстоятельств и полученных доказательств и без какого-либо четкого правового обоснования. При этом убежден, что подобные недостатки должны выявлять и устранять, как это следует из уголовно-процессуального закона, руководитель следственного органа, прокурор либо суд», – прокомментировал Николай Герасимов. В этом случае, по его мнению, основной вопрос заключается в эффективности осуществления такого контроля со стороны указанных уполномоченных лиц за обоснованностью, законностью и мотивированностью процессуальных решений, а не в формулировках норм УПК РФ.
Николай Герасимов считает, что позиция Конституционного Суда является обоснованной и взвешенной: «С одной стороны, он указал, что произвольный выбор должностным лицом основания для отказа в возбуждении уголовного дела не соответствует Конституции и нормам законодательства, с другой, пояснил, что не обладает компетенцией по оценке фактических обстоятельств в рамках конкретного дела».
Как считает адвокат АП Тверской области Дмитрий Шушлебин, КС верно отметил, что оснований для судебной защиты по ст. 125 УПК РФ из материалов не усматривается, равно как отсутствуют и основания для признания оспариваемой нормы неконституционной. «Даже если и есть в планах у заявителя использовать результаты проверки как инструмент по гражданскому делу, то следовало бы сначала установить наличие признаков преступления в действиях некоего лица, направив свои усилия на это в рамках ст. 123, 124 УПК РФ. Следует выйти на наличие оснований для возбуждения уголовного дела, а уже потом ставить вопрос о применении п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ. Тогда и норму ему оспаривать не пришлось бы. Представляется, что заявитель выбрал неверный способ защиты своих прав», – прокомментировал эксперт.
Адвокат Московского филиала Ростовской областной коллегии адвокатов «Советник» Павел Зубицкий подчеркнул, что, рассуждая о практике применения ч. 1 ст. 24 УПК РФ, Конституционный Суд последовательно обосновывает необходимость установления события преступления, квалификации деяния и виновности конкретного лица. В зависимости от фактических обстоятельств конкретной правовой ситуации подлежит применению соответствующая норма ст. 24 УПК (отсутствие события, состава преступления, истечение сроков давности и др.). Адвокат заметил, что в части необязательности п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ (прекращение по срокам давности) КС РФ многократно рассматривал вопрос сквозь призму Конституции (постановления от 19 мая 2022 г. № 20-П и от 18 июля 2022 г. № 33-П).
По мнению Павла Зубицкого, логика КС РФ понятна: прекращение уголовного дела по истечении сроков давности возможно только после сбора доказательств о событии преступления. При отсутствии события или состава преступления в деянии конкретного человека исчисление сроков не имеет правового значения. Но прекращение уголовного преследования конкретного лица требует доказательств наличия в его деянии состава преступления. Поскольку прекращение уголовного преследования по п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ без полноценного доказывания вины влечет ряд правовых последствий для конкретного лица, то естественным видится получение от него согласия на применение этой нормы, пояснил адвокат. «Из текста определения складывается впечатление, что заявитель пытается руками КС РФ разрешить порочную практику “замыливания” уголовного дела путем бесконечных отказов следствия в возбуждении и отмен прокурором таких отказов. В результате длительных “хождений” дела между следствием и прокурором важные факты растворяются в ворохе бумаг, а заявитель теряет веру в справедливость. Спустя годы такой “работы” по делу намного легче рассчитывать на “усталость” заявителя и сослаться на отсутствие в деянии состава преступления», – заметил эксперт.
Адвокат подчеркнул: КС регулярно напоминает, что многократные отмены постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела свидетельствуют о наличии признаков преступления и необходимости проведения следственных и иных процессуальных действий, направленных на собирание доказательств и установление обстоятельств события. «К сожалению, дискреции КС порой далеки от правоприменительной практики на местах, поэтому проблема не в резонансе УПК и Конституции, а скорее на практическом уровне», – резюмировал Павел Зубицкий.
