Конституционный Суд опубликовал Определение № 588-О/2025 по жалобе на неконституционность ч. 1 ст. 318 УК РФ, устанавливающую уголовную ответственность за применение насилия в отношении представителей власти.
С жалобой в Конституционный Суд обратился гражданин Республики Беларусь Сергей Пузырёв, осужденный за применение насилия, не опасного для жизни и здоровья, в отношении представителей власти в связи с исполнением ими своих должностных обязанностей. Он просил признать спорную норму не соответствующей Конституции, поскольку, по его мнению, она, устанавливая уголовную ответственность за применение насилия в отношении представителей власти, не предполагает, что действия самих представителей власти должны быть законными.
Кроме того, Сергей Пузырёв оспаривал конституционность п. 1–3 ст. 7, п. 1, 2 и 5 ст. 14 Договора о создании Союзного государства, заключенного между РФ и Республикой Беларусь и подписанного 8 декабря 1999 г. Данные нормы, как утверждает заявитель, фактически не обладают большей юридической силой, чем распоряжение Правительства РФ от 16 марта 2020 г. № 635-р, временно ограничившее въезд на территорию Россию с территории Республики Беларусь.
Отказывая в рассмотрении жалобы, КС указал, что ч. 1 ст. 318 УК действует в системной связи с нормами Общей части данного Кодекса, в том числе с его ст. 5, предусматривающей, что лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия или бездействие и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина, объективное же вменение, т.е. уголовная ответственность за невиновное причинение вреда, не допускается. Суд отметил, что эта норма подлежит применению исходя из фактических обстоятельств конкретного дела и с учетом положения законодательства, регламентирующего деятельность должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов. Применение же насилия в отношении представителей власти в связи с исполнением ими должностных обязанностей не может рассматриваться как допустимое поведение или как правомерная защита (определения КС от 28 февраля 2019 г. № 560-О; от 19 декабря 2019 г. № 3313-О; от 27 февраля 2020 г. № 312-О и от 28 декабря 2021 г. № 2729-О).
Со ссылкой на Постановление Пленума ВС РФ от 1 июня 2023 г. № 14 «О некоторых вопросах судебной практики по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных статьями 317, 318, 319 Уголовного кодекса Российской Федерации» КС разъяснил, что ответственность за преступления, предусмотренные указанными статьями, наступает при условии, если умыслом лица охватывалось совершение им посягательства на жизнь, здоровье или достоинство сотрудника правоохранительного органа, военнослужащего или представителя власти либо близкого им лица в связи с осуществляемой этим сотрудником служебной деятельностью. При этом следует исходить из совокупности обстоятельств, подтверждающих осведомленность лица о том, что потерпевший является сотрудником правоохранительного органа, военнослужащим, представителем власти или близким к ним лицом: наличие у него форменной одежды, использование им специального транспорта, предъявление служебного удостоверения.
Конституционный Суд отметил, что ст. 318 УК не допускает привлечения лица к уголовной ответственности без доказанного – с соблюдением презумпции невиновности – его умысла, включающего в том числе осознание того, что им применяется насилие именно в отношении представителя власти, и желание применить это насилие (причинить физическую боль) в связи с правомерным осуществлением служебной деятельности. Объективные и субъективные признаки предусмотренного этой нормой состава преступления не содержат неопределенность, в результате которой лицо было бы лишено возможности осознать противоправность своих действий и предвидеть наступление ответственности за их совершение, и подлежат установлению с учетом исследования судами фактических обстоятельств конкретного дела (Определение КС от 28 сентября 2023 г. № 2698-О). Таким образом, ч. 1 ст. 318 УК не может расцениваться как нарушающая права заявителя в указанном им аспекте.
Также Суд уточнил, что он правомочен проверять конституционность лишь не вступивших в силу международных договоров РФ. При этом граждане к субъектам, обладающим правом на обращение в КС с таким обращением, не относятся. Разрешение же дел о проверке соответствия Конституции вступивших в силу международных договоров РФ, в том числе Договора о создании Союзного государства, КС неподведомственно.
Комментируя определение КС, адвокат Константин Кудряшов отметил, что затронутая проблема является жизненной. «Если в пылу жаркого спора с гражданином на повышенных тонах полицейский, не сдержавшись, неправомерно, без законных оснований, толкнет человека в грудь, а гражданин ответит ему тем же, зеркально, то такой гражданин будет привлечен к уголовной ответственности по ст. 318 УК, а полицейскому ничего не будет. Пожалуй, это не очень правильно. Полагаю, КС не осмелился прямо выразить мнение по поводу соответствия Конституции такого положения вещей и поэтому ответил на другой вопрос», – рассуждает адвокат.
Константин Кудряшов полагает, что заявителя интересовали вопросы: можно ли защищаться от незаконных действий сотрудников полиции, применяя насилие; не является ли антиконституционным запрет на применение физической силы для защиты даже от незаконных действий полиции? «КС же ответил на вопрос: является ли преступление, предусмотренное ст. 318 УК, умышленным. Я согласен, что это умышленное преступление, но не согласен с тем, что Суд не дал ответ на волнующий заявителя вопрос», – пояснил он.
Адвокат АБ «Колосов и партнеры» Антон Колосов подчеркнул, что данным определением КС лишь напомнил, что ст. 318 УК не допускает привлечения лица к уголовной ответственности без доказательств правомерного осуществления служебной деятельности представителем власти. В этой связи адвокат рассказал об Определении Судебной коллегии по уголовным делам ВС РФ от 8 апреля 1997 г. (текст определения опубликован в Бюллетене ВС РФ № 4, 1998 г.), согласно которому лицо было оправдано в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 318 УК, в связи с отсутствием в его деянии состава преступления.
«В этом деле работники милиции в нарушение положений ст.11 Закона РФ от 18 апреля 1991 г. “О милиции” потребовали от лица предъявить удостоверение личности, а затем пройти с ними в отдел внутренних дел. Ответственность за применение насилия (указал ВС) в отношении представителя власти наступает тогда, когда насилие является противодействием законной деятельности представителя власти, в том числе и работника милиции по охране общественного порядка. Таким образом, в действиях лица не усматривается противодействие законной деятельности представителей власти работников милиции, в связи с чем оснований для отмены оправдательного приговора не имеется. Оправдательный приговор был оставлен в силе», – пояснил Антон Колосов.
Он обратил внимание, что у адвокатов в силу ст. 53, 86 УПК имеется достаточный арсенал средств для доказывания незаконной деятельности представителей власти: подавать заявления о преступлении в отношении подзащитных и проведении проверок в порядке ст. 144–145 УПК, истребовать видео с камер наблюдения, требовать немедленного освидетельствования подзащитного в случае обнаружения на его теле следов насилия, ходатайствовать с постановкой юридически значимых вопросов о назначении экспертиз, приобщать заключения специалистов, опрашивать свидетелей и очевидцев и т.д.
Адвокат «МКА Князев и партнеры» Артем Чекотков подчеркнул: в анализируемом определении КС РФ пришел к выводу о том, что ст. 318 УК предполагает применение насилия в отношении представителя власти в связи с правомерным осуществлением им деятельности. «С данным выводом нельзя не согласиться, но несколько спорным выглядит то, как Суд приходит к нему. Так, объективную сторону преступления (законность действий представителя власти) орган конституционного контроля выводит из принципа вины, закрепленного в ст. 5 УК РФ. Справедливо, однако, уточнение КС, в силу которого оспариваемая норма подлежит применению с учетом положений законодательства, регламентирующих деятельность должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов. Ведь именно в данных НПА очерчены границы правомерности их действий», – размышляет адвокат.
Артем Чекотков также отметил, что еще в 1997 г. Судебной коллегией по уголовным делам ВС РФ было принято определение, упомянутое выше. «Вслед за ВС РФ нижестоящие суды восприняли подход, согласно которому насилие, обусловленное незаконными действиями представителя власти, не образует состав преступления, и стали активно его применять. Поэтому, думается, анализируемое определение КС РФ вряд ли существенным образом скажется на судебной практике, так как она за десятилетия уже устоялась», – полагает адвокат.
