Совет при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека направил Владимиру Путину экспертное заключение по законам о блокировке фейковых новостей и ответственности за оскорбление власти, в котором призывает не подписывать законы и отправить их на доработку. Об этом сегодня сообщил ТАСС. В пресс-службе СПЧ корреспонденту «АГ» подтвердили, что Владимиру Путину было направлено заключение, которое ранее не было принято во внимание Советом Федерации при одобрении законов.
Публичное неуважение к власти в Интернете
Как ранее писала «АГ», в Закон об информации внесены поправки (законопроект № 606594-7), направленные на пресечение распространения в Интернете информации, «выражающей в неприличной форме, которая оскорбляет человеческое достоинство и общественную нравственность, явное неуважение к обществу, государству, официальным государственным символам Российской Федерации, Конституции», а также госорганам.
В случае обнаружения такой информации Роскомнадзор обязан потребовать удалить ее, а при отказе сделать это – ограничить к ней доступ. При этом провайдер хостинга должен незамедлительно с момента получения такого уведомления проинформировать владельца интернет-ресурса о планируемых мерах. Последний в свою очередь в течение суток обязан удалить информацию.
Вторым законом (проект № 606596-7) в ст. 20.1 КоАП вводится санкция за такое правонарушение.
В экспертном заключении, подготовленном Постоянной комиссией по свободе информации и правам журналистов СПЧ, указывается, что соавтор анализируемых законов, член Совфеда Людмила Бокова, объясняя необходимость введения дополнительных ограничений на распространение информации, провела аналогию с ответственностью за совершение мелкого хулиганства, предусмотренного уже действующими частями ст. 20.1 КоАП. Данная норма устанавливает ответственность за нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, сопровождающееся среди прочего нецензурной бранью в общественных местах.
«Вместе с тем распространение информации – пусть даже и в неприличной форме – само по себе общественный порядок не нарушает, в связи с чем подобное сравнение представляется нерелевантным», – отмечается в заключении.
Указывается, что председатель Госдумы Вячеслав Володин пояснил введение дополнительных ограничений на распространение информации в Интернете необходимостью «уважать выбор народа» и «недопустимостью оскорбления народа», который «избирает власть». Иными словами, вводимые ограничения обусловлены превенцией оскорбления публичной власти.
Следовательно, отмечается в заключении, ограничение доступа к информационным ресурсам, содержащим сведения, выражающие в неприличной форме явное неуважение к обществу, государству и органам, осуществляющим государственную власть в РФ, преследует иные цели, нежели прямо предусмотренные положениями ч. 3 ст. 55 Конституции и п. 2 ст. 10 Конвенции.
«В любом случае, даже если предположить, что анализируемые федеральные законы формально преследуют конституционно значимые цели, вводимые ими дополнительные ограничения свободы слова нельзя признать действительно и исключительно необходимыми для достижения этих целей», – посчитали авторы заключения.
Отмечается, что ответственность за оскорбление, то есть унижение чести и достоинства другого лица, выраженное в неприличной форме, уже предусмотрена положениями административного и уголовного законодательства. Кроме того, в случаях, когда должностное лицо или лицо, занимающее государственную должность, считает, что публичными высказываниями затронуты его честь и достоинство, оно может обратиться с гражданским иском в соответствии со ст. 152 ГК.
В заключении указывается, что негативные высказывания в адрес органов государственной власти могут быть следствием недовольства граждан и несогласием их с отдельными принимаемыми ими решениями, совершаемыми действиями (бездействием) либо проводимой государственной политикой в целом, на что они имеют полное право. Основанный же на положениях Конвенции стандарт требует весьма веских причин в оправдание ограничений дебатов по вопросам публичного интереса (Постановление ЕСПЧ от 4 апреля 2013 г. по делу «Резник против Российской Федерации»).
Отмечается, что в п. 8 Обзора практики рассмотрения судами дел по спорам о защите чести, достоинства и деловой репутации, утвержденного Президиумом ВС 16 марта 2016 г., указано, что пределы допустимой критики шире в отношении правительства, чем простого лица или даже политика. При демократическом режиме действия и бездействие правительства должны быть помещены под внимательный контроль со стороны не только законодательной и судебной власти, но также и общественного мнения.
Кроме того, авторы заключения отметили явную правовую неопределенность понятия «выражение явного неуважения в неприличной форме». Указывается, что правоприменитель может приравнять «неприличную форму» к понятию «нецензурная брань», но может также выйти далеко за рамки данного понятия. Добавленные во втором чтении законопроекта слова «которая оскорбляет человеческое достоинство и общественную нравственность» никак не уточнили используемое понятие. Также указывается, что неясен правовой смысл понятия «явное неуважение».
«В частности, неясно, будут ли подпадать под действие проектируемой статьи карикатуры, анекдоты, скетчи, репризы, пародии. Соответственно, непонятно, в чем должно выражаться неуважение к государственным символам и, тем более, к Конституции Российской Федерации. В обществе есть немало тех, кто резко критикует и отдельные статьи Конституции, и документ в целом. Сама Конституция и создала правовую основу для свободы подобных дискуссий», – подчеркивается в документе.
Распространение недостоверной информации
Поправками (законопроект № 606593-7) в ст. 15.3 Закона об информации закрепляется, что в случае обнаружения в Интернете недостоверной общественно значимой информации, распространяемой под видом достоверных сообщений, которая создает угрозу причинения вреда жизни или здоровью граждан, имуществу, угрозу массового нарушения общественного порядка или общественной безопасности либо угрозу создания помех функционированию или прекращения работы объектов жизнеобеспечения, транспортной или социальной инфраструктуры, Генеральный прокурор или его заместители обращаются в Роскомнадзор с требованием о принятии мер по ограничению доступа к информационным ресурсам, распространяющим такую информацию. Роскомнадзор в свою очередь незамедлительно уведомляет редакцию сетевого издания о необходимости удаления такой информации и фиксирует дату и время направления уведомления в соответствующей информационной системе. Если же редакция немедленно не удалила такую информацию, РКН предпринимает меры по ограничению доступа к изданию.
Статья 15.3 Закона об информации дополнена новой частью, в которой закреплено, что такой порядок не применяется в случае обнаружения недостоверных сведений на информационном ресурсе, указанном в ст. 10.4 данного Закона.
Корреспондирующими поправками вносятся изменения в ст.13.15 КоАП.
В заключении указывается, что административное наказание налагается за распространение заведомо недостоверной информации, а внесудебная блокировка информационного ресурса производится просто по факту недостоверности информации, вне зависимости от умысла распространителя. «В данном случае налицо не просто несогласованность юридических формулировок, но подразумеваемая презумпция наличия у контрольно-надзорных государственных органов – Роскомнадзора и прокуратуры – знания абсолютной истины», – подчеркивается в документе.
Кроме того, отмечается, что использование термина «незамедлительно» означает, что малейшее промедление с удалением информации, вызванное, например, техническими причинами, обеденным или ночным перерывом, может привести к блокировке информационного ресурса. Причем, если сайт СМИ основан на протоколе https, что сейчас широко распространено, блокировка будет технически возможна только для всего сайта.
Указывается, что анализ обоих законов позволяет прийти к выводу, что удаление информации не освобождает от ответственности по ст. 13.15 КоАП, если протокол о таком правонарушении был составлен до удаления информации.
По мнению Совета, между понятиями «недостоверная информация» и «информация, не соответствующая действительности», имеется весьма существенное различие. Согласно правовой позиции ВС не соответствующими действительности сведениями являются утверждения о фактах или событиях, которые не имели места в реальности во время, к которому относятся оспариваемые сведения. Не могут рассматриваться как не соответствующие действительности сведения, содержащиеся в судебных решениях и приговорах, постановлениях органов предварительного следствия и других процессуальных или иных официальных документах, для обжалования и оспаривания которых предусмотрен иной установленный законами судебный порядок (Постановление Пленума ВС от 24 февраля 2005 г. № 3). «Напротив, недостоверными должны признаваться такие утверждения о фактах и событиях, которые не достойны того, чтобы верить в их соответствие действительности. Иными словами, категория достоверности информации имеет весьма косвенное отношение к объективной истинности информации и значительно большее – к доверию источнику информации», – подчеркивается в документе.
В заключении отмечается сложность в установлении причинно-следственной связи между распространением недостоверной информации и возникновением угроз жизни и здоровью граждан, а равно массовым нарушением общественного порядка, общественной безопасности, прекращением функционирования объектов жизнеобеспечения, транспортной или социальной инфраструктуры, если такие события произойдут или возникнет угроза их возникновения. При этом без ответа остается вопрос о том, каким образом будет устанавливаться наличие угрозы наступления перечисленных в законе общественно опасных последствий.
Кроме того, применительно к данному закону также указывается, что административное и уголовное законодательство уже содержит ответственность за данные действия.
СПЧ попросил отклонить законы и направить их на доработку.
В комментарии «АГ» Михаил Федотов отметил, что если все-таки законы будут подписаны президентом, то Совет начнет осуществлять мониторинг их правоприменения. «Когда закон сделан хорошо, он может работать или хорошо, или плохо. Когда закон сделан плохо, он может работать только плохо. За этим как раз и надо следить», – подчеркнул глава СПЧ.
Юристы согласились с позицией СПЧ
Адвокат АП г. Москвы Людмила Космовская отметила, что поправки в действующее законодательство носят явно «сырой характер». «Принятие изменений в предложенном виде создаст трудности в применении для всех участников процесса – как для блокирующих сайты организаций, так и для распространителей информации при защите своих интересов», – подчеркнула она.
Адвокат указала, что наложение запрета на распространение недостоверной информации предусматривает для блокирующих органов трудность в установлении достоверности той или иной информации, а значит, заведомо создает внутренний конфликт, что в конечном итоге не сможет привести к объективной оценке ситуации. «То есть на текущий момент мы имеем ситуацию с размытыми границами определения, что попадает под определение “недостоверной информации”, к каким возможным угрозам данная информация может привести, если такие события произойдут или такая угроза возникнет. При этом четко определены довольно существенные штрафы. Такая ситуация в итоге приведет к полной информационной закрытости граждан, что напрямую нарушает конституционные права», – посчитала Людмила Космовская.
Юрист практики по интеллектуальной собственности и информационным технологиям адвокатского бюро «Качкин и Партнеры» Андрей Алексейчук считает, что СПЧ достаточно полно и точно описал основные недостатки законов.
«Во-первых, как указал СПЧ и как ранее неоднократно указывали эксперты, законопроекты содержат неоднозначные и неопределенные формулировки в отношении понятий “недостоверных сведений” и “оскорбительной информации”. Более того, внесудебная и незамедлительная блокировка такой информации по требованию Генпрокуратуры создает серьезную угрозу нарушения прав и свобод человека, в частности свободы слова, права на получение информации, свободы средств массовой информации. Поправки к законопроектам, принятые в ходе рассмотрения законопроектов Государственной Думой, на мой взгляд, не исправили ситуацию», – отметил Андрей Алексейчук.
Во-вторых, указал он, следует также согласиться с позицией СПЧ о том, что предложенные меры административной ответственности за распространение недостоверных сведений, оскорбление избирателей явным образом не соответствуют возможным последствиям таких деяний. Андрей Алексейчук посчитал, что предусмотренные штрафы за распространение недостоверных сведений, а тем более административный арест за оскорбление властей в Интернете будут демотивировать журналистов и иных лиц публиковать результаты собственной профессиональной работы и в целом собственные мнения под угрозой того, что такая информация может быть сочтена в ходе непрозрачной процедуры «недостоверными сведениями» или «оскорбительной информацией».
«Довольно сложно было ожидать, что Совет Федерации прислушается к СПЧ, с учетом того что он в принципе достаточно редко отклоняет законопроекты, принятые Государственной Думой. Тем более, что данные поправки являются инициативой ряда сенаторов. Можно надеяться, что к мнению собственного Совета прислушается президент, хотя, на мой взгляд, это также маловероятно с учетом характера законов», – отметил юрист.
