18 августа Верховный Суд вынес Определение № 307-ЭС22-4273 по делу № А56-63293/2020, в котором разъяснил нюансы истребования имущества из чужого незаконного владения.
Удовлетворение виндикационного иска
В марте 2008 г. ОАО «Волжское Нефтеналивное Пароходство «Волготанкер» было признано банкротом, утвержден конкурсный управляющий. В июле 2009 г. решением собрания кредиторов общества были утверждены предложения конкурсного управляющего о порядке, сроках и условиях продажи имущества должника, в том числе судов.
12 августа 2009 г. по итогам проведения торгов десять судов были проданы ООО «Многопрофильная фирма «Консалтсервис». Государственная регистрация судов была произведена, сведения о праве собственности фирмы были включены в Государственный судовой реестр. Затем, 29 января 2013 г., данная фирма продала шесть из этих судов ООО «Речстандарт». 20 марта 2013 г. между обществом «Речстандарт» (арендодатель) и ЗАО «СК «БашВолготанкер» (арендатор, дочерняя компания «Волготанкер») был заключен договор аренды в отношении указанных судов. Общий срок аренды составил 1959 календарных дней, а общая сумма арендных платежей, уплаченная арендодателю, составила 292 млн руб.
Определением Арбитражного суда города Москвы от 9 июня 2018 г. торги и заключенные с фирмой по их результатам ДКП были признаны недействительными. В порядке применения последствий недействительности сделок на «МФ «Консалтсервис» была возложена обязанность возвратить обществу «Волготанкер» четыре судна. 20 августа 2018 г. данное решение вступило в силу.
16 августа 2018 г. общество «Волготанкер» обратилось в Арбитражный суд Нижегородской области с иском к «Речстандарту» об истребовании остальных шести судов. Решением суда по делу № А43-31378/2018 в удовлетворении иска было отказано, однако суд апелляционной инстанции отменил данное решение и возложил на ответчика обязанность передать истцу указанное имущество.
Отказ во взыскании неосновательного обогащения
Впоследствии общество «Волготанкер» обратилось в арбитражный суд с иском к обществу «Речстандарт». Истец указывал, что ответчик как ненадлежащий собственник не вправе был заключать договор аренды судов и извлекать доход от использования неправомерно полученного имущества. Считая, что в силу положений ст. 303 ГК РФ ответчик обязан возместить полученный доход за все время незаконного пользования судами, истец просил взыскать с него 292 млн руб. неосновательного обогащения, а также 200 тыс. руб. расходов по уплате госпошлины.
Решением суда в удовлетворении исковых требований было отказано. Суды апелляционной и кассационной инстанций поддержали такое решение. Они руководствовались положениями ст. 303 ГК РФ и исходили из того, что суда были приобретены ответчиком по ДКП в 2013 г. после приобретения их предыдущим собственником в 2009 г. в результате проведения торгов, впоследствии признанных недействительными, а также наличием в реестре судов записи о его правах перед совершением сделок. Суды указали, что истец не подтвердил наличие сговора с участием ответчика в целях вывода имущества общества «Волготанкер» и причинения ему ущерба. Кроме того, они указали, что с иском об истребовании судов общество обратилось лишь в августе 2018 г.
Суды учли длительность владения имуществом компанией «Речстандарт», а также то, что это имущество было передано в аренду дочерней компании истца, деятельность которой могла контролироваться им. Также они приняли во внимание, что судебный акт о признании недействительными торгов и ДКП имущества вступил в законную силу 20 августа 2018 г., а виндикационный иск к ответчику был предъявлен 16 августа 2018 г. При таких обстоятельствах суды посчитали, что не имеется оснований для взыскания с ответчика доходов, полученных от использования имущества за спорный период.
ВС выявил ошибки нижестоящих инстанций
Не согласившись с вынесенными судебными актами, общество «Волготанкер» обратилось с кассационной жалобой в Верховный Суд РФ. Рассмотрев дело, Судебная коллегия по экономическим спорам напомнила, что юридически значимыми обстоятельствами, подлежащими установлению судом при истребовании имущества из чужого незаконного владения, являются: добросовестность (недобросовестность) приобретения имущества ответчиком, возмездный или безвозмездный характер приобретения имущества ответчиком, характер выбытия имущества из владения. Признание недобросовестности поведения приобретателя имущества является основанием для удовлетворения виндикационного иска, отметил Суд.
ВС указал, что в соответствии с положениями ст. 303 ГК РФ при истребовании имущества из чужого незаконного владения собственник вправе также потребовать от лица, которое знало или должно было знать, что его владение незаконно (недобросовестный владелец), возврата или возмещения всех доходов, которые это лицо извлекло или должно было извлечь за все время владения. От добросовестного владельца он вправе потребовать возврата или возмещения всех доходов, которые он извлек или должен был извлечь со времени, когда он узнал или должен был узнать о неправомерности владения или получил повестку по иску собственника о возврате имущества, уточнено в определении.
Экономколлегия подчеркнула, что, заявляя иск по данному делу, общество указывало на то, что по делу № А43-31378/2018 спорное имущество было истребовано от ответчика как от недобросовестного владельца. Именно это обстоятельство, по мнению заявителя, подтверждает наличие оснований для возврата всех полученных доходов за период его владения.
ВС пояснил, что при рассмотрении указанного дела было установлено, что общая стоимость спорных судов по ДКП от 12 августа 2009 г., заключенным истцом и фирмой, составила 10 млн руб., тогда как фирма реализовала спорное имущество ответчику по еще более низкой цене – 3 млн руб., то есть ответчик приобрел в 2013 г. спорное имущество по цене, существенно ниже его рыночной стоимости, явно несоразмерной действительной стоимости этого имущества, о чем ему не могло быть не известно с учетом специфики спорного имущества и реально высокого дохода от сдачи его в аренду.
Судебная коллегия приняла во внимание и доводы истца о том, что при наличии обстоятельств, вызывающих сомнение в праве собственности продавца, в частности при существенно заниженной цене, ответчик не предпринял никаких разумных мер и должной осмотрительности для выяснения полномочий продавца («Многопрофильной фирмы «Консалтсервис») на отчуждение объектов недвижимости, и это также свидетельствует о недобросовестности приобретателя.
Кроме того, фирма и ответчик направляли совместное коммерческое предложение в адрес арендатора 24 ноября 2017 г. о продаже 14 судов, в том числе шести спорных, за 150 млн руб., что значительно превышает как цену, за которую те были проданы на признанных недействительными торгах, так и цену, ранее согласованную ими в ДКП, уточнено в определении.
Обращаясь к правовой позиции, сформулированной в п. 9 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 13 ноября 2008 г. № 126, Верховный Суд указал: если совершению сделки сопутствовали обстоятельства, которые должны были вызвать у приобретателя имущества сомнения в отношении права продавца на отчуждение спорного имущества (в том числе явно заниженная цена продаваемого имущества), то суд может прийти к выводу, что приобретатель не является добросовестным. Приобретение имущества по заниженной цене является отдельным основанием для установления судом того факта, что приобретшее имущество лицо не является его добросовестным приобретателем (Постановление Президиума ВАС РФ от 9 сентября 2008 г. № 6132/08), подчеркнул Суд.
Он отметил, что суды, признавая по существу наличие указанных обстоятельств, установленных вступившими в законную силу судебными актами, при рассмотрении настоящего дела сочли возможным исходить из наличия иных обстоятельств. Суд апелляционной инстанции при этом также указал, что понятие добросовестности приобретения не тождественно понятию добросовестности владения, т.е., иными словами, недобросовестность приобретения не свидетельствует о недобросовестности владения при регулировании отношений, связанных с извлечением доходов от незаконного владения имуществом, пояснил ВС.
Считая необходимым квалифицирующим признаком, определяющим добросовестность владения ответчика, момент осведомленности ответчика об отсутствии оснований возникновения права на спорное имущество у фирмы, суды пришли по существу к выводу о том, что ответчик не знал о незаконности своего владения в спорный период. Экономколлегия же разъяснила, что в данном случае суд не учел, что нормы ст. 303 ГК РФ являются специальными, предназначены для регулирования отношений, непосредственно связанных с извлечением доходов при истребовании имущества из чужого незаконного владения, и поэтому обстоятельства настоящего дела являются взаимосвязанными с обстоятельствами самого виндикационного иска.
Ссылаясь на п. 12 Постановления Пленума ВАС РФ от 17 ноября 2011 г. № 73, ВС указал, что при рассмотрении споров по искам собственника, имущество которого было сдано в аренду неуправомоченным лицом, о взыскании стоимости пользования этим имуществом за период его нахождения в незаконном владении судам необходимо учитывать, что они подлежат разрешению в соответствии с положениями ст. 303 ГК, которые являются специальными для регулирования отношений, связанных с извлечением доходов от незаконного владения имуществом, и в силу ст. 1103 данного Кодекса имеют приоритет перед общими правилами о возврате неосновательного обогащения.
Верховный Суд подчеркнул, что, оценивая действия сторон как добросовестные и недобросовестные, следует исходить из поведения, ожидаемого от любого участника гражданского оборота, учитывающего права и законные интересы другой стороны, содействующего ей, в том числе в получении необходимой информации. ВС добавил, что по правилу п. 5 ст. 10 ГК РФ добросовестность участников гражданских правоотношений и разумность их действий предполагаются, пока не доказано иное. Презумпция добросовестности субъектов гражданских правоотношений также предполагает, что бремя доказывания обратного лежит на той стороне, которая заявляет о недобросовестности этих действий.
«Между тем приведенные истцом обстоятельства о недобросовестности приобретения ответчиком спорного имущества, в силу наличия которых имущество было от него впоследствии истребовано, и продолжающемся недобросовестном им владении весь спорный период, за который истец предъявляет ко взысканию всю полученную им сумму доходов на основании ст. 303 ГК РФ, не исключающей такую возможность, были необоснованно признаны судами не имеющими значения для рассмотрения настоящего спора», – отмечается в определении.
Как пояснил ВС, ссылаясь на осведомленность ответчика о незаконности владения лишь после вступления в законную силу судебного акта о признании недействительными торгов и ДКП имущества, а также на предъявление виндикационного иска к ответчику в 2018 г. и поэтому считая его добросовестным владельцем, суды по существу вошли в противоречие с выводами, изложенными в судебных актах по делу № А43-31378/2018 о признании ответчика недобросовестным приобретателем, его осведомленности о неправомерности приобретения спорного имущества на момент совершения сделки.
Судебные инстанции ссылались также на наличие сведений о продавце в реестре судов перед заключением сделки до их приобретения, подтверждающее, по их мнению, добросовестность владения ответчика. ВС же отметил, что судами не было учтено, что в соответствии с п. 6 ст. 8.1 ГК приобретатель недвижимого имущества, полагавшийся при его приобретении на данные государственного реестра, признается добросовестным, пока в судебном порядке не доказано, что он знал или должен был знать об отсутствии права на отчуждение этого имущества у лица, от которого ему перешли права на него.
Судебная коллегия установила, что нижестоящими инстанциями не была дана надлежащая правовая оценка доводам истца о том, что до момента банкротства фирмы ответчик являлся по отношению к нему контролирующим лицом, его руководитель был ликвидатором фирмы и что у обществ имелись признаки аффилированности.
Таким образом, Верховный Суд посчитал обоснованными доводы заявителя о том, что позиция судов по настоящему делу противоречит нормам права, практике их толкования и применения, а также согласился с его доводом о необоснованном неприменении судами преюдициально установленных обстоятельств при рассмотрении других споров, имеющих значение для настоящего спора, допустив таким образом нарушение принципа правовой определенности. В связи с этим ВС отменил обжалуемые судебные акты, направив дело на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Эксперты прокомментировали позицию ВС
Юрист Елена Чуднова отметила, что проблема истребования имущества из чужого незаконного владения очень актуальна, и несмотря на то что эта категория гражданских дел одна из самых сложных, прецедентный судебной практики немного.
Она отметила, что Экономколлегия очень тщательно и щепетильно подошла к исследованию и оценке доказательств, представленных сторонами. По мнению эксперта, данное определение – пример того, как в состязательном процессе ВС РФ квалифицированно выносит решение, что возможно только тогда, когда суд, руководствуясь законом, в полном объеме устанавливает фактические обстоятельства и качественно исследует доказательства.
Особого внимания, полагает она, заслуживает позиция Суда в части расчетов при истребовании имущества. «По общему правилу, если ничтожная сделка может (хоть и косвенно) свидетельствовать о недобросовестности владения, то оспоримая, как правило, – нет. Следовательно, все время владения имуществом, вплоть до вынесения судебного решения о признании сделки недействительной, владелец является добросовестным, ведь права собственника по владению и распоряжению своим имуществом находятся под защитой государства», – указала Елена Чуднова.
Поскольку бремя доказывания в таких делах всегда лежит на стороне, заявляющей о недобросовестности, а эта сторона, как правило, ограничена в возможности собрать доказательства, то доказать недобросовестность стороны сделки практически невозможно, пояснила эксперт. В связи с этим она считает важным, что помимо преюдициальных моментов ВС установил такие фактические обстоятельства дела, как возможная аффилированность представителя ответчика, его участие в приобретении доли компании-банкрота.
«В моей практике подобные случаи были, я сама была на стороне, заявляющей о недобросовестности приобретателя имущества, и не понаслышке знаю обо всех трудностях доказывания такой позиции и об ошибках нижестоящих судов в исследовании доказательств и установлении фактов. Комментируемое определение дает четкое разъяснение по этому поводу, и теперь нет никаких сомнений, что дела данной категории будут рассматриваться судами более квалифицированно», – поделилась Елена Чуднова.
Управляющий партнер МКА «Рубикон» Виктория Шевцова отметила, что споры, связанные с принципом добросовестности при заключении ДКП недвижимости, распространены в судебной практике, что подтверждается многочисленными судебными актами (постановления КС РФ от 21 апреля 2003 г. № 6-П, от 22 июня 2017 г. № 16-П, от 13 июля 2021 г. № 35-П).
Эксперт подчеркнула, что КС РФ неоднократно обращался к проверке конституционности положений ст. 302 ГК РФ и приходил к выводу, что данная статья должна применяться с учетом специфики определенной категории споров и необходимости обеспечить справедливый баланс интересов истца и добросовестного участника гражданского оборота.
Виктория Шевцова обратила внимание, что зачастую бывает довольно сложно оценить добросовестность приобретателя. Так, п. 6 ст. 8.1 ГК РФ гласит, что приобретатель недвижимого имущества, полагавшийся при его приобретении на данные государственного реестра, признается добросовестным, пояснила эксперт. Однако в разъяснениях совместного Постановления Пленума ВС РФ и Пленума ВАС РФ от 29 апреля 2010 г. № 10/22 (п. 38) говорится, что запись в государственном реестре о праве собственности отчуждателя не является бесспорным доказательством добросовестности приобретателя, указала она.
«Я разделяю позицию ВС РФ, так как с подобной проблемой неоднократно приходится сталкиваться в работе. В 90% случаев стирается граница между добросовестным поведением и злоупотреблением правом, в связи с чем суды могут быть введены в заблуждение. А доказать им обратное, как правило, довольно сложно», – резюмировала эксперт.
Старший юрист Практики разрешения споров ALUMNI Partners Дмитрий Милешин считает, что ВС РФ предсказуемо применил разъяснения ВАС РФ по аренде и расчетам при виндикации, указав, что нормы ст. 303 ГК РФ являются специальными, а рассмотренные нижестоящими судами обстоятельства – непосредственно связанными с обстоятельствами ранее рассмотренного виндикационного иска.
Как отметил эксперт, подход ВС РФ, по традиции, ориентирует нижестоящие суды на учет преюдициальных обстоятельств: в рассматриваемом случае суды исходили из добросовестности владения, но ВС РФ посчитал, что такой вывод входит в противоречие с ранее установленными обстоятельствами.
Дмитрий Милешин подчеркнул, что ВС РФ отверг разграничение «добросовестности владения» и «добросовестности приобретения», на котором были построены решения нижестоящих судов. При новом рассмотрении дела судам будет необходимо проанализировать все отношения сторон и разобраться в законности оснований для владения имущества ответчиком, пояснил эксперт.
Адвокат АП г. Москвы, председатель КА г. Москвы «Каневский, Чургулия и партнеры» Герман Каневский указал, что, по сути, предметом рассмотрения стали вопросы: влечет ли порок приобретения имущества порок владения им, правовые последствия такого владения, в том числе оценка добросовестности.
По мнению Верховного Суда, нижестоящие суды необоснованно учли длительность титульного (подтвержденного записями о государственной регистрации прав) владения и передачу имущества в аренду дочерней компании истца, деятельность которой могла контролироваться им, пояснил эксперт. «Недобросовестность ответчика при приобретении имущества была установлена судами и имеет преюдициальное значение. В таком случае невозможна трансформация в добросовестное владение. В то же время при ознакомлении с судебными актами возникают вопросы о добросовестном поведении и самого истца. А вот данному обстоятельству суды оценку не дали, и Верховный Суд на данное обстоятельство внимания не обратил», – прокомментировал Герман Каневский.
Эксперт подчеркнул, что вопросы добросовестности много лет проходят «красной нитью» через практику арбитражных судов. Злоупотребление правом и недобросовестное поведение стороны могут являться самостоятельным основанием для отказа в удовлетворении или удовлетворения исковых требований, пояснил эксперт.
