Суд вправе?

СУД ВПРАВЕ?

В судах Белгородской области практически не применяются нормы ст. 25 УПК РФ и ст. 73 УК РФ

Вот уже несколько лет в судах Белгородской области сложилась практика, ставшая «притчей во языцах». Так, две нормы федеральных законов – ст. 25 УПК РФ, позволяющая прекратить дело за примирением сторон, и ст. 73 УК РФ, предусматривающая возможность назначения условного наказания, в судах и в досудебном производстве данного региона практически не применяются.

Адвокаты, работающие в области, к этому привыкли, и тактику защиты по уголовным делам строят исходя из того, что добиться прекращения дела за примирением сторон или условного наказания подзащитному невозможно.

Дошло до анекдотов. Не так давно на одном из правовых сайтов молодой адвокат поделился случаем из практики по уголовному делу, в котором его доверитель был оправдан кассационной инстанцией притом, что в жалобе защитник просил смягчить назначенное наказание.

Большинство комментаторов сразу же накинулись на молодого коллегу с упреками, что человека оправдали не благодаря, а вопреки позиции адвоката. Однако один адвокат похвалил его, указав в своем комментарии, что тот работает в условиях, когда две указанные выше нормы федеральных законов не применяются, и вообще адвокатам области, вынужденным осуществлять квалифицированную юридическую помощь в подобных условиях, нужно ставить памятники. Казалось бы, похвала, но с долей иронии.

Обсудив возникшую проблему с коллегой, входящим в состав общественной палаты области, мы решили запросить в судебном департаменте статистику по условному осуждению и прекращению дел за примирением с потерпевшим с тем, чтобы подготовить рассмотрение вопроса на заседании Совета общественной палаты, благо, что последние изменения в Федеральный закон об общественном контроле позволяют такому важному институту гражданского общества поднимать вопросы о деятельности судов.

Статистика о применении судами ст. 25 УПК РФ
Несмотря на то что практика нам была известна, результаты судебной статистики по указанным позициям буквально шокировали, но не столько нас, сколько членов общественной палаты и представителей средств массовой информации общества.

Так, данные судебного департамента свидетельствовали о том, что число лиц, осужденных судами области (здесь и далее данные приводятся без учета дел частного обвинения) ежегодно составляет около 6–6,5 тысяч лиц. Из них 1200–1400 лиц стабильно в качестве наказания получает реальный срок лишения свободы.

Однако количество уголовных дел, прекращенных судами за примирением с потерпевшим, за последние годы снизилось почти в 300 раз. Если в 2006 г. за примирением с потерпевшим прекращено 2916 дел, то в прошлом году этот показатель составил всего 11 дел.

Выступая с анализом данных цифр перед Советом общественной палаты, адвокаты АП Белгородской области обращали внимание представителей общественности на то, что такой институт процессуального права, как прекращение дела за примирением с потерпевшим, как элемент «восстановительного» правосудия, впервые введенный в российское правосудие в 1996 г. (ст. 76 УК РФ), направлен прежде всего на своевременное восстановление нарушенных прав потерпевших.

Вот именно тогда, когда прекращение дел за примирением с потерпевшим было обычной практикой, адвокаты – защитники лиц, привлекаемых к уголовной ответственности, и адвокаты – представители потерпевших знали, что размер компенсации морального вреда в случае прекращения дела минимум на 50% превышал сумму, сформированную судебной практикой по конкретным категориям дел, не говоря уже о том, что прекращение дел за примирением с потерпевшим освобождает государство от больших расходов. В случае прекращения дела на стадии следствия «лишнее» дело не поступает в суд. Прекращение дела в суде первой инстанции означает не только отсутствие жалоб сторон в последующую инстанцию, но и отсутствие работы для судебных приставов исполнителей (а проблемы ФССП по исполнению судебных решений известны не только гражданам страны, но и являются «головной болью» державы в Европейской суде).

На первый взгляд – простые доводы, но непонятно, почему представителям гражданского общества приходится доказывать государственным органам их очевидность, установленную нормами федеральных законов.

По результатам состоявшихся в июле слушаний в общественной палате области один из присутствующих журналистов опубликовал в областной газете «Белгородские известия» статью «Суд за дело», в которой источник, пожелавший сохранить анонимность, сообщил, что судьи перестали удовлетворять ходатайства потерпевших о прекращении дела за примирением в связи с тем, что, по их мнению, этот институт работает лишь в пользу материально обеспеченных преступников, которые могут «откупиться» от потерпевших, тогда как другие этого сделать не могут. То есть, якобы эта норма права нарушает равенство всех перед законом.

Считаю данную аргументацию необоснованной, прежде всего потому, что законодатель не подвергает сомнению действенность ст. 25 УПК РФ.

А вот среди дел, приводимых в качестве примера для членов общественной палаты, были дела по ст. 264 УК РФ, когда один член семьи был обвиняемым, другой – потерпевшим, просившим дело прекратить, но в итоге дело заканчивалось приговором (есть также дела и с реальным лишением свободы).