Взыскать или не взыскать

ВЗЫСКАТЬ ИЛИ НЕ ВЗЫСКАТЬ

Взыскание ущерба и упущенной выгоды пенсионным фондом с управляющей компании по договору доверительного управления

Автор настоящей статьи, посвященной анализу арбитражного спора, который связан с взысканием реального ущерба и упущенной выгоды с управляющей компании, нарушившей инвестиционную декларацию при управлении доверенными ей активами (дело № А40-50359/2013), представлял интересы истца в указанном деле и затронет здесь, среди прочего, спорные моменты, не нашедшие своего отражения в судебных актах.

Существо спора
Учредитель управления – негосударственный пенсионный фонд (далее – Фонд) – передал управляющей компании (далее – Управляющий) по договору доверительного управления, заключенному в 2006 г., средства пенсионных резервов. Согласно договору, Управляющий обязался сформировать инвестиционный портфель и осуществлять управление им в интересах Фонда на принципах надежности, сохранности, ликвидности, доходности и диверсификации, соблюдая при этом требования инвестиционной декларации.

В июне 2011 г. стороны согласовали и подписали новую редакцию инвестиционной декларации, согласно которой состав и структура активов должны были быть приведены Управляющим в соответствие с новой инвестиционной декларацией не позднее 31 декабря 2011 г., что на практике подразумевало продажу Управляющим части акций российских эмитентов, которые находились в инвестиционном портфеле, и вложение вырученных средств в иные финансовые инструменты, соответствующие новой инвестиционной декларации.

К 31 декабря 2011 г. Управляющий не продал акции российских эмитентов, которые находились в инвестиционном портфеле и не соответствовали требованиям новой инвестиционной декларации. Свои действия Управляющий мотивировал тем, что, по его мнению, указанные акции имели большой потенциал роста и что их продажа не соответствовала интересам Фонда.

В сентябре 2012 г. Фонд в одностороннем порядке отказался от договора доверительного управления, сославшись на допущенное Управляющим нарушение инвестиционной декларации. Управляющий реализовал все инвестиционные инструменты и произвел возврат пенсионных резервов в форме денежных средств.

Фонд, посчитав, что нарушением инвестиционной декларации ему причинены убытки, подал иск о взыскании реального ущерба и упущенной выгоды с Управляющего. В качестве реального ущерба Фонд предъявил к взысканию разницу между рыночной ценой акций, которые должны были быть реализованы по состоянию на 31 декабря 2011 г., и ценой, за которую эти акции были фактически реализованы Управляющим в 2012 г. В качестве упущенной выгоды Фонд заявил к взысканию сумму дохода, которую мог получить Управляющий, если бы он инвестировал 31 декабря 2011 г. вырученные от продажи акций денежные средства в иные финансовые инструменты согласно новой инвестиционной декларации.

Судьба требований о взыскании реального ущерба
Управляющий возражал против удовлетворения иска о взыскании реального ущерба, ссылаясь на следующие основные доводы:
а) в целом по инвестиционному портфелю Управляющий показал положительный результат управления (получил доход). При этом потери, вызванные отдельными убыточными продажами ценных бумаг, компенсируются ростом других ценных бумаг, т.е. утраты средств, находящихся в управлении, не происходит. Следовательно, нет оснований для взыскания реального ущерба;
б) при доверительном управлении Управляющий проявил должную заботу, стремясь минимизировать потери от продажи акций в ситуации, когда рыночная цена акций падала в течение второго полугодия 2011 г.

Суд первой инстанции взыскал сумму реального ущерба, не посчитав обоснованными возражения Управляющего. Суды апелляционной и кассационной инстанций поддержали решение суда первой инстанции. При этом суды исходили из следующего.

Факт нарушения Управляющим договорных обязательств (неисполнение обязательства привести состав и структуру активов Фонда в соответствие с новой инвестиционной декларацией до 31 декабря 2011 г.) установлен. Указанное нарушение привело к убыткам в виде реального ущерба, который выражается в утрате средств пенсионных резервов, переданных в управление, в результате снижения рыночной стоимости акций, находившихся в управлении и не соответствовавших требованиям новой инвестиционной декларации. Суд апелляционной инстанции, отвергая возражения Управляющего, указал, что взыскиваемый реальный ущерб является ущербом от нарушения Управляющим договорного обязательства продать до 31 декабря 2011 г. отдельные акции, а не ущербом от доверительного управления всеми активами Фонда. Стороны договора доверительного управления не согласовывали в договоре положений, позволяющих Управляющему компенсировать за счет дохода от операций по вложению пенсионных резервов утрату пенсионных резервов в результате нарушения Управляющим своих обязательств по договору.

Таким образом, суды высказали следующую важную для рынка доверительного управления правовую позицию: по общему правилу, Управляющий не вправе «компенсировать убытки» от отдельных операций с инвестиционными инструментами, совершенных в нарушение условий договора, за счет дохода от других инвестиционных операций (за счет дохода от доверительного управления всем инвестиционным портфелем).