Защиту усилили

Пленум Верхового Суда РФ принял постановление «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве». Не вызывает никакого сомнения, что этот вопрос заслуживает серьезного внимания высшего судебного органа страны. Реализация права на защиту – одно из обязательных условий справедливого правосудия, право на которое является неотъемлемым правом каждого человека. Отрадно, что критические замечания и предложения, направленные ФПА РФ, были восприняты. В представленном к первому чтению тексте проекта отсутствовал целый ряд позиций, которые не соответствовали представлению адвокатуры о реализации права на защиту.

В то же время из текста проекта, к сожалению, исчезло положение об оценке судом законности проведения допроса адвоката в качестве основания, препятствующего ему продолжать оказывать помощь обвиняемому по делу. В этом случае как раз заслуживал поддержки именно первый вариант текста проекта, который только необходимо было дополнить указанием на то, что если суд признает, что допрос адвоката был произведен в нарушение требований процессуального законодательства, такой протокол допроса свидетеля должен быть признан недопустимым доказательством, в связи с чем отсутствуют препятствия для продолжения осуществления защиты адвокатом, вызывавшимся на такой допрос на предварительном следствии.

Игорь ПАСТУХОВ,
советник ФПА РФ, член СПЧ,
адвокат АП г. Москвы, советник Юридической фирмы «ЮСТ»

Практически все положения пунктов этого постановления сформулированы из уже состоявшейся судебной практики, и Верховный Суд систематизировал эту практику для единообразного применения законодательства судами.

К числу явных и очевидных достоинств постановления относится указание в преамбуле на обязательность применения судами правовых позиций КС РФ и практики ЕСПЧ.

Важным для практиков является содержание п. 1 постановления, в котором четко разъясняется, что право на защиту не связано с формальным процессуальным статусом лица (подозреваемый, обвиняемый), а распространяется и на иных лиц, чьи права существенно затрагиваются или могут быть затронуты действиями и мерами, свидетельствующими о направленной против них обвинительной деятельности.

К слову, вспомнился один из руководителей прокуратуры субъекта Федерации, который считал, что до статуса подозреваемого у лица должен быть статус «заподозренный».

В связи с относительно недавними изменениями в УПК РФ, расширившими возможности дознания и следствия в ходе проверки в порядке ст. 144 УПК РФ (иногда называемой доследственной проверкой), в этом же пункте Пленум указал, что правом на защиту пользуются и лица, в отношении которых осуществляются процессуальные действия уже на этой стадии.

Необходимо особо отметить, что при подготовке этого постановления Верховный Суд предоставил возможность практикам внести свои предложения по существу постановления, и положения постановления широко обсуждались в СМИ.

К чести высшей судебной инстанции, предложения адвокатского сообщества по явно спорным проблемам были учтены.

Так, в окончательной редакции постановления отсутствует предлагаемый ранее и критикуемый адвокатами тезис о «злоупотреблении правом на защиту». Не вошло в постановление и противоречащее, по мнению адвокатов, смыслу закона положение, предоставляющее судам возможность назначать подсудимому адвокатов-«дублеров» при наличии у него защитника по соглашению.

Признанием возрастающего авторитета российской адвокатуры является и содержащаяся в п. 10 постановления ссылка не только на положения Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», но и на ст. 13 Кодекса профессиональной этики адвоката (принятого Всероссийским съездом адвокатов 31 января 2003 г.).
Вместе с тем, по моему мнению, при подготовке этого постановления, к сожалению, не удалось избежать некоторых оценочных положений.

Так, при том, что тезис о «злоупотреблении правом на защиту» не вошел в текст постановления, очень спорным, а главное – не отработанным на практике является положение п. 18, допускающее ограничение в реализации отдельных правомочий обвиняемого или его защитника, если они обусловлены явно не добросовестным использованием ими этих самых правомочий.

Зная качество сегодняшнего следствия, очень опасаюсь, что некоторые следователи положение о недобросовестности будут трактовать слишком широко.

Борис ЗОЛОТУХИН,
адвокат, член Совета АП Белгородской области, эксперт ФПА РФ