Главным препятствием в работе адвокатов остаются процессуальные нарушения их прав

– Сергей Владимирович, недавно на круглом столе в Общественной палате РФ по теме «Проблема соблюдения прав адвокатов как ключевого условия для обеспечения права на защиту добросовестного бизнеса» говорилось о рисках административного и уголовного давления уже не только на самих предпринимателей, но и на их представителей – адвокатов. Чем объясняется такая практика?

– Довольно давно и регулярно в выступлениях первых лиц страны и руководителей федеральных министерств и ведомств, в том числе правоохранительных, большое внимание уделяется вопросам безопасности ведения бизнеса. Такие вопросы, как предотвращение незаконного уголовного преследования предпринимателей, противодействие рейдерским захватам и коррупционным практикам, занимают особое место в повестке работы федеральных органов власти.

Но остается практически без внимания тот факт, что ключевым защитником бизнеса в данных вопросах является фигура адвоката, и это закреплено в нашем законодательстве, согласно которому адвокат – это независимый профессиональный советник по правовым вопросам¹.

К сожалению, последние годы мы наблюдаем тенденцию, которая свидетельствует о том, что данный защитник бизнеса сам попадает в угрожаемую позицию («сапожник без сапог»), становясь объектом уголовного преследования, коррупционных практик и незаконного административного давления.

А ведь адвокат, наряду с другими профессиональными юристами – судьей, прокурором, следователем, – выполняет важнейшую функцию по поддержанию законности и правопорядка как согласно нашей правовой традиции, так и по замыслу нашего законодателя. Адвокаты, можно сказать, передовой отряд юристов, обеспечивающий условия для последовательного развития гражданского оборота, формирования благоприятного инвестиционного климата и добросовестной деловой активности граждан, отстаивающий их права как в уголовном, так и в гражданском процессе.

Эффективность работы адвоката зависит далеко не только от его профессионализма, но и во многом от состояния самой правовой системы, которая наделяет адвокатов особым статусом, обеспечивающим беспрепятственное ведение адвокатской деятельности.

Независимость, беспристрастность и защищенность адвоката должны быть гарантированы, и законодательство формально провозглашает определенные гарантии его прав. Но соблюдает ли их само государство?

Практика нашей работы показывает, что сегодня в этой сфере проблем становится все больше.

Именно поэтому еще в июле прошлого года мы провели большую конференцию совместно с аппаратами Уполномоченных по защите бизнеса Москвы и Петербурга при поддержке ФПА РФ по этой тематике, подготовив резолюцию по ее итогам. А в феврале этого года – мероприятие в Общественной палате России.

Мы считаем первоочередной на сегодняшний день задачу обеспечения прав адвокатуры как ключевого гаранта прав добросовестного бизнеса, что особенно актуально в текущих непростых условиях внешних ограничений.

– Каковы основные препятствия, с которыми сталкиваются адвокаты при защите прав и законных интересов предпринимателей?

– Проблем тут хватает. Это и вопросы соблюдения адвокатской тайны при осуществлении ОРД и следственных действий. И вопросы обеспечения прав адвокатов на полноценное общение с доверителями. Имеется проблема недопуска адвоката к подзащитному как способ воспрепятствования осуществлению права на защиту. Ситуация с визитами в СИЗО еще до пандемии была неудовлетворительной. Многочасовые очереди для общения с подзащитным не только ограничивают право на защиту, но и унижают достоинство адвоката и его доверителя.

Не редкость и серьезные процессуальные нарушения прав адвокатов. Основная проблема здесь, на наш взгляд, – обеспечить не на словах, а на деле фактическую состязательность сторон в процессе. Это касается и прав защиты на предоставление и исследование доказательств, и вопросов назначения экономической и финансовой экспертизы, и права на обжалование действий следствия и дознания, которое согласно имеющейся статистике низведено до уровня статистической погрешности (удовлетворение органами следствия и судами ходатайств и жалоб стороны защиты в уголовном процессе стало крайне редким явлением).

Имеют место попытки прямого воздействия и давления на адвокатов, что отмечает и Федеральная палата адвокатов. Об этом, насколько мне известно, не раз писала и сама «Адвокатская газета». Средства массовой информации регулярно фиксируют случаи ареста и задержания адвокатов – что это, как не инструмент давления на сторону защиты, по сути, на их доверителей?

Мы наблюдаем случаи преследования адвокатов и претензии гражданско-правового характера в связи с адвокатским вознаграждением – такие ситуации встречаются регулярно. Часть из них переведены в уголовно-правовую плоскость. Тут можно вспомнить уголовное дело в отношении руководителя МКА «Межрегион» Сергея Юрьева, обвиняемого в хищении денежных средств ФГУП «Государственная корпорация по организации воздушного движения» в особо крупном размере (ч. 4 ст. 159 УК РФ) путем завышения цены договора на оказание юридической помощи, и некоторые другие.

В связи с этим мы вынуждены констатировать, что адвокат сегодня недостаточно защищен и юридически, и организационно, и политически. К сожалению, мы пока не видим внимания к этой важной, на наш взгляд, проблеме, которая напрямую касается вопросов безопасности предпринимательства в нашей стране, сохранности инвестиций и обеспечения важнейших конституционных прав граждан и хозяйствующих субъектов – гарантии сохранности их собственности, права на судебную защиту, на профессиональную юридическую помощь, в том числе помощь адвоката.

В конце прошлого года Минюст подготовил поправки в Закон об адвокатской деятельности и адвокатуре. Скажу сразу, не все эти предложения воспринимаются в адвокатском сообществе однозначно. На мой взгляд, они требуют дальнейшего обсуждения и доработки, особенно в текущих обстоятельствах, когда деятельность адвокатуры крайне востребована в качестве фактора, направленного на стабилизацию правоприменения в новых экономических реалиях.

– Как корпорация реагирует на такие нарушения прав адвокатов? Ощущают ли они поддержку со стороны ФПА РФ?

– Хотел бы отметить, что адвокатская корпорация в лице Федеральной палаты адвокатов и адвокатских палат субъектов РФ занимает активную позицию в вопросах защиты прав адвокатов, прилагая все возможные усилия к исправлению сложившейся ситуации. В первую очередь благодаря их своевременному контролю и вмешательству удается не только своевременно выявлять упомянутые факты и негативные тенденции, но и реагировать на них, восстанавливая нарушенные профессиональные права адвокатов и формулируя запрос на привлечение к ответственности лиц, их нарушивших.

В частности, по упомянутому «делу Юрьева» адвокатская корпорация прилагала и прилагает множество усилий. Достаточно вспомнить, что при обжаловании решения о мере пресечения за председателя МКА «Межрегион» Сергея Юрьева поручились президент и члены Совета ФПА РФ, а также большинство президентов региональных адвокатских палат, предлагая заменить заключение под стражу на залог, который готово было внести адвокатское сообщество. В защиту Сергея Юрьева выступил вице-президент ФПА РФ, председатель Комиссии Совета ФПА РФ по защите прав адвокатов Генри Резник.

В связи с расследованием уголовного дела в отношении Сергея Юрьева Совет ФПА РФ принял заявление, в котором выступил решительно против попыток ревизии принципа свободы договора и преследований на этой основе адвокатов, которые честно, разумно и добросовестно исполняют свои профессиональные обязанности. В обоснование позиции, изложенной в заявлении, Комиссия Совета ФПА РФ по защите прав адвокатов под руководством вице-президента ФПА РФ Генри Резника подготовила правовое заключение по уголовному делу адвоката С.С. Юрьева. Комиссия считает, что обвинение не имеет под собой правовой основы и расходится с установленными предварительным следствием фактами. Как поясняется в ее заключении, положения закона о формировании договорной цены юридических услуг и установленные по делу факты следствие пытается обойти с помощью заключений двух судебных экспертиз, сформулировавших выводы о превышении цены данного договора над их среднерыночной стоимостью.

Стоит также упомянуть «дело Аэрофлота», где следствие в том числе выдвинуло версию о якобы завышенных, по сравнению с некоей «рыночной стоимостью» юридической помощи, гонорарах адвокатов. ФПА РФ опубликовала правовую позицию, где аргументируется вывод о том, что любые попытки провести исследование на предмет определения «рыночной стоимости» юридической помощи лишены практического смысла и правового значения. Кроме того, было подготовлено юридическое заключение по данному делу. И таких примеров достаточно много.

Как известно, руководство ФПА РФ привлекает внимание законодателей к необходимости внесения в законодательство изменений, направленных на обеспечение профессиональных прав адвокатов. Они позволят улучшить ситуацию по многим из упоминавшихся проблем. (В частности, 27 мая в Совете Федерации прошел круглый стол, посвященный этим вопросам. – Прим. ред.)

В части методического содействия важным практическим подспорьем в работе адвокатов были и остаются рекомендации ФПА по целому ряду острых вопросов (от сохранения адвокатской тайны до правил взаимодействия с органами следствия и дознания), направленные на защиту прав и самого адвоката, и его доверителей.

– Расскажите о работе адвокатов в Центре общественных процедур «Защита бизнеса». Как часто к вам поступают сведения о физическом воздействии на адвокатов или о давлении с целью изменить их правовую позицию?

– Центр «Защита бизнеса» – это некоммерческая частно-государственная площадка, в рамках которой строится диалог между бизнесом, органами власти и экспертным сообществом. Центр дает предпринимателям возможность добиться всесторонней и объективной правовой экспертизы фактов нарушения их законных прав и интересов, а также получить публичную поддержку в случаях немотивированного уголовного преследования, рейдерства или удержания под стражей без оснований.

Экспертами Центра являются авторитетные правовые эксперты, общественные и политические деятели, члены делового сообщества, представители СМИ.

При этом главный партнер Центра в системе органов власти – институт Уполномоченных по защите прав предпринимателей. Именно обращения бизнеса, поступившие в этот институт, могут быть направлены на общественную и юридическую экспертизу Центра.

Работа адвокатов в Центре строится на условиях pro bono, т.е. на общественных началах. Для проведения правовой экспертизы в интересах Центра неравнодушные адвокаты выделяют бесплатные часы, помогая добросовестному бизнесу защитить свои права.

Должен отметить, что такого рода защита касается именно конфликтов бизнеса с государством в лице его административных и правоохранительных органов и не затрагивает сферу коммерческих споров.

Что касается попыток давления на адвокатов, вынужден отметить, что с такой практикой мы периодически сталкиваемся. Имели место факты и личных угроз, и даже причинения ущерба имуществу адвокатов. Конечно, на такие факты мы обязательно реагируем, обращая на них внимание правоохранительных органов и адвокатских палат.

– Насколько обострилась в последнее время проблема допуска адвокатов к подзащитным в СИЗО и какие еще нарушения характерны при защите прав предпринимателей?

– Проблема выражается в ограничении доступа адвоката в помещения органов дознания, фактических ограничениях при визите адвоката к подзащитному в места содержания под стражей и иных вопросах. По единодушному мнению коллег-адвокатов, принимавших участие в упомянутом круглом столе, данный вопрос требует законодательной проработки, в том числе в целях законодательного закрепления права адвоката на беспрепятственный доступ в здания и помещения органов, осуществляющих оперативно-разыскную деятельность, органов дознания и следствия, в которых проводятся гласные оперативно-разыскные и следственные действия, проверки с гражданами, а также выработки мер для обеспечения законного права на неограниченные и конфиденциальные встречи адвоката с подзащитным в местах содержания под стражей, включая вопросы технического и ведомственного характера соответствующих служб, обеспечивающих реализацию данного права.

За время пандемии нормой стало ведение судебных процессов посредством защищенных каналов удаленной (онлайн) связи. Однако возможность онлайн-свиданий и общения адвоката и заявителя по таким же защищенным каналам не реализована. Хотя, по мнению ряда коллег, это было бы крайне востребовано и работало бы на обеспечение права на защиту (технические возможности гарантировать конфиденциальность такой удаленной встречи на сегодня имеются, а кроме того, ее проведение должно быть правом, пользование которым остается на усмотрение адвоката и его доверителя).

Но, конечно, главным препятствием в работе адвокатов остаются процессуальные нарушения их прав, нарушение принципа процессуального равенства и обеспечения состязательности сторон обвинения и защиты в рамках уголовного процесса, в том числе по «экономическим составам» УК РФ. Проблема выражается как в нарушении прав стороны защиты на представление и исследование доказательств на стадии предварительного следствия, включая ознакомление с постановлением о назначении экспертизы и материалами до ее производства, так и в ограничении права на получение информации по адвокатским запросам.

– Не раз вставал вопрос о предоставлении адвокату права направлять обязательные для исполнения запросы в государственные учреждения и иные организации для получения информации по делам, по которым адвокат оказывает юридическую помощь. Можно ли утверждать, что действующей нормы закона об адвокатском запросе (ст. 6.1 Закона об адвокатуре) недостаточно?

– Да, это постоянная проблема. Вопрос требует законодательного разрешения, в том числе для закрепления в УПК РФ (и иных законах) права адвоката направлять обязательные для исполнения запросы в государственные учреждения, кредитные и иные организации для получения информации по делам, по которым адвокат оказывает юридическую помощь, в том числе информации с ограниченным доступом (за исключением сведений, содержащих банковскую и иную тайну, для предоставления которых требуется судебное решение). Необходимо законодательно закрепить право на получение копии документа, составленного при соответствующем процессуальном действии с участием стороны. Вопрос, на наш взгляд, требует дальнейшей проработки с точки зрения необходимости иных законодательных изменений и ведомственных решений.

Институт адвокатского запроса требует укрепления, ведь это важнейший способ сбора доказательств и информации, необходимой для оказания правовой помощи. А в настоящее время он работает не в полной мере. В частности, на наш взгляд, в современном автоматизированном и цифровизованном обществе и госаппарате целесообразно сократить срок ответа на запрос с 30 до 10 дней.

Мы предложили бы дополнить институт адвокатского запроса нормой о содействии в экстренном установлении с помощью компетентных государственных органов информации о местонахождении доверителя, если у адвоката имеются основания полагать, что его доверитель находится в распоряжении правоохранительной или пенитенциарной системы. И, например, принудительно лишен средств связи, по причине чего не только не обеспечен правом на защиту, но и может находиться в ситуации риска для его жизни и здоровья в силу хронических заболеваний или иных обстоятельств.

– Каким образом, по вашему мнению, можно сократить число нарушений адвокатской тайны при проведении ОРМ и следственных действий?

– Вопрос требует законодательного разрешения для закрепления процессуальных гарантий адвокатской тайны, включая ответственность должностных лиц, а также ведомственных решений, включая формирование правовых позиций Верховного Суда РФ по данным вопросам.

Современное обеспечение гарантий соблюдения адвокатской тайны требует дальнейшего развития в законодательстве норм о персональной ответственности за ее нарушение.

– Могли бы вы рассказать о рисках и ограничениях, возникающих в адвокатской деятельности по защите прав предпринимателей в связи с использованием новых цифровых технологий и сети «Интернет»?

– Проблема выражается в ослаблении обеспечения конфиденциальности переписки и иных коммуникаций адвоката с подзащитным посредством интернет-технологий, в том числе предстоящими законодательными изменениями в Федеральный закон «О связи», нивелирующими возможность контроля за тайной переписки. Вопрос требует соответствующей законодательной проработки для его разрешения, включая возможность организации защищенного канала связи адвоката с доверителем.

– Не считаете ли вы целесообразным разрешить рассмотрение уголовных дел против бизнесменов в суде присяжных?

– Это предложение не является новым. И в первую очередь оно задумывалось как работающее на состязательность уголовного процесса в экономической сфере, для того чтобы с участием пула непрофессиональных «судей факта» добиться реального исследования вопросов преступного умысла и имеющих значение бизнес-аспектов в инкриминируемом уголовном составе. В рамках реформы 2018 г. расширение компетенции суда присяжных состоялось, но на «экономику» данный состав так и не распространился. А жаль! На мой взгляд, попробовать все же стоило. Хотя бы в порядке ограниченного эксперимента.

– Возможно ли поднять проблему о признании адвоката специальным субъектом правоотношений при рассмотрении дел о банкротстве их доверителей?

– Действительно, такая проблема давно обсуждается адвокатским сообществом. И мы видим в практике работы коллег эксцессы, связанные с требованиями о признании соглашений о правовой помощи недействительными, о возврате «излишне уплаченного» по таким соглашениям, пополнении за счет добросовестно оказавших юридические услуги адвокатских бюро и коллегий конкурсной массы.

Этот вопрос также не добавляет адвокатам оптимизма в их работе.

И я согласен с тем, что он требует законодательного решения в интересах все той же задачи доступа к качественной юридической помощи экономических субъектов, без чего невозможно обеспечить развитый гражданский оборот и развитие экономики.

– Находит ли Центр общественных процедур «Защита бизнеса» понимание в аппарате Уполномоченного при Президенте Российской Федерации по защите прав предпринимателей?

– Как отмечалось мной ранее, Центры общественных процедур и задумывались в первую очередь как независимая экспертная площадка в партнерстве с институтом бизнес-омбудсменов.

Центр в этом «тандеме» выступает в роли общественного и юридического эксперта pro bono по наиболее сложным обращениям в адрес Уполномоченного по защите прав предпринимателей, а Уполномоченный в свою очередь может опереться на выводы правовой и общественной экспертизы Центра. Ведь главный вопрос на заседании Общественного совета Центра – определить путем сложного и всеаспектного рассмотрения обращения, подтверждена или не подтверждена добросовестность обратившихся за защитой предпринимателей.

В дальнейшем при работе с обращением Уполномоченный в рамках своих административных процедур вправе применить весь доступный ему арсенал средств реагирования, в том числе на равных построить диалог с другими государственными органами для восстановления нарушенного права.