Обеспечить безусловное исполнение закона всеми участниками уголовного судопроизводства

– Ростислав Владимирович, в марте 2025 г. в серии «Библиотека адвоката», издаваемой под эгидой Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации и кафедры адвокатуры Университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА), вышла Ваша монография¹ «Представитель адвокатской палаты как участник уголовного судопроизводства». Вы также защитили диссертацию на эту тему. Расскажите, пожалуйста, чем обусловлен ее выбор.

– Выбор темы обусловлен личным профессиональным опытом. В рамках осуществления защиты профессиональных прав адвоката, обжаловавшего решение следователя о недопуске к участию в деле, я сам столкнулся с этой проблемой. Суд, рассматривавший в порядке ст. 125 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее – УПК РФ. – Прим. ред.) жалобу адвоката на недопуск к защите лица, находящегося в федеральном розыске, отказал мне в участии в процессе – как в качестве представителя заявителя (адвоката, подавшего жалобу), так и в качестве представителя адвокатской палаты. С подробной информацией можно ознакомиться в «Адвокатской газете» – статья называется «Вице-президент АП Краснодарского края подал на судью жалобу за грубое нарушение ею УПК»².

Для привлечения внимания научного сообщества к проблеме недопуска адвокатов в уголовное судопроизводство Адвокатской палатой Краснодарского края совместно с кафедрой уголовного процесса юридического факультета имени А.А. Хмырова Кубанского государственного университета (КубГУ) была организована Всероссийская научно-практическая конференция «Обеспечение процессуальных прав адвокатов в уголовном судопроизводстве»³, которая состоялась 1 июля 2022 г.

Особый резонанс вызвали вопросы недопуска защитников к участию в уголовных делах, а также необходимость обеспечения профессиональных прав адвокатов посредством механизма процессуального представительства со стороны адвокатской палаты. Научное сообщество поддержало идею законодательного урегулирования полномочий представителя адвокатской палаты.

Значительное влияние на выбор темы диссертационного исследования оказала позиция заведующего кафедрой уголовного процесса КубГУ, д.ю.н., профессора Ольги Владимировны Гладышевой, отметившей не только ее актуальность, но и необходимость научной разработки статуса нового участника уголовного судопроизводства – представителя адвокатской палаты. Ольга Владимировна пояснила, что без четкого теоретического обоснования статуса, процессуальных прав, обязанностей и ответственности представителя адвокатской палаты любые поправки в уголовно-процессуальный закон будут носить формальный характер и могут привести к правовой неопределенности.

С такими доводами сложно было не согласиться, в связи с чем я принял решение о проведении диссертационного исследования процессуальных проблем, касающихся нового участника уголовного судопроизводства.

В рамках этой работы проанализированы возможные формы участия представителя адвокатской палаты в уголовном судопроизводстве и пути совершенствования соответствующего правового механизма, основанные на практическом опыте участия в качестве представителя адвокатской палаты при производстве обыска, осмотра и выемки в отношении адвоката.

– Как соотносится по содержанию диссертационное исследование с монографией, посвященной этой же тематике?

– Монография «Представитель адвокатской палаты как участник уголовного судопроизводства» и одноименное диссертационное исследование тесно связаны по содержанию. По сути, монография представляет собой переработанную и адаптированную версию диссертации, где я не только развиваю ее ключевые идеи, но и дополняю их новыми аргументами, примерами из практики. При этом изложение материала в монографии отличается большей доступностью, что делает ее полезной не только для научного сообщества, но и для практических работников.

– В книге изложены предложения по внесению изменений в ст. 450.1 УПК РФ, регулирующую участие представителя адвокатской палаты в определенных следственных действиях в отношении адвоката. Расскажите, пожалуйста, о них. Какие еще ключевые положения содержит Ваша монография?

– Например, указанная статья определяет цель присутствия представителя адвокатской палаты, но не регламентирует ни прав, ни обязанностей, ни ответственности указанного участника уголовного судопроизводства. Не содержит ст. 450.1 УПК РФ и положений, указывающих на документ, которым представитель адвокатской палаты мог бы подтверждать свои полномочия. На практике это привело к тому, что представители разных региональных палат подтверждают свои полномочия разными документами, что, по моему мнению, недопустимо. Не содержит ст. 450.1 УПК РФ и механизма производства следственных действий, таких как обыск, осмотр и выемка, в присутствии представителя адвокатской палаты. Между тем законодательное закрепление механизма производства следственного действия в отношении адвоката с особенностями участия представителя адвокатской палаты помогло бы избежать множества проблем, которые возникают в практической деятельности.

Вместе с тем совершенствование уголовно-процессуального законодательства в части защиты прав адвокатов требует значительно более глубоких изменений, нежели только внесение дополнений в ст. 450.1 УПК РФ.

Проведенное исследование выявило настоятельную потребность в распространении защитных механизмов, предусмотренных ч. 4.1 ст. 164 УПК РФ, на профессиональную деятельность адвокатов. Указанная статья запрещает необоснованное применение мер, способных парализовать деятельность юридических лиц и индивидуальных предпринимателей (включая необоснованное изъятие электронных носителей информации). Как ни странно, такие гарантии не установлены в отношении членов нашей корпорации.

В ходе осмотра места происшествия у адвокатов, несмотря на возражения представителей региональных адвокатских палат, изымаются мобильные телефоны, планшетные компьютеры, карты памяти и иные устройства хранения информации. Между тем в них содержатся информация о датах и времени судебных заседаний, копии материалов дел, находящихся в производстве адвоката, переписка с доверителями и другая информация, отсутствие которой у адвоката если не парализует его профессиональную деятельность, то существенно затрудняет ее. Кроме того, изъятие мобильного телефона адвоката позволяет следователю изучать содержащуюся в нем конфиденциальную информацию, не относящуюся к обстоятельствам преступления, предположительно совершенного адвокатом, что приводит к раскрытию профессиональной тайны адвоката без каких-либо правовых последствий для следователя.

Кроме того, необходимо главу 8 «Иные участники уголовного судопроизводства» УПК РФ дополнить ст. 60.1 «Представитель адвокатской палаты», которая бы устанавливала права и обязанности указанного участника уголовного судопроизводства.

Требуется изменение ч. 8 ст. 182 «Основания и порядок производства обыска» УПК РФ, предусматривающей право следователя запрещать лицам, которые присутствуют в месте производства обыска, общаться друг с другом или иными лицами до его окончания. Такое полномочие следователя не должно применяться к представителю адвокатской палаты, иначе последний не сможет узнать, где хранятся предметы и документы, которые содержат сведения, составляющие адвокатскую тайну.

В моей работе обосновывается необходимость расширения процессуальной сферы участия представителя адвокатской палаты и в других следственных действиях, которые, как и обыск, несут угрозу раскрытия профессиональной тайны адвоката. К таким следственным действиям можно отнести допрос адвоката, работника адвокатского образования или работника адвокатской палаты в качестве свидетеля.

Обоснована необходимость наделения свидетельским иммунитетом помощников и стажеров адвокатов. Анализ текущего правового регулирования выявляет следующие проблемные аспекты: помощник и стажер адвоката не включены в перечень лиц, обладающих свидетельским иммунитетом (ст. 56 УПК РФ); могут привлекаться к уголовной ответственности за отказ от дачи показаний (ст. 308 УК РФ); при этом обязаны соблюдать адвокатскую тайну (п. 3 ст. 27, п. 3 ст. 28 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» (далее – Закон об адвокатской деятельности. – Прим. ред.). Существующее правовое регулирование позволяет сотрудникам правоохранительных органов нарушать один из основополагающих принципов адвокатуры – принцип независимости (п. 2 ст. 3 Закона об адвокатской деятельности), поскольку существует риск оказания давления на адвоката через его помощников и стажеров.

– Как Вы оцениваете действующее законодательное регулирование участия адвоката в уголовном процессе в целом? Нуждается ли оно в изменениях?

– Государство, закрепив за адвокатурой функцию оказания квалифицированной юридической помощи (ст. 48 Конституции Российской Федерации (далее – Конституция РФ. – Прим. ред.)), фактически делегировало ей важную публично-правовую миссию, направленную на защиту граждан в том числе и от государства. Исполняя публичные функции по оказанию квалифицированной юридической помощи, адвокаты вправе рассчитывать на защиту от необоснованного давления со стороны государственных органов, и такие механизмы предусмотрены законодателем. К ним можно отнести свидетельский иммунитет адвоката (ч. 3 ст. 56 УПК РФ); особый порядок привлечения адвоката к уголовной ответственности (п. 10 ч. 1 ст. 448 УПК РФ); особенности производства следственных действий в отношении адвоката (ст. 450, 450.1 УПК РФ).

В целом и Закон об адвокатской деятельности, и УПК РФ содержат достаточно механизмов, позволяющих адвокату эффективно защищать права и интересы доверителей. Однако наши коллеги сталкиваются с рядом системных проблем, главная из которых – правоприменительная практика, игнорирующая как букву, так и дух закона. Несмотря на то что решения Конституционного Суда Российской Федерации (далее – Конституционный Суд РФ. – Прим. ред.) обязательны для всех государственных органов (ст. 6 Федерального конституционного закона «О Конституционном Суде Российской Федерации»), следователи и суды зачастую отказываются их учитывать.

Типичный случай: адвокат ссылается на правовую позицию Конституционного Суда РФ, запрещающую, например, препятствовать адвокату в проходе в административные здания правоохранительных органов с мобильным телефоном, необоснованно отказывать в допуске защитника в уголовное судопроизводство, необоснованно ограничивать время ознакомления с материалами уголовного дела, а в ответ от следователя слышит: «Конституционный Суд мне лично ничего не говорил».

К сожалению, как представляется, зачастую государственному обвинителю достаточно произнести фразу «Законно и обоснованно», чтобы у председательствующего судьи появилась на глазах повязка (подобная той, с которой мы привыкли видеть изображение Фемиды), не позволяющая ему распознать допущенные следователем процессуальные нарушения.

Таким образом, на мой взгляд, ключевая проблема современного уголовного процесса заключается не в недостатках законодательного регулирования, а в системном несоблюдении уже существующих правовых норм. Именно поэтому реформа должна быть направлена прежде всего на создание действенных механизмов обеспечения безусловного исполнения закона всеми участниками уголовного судопроизводства.

– На Ваш взгляд, какую роль в этом сможет сыграть принятие подготовленного Федеральной палатой адвокатов Российской Федерации законопроекта об уголовной ответственности за воспрепятствование профессиональной деятельности адвокатов?

– Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» содержит диспозицию, прямо запрещающую кому бы то ни было вмешиваться в законную деятельность адвоката, но при этом отсутствует санкция, предусматривающая ответственность за нарушение указанного требования закона, на что я ранее обращал внимание⁴. Подготовленный ФПА РФ законопроект об уголовной ответственности за воспрепятствование профессиональной деятельности адвокатов, если он будет принят в предложенной ФПА РФ редакции, сыграет важную роль в укреплении независимости адвокатуры и защите прав граждан.

– Вы являетесь вице-президентом АП Краснодарского края. Расскажите, пожалуйста, о направлениях Вашей работы.

– Направления моей деятельности в адвокатской палате следующие: организация работы адвокатов – участников государственной системы бесплатной юридической помощи; защита профессиональных прав адвокатов; обеспечение обязательного присутствия представителя адвокатской палаты при производстве обыска, осмотра и выемки в отношении адвоката; правовое просвещение; контроль за деятельностью Совета молодых адвокатов.

– Вы также являетесь председателем Комиссии по защите профессиональных прав адвокатов АП Краснодарского края. Как ведется работа по защите прав адвокатов в Вашей палате, с какими нарушениями приходится сталкиваться наиболее часто и какие способы противодействия им выработаны?

– Защита профессиональных прав адвокатов ведется в порядке, определенном Положением «О порядке осуществления защиты профессиональных прав адвокатов», утвержденным решением Совета ФПА РФ от 18 июня 2024 г.

В случае поступления обращения адвоката Комиссия дает заключение о том, нарушены его профессиональные права и интересы или нет. В случае установления факта нарушения по поручению президента или Совета Адвокатской палаты Комиссия уполномочена принять на себя защиту и восстановление нарушенных прав адвоката.

Одно из недавних дел, в котором принимал участие член Комиссии по защите профессиональных прав адвокатов, – это уголовное дело, возбужденное в отношении адвоката Натальи Федоренко. По поручению президента Адвокатской палаты Светланы Владимировны Васильевой член Комиссии Алексей Валериевич Иванов принял на себя защиту коллеги, привлекаемой к уголовной ответственности за исполнение профессионального долга. Адвокат заявила отвод председательствующему судье, обосновав его прямой либо косвенной заинтересованностью в исходе дела, и представила соответствующие доказательства. Судья согласился с мнением адвоката и удовлетворил отвод. Но при этом обратился в Следственный Комитет Российской Федерации с сообщением о преступлении, посчитав, что адвокат раскрыла его личную тайну. В связи с этим было возбуждено уголовное дело, и адвокат признана виновной в совершении преступления. В настоящее время Алексей Иванов, теперь уже заместитель председателя Комиссии, совместно с другими защитниками обжалует апелляционное определение в кассационном порядке.

Самые распространенные нарушения профессиональных прав адвокатов – это вызов на допрос в качестве свидетеля; недопуск адвоката к участию в деле; производство обыска в помещении адвоката, не привлекаемого к уголовной ответственности; недопуск адвоката с мобильным телефоном в административное здание регионального УВД.

Сталкивалась Комиссия в своей работе и с более сложными нарушениями, которыми я стараюсь делиться с сообществом посредством публикации мнений в «Адвокатской газете».

Так, например, в одном из районов Краснодарского края от адвоката – представителя заявителя о совершении преступления – орган дознания потребовал предоставить нотариально удостоверенную доверенность для того, чтобы допустить адвоката к ознакомлению с материалами процессуальной проверки. По мнению сотрудников правоохранительных органов, ордера и удостоверения адвоката недостаточно. Межрайонный прокурор, которому адвокат направил несколько жалоб, не усмотрел нарушений.

Комиссией было подготовлено заключение, где не только усмотрено нарушение профессиональных прав и интересов адвоката, но и подробнейшим образом обоснована позиция региональной палаты со ссылками на нормы права и судебную практику высших судов. Суд, удовлетворяя жалобу адвоката, сослался на заключение Комиссии, посчитав требования органа дознания незаконными, о чем подробно написано на сайте «Адвокатской газеты»⁵. Решение суда вступило в законную силу, в последний момент прокурор отозвал представление на состоявшееся по делу судебное решение.

– В чем состоит Ваша работа в качестве члена Комиссии Совета ФПА РФ по защите прав адвокатов?

– Равно как и другие члены Комиссии, выполняю поручения ее председателя – уважаемого Генри Марковича Резника. Из недавних поручений – подготовка, совместно с Нвером Гаспаряном и Сергеем Краузе, проекта Разъяснения Комиссии Совета ФПА РФ по защите прав адвокатов «О действиях адвоката в случае вызова на допрос (опрос) в качестве свидетеля», а также проекта Методических рекомендаций для представителя адвокатской палаты при производстве обыска, осмотра и выемки в отношении адвоката. Надеюсь, разработанные нами документы будут поддержаны Советом ФПА РФ и станут эффективным инструментом для наших коллег, поскольку содержат практические алгоритмы действий в сложных ситуациях.

– Как Вы пришли в юридическую профессию?

– Я стал юристом, глядя на отца – судью, за плечами которого четыре оправдательных приговора (к настоящему времени он вышел в отставку). В моем детстве он часто рассказывал о несправедливости судебной системы, о том, как трудно защите противостоять обвинению в уголовных процессах, и о явном дисбалансе в пользу государственного обвинителя, о его чрезмерных полномочиях в уголовном судопроизводстве.

– После окончания института Вы сразу получили статус адвоката. Что Вас мотивировало связать свою жизнь с адвокатурой?

– Прежде всего – обостренное чувство справедливости. Уголовный процесс изначально построен на неравных условиях: защита находится в заведомо уязвимом положении. Но именно эта сложность меня вдохновляла – добиваться успеха там, где это кажется почти невозможным.

Немаловажную роль сыграло мнение отца, который видел во мне потенциал адвоката и настоятельно рекомендовал избрать именно этот путь.

– Юридический факультет Кубанского государственного университета носит имя А.А. Хмырова. Не является ли он Вашим родственником?

– Действительно, юридический факультет, где я по совместительству работаю, носит имя великого советского и российского ученого Александра Алексеевича Хмырова. Но сведений о том, является ли он нашим родственником, к сожалению, нет. Скорее всего, не является.

– На Ваш взгляд, в каких формах необходимо прежде всего развивать наставничество в адвокатуре?

– Для эффективной передачи профессионального опыта молодому поколению Закон об адвокатской деятельности уже содержит неплохой механизм в виде персонального сопровождения стажера адвоката его наставником – адвокатом, стаж которого должен составлять не менее 5 лет. Однако этот механизм требует доработки, поскольку сегодня многие адвокаты сталкиваются с финансовыми и организационными трудностями при обучении стажеров. Одни не могут позволить себе содержание стажера из-за высоких затрат, другие не видят экономической целесообразности в инвестировании времени и денег в подготовку молодого специалиста. Возникает парадоксальная ситуация: адвокат не только делится знаниями, тратит свое время на обучение молодого специалиста, но вынужден за это еще и платить, что снижает мотивацию к наставничеству.

Для решения существующей проблемы, на мой взгляд, необходимо:

• создать условия для заинтересованности адвоката в том, чтобы брать на работу стажеров, делиться с ним своими навыками и опытом. Для этого оплату стажировки должен производить не адвокат, а стажер, обучающийся у опытного наставника. Стоимость такой стажировки должен определять сам адвокат – наставник;

• увеличить срок стажировки до двух лет, что позволит стажеру полноценно освоить не только теоретические основы профессии, но и ее практические аспекты;

• сделать стажировку обязательным условием для допуска к квалификационному экзамену, что исключит формальный подход и повысит уровень подготовки кандидатов.

Другим направлением наставничества являются курсы повышения профессионального уровня, которые проводят как региональные адвокатские палаты, так и Федеральная палата адвокатов. Огромным преимуществом является то, что такие курсы можно пройти дистанционно, в том числе просмотреть повтор вебинара на сайте ФПА РФ в случае, если адвокат по каким-то причинам не смог посмотреть его в дату проведения.

Онлайн-наставничество обладает рядом преимуществ: доступность, гибкость графика и возможность обучения у лучших специалистов вне зависимости от географии. Однако живое общение остается незаменимым: оно позволяет глубже погрузиться в профессиональную среду, перенимать не только знания, но и невербальные навыки, тонкости работы адвоката.

В связи с этим оптимальным решением представляется комбинированный формат: онлайн-обучение – для теории, лекций и разбора типовых кейсов; очные мероприятия – для практических тренингов, мастер-классов, имитационных процессов и неформального обмена опытом. В свое время адвокат Виктор Васильевич Паршуткин проводил потрясающие учебно-игровые процессы «Суд присяжных».

Сам лично был на трех тренингах Виктора Васильевича и организовывал проведение одного из них. Те отзывы, которые получал от коллег после учебно-игровых процессов, позволяют мне с уверенностью говорить о том, что курсы повышения профессионального уровня должны сохранять баланс между цифровыми и традиционными форматами, чтобы обеспечить максимально эффективную подготовку адвокатов нового поколения.