– Какова цель создания серии книг под названием «Русские судебные процессы», ставшей лауреатом престижной премии ФПА РФ?
– Серия была задумана мной 10 лет назад в качестве ответа на острую дискуссию того времени о том, как изучать историю России. Осмысливая эту дискуссию и памятуя о том, что в силу ряда причин в российской истории образовались некоторые лакуны, «белые пятна» и имеет распространение откровенная ложь, я понял, что изучать историю государства и права своей страны нужно не только и не столько по учебникам или книгам об исторических событиях, а прежде всего, по первоисточникам. Ее можно изучать через призму судебных документов, ведь отражением права в реальной жизни любой страны всегда были конкретные судебно-следственные дела, позволяющие судить о развитости общества, шкале принятых в нем ценностей, его правовой системе и практическом применении права для регулирования общественных отношений, существовавших в конкретный исторический период.
Мы решили начать издание подлинных материалов дел о процессах, связанных со значительными событиями и с известными историческими личностями, ставшими неотъемлемой частью нашей истории и оказавшими существенное влияние на развитие России.
В судопроизводстве выявляется самая суть исследуемого явления, проявляются наиболее многогранно и устанавливаются максимально точно как пороки, так и лучшие черты человека и общества. А юристу, кроме этого, общего интереса, хочется, как мне кажется, иметь представление не только о том, какие нормы права были написаны на бумаге в определенный период нашей истории, но и том, как это право реализовывалось, строилась судебная система, какие существовали правоприменительные технологии, процедуры и рождались судебные документы.
Подтверждение большого интереса к книгам этой серии я получил, когда был приглашен заведующей кафедрой адвокатуры Московского государственного университета имени О.Е. Кутафина (МГЮА) на деловую игру для студентов по книге «Убийство императора Николая II». Студенты, переодетые в одежды того времени, на несколько часов стали участниками судебного процесса над цареубийцами, выступая в роли обвиняемых, свидетелей, судей. В черной мантии председательствовал их педагог, член Совета АП г. Москвы, адвокат Е.А. Рубинштейн. Я испытал огромное удовольствие, видя интерес студентов и наблюдая за тем, как им самим все это нравится. Уверен, что участие в такой деловой игре останется в их памяти и заложит любовь к юридической профессии.
Хотел бы отметить, что работа над книгами серии была подхвачена моими партнерами: адвокатами В.А. Злобиным, В.Ю. Плетневым и О.А. Шаманским, которые с большим интересом включились в этот процесс. Каждый из них подготовил прекрасные материалы по определенной теме.
– Какими принципами Вы как редактор руководствовались при выборе тем будущих книг?
– В самом начале проекта мы обсудили и согласовали с партнерами «Юстины» не только список намеченных судебных дел, которые планировалось включить в данное издание, но и внешний вид серии. В ходе обсуждения велось много споров по принципиальным аспектам, подлежащим отражению во введении. Все авторы, кроме независимого исследователя Д. Шабельникова, составителя сборника дел репрессированных московских адвокатов, являются адвокатами компании «Юстина» и принимали непосредственное участие в выработке редакционной политики. В процессе работы над книгами серии мне не приходилось кого-то из них ограничивать, каждый автор, работающий над своей темой, был абсолютно свободен в своих исканиях.
– Можно ли рассчитывать на продолжение серии? Какие работы ждут своей публикации?
– В этом году мы будем издавать книгу об уголовном деле американского летчика-шпиона Ф.Г. Пауэрса. Также планируем издание книги, посвященной следственному делу патриарха Тихона. Если сможем раздобыть материалы, то, возможно, издадим уголовные дела двух офицеров: командира новейшего боевого корабля Балтийского флота «Сторожевой», капитана 3-го ранга В. Саблина, поднявшего в 1975 г. вооруженный мятеж, и лжеполковника Н. Павленко, который еще в военные годы создал так называемое Управление военного строительства № 1 – частную строительную корпорацию, работавшую на всей Европейской части СССР, с численностью сотрудников, составлявшей около тысячи человек.
Ждут своего времени и другие материалы. Это же бесценный историко-правовой культурологический пласт общественной жизни России, который должен быть доступен как юристам, так и широкой публике.
– Где можно приобрести книги из серии «Русские судебные процессы»?
– Сегодня эти книги можно приобрести в некоторых московских книжных магазинах, на официальном сайте издательства «Белый город» и, конечно же, в интернет-магазине Ozon.ru.
– Давайте теперь поговорим о некоторых исторических процессах, положенных в основу ряда книг из этой серии. О гибели Пушкина и Лермонтова написаны сотни работ. Какой интерес могут вызвать материалы военно-судного дела о дуэли, о проблемах дуэли в России? Раскрываются ли в книге необоснованные домыслы об обстоятельствах дуэли Лермонтова?
О дуэлях
– Материалы подлинных уголовных дел о дуэлях А.С. Пушкина с Ж. Дантесом-Геккерном и М.Ю. Лермонтова с Н.С. Мартыновым вызывают огромный интерес как к проблеме собственно дуэли в России того времени как таковой, так и к пониманию произошедших конфликтов, которые привели к гибели наших великих поэтов, а также описанию судебной системы и процессуального применения норм писаного права, относящихся к этому историческому периоду.
Поединок был известен еще Русской Правде. В этом памятнике древнерусского права речь шла о таком способе разрешения между тяжущимися спора судебного. А вот традиция разрешения этического, нравственного спора путем поединка (дуэли) была завезена к нам из Европы в XVIII в. иностранными офицерами, поступавшими на русскую военную службу. И просуществовала она вплоть до Октябрьского переворота 1917 г.
В отечественной истории есть множество ярких примеров дуэлей, вызванных нанесенными оскорблениями.
Например, князь П.А. Кропоткин в книге «Записки революционера» описывает случай, когда Александр III, еще будучи наследником престола, оскорбил некоего офицера. Офицер, не имея возможности вызвать на дуэль представителя царской династии, направил письмо с требованием извинений, а в противном случае через двадцать четыре часа он обещал застрелиться. Это был род японской дуэли. Будущий император мог бы извиниться или мог бы сам дать удовлетворение человеку, не имевшему возможности вызвать его, но он не сделал этого. По истечении установленного времени офицер исполнил свое обещание. Император Александр II был сильно разгневан невнимательным и жестоким поведением сына. Он резко отчитал его и приказал сопровождать гроб офицера на похоронах.
Одна из последних российских дуэлей, описанных в литературе, это вызов на дуэль в 1907 г. П.А. Столыпиным депутата от фракции кадетов Ф.И. Родичева в связи с тем, что тот в речи, произнесенной на заседании Думы, назвал применявшуюся в России смертную казнь через повешение «столыпинскими галстуками». К счастью, дуэль не состоялась после публичных извинений, принесенных Родичевым Столыпину.
Дуэль была неразрывно связана с понятиями личной чести, достоинства, аристократической гордости. В основном дуэлянтами становились офицеры. Между тем русское законодательство, начиная с петровских времен, запрещало дуэли и рассматривало их как преступления против государственных интересов, карая смертной казнью.
Доподлинного количества дуэлей в России мы не знаем. Известно лишь, что за период с 1884 по 1910 г. из 322 зарегистрированных поединков 315 были проведены с применением огнестрельного оружия. В России традиционно отдавали предпочтение дуэли на пистолетах. В дуэлях участвовало 644 человека, из них четыре генерала, 14 штаб-генералов, 187 капитанов и штаб-капитанов, 367 поручиков, подпоручиков и прапорщиков, 72 человека гражданских званий. В среднем в год происходило до двух десятков дуэлей.
О дуэли Пушкина
– История жизни и гибели Пушкина изучена досконально и описана в обширных исследованиях. Есть книги о его детстве, родителях и родственниках, няне, соучениках-лицеистах, поэтах одной с ним поры, его любовных романах и иных аспектах жизни великого поэта. Есть и большое количество архивных материалов – письма, документы, автографы того времени.
Но А.С. Пушкин – «наше все», и его трагическая смерть на дуэли, все, что с этим связано, будет вновь и вновь привлекать к себе наше внимание.
Этой дуэли были посвящены многочисленные исследования. Среди юристов интерес к ней был столь велик, что начиная с конца XIX в. и в следующем столетии было проведено значительное количество криминалистических исследований, связанных с дуэльным делом.
Эксперты-криминалисты исследовали экземпляры написанных по-французски анонимных писем – «диплома рогоносца» с двусмысленными намеками на измену жены поэта, Натальи Николаевны, пытаясь определить их автора.
Эксперты-медики спорили о том, можно ли было спасти жизнь Пушкина от полученной раны и правильно ли его лечили.
Криминалисты и судебные медики проводили баллистические исследования в виде эксперимента, когда по изготовленному манекену кавалергарда, одетого в мундир, были проведены прицельные выстрелы в пуговицу мундира из пистолета – поскольку одно время считалось, что Дантеса спасла от пули Пушкина пуговица мундира, от которой она рикошетировала, задев лишь руку, а позже некоторые полагали, что под мундиром Дантеса могла быть специальная защита типа кольчуги.
В общем, дуэли были посвящены разнообразные, иногда замысловатые исследования. Но все равно осталось много неясного, иногда загадочного, со временем возникло много необоснованных гипотез, произошла немалая путаница в истолковании дуэльной истории.
Достаточно напомнить, что большинство наших граждан знают из школьной программы и уверенно ответят на вопрос – кто же кого вызвал на дуэль в этом конфликте: конечно же, Пушкин Дантеса, защищая честь жены. Причем такого же мнения придерживается значительное количество пушкиноведов в своих публикациях о последних днях жизни поэта и причинах дуэли.
Действительно, в ноябре 1836 г. Пушкин посылал вызов на дуэль Дантесу в связи с его ухаживаниями за женой поэта, которые могли «возбудить щекотливость как мужа». Но впоследствии Пушкин отозвал свой вызов.
В материалах же дела, в частности в судебном решении, мы читаем: «Пушкин 26-го января сего года послал к отцу подсудимого Геккерна, министру нидерландского двора барону Геккерну, письмо, наполненное поносительными и обидными словами… Барон Геккерн, будучи оскорблен помещенными в сем письме изъясненными словами, того ж числа написал от себя к Пушкину письмо с выражениями, показывающими прямую готовность к мщению, для исполнения коего избрал сына своего, подсудимого поручика барона Геккерна, который на том же сделал собственноручную одобрительную надпись. Письмо сие передано было Пушкину через находящегося при французском посольстве графа д’Аршиака, который настоятельно требовал удовлетворения оскорбленной чести баронов Геккернов» (здесь и далее цит. по кн.: «Дуэль Пушкина с Дантесом-Геккерном», М.: Белый город, 2012). 27 января 1837 г. состоялась дуэль.
Вывод из материалов судебного дела об инициаторе дуэли совершенно определенный, и каждый сможет сделать его сам.
Большой интерес представляет судопроизводство в армии того времени. Почему военный суд рассматривал дело о дуэли Пушкина и Дантеса? Потому что Ж. Дантес-Геккерн и секундант Пушкина К.К. Данзас, будучи военнослужащими, за участие в дуэли подлежали именно военному суду. По делу о дуэли была сформирована, как и полагалось, военно-судебная комиссия, из шести судей – гвардейских офицеров и аудитора (профессионального юриста).
В деле много необычного для сегодняшнего времени. Например, сами заседания суда проходили «на квартире презуса флигель-адъютаната полковника Бреверна». Дело было рассмотрено стремительно – с вынесением приговора в течение 22 суток. Суд запросил и исследовал письма Пушкина и Дантеса, связанные с дуэлью. Эти письма в основном были написаны на французском языке. Примечательно, что переводчик в суде не понадобился: все офицеры, входившие в состав суда, знали язык, и перевод писем и записок с французского был сделан ими самими. Во время исследования доказательств в суде возник вопрос о допросе вдовы поэта Н.Н. Пушкиной. Интересную позицию заняли члены суда. В отличие от аудитора, считавшего необходимым провести такой допрос, офицеры-судьи постановили, полагая дело «довольно ясным», не допрашивать ее, «дабы без причин не оскорблять г-жу Пушкину требованием… объяснений».
О дуэли Лермонтова
– Смерть Лермонтова, так же, как и Пушкина, – на дуэли, потрясла общественность России. Возникли различные теории о заговоре с целью убийства, необоснованные домыслы об обстоятельствах дуэли. Подлинные материалы уголовного дела позволяют установить многие важные обстоятельства дуэли Лермонтова и Мартынова, в том числе узнать, были ли нарушены правила поединка, и исключить целый ряд ошибочных версий о случившемся.
В советской литературе четко прослеживалась мысль о том, что М.Ю. Лермонтова убил царский режим, которому поэт был неугоден. Этим, по мнению авторов, обусловлена мягкость наказания Мартынова и секундантов.
На протяжении продолжительного времени многие исследователи, не только советского времени, отвечают на вопрос «о заговоре против Лермонтова» положительно. Например, по версии С.Д. Короткова, являвшегося в 30-х гг. директором музея «Домик Лермонтова» в Пятигорске, на дуэли в Михаила Юрьевича попала пуля не Мартынова, а наемного убийцы, который прятался в лесу и выстрелил одновременно с Мартыновым. Версия эта была основана на том, что пуля, попав в правый бок ниже последнего ребра, затем резко отклонилась в сторону и вышла между пятым и шестым ребром левой стороны. Есть предположения, что Мартынов якобы действовал по указанию Николая I и шефа жандармов графа Бенкендорфа.
Вместе с тем анализ содержащегося в книге уголовного дела, также как и других документов, не подтверждает подобные версии.
В предисловии к изданию адвокатом В. Злобиным даны убедительное описание «нестыковок», на которые ссылаются авторы спорных предположений, и их логическое объяснение. Кроме того, в нем содержится очень интересный материал об истории дуэлей в России с анализом законодательства разных эпох.
– Убийства российских царей – особая история. Здесь перемешаны и политические, и юридические аспекты. Какие выводы делает автор, каково его отношение к убийцам и их жертвам?
– В книгах серии «Русские судебные процессы» содержатся материалы уголовных дел о гибели российских императоров – Александра II и Николая II. Хотя результат этих преступлений одинаковый – насильственная смерть руководителя страны, их причины и оценка совершенно разные.
Понятно, что устройство человеческого общества несовершенно. В любом социуме всегда находятся люди, считающие существующий государственный строй подлежащим смене. И не только в результате эволюционных процессов. Были и есть фанатики, которые пользовались и не перестанут пользоваться таким механизмом противостояния слабых против сильных (власти), как террор.
Вошедший в историю как царь-освободитель и великий реформатор, Александр II запомнился нам своими многочисленными реформами, охватившими многие области русской жизни. Великие перемены, в том числе судебная, крестьянская и земская реформы, проведенные Александром II, явились главным результатом его царствования. Они же стоили ему жизни.
И в последующие годы террор в России не уменьшался. Например, только в 1906–1907 гг., в так называемый период первой русской революции, в результате терактов, совершенных членами партии эсеров, было убито и ранено 4,5 тыс. должностных лиц.
Сегодня терроризм стал международным явлением. В нашей памяти многочисленные и чудовищные по своей жестокости террористические акты: в Токийском метро, Нью-Йорке, Буденновске, Кизляре, Буйнакске, Москве, Беслане и др., приведшие к трагедиям, унесшие и покалечившие тысячи людских жизней в России и мире за последние годы.
В нашей стране отношение к террористам было разное. Так, лица, осужденные и казненные в 1881 г. как государственные преступники, убившие царя Александра II, по прошествии нескольких десятков лет превратились в народных героев, именами которых стали называть улицы и в Ленинграде (Санкт-Петербурге), и в других российских городах. Так, в 1975 г. в Ленинграде заново отстроенный мост возле храма Спаса на Крови, построенного на месте, где Александр II получил смертельное ранение, был назван именем цареубийцы – Игнатия Гриневицкого. Прошло еще несколько десятков лет, прежде чем улицам и мостам вернули прежние исторические названия.
Будем надеяться, что в современном мире терроризм навсегда останется исключительно преступным, осуждаемым в обществе явлением. К тому же для здравомыслящих людей очевидно, что террором невозможно реализовать извечные мечты человечества о достижении на земле справедливости, равенства и всеобщего счастья.
А вот в деле о политическом убийстве государством большевиков последнего русского царя Николая II и его семьи, чудовищном преступлении, не укладывающемся ни в какие правовые рамки, когда без суда были расстреляны не только сам император и его супруга, но и пятеро их детей, а заодно и четверо слуг, проблема разграничения насильственного захвата власти и терроризма (диктатура пролетариата ничем от него не отличалась) как уголовных преступлений от освободительной борьбы, от права народа на восстание является более сложной.
Процесс смены любой общественно-экономической формации, того или иного строя всегда исключительно болезнен и противоречив, но при созревании определенных явлений – неизбежен.
Сегодняшняя цивилизация права исходит из того, что граждане каждого государства имеют право на передачу власти тем избранным, кто сможет эффективно обеспечить права избиравших его людей. Такая передача возможна двумя путями: в результате эволюции путем выборов или революционным путем.
Когда правительства не выполняют обязательства по обеспечению прав и свобод людей, то они могут быть свергнуты, в том числе не мирным путем. Такое право напрямую закреплено во Всеобщей декларации прав человека, а также в Декларации независимости США, конституциях Германии и Франции.
Именно руководители, элита государств ответственны за происходящее в стране, в том числе, за недопущение революционных событий. Сегодня революционная ситуация невероятна в стране с развитыми институтами гражданского общества. Там, где есть политическая конкуренция и рыночная экономика, никакая революция невозможна.
И тем не менее, как мне представляется, каждый юрист, признавая право народов на восстание и на те действия, которые происходят в России сегодня – мирные выступления населения в защиту своих прав и интересов, не может относиться безразлично, а тем более поощрять любую форму внесудебных расправ, расстрелы списками, создание ГУЛАГа, насильственное выселение народов, практиковавшиеся в России в XX в. Нельзя оставаться безразличным и к сегодняшним проявлениям нарушения государством принципа верховенства права.
Мы, большая правовая корпорация – судей, адвокатов, прокуроров, следователей, преподавателей права – можем противопоставить право силе и добиться верховенства первого над вторым, это в наших руках.
– Уголовное дело княжны Таракановой ушло в историю и обросло кучей выдуманных подробностей. То ли она умерла от болезни, то ли утонула во время наводнения. Но нам, конечно, интереснее другое – совершила ли она преступление и почему ее готовы были помиловать, но в итоге все же оставили в заключении?
– Материалы уголовного дела княжны Таракановой читаются как фантастический детектив. Здесь и подделка документов – завещаний Петра I, Екатерины I и Елизаветы Петровны, любовные истории князя А. Орлова с императрицей Екатериной II и самозванкой, позволившие заманить ее обманом на корабль русской эскадры и арестовать. И все это на фоне серьезной политической борьбы. История княжны, запечатленная в материалах дела, пожалуй, одно из первых доказанных вмешательств иностранных государств в наши внутренние дела.
Сама княжна Тараканова – загадочная женщина в русской истории. Ни имени, ни происхождения ее установить не удалось. На следствии княжна так и не назвалась и ни в чем не призналась. Она именовала себя княгиней Елизаветой Владимирской – дочерью императрицы Елизаветы Петровны и Алексея Разумовского. В 1774 г. эта женщина заявила о своих притязаниях на российский престол. По приказу Екатерины II она была похищена в Ливорно Алексеем Орловым и привезена в Санкт-Петербург.
Умерла «княжна» в 1775 г. от чахотки в заключении в Петропавловской крепости, где и похоронена солдатами из охраны, с которых была взята присяга о неразглашении тайны. Конкретное место захоронения на территории крепости не известно.
Впоследствии появилась легенда о ее гибели в 1777 г. в результате наводнения Невы, послужившая сюжетом для известной картины К. Флавицкого «Княжна Тараканова».
Главной целью следствия, которым фактически руководила Екатерина II, было выяснение того, кто организовал «самозванческую интригу». Из показаний знаменитой претендентки на русский престол следует, что идея стать «законной наследницей императрицы Елизаветы Петровны» ей не принадлежит, а случившееся стало возможным лишь благодаря воле других людей.
В документах «княжны» были обнаружены три поддельных завещания – Петра I; его жены Екатерины I; Елизаветы Петровны – необходимые для того, чтобы завершить логическую цепочку «законных» преемников Петра I: жена – Екатерина I; внук – Петр II (Алексей Петрович); дочь – Елизавета Петровна; «княжна Тараканова» – дочь Елизаветы Петровны.
Исходя из материалов дела, в покушении на русский престол были задействованы поляки в лице князя Радзивилла. Они полагали, что должны оказать помощь в восхождении «княжны» на престол, а взамен, став императрицей, она вернет Речи Посполитой Белоруссию, заставит Россию, Пруссию и Австрию восстановить Польшу, после ее раздела, в границах 1772 г.
В деле есть и след того, что турки также были заинтересованы в воцарении «княжны». Письма самозванки к турецкому султану, найденные в ее вещах, явились для следствия неопровержимым доказательством вины «княжны» и участия в этом деле Турции.
– Дает ли очередная книга из этой серии ответы на вопросы: в убийстве Распутина действительно были замешаны лица императорской фамилии? Был ли кто-то из них наказан? Насколько хорошо проведено расследование данного дела в реалиях того времени?
– В истории России Григорий Распутин – неоднозначная личность, вокруг которой споры ведутся до сих пор. Его жизнь наполнена массой необъяснимых событий и фактов, связанных с приближенностью к семье императора Николая II. Одни историки считают его безнравственным шарлатаном и мошенником, а другие уверены, что он был настоящим целителем, и именно это обстоятельство позволило ему приобрести влияние на царскую семью.
Уголовное дело «Об исчезновении Григория Ефимовича Распутина» было возбуждено 17 декабря 1916 г. – в тот день, когда дочери Распутина обнаружили его пропажу. И спустя всего лишь два месяца расследование было прекращено.
Несмотря на то что имена подозреваемых стали известны уже на следующий день после убийства и князь Ф. Юсупов, исполнитель убийства, сам не отрицал совершение преступления (достаточно прочесть его замечательные воспоминания), обстоятельства его совершения установить следствию так и не удалось. Расследование по делу производилось довольно поверхностно, и стремления установить истину у правоохранительных органов не было. Скорее всего, такое нежелание было связано с участием в заговоре члена царской семьи – великого князя Дмитрия Павловича.
Это видно из заключения следователя о прекращении уголовного дела об убийстве Г. Распутина. В нем в качестве основания прекращения дела было указано на невозможность привлечения великого князя Дмитрия Павловича, как родственника царя, к уголовной ответственности без согласия Николая II.
И такое решение, абсолютно несовместимое с фундаментальными принципами права, вынесено тогда, когда реформой 1864 г., как считается, была полностью изменена судебная система и установлен суд скорый, правый, милостивый, а главное – равный для всех…
– Большой интерес представляют материалы уголовного дела по обвинению Бориса Савинкова в совершении целого ряда тяжких преступлений против советской власти. Это были действительно уголовные преступления? Или все же – это элемент постреволюционной политической борьбы?
– Борис Савинков – член партии социалистов-революционеров, профессиональный террорист, входивший в состав «Боевой организации» эсеров и боровшийся методами террора как с царской, так и с советской властью. Есть интересный факт из его биографии: после ареста за революционную деятельность он провел пять месяцев в крепости, после чего был выслан в Вологду, где некоторое время работал секретарем консультации присяжных поверенных при Вологодском окружном суде.
Почти все значительные террористические акты «Боевой организации» организованы Б. Савинковым. Он принимал непосредственное участие в покушениях на министров внутренних дел России В.К. Плеве и И.Н. Дурново, московского генерал-губернатора адмирала Ф.В. Дубасова.
И вот человек с такой уголовной биографией летом 1917 г. занял во Временном правительстве, возглавляемом присяжным поверенным А.Ф. Керенским, должность управляющего Военным министерством. После назначения на указанную должность Б. Савинков предлагал в качестве необходимой меры в создавшейся обстановке осуществить арест всех лидеров большевистского движения, однако не получил на это согласия Керенского, который, кроме того, отказался восстановить смертную казнь. В ответ на это Савинков подал в отставку.
Приход к власти большевиков Савинков встретил враждебно, считая, что «октябрьский переворот не более как захват власти горстью людей, возможный только благодаря слабости и неразумию Керенского» (цит. по кн.: Злобин В.А. Уголовное дело Бориса Савинкова. М.: ООО ТД «Белый город», 2019).
В 1918 г. Савинков организовал в Москве подпольный контрреволюционный «Союз защиты Родины и Свободы», в который входили в основном офицеры и юнкера. К концу мая 1918 г. численность организации в Москве и других городах составила 5500 человек. Эта организация преследовала цели свержения советской власти, установления военной диктатуры и продолжения войны с Германией. Кроме того, Б. Савинковым предполагалось физическое устранение Ленина и Троцкого. Он руководил вооруженными антибольшевистскими восстаниями в Ярославле, Рыбинске и Муроме, которые были жестоко подавлены.
Впоследствии Б. Савинков был арестован, в суде он признал свою вину и поражение в борьбе против советской власти. Военная коллегия Верховного Суда СССР в 1924 г. приговорила его к высшей мере наказания – расстрелу, замененному на лишение свободы сроком на 10 лет.
По официальной версии, 7 мая 1925 г. в здании ВЧК на Лубянке Савинков покончил жизнь самоубийством: воспользовавшись отсутствием оконной решетки в помещении, где он находился по возвращении с прогулки, выбросился из окна пятого этажа.
– Чем, по Вашему мнению, отличаются дела Савинкова и других преступников от преследования более 400 московских адвокатов? Существовала ли в Московской коллегии защитников 1938–1939 гг. «контрреволюционная антисоветская организация»?
– Борис Савинков в любом обществе считался бы преступником. Прежде всего потому, что он не признавал никаких способов и средств ведения политической борьбы, кроме террора. И при царском режиме, и при советской власти убийство всегда было уголовно наказуемым. Всегда уголовно наказуем вооруженный мятеж.
Очень важно, чтобы современное общество это понимало и не оправдывало бы террористов, которые боролись с царской властью, убивая чиновников и царей. Как не оправдывало бы и советских «деятелей», виновных в массовых репрессиях. Не называло бы их именами города и поселки, не устанавливало бы им памятники и мемориальные доски, тем более в юридических учебных заведениях, как это произошло несколько лет назад в МГЮА. К какой партии принадлежат террористы – для права нет никакой разницы.
Высказывание В. Ленина, который считал, что «суд должен не устранить террор…, а обосновать и узаконить его принципиально …» (Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 45. С. 190–191), у юриста может вызывать только отвращение, такое же чувство вызывает и практическая деятельность И. Сталина в течение почти 30 лет его правления по реализации этого чудовищного лозунга.
В отношении же адвокатов проводились именно политические репрессии, которые начались в 1917 г., продолжались до 1953 г. и были осуждены лишь в 1991 г. Законом РФ «О реабилитации жертв политических репрессий». Политическими репрессиями признаются различные меры принуждения, применяемые государством в тот период по политическим мотивам, в виде лишения жизни или свободы, помещения на принудительное лечение в психиатрические лечебные учреждения, выдворения из страны и лишения гражданства, выселения групп населения из мест проживания, направления в ссылку, высылку и на спецпоселение, привлечения к принудительному труду в условиях ограничения свободы, а также иное лишение или ограничение прав и свобод лиц, признававшихся социально опасными для государства или политического строя по классовым, социальным, национальным, религиозным или иным признакам, осуществлявшееся по решениям судов и других органов, наделявшихся судебными функциями, либо в административном порядке органами исполнительной власти, должностными лицами и общественными организациями или их органами, которым вверялись административные полномочия.
Данное положение Закона является объемным, но в нем определено все то, что произошло с нашим обществом и с адвокатурой.
Независимый исследователь, автор проекта «Защитники, которых никто не защитил» Д. Шабельников, подготовивший материал для книги «Дела репрессированных московских адвокатов», приводит общие цифры репрессий среди членов адвокатского сословия. Из трех тысяч присяжных поверенных и их помощников 220 человек, которые когда-либо практиковали в Москве и нынешней Московской области, были расстреляны в период с 1917 по 1953 г. Еще около 200 человек были приговорены в тот же период к другим видам наказания (лишению свободы, ссылке или высылке) или содержались под стражей, но были освобождены без предъявления обвинения.
Никакой контрреволюционной антисоветской организации в Московской коллегии защитников (МКЗ) никогда не было. Каждый из нас, прочитав материалы дел по обвинению наших коллег, убедится в этом.
Поскольку все виртуально, то конфигурация «преступной» организации менялась у разных следователей. Неизменными оставались только цели – «свержение советской власти» и «установление в СССР буржуазно-демократического строя». Как именно организация намеревалась реализовать эти цели, какие конкретно уголовно наказуемые действия совершил каждый из обвиняемых, так и осталось непонятным не только им самим, но и следователям, прокурорам и судьям Военной коллегии Верховного Суда (последних, впрочем, этот вопрос интересовал меньше всех – написанные от руки приговоры с кратким содержанием обвинительного заключения занимают обычно две страницы).
За все эти так называемые мыслепреступления были осуждены по меньшей мере 70 человек, проходивших по делу о «контрреволюционной антисоветской организации в МКЗ», и почти все они приговорены к высшей мере наказания.
– Три тысячи присяжных поверенных и их помощников оказались не у дел сразу после октября 1917 г. Допускаете ли Вы, что некоторые из них действительно могли заниматься антиправительственной деятельностью?
– Большинство адвокатов не приняло разгон большевиками Учредительного собрания, установления власти Советов и полного уничтожения судебной системы, в том числе адвокатуры, ленинским Декретом о суде № 1 от 1917 г.
Первые месяцы присяжная адвокатура пыталась протестовать. Вскоре после октябрьских событий Киевский совет присяжных поверенных направляет коллегам в Петрограде, Москве и Саратове телеграмму следующего содержания (см. «Вести Советов присяжных поверенных» № 7:
«Киевский Совет присяжных поверенных выражает братское сочувствие товарищам Петроградского, Московского Советов и подвергшимся грубому насилию председателю и членам Саратовского Совета. Никакие темные силы не могут уничтожить того сословия, которое всегда принимало участие в борьбе за свободу народов. Носители идей права необходимы всякому общежитию, ибо свобода всех основана на организации ее на началах права, без которого свобода превращается в произвол, нужный насильникам и погромщикам, но отнюдь не свободному народу...
Мы верим, что Россия, переживая тяжкие времена торжества черни, все же идет по пути прогресса, и что первой потребностью ее на пути истинного прогресса будет именно тот правовой строй, при котором наше сословие – как объединенное, так и в лице отдельных его представителей, – сможет беззаветно служить на пользу своей родине. Попытки уничтожения судов и нашего сословия могут быть лишь временным эпизодом, нисколько не умаляющим ни нашего значения, ни тем более нашего достоинства. Всякие нападения на части нашего сословия могут лишь укрепить наши товарищеские отношения и чувства…».
Можно ли считать защиту права, защиту дореформенного суда политической, антиправительственной деятельностью? Не думаю. Нет никаких документов, позволяющих сделать вывод о том, что адвокаты участвовали в реальной антиправительственной деятельности и совершали конкретные преступления.
– В 30-е гг. прошлого века многие адвокаты честно работали в системе советского правосудия. Можно ли полагать, что «точечные» репрессии против них связаны не столько с адвокатской деятельностью обвиняемых, сколько с их далеким прошлым?
– Все «далекое прошлое» адвокатов – это обычно их правовое прошлое, которое никак не связано с возможностью предъявления уголовного обвинения.
После Февральской революции 1917 г. представители адвокатуры, относящие себя к фракции левых, пошли в политику, откликнувшись на призыв Временного правительства во главе с петроградским присяжным поверенным А.Ф. Керенским. Несколько адвокатов занимали посты министров, товарищей министров и других руководителей в самом Временном правительстве (П.Н. Малянтович, А.М. Никитин, Н.К. Муравьев и др.); десятки, если не сотни, адвокатов избирались в местные парламенты, становились уполномоченными милиции (одним из них был помощник присяжного поверенного в Москве, тогда меньшевик, А.Я. Вышинский), членами многочисленных комитетов вроде Земгора или Центросоюза и т.д.
После захвата власти большевиками все эти люди – как и не занимавшиеся политикой адвокаты, которых, разумеется, тоже было немало, – быстро поняли опасность своего положения.
Судьбы адвокатов сложились по-разному. Многие ушли с белыми, опасаясь за свою жизнь и оказавшись в итоге в самых разных регионах страны – на юге, в Сибири или на Дальнем Востоке. Некоторые эмигрировали (в Германии с 1920 г. действовал Союз русской присяжной адвокатуры, во Франции – Союз русских адвокатов). Кто-то погиб на фронтах Гражданской войны, от болезней или в застенках ЧК – здесь еще много «белых пятен», поскольку в первые годы советской власти репрессии часто не документировались. Немало из оставшихся оказывались в тюрьмах – по надуманным, а иногда и реальным обвинениям в контрреволюционной деятельности и участии в борьбе антибольшевистского подполья.
СПРАВКА
Адвокатская фирма «Юстина» издает серию книг «Русские судебные процессы» с 2012 г.
К настоящему времени под общей редакцией президента Адвокатской фирмы «Юстина»,
кандидата юридических наук В. Н. Буробина вышли в свет 12 произведений:
1. Дуэль Пушкина с Дантесом-Геккерном. М.: Белый город, 2012.
2. Дуэль Лермонтова и Мартынова. М.: Белый город, 2012.
3. Дело об убийстве царевича Димитрия. М.: Белый город, 2012.
4. Дело командующего Балтийским флотом Щастного. М.: Белый город, 2013.
5. Убийство императора Александра II. М.: Белый город, 2014.
6. 7. Убийство императора Николая II. Том 1 и Том 2. М.: ООО ТД «Белый город», 2015.
8. Уголовные дела репрессированных советской властью. М.: ООО ТД «Белый город», 2017.
9. Уголовное дело княжны Таракановой. М.: ООО ТД «Белый город», 2018.
10. Уголовное дело об убийстве Григория Распутина. М.: ООО ТД «Белый город», 2019.
11. Уголовное дело Бориса Савинкова. М.: ООО ТД «Белый город», 2019.
12. «Дела репрессированных московских адвокатов». М.: ООО ТД «Белый город», 2020.
В каждой книге серии публикуются уникальные подлинные следственные материалы резонансных исторически значимых событий. В ряде случаев такие материалы публикуются впервые. В последнем издании, освещающем судебные процессы в отношении столичных адвокатов (2020 г.), представлены материалы шести уголовных дел (одно из них коллективное), в рамках которых в 1930-е гг. репрессировали членов Московской коллегии защитников. Во вступительной статье содержится обзор истории московской адвокатской корпорации в послереволюционные годы и приводятся данные о преследованиях в отношении более 400 московских адвокатов, включая масштабное дело о «контрреволюционной антисоветской организации в Московской коллегии защитников» 1938–1939 гг., в рамках которого к высшей мере наказания приговорили около 70 человек.
