Бухгалтерская отчетность – объективный показатель

Решением Арбитражного суда города Москвы от 21 февраля 2025 г. удовлетворено заявление о привлечении к субсидиарной ответственности контролирующих лиц АО «Открытие Холдинг» в рамках дела о банкротстве № А40-32328/2020. Это важный этап в процессе установления обстоятельств противоправных действий менеджмента группы компаний «Открытие», повлекших не только банкротство головной компании, но и применение мер финансового оздоровления в отношении трех крупных банков. Судом установлено наличие оснований для привлечения восьми КДЛ к субсидиарной ответственности на сумму свыше 915 млрд руб.

Данное дело представляет практический интерес, поскольку в процессе его рассмотрения поднимались значимые для судебной практики вопросы: определение момента объективного банкротства, привлечение к субсидиарной ответственности главного бухгалтера общества-должника; определение редакции Закона о банкротстве, подлежащей применению, а также множественность эпизодов и заинтересованных лиц.

В частности, главный бухгалтер должника совместно с руководством исказили данные бухгалтерской отчетности в части показателей чистых активов. В результате согласно показателям отчетности должник не отвечал признакам неплатежеспособности или недостаточности имущества, но в действительности находился в состоянии кризиса, а кредиторы и иные лица были введены в заблуждение относительно реального финансового состояния компании.

Перед нами как юристами, сопровождающими данный спор со стороны кредитора, совместно с управляющим стояла сложная задача – доказать суду, что момент объективного банкротства наступил существенно раньше, чем об этом заявляли ответчики. Для этого в первую очередь необходимо было доказать наличие искажений в документах. При этом материалы дела содержали заключения аудиторских компаний, согласно которым данные бухгалтерской отчетности должника являлись достоверными.

В результате проведенной работы суду была представлена расшифровка реальных показателей бухгалтерского баланса по состоянию на 31 декабря 2015 г. и установлено, что признаки объективного банкротства общества возникли как минимум на три года раньше, чем утверждали представители ответчиков.

Как результат выводы Арбитражного суда г. Москвы по данному делу продолжили развитие позиции, изложенной Верховным Судом РФ в 2018 г. в Определении от 12 февраля 2018 г. № 305-ЭС17-11710(3) по делу № А40-177466/2013, согласно которой показатели бухгалтерской отчетности не имеют решающего значения для определения признаков неплатежеспособности, поскольку данный признак является объективным и не может ставиться в зависимость от усмотрения хозяйствующего субъекта.

В данном деле также доказывалась необходимость привлечения к субсидиарной ответственности пятнадцати контролирующих лиц. У должника последовательно сменялись руководители, при этом у каждого из них отмечалось системное воспроизведение одинаковых результатов деятельности: на должника возлагались исключительно убытки (постоянное накопление невозвратной дебиторской задолженности иностранных дочерних структур). Выгодоприобретателями, в свою очередь, являлись офшорные участники группы.

Конкурсный управляющий и кредиторы доказывали, что действия КДЛ представляли собой единое противоправное продолжаемое действие с общей целью. Некоторые из контролирующих лиц формально (юридически) в определенные периоды не занимали руководящих должностей, но фактически имели право давать должнику обязательные для исполнения указания. Такой подход развивает позицию ВС, многократно изложенную в определениях СКЭС¹, о том, что согласованные действия могут предполагаться при наличии не только формально-юридической связанности, но и иной фактической заинтересованности.

В связи с длящимся характером нарушений, допущенных КДЛ, в процессе рассмотрения дела возник вопрос об определении редакции Закона о банкротстве, подлежащей применению. Судебная практика по данному вопросу до сих пор противоречива, особенно при рассмотрении «длящихся составов».

Согласно абз. 34 ст. 2 Закона о банкротстве в редакции, действовавшей до 29 июля 2017 г., проверкой, в ходе которой выявлялся круг контролирующих организацию-должника лиц, подлежащих привлечению к ответственности, охватывались только два года деятельности, непосредственно предшествовавшие дню возбуждения производства по делу о банкротстве. По этой причине заинтересованное лицо утверждало, что не соответствует критериям КДЛ, так как его полномочия завершились раньше начала исчисления указанного двухлетнего срока.

Конкурсный управляющий и кредиторы, в свою очередь, настаивали на необходимости применения Закона о банкротстве в редакции Закона от 29 июля 2017 г. № 266-ФЗ, поскольку действия заинтересованных лиц, как отмечалось ранее, возможно охарактеризовать как единое противоправное продолжаемое действие с общей целью. При этом формальная ссылка заинтересованного лица на несоответствие критериям КДЛ в связи с утратившей силу редакцией Закона является злоупотреблением правом.

В настоящее время сформирован подход к доказыванию наличия у лица статуса конечного бенефициара, однако практика привлечения к ответственности лиц, ответственных за ведение бухгалтерского учета, в большинстве случаев остается отказной.

Данный кейс иллюстрирует важность проведения качественной проверки отражения операций в бухгалтерском учете должника, в том числе для определения момента объективного банкротства. Наличие положительного аудиторского заключения не всегда свидетельствует о достоверности данных бухгалтерского учета. Буквальное толкование норм законодательства о банкротстве – в отрыве от основной цели института субсидиарной ответственности – может привести к освобождению от ответственности КДЛ, способствовавшего доведению должника до банкротства. Для недопущения такой ситуации при исследовании фактических обстоятельств и применимого права следует руководствоваться информацией о неправомерных действиях КДЛ.