Откладывать или проводить?

Последовательно вводившиеся с 18 марта 2020 г. ограничения в работе судов, в том числе по рассмотрению отдельных категорий дел, неоднократно продлевались. Поскольку изменений в соответствующее Постановление президиумов Верховного Суда РФ и Совета судей РФ после 29 апреля внесено не было, 7 мая Судебный департамент при ВС РФ опубликовал Письмо № СД-АГ/667 (далее – Письмо от 7 мая), согласно которому с 12 мая судам, в том числе органам Судебного департамента, надлежит осуществлять деятельность в полном объеме и в кадровом составе работников, определенном штатным расписанием, за исключением сотрудников, у которых выявлено заражение COVID-19, а также находившихся в контакте с лицами, заразившимися коронавирусом.

В соответствии с указанным Письмом суды должны вернуться к обычному режиму работы, но – с соблюдением в период распространения на территории Российской Федерации пандемии требований, предусмотренных постановлениями Главного государственного санитарного врача РФ и условиями режима повышенной готовности, введенного в соответствующем субъекте Федерации, включая режим самоизоляции отдельных категорий граждан.

Однако по истечении всего двух недель с даты публикации Письма от 7 мая можно сделать вывод, что в арбитражных судах различных субъектов РФ практика его реализации складывается неоднозначно. Причем это касается не только вопросов, непосредственно связанных с организацией работы судов (что, собственно, в нем и предусмотрено), но и с процессуальной оценкой сторонами споров Письма – как основания для переноса заседаний, назначенных после даты публикации документа.

Различный подход к толкованию текста письма арбитражными судами, полагаю, продиктован указанием Судебного департамента на необходимость соблюдения условий режима повышенной готовности, введенного в соответствующем субъекте Федерации, а учитывая, что в каждом субъекте он устанавливался по распоряжению главы региона, именно данное лицо определяло конкретные ограничительные меры, исходя из эпидемиологической обстановки на территории субъекта. Безусловно, это не могло не отразиться на мерах, принятых различными судами при возобновлении «обычной» деятельности.

Показательна в этом плане ситуация в судах Свердловской области. Так, на сайте Арбитражного суда Уральского округа 8 мая опубликовано обращение к участникам судебных заседаний, прибывших из г. Москвы, Московской области и г. Санкт-Петербурга, о необходимости при регистрации представлять подтверждение пройденного двухнедельного карантина.

При этом ни Арбитражный суд Свердловской области, ни Свердловский областной суд подобных ограничений при допуске к судебным заседаниям не предусматривают, что лишний раз позволяет убедиться в отсутствии единой позиции о способе возобновления работы судебной системы не только на территории страны, но даже внутри одного субъекта Федерации.

Думается, что основанием для такого своеобразного «ценза» послужил указ Губернатора Свердловской области от 18 марта 2020 г. № 100-УГ «О введении на территории Свердловской области режима повышенной готовности и принятии дополнительных мер по защите населения от новой коронавирусной инфекции (2019-nCoV)» в редакции указов от 10 апреля № 175-УГ и от 16 апреля № 181-УГ, согласно которым установлена обязанность граждан, прибывающим в Свердловскую область с территории иностранных государств, а также из Москвы, Московской области, Санкт-Петербурга и Ленинградской области, обеспечить самоизоляцию на дому на срок 14 дней со дня прибытия в область (п. 9 Указа).

При этом неясно, как названная мера реализуется на практике, поскольку нет понимания, каким образом определять представителей, прибывших из перечисленных регионов: на основании регистрации по месту жительства, по адресу юрлица, представителем которого является гражданин, или каким-либо иным способом? Об этом ни в указе губернатора, ни в инструкции о пропускном и внутриобъектовом режимах в административных помещениях АС Уральского округа в период пандемии не сообщается.

Так же неоднозначно суды толкуют Письмо от 7 мая в качестве основания для отложения судебных заседаний. Это, полагаю, связано с разъяснениями Президиума ВС РФ, который в Обзоре по отдельным вопросам судебной практики, связанным с применением законодательства и мер по противодействию распространению на территории Российской Федерации новой коронавирусной инфекции (COVID-19) № 1 от 21 апреля 2020 г. в ответе на вопрос № 1 указал, что вопросы о необходимости отложения разбирательства, а также о приостановлении производства по делу и продлении срока рассмотрения должен решаться судом, в производстве которого находится дело, самостоятельно применительно к каждому конкретному делу с учетом необходимости соблюдения сроков рассмотрения судом соответствующей инстанции и разумного срока судопроизводства.

Чтобы понять, насколько по-разному суды подходят к решению данного вопроса, обратимся к актам Двенадцатого арбитражного апелляционного суда. При рассмотрении ходатайства стороны об отложении заседания по причине невозможности явки в связи с пандемией один состав суда отказал в его удовлетворении, ссылаясь на то, что сведения о работе судов после 8 мая, содержащиеся в Письме от 7 мая, являются общедоступной информацией, были размещены и продублированы арбитражными судами и судами общей юрисдикции на их сайтах. Следовательно, каких-либо ограничений для участников процесса по обеспечению явки в судебное заседание не установлено.

При этом другим судебным составом того же суда ходатайства сторон об отложении заседания, мотивированного той же причиной, удовлетворяются.

Таким образом, даже в рамках одного суда нет единой сформовавшейся позиции по вопросу: откладывать заседание в связи с соответствующим ходатайством стороны или все-таки проводить и рассматривать спор по существу, не говоря уже о каком-то единообразном толковании всеми судами.

Казалось, проблему могло бы разрешить проведение судебных заседаний посредством видеоконференцсвязи, но и здесь, как выяснилось, у участников процесса могут возникнуть трудности, поскольку суды отказывают в удовлетворении ходатайств о проведении судебных заседаний с применением ВКС, ссылаясь на отсутствие технических условий и объясняя это тем, что дата заседания с учетом текущей нагрузки судьи в отсутствии соответствующего ходатайства определена без учета возможности использования ВКС¹.

Безусловно, различные подходы к вопросу о проведении судебных заседаний в период пандемии не могут не вызывать у юристов – представителей сторон в судебном процессе – обоснованных опасений вероятного нарушения права на судебную защиту и обеспечения доступа к правосудию.

Однако в сложившейся ситуации наделение судов дискрецией самостоятельно определять режим и порядок проведения заседаний, а также устанавливать основания для их отложения представляются вынужденной мерой, которая позволит запустить «парализованную» в течение полутора месяцев судебную систему, даже несмотря на огромный массив формирующейся противоречивой практики по данному вопросу.