Наш коллега, управляющий партнер АБ Краснодарского края «Сила Слова» Виталий Кацко, баллотируется в депутаты Госдумы восьмого созыва по одномандатному избирательному округу в Краснодарском крае. Его предвыборная программа «Доступное правосудие» предусматривает принятие ряда законодательных новелл, цель которых –оптимизация федерального законодательства и его эффективное применение.
Предлагаем обсудить данные инициативы. Отзывы и предложения адвокатского сообщества помогут усовершенствовать программу, сделать ее «фундаментом», на основе которого каждый адвокат сможет уверенно защищать права и законные интересы доверителей во всех видах судопроизводства.
Увеличение возрастного ценза кандидатов в судьи
Являясь «конечным звеном» в любом виде судопроизводства, судья должен олицетворять собой справедливость, бесспорно и без дополнительных подтверждений принимаемую гражданами. Как показывает практика, требования ст. 119 Конституции РФ, предъявляемые к претендентам на отправление правосудия, не всегда позволяют достичь этой цели.
Согласно законодательству, судьями могут быть граждане РФ, достигшие 25 лет, имеющие высшее юридическое образование и стаж работы в юридической профессии не менее 5 лет, постоянно проживающие в России, не имеющие иностранного гражданства либо вида на жительство или иного документа, подтверждающего право на постоянное проживание на территории иностранного государства… (ст. 119 Конституции).
Программа «Доступное правосудие» предусматривает изменение требований к кандидатам в судьи. Должность судьи – это вершина карьеры юриста, так как принимать решения, способные изменить судьбу человека, его семьи и имущества, могут далеко не все. Помимо квалификации судье необходимы зрелые личностные качества, которые, по мнению инициатора изменений, не всегда могут сформироваться к 25 годам. По этой причине возрастной ценз кандидатов в судьи целесообразно увеличить до 35 лет (в этом возрасте официально «заканчивается молодость»). Кроме того, это корреспондируется с правом иностранных государств (например, в Англии судьей может стать кандидат не моложе 40 лет).
Судья должен иметь «разносторонний» опыт работы
Кадровый состав судов, полагаем, должен формироваться не только из бывших сотрудников правоохранительного блока, как происходит в настоящее время, но также из граждан, посвятивших жизнь защите лиц, незаконно или необоснованно подвергшихся уголовному преследованию.
В связи с этим предлагается изменить требования к стажу работы граждан, претендующих на замещение должности судьи, увеличив его с 5 до 13 лет, при этом претендент должен не менее трех лет проработать юристом или юрисконсультом, не менее 5 лет в правоохранительной системе (ОВД, СК, ФСБ, прокуратуре, аппарате суда и т.д.) и не менее 5 лет в адвокатуре. Лишь специалист, применяющий закон «с разных сторон», обладает уникальным опытом и мышлением, необходимым судье (примером также может служить Англия, где установлен ценз в виде стажа работы 15 лет, в том числе в статусе адвоката).
Открытость работы экзаменационных комиссий
Немаловажную роль в достижении указанной цели играют комиссии по приему квалификационного экзамена на должность судьи.
Согласно ст. 11.1 Федерального закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» такой экзамен принимают лица, в основном имеющие отношение к судебному сообществу, что, очевидно, не предполагает его открытость. Данное обстоятельство порождает недоверие к судебной системе в целом и к порядку отбора кандидатов на должность судьи в частности.
Чтобы изменить данную тенденцию, экзаменационные комиссии предлагается формировать не только из представителей власти, но и из членов профессионального сообщества, включая адвокатов. Комиссии должны функционировать открыто, этого можно достичь путем онлайн-трансляции заседаний в сети Интернет.
Кроме того, ст. 26.3 Закона об органах судейского сообщества в РФ, касающуюся порядка проведения квалификационного экзамена на должность судьи и оценки знаний кандидата на приведенную должность, необходимо дополнить правом граждан отклонять указанных кандидатов, которые, несмотря на решение экзаменационных комиссий, не могут замещать должность судьи.
Данное право может быть реализовано путем интернет-голосования1, в том числе посредством электронных платформ. О времени и дате голосования должно сообщаться в профильных СМИ – «Российская газета» и т.д.
При этом из порядка согласования по отбору кандидатов на должность судьи надлежит исключить кадровую комиссию при Администрации Президента России, ФСБ России и прокуратуру, поскольку есть риск того, что их голос предопределит зависимость судьи, породив ложное ощущение «долга».
При наличии материалов (из ФСБ и прокуратуры), которые могут препятствовать назначению судьи, они должны быть официально оглашены в ходе заседаний соответствующих комиссий с последующим предоставлением кандидату права их обжалования.
Кроме того, должность председателя суда (и заместителя председателя суда) предлагается упразднить как своего рода атавизм, лишающий судей независимости. В частности, вопросы административно-хозяйственного значения могут быть поручены администраторам судов, подчиняющимся судебным департаментам, а организационно-распорядительные (распределение дел, расчет нагрузки, график дежурств) функции целесообразно автоматизировать в полном объеме (так, уже сейчас дела официально распределяет система «ГАС ПРАВОСУДИЕ»).
Должности председателей краевых, областных, республиканских судов и их заместителей также представляется целесообразным упразднить, а представительские полномочия (в частности, вопросы о том, кто участвует на совещаниях, сообщает статистику, участвует в коллегиях и т.п.) распределять в начале года путем тайного голосования.
О расширении компетенции суда присяжных
Осуществляя долгое время защиту граждан от незаконного и необоснованного уголовного преследования, Виталий Кацко выделил правовые механизмы, преобразование которых позволит, по его мнению, снизить количество неправосудных обвинительных приговоров.
Будучи нередко «последним глотком надежды», суд присяжных неоднократно становился предметом дискуссий на тему возможности расширения его компетенции.
В соответствии с п. 2 ч. 2 ст. 30 УПК РФ суд первой инстанции по ходатайству обвиняемого рассматривает уголовные дела о преступлениях по п. 1 ч. 3 ст. 31 УК РФ (за исключением преступлений, предусмотренных ч. 5 ст. 131, ч. 5 ст. 132, ч. 6 ст. 134, ч. 1 ст. 212, ст. 275, 276, 278, 279, 280.2, 281 УК) в следующем составе: судья верховного суда республики, краевого или областного суда, суда города федерального значения, суда автономной области, суда автономного округа, окружного (флотского) военного суда и коллегия из восьми присяжных.
Таким образом, указанная норма УПК не предусматривает право граждан, обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений, на рассмотрение их дел присяжными. В связи с этим предлагается законодательно закрепить право граждан, обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений (любых составов), на рассмотрение уголовных дел в отношении них судом с участием присяжных заседателей.
Транспарентность открытых судебных заседаний
Проведение судебных заседаний в закрытом режиме нередко приводит к вынесению незаконных (необоснованных) решений, которые, выпадая из-под общественного контроля, не позволяют осужденным добиться их отмены в вышестоящих судебных инстанциях.
Это стало возможным в связи с установленным в ч. 5 ст. 241 УПК запретом – видеозапись и (или) киносъемка, а также трансляции открытого судебного заседания по радио, телевидению или в Интернете допускаются только с разрешения председательствующего. Трансляция открытого судебного заседания на стадии досудебного производства по радио, телевидению или в Интернете запрещена.
Учитывая колоссальное влияние на вынесение законных и обоснованных судебных решений такого явления, как «общественный резонанс», представляется целесообразным разрешить гражданам (участникам уголовного судопроизводства со стороны защиты и обвинения) осуществлять видеозапись и (или) киносъемку, а также трансляцию открытых судебных заседаний по радио, телевидению или в Интернете без согласия председательствующего судьи.
Стража – только в отношении обвиняемых (подозреваемых) по тяжким и особо тяжким преступлениям
Постепенное снижение числа квалифицированных кадров в рядах правоохранительного блока привело к очевидному и зачастую бесчеловечному злоупотреблению должностными лицами их полномочиями с целью получения необходимой от граждан (подозреваемых, обвиняемых и т.д.) информации.
Очевидным примером изложенного является повсеместное избрание в отношении лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений, в том числе средней тяжести, самой суровой меры пресечения – заключения под стражу.
Все это является следствием предоставленной законодателем правоприменителю (следователю, прокурору и т.д.) возможности избирать меру пресечения в виде заключения под стражу в отношении лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении преступлений, за которые может быть назначено наказание свыше трех лет лишения свободы. Так, ч. 1 ст. 108 УПК предусмотрено, что заключение под стражу в качестве меры пресечения применяется по судебному решению в отношении подозреваемого или обвиняемого в совершении преступлений, за которые уголовным законом предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок свыше 3 лет при невозможности применения иной, более мягкой, меры пресечения.
Не вызванное объективной необходимостью избрание в отношении граждан (подозреваемых, обвиняемых и т.д.) самой суровой меры пресечения влечет возможность последующего «торга» с последними для дачи определенного рода показаний взамен на «свободу».
По этой причине в УПК необходимо закрепить возможность избрания меры пресечения в виде стражи лишь в отношении лиц, подозреваемых или обвиняемых в совершении тяжких и особо тяжких преступлений против личности и общественной безопасности.
Закрепить в ст. 28.1 УПК полный перечень «предпринимательских» составов преступлений
В связи с существенным увеличением количества преступлений, последствием которых является причинение имущественного ущерба гражданам, организациям, государству и т.д., законодатель столкнулся с необходимостью решения вопроса о наказании, возможном к назначению лицам, обвиняемым в совершении указанных общественно опасных деяний.
Очевидно, что лишение такого лица свободы как на стадии предварительного расследования, так и после вынесения обвинительного приговора не восполнит имущественный ущерб, причиненный преступлением.
Относя экономические («предпринимательские») составы преступлений к категории тяжких, законодатель лишил подозреваемых (обвиняемых) возможности реализовать право, предусмотренное ст. 28.1 УПК. Так, согласно ч. 1 названной статьи Кодекса суд (а также следователь с согласия руководителя следственного органа) прекращает уголовное преследование лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления по ст. 198–199.1, 199.3, 199.4 УК, при наличии оснований, предусмотренных ст. 24 и 27 УПК или ч. 1 ст. 76.1 УК, если ущерб, причиненный данным преступлением бюджетной системе РФ, возмещен в полном объеме и т.д.
Закрепление в ст. 28.1 УПК полного перечня преступлений экономической («предпринимательской») направленности стимулировало бы подозреваемых (обвиняемых) возмещать имущественный ущерб (вред), причиненный преступлением, что также обеспечивало бы соблюдение интересов общества и государства.
Соблюдение перечисленных инициатив возможно путем введения солидарной имущественной ответственности судей, если принятые ими решения Европейский Суд по правам человека признает незаконными, с последующим взысканием с Российской Федерации денежного возмещения в пользу лиц, права и законные интересы которых были нарушены.
1 Примечание: правом голоса обладают граждане, прошедшие регистрацию и проживающие на территории района, округа, субъекта, в котором планирует отправлять правосудие кандидат на должность судьи.
