10 марта 2025 г. зарегистрирован и в дальнейшем направлен в Комитет Госдумы по государственному строительству и законодательству законопроект № 859650-8. Проектом поправок в Уголовный кодекс РФ предлагается, в частности, исключить возможность применения к осужденным по ч. 4–6 ст. 290 УК наказания в виде штрафа в качестве основного вида наказания.
Разделяю критические оценки коллег в адрес предложенных поправок и считаю необходимым учесть следующее.
В правоприменительной практике ст. 290 УК в последние годы прочно закрепилась в категории «посадочных»: судебная практика уверенно демонстрирует тенденцию ужесточения наказания, а оправдательные приговоры, особенно вступившие в законную силу, встречаются крайне редко. Речь, в первую очередь, идет о ч. 4–6 данной статьи Кодекса.
Как указано в пояснительной записке к законопроекту, в 2023 г. число осужденных за получение взятки выросло на 13,6% по сравнению с 2022 г., наказание в виде лишения свободы по преступлениям, предусмотренным ч. 4–6 ст. 290 УК РФ, было назначено 609 осужденным, а 128 осужденным в качестве основного наказания был присужден штраф, который в совокупности составил более 383 млн руб. Таким образом, каждому пятому осужденному по ч. 4–6 ст. 290 УК в качестве основного наказания был назначен штраф, который для большинства граждан составляет значительную сумму.
Если проанализировать судебную статистику за три прошлых года, то складывается следующая картина.
По данным статистики Судебного департамента при Верховном Суде РФ, в 2022 г. по ч. 4 ст. 290 УК осуждены восемь чел., по ч. 5 ст. 290 УК – 506 (оправданы шесть), по ч. 6 ст. 290 УК – 165 (оправданы трое). Из 679 осужденных в качестве основного наказания был назначен штраф в отношении 1, 99 и 20 лиц соответственно, – т.е. всего в отношении 120 осужденных (17,7%).
В 2023 г. по ч. 4 ст. 290 УК осуждены 11 чел., по ч. 5 ст. 290 УК – 579 (оправданы шесть), по ч. 6 ст. 290 УК – 256 (оправданы трое). Из 846 осужденных в качестве основного наказания был назначен штраф в отношении 3, 100 и 25 лиц соответственно, – т.е. всего в отношении 128 осужденных (15%).
В 2024 г. наблюдалась тенденция увеличения количества назначенных штрафов. Так, по данным статистики, в минувшем году по ч. 4 ст. 290 УК осуждены семь чел., по ч. 5 ст. 290 УК – 612 (оправданы семь), по ч. 6 ст. 290 УК – 244 (оправдан один). Из 863 осужденных в качестве основного наказания был назначен штраф в отношении 3, 161 и 32 лиц соответственно, – т.е. всего в отношении 196 осужденных (22,7%).
Таким образом, за последние три года несколько сотен осужденных по ч. 4–6 ст. 290 УК не были изолированы от общества и получили наказание в виде штрафа. Представляется, что не все из них остались на свободе благодаря досудебным соглашениям о сотрудничестве и т.п. – убежден, что среди этих осужденных есть те, кто боролся с предъявленным обвинением, доказывал свою невиновность, оспаривал квалификацию деяния, а итоговое судебное решение с наказанием в виде штрафа стало вынужденной уступкой стороне защиты.
Полагаю, такое «соломоново решение» не может в полной мере удовлетворить чаяния адвоката, который в прениях просил суд оправдать подзащитного. В то же время доверитель как минимум до апелляции избежал лишения свободы, что не может не радовать защитника.
Буквально спустя неделю после внесения законопроекта в Госдуму я присутствовал при оглашении приговора, которым мой подзащитный – бывший руководитель подразделения одной из государственных компаний – был признан виновным в совершении преступлений по ч. 6 ст. 290, ч. 5 ст. 290 и ч. 2 ст. 290 УК, однако наказание ему было назначено в виде штрафа в размере 3 млн руб., а мера пресечения до вступления приговора в законную силу изменена с запрета определенных действий на подписку о невыезде и надлежащем поведении.
После возбуждения уголовного дела подзащитный сразу был заключен под стражу, однако последовательно занимал оборонительную позицию, признавая факт получения денежных средств, но не за действия, входившие в его служебные полномочия, а в качестве оплаты за услуги в ходе осуществляемой предпринимательской деятельности, оспаривая тем самым квалификацию деяния, определенную стороной обвинения. Мною была обеспечена защита, проведено адвокатское расследование, результаты которого подтвердили позицию доверителя.
Доводы защиты о том, что подсудимый получал вознаграждение не за выполнение действий, входивших в его служебные полномочия, а за оказание посреднических услуг в сфере международных перевозок, фактически осуществляя предпринимательскую деятельность без регистрации, в итоге были услышаны судом, который спустя восемь месяцев сначала изменил подзащитному меру пресечения на домашний арест, а затем – на запрет определенных действий, под которым подсудимый находился два года. Не сомневаюсь, что у суда возникли серьезные сомнения в квалификации содеянного.
В прениях гособвинитель сослался на вступительное слово Президента РФ на заседании Совета по борьбе с коррупцией в 2004 г., отметив особую опасность коррупционных преступлений, и предложил назначить подсудимому наказание в виде 12 лет лишения свободы.
В защиту обвиняемого я привел доводы о несостоятельности обвинения и отсутствии в действиях подзащитного состава преступлений с предложением о вынесении оправдательного приговора.
С одной стороны, вынесенный судом приговор не устроил ни одну из сторон, особенно гособвинителей, которые рассчитывали на показательный процесс над человеком, не согласившимся с обвинением по столь актуальному делу. В дальнейшем приговор был обжалован как стороной обвинения, так и стороной защиты, уголовное дело в ближайшее время будет направлено в суд апелляционной инстанции.
С другой стороны – подзащитный – семейный человек, отец четверых детей, ранее не привлекавшийся к уголовной ответственности, характеризующийся исключительно с положительной стороны, уволенный с прежней службы и не представляющий общественной опасности, – остался на свободе, с семьей, что внушает оптимизм и мотивирует к дальнейшей защите.
Однако в случае принятия проекта поправок в УК в предложенной редакции исключение штрафа как основного наказания по уголовным делам коррупционной направленности лишит суды возможности индивидуализировать ответственность и не применять лишение свободы осужденных по делам, по которым обвинение было успешно оспорено защитой, однако оправдательный приговор тем не менее вынесен не был.
Приведя в качестве примера это уголовное дело, напомню, что, каким бы тяжелым ни было обвинение, во многих случаях есть шанс помочь подзащитному – в частности, избежать наказания в виде лишения свободы.
Пройдя с подзащитным долгий путь, ощутив его переживания во всей полноте, я полностью поддерживаю коллег, критически оценивших проект поправок в УК, и считаю, что серьезных причин для усиления уголовной ответственности по данной категории преступлений нет. Исключение из статей УК альтернативных наказаний, на мой взгляд, негативно скажется на многих, кто несправедливо осужден.
Также считаю, что, усиливая уголовную ответственность за преступления, законодателю надлежит одновременно принимать меры по улучшению качества работы следственных и судебных органов, исключению судебных ошибок, а также установлению реальной ответственности должностных лиц за привлечение к уголовной ответственности невиновных.
