Защита бизнеса от заградительных тарифов банков

В 2024 г. Верховный Суд РФ несколько раз рассматривал по существу дела с участием финансовых институтов – банков¹. Данные дела были связаны с использованием банками тарифного регулирования как меры заградительного характера в отношении отдельных операций клиентов, которые поставлены в зависимость от усмотрения банка. Таким образом, ВС обратил внимание на проблему использования банками публичного статуса в их интересах. Иногда эти интересы носили сугубо меркантильный характер, иногда обусловлены ложно понятыми задачами реализации функций контроля в целях противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма (ПОД/ФТ).

Само по себе наличие комиссионного вознаграждения банка не может быть поставлено под сомнение, поскольку установлено законодательством. В частности, как следует из ч. 1 ст. 29 Закона о банках и банковской деятельности², комиссионное вознаграждение по операциям устанавливается кредитной организацией по соглашению с клиентами, если иное не предусмотрено федеральным законом.

Как правило, тарифы по операциям являются неотъемлемой частью договоров банковского счета или о расчетно-кассовом обслуживании в кредитной организации. В соответствии с условиями таких договоров банк вправе в одностороннем порядке вносить изменения в действующие тарифы, уведомляя клиентов через сайт, мобильное приложение, а также другими способами – по собственному усмотрению. Да и обслуживание счета клиента без вознаграждения противоречило бы принципу платности ведения банковских счетов физических и юридических лиц (ст. 1 Закона о банках и банковской деятельности, ст. 851 ГК РФ). Таким образом, условие о комиссионном вознаграждении является одним из условий специального договора банковского счета.

Согласно п. 1 ст. 845 ГК по договору банковского счета банк обязуется принимать и зачислять поступающие на счет, открытый клиенту (владельцу счета), денежные средства, выполнять распоряжения клиента о перечислении и выдаче соответствующих сумм со счета и проведении других операций по нему. Кроме того, банк не вправе определять и контролировать направления использования денежных средств клиента и устанавливать другие, не предусмотренные законом или договором банковского счета ограничения права клиента распоряжаться денежными средствами по своему усмотрению (п. 3 ст. 845 ГК).

В нарушение п. 3 ст. 845 ГК средством контроля и ограничения прав клиента порой становится тарифное регулирование, если оно применяется в качестве меры заградительного характера. Например, в одном из дел, рассмотренных ВС в текущем году, заявитель кассационной жалобы указывал, что начисленная банком комиссия за перевод денежных средств физическому лицу в 100 тыс. раз превышает комиссию, взимаемую за аналогичный перевод в пользу юрлица (Определение СКЭС от 15 января 2024 г. 305-ЭС23-14641 по делу № А40-140405/2020).

При этом представители банка в судебном заседании затруднились пояснить Суду о наличии в кредитном учреждении на момент начисления спорной комиссии соответствующих тарифных планов, не предусматривающих различий между комиссиями в зависимости от правового статуса получателя платежа.

В защиту банка в данном деле стоит отметить, что операции, которые проводятся в кредитном учреждении в отношении клиентов-банкротов, находятся на особом контроле, иногда на «ручном разборе», что требует дополнительных трудозатрат и может обосновать повышенную стоимость тарифа, хотя, полагаю, даже такой аргумент не может оправдать столь существенное превышение (в 100 тыс. раз).

Одной из причин того, что ряд дел попал на рассмотрение СКЭС, стало то, что с одной стороны, некоторые нижестоящие суды недостаточно внимательно восприняли правовую позицию ВС, сформулированную еще в 2019–2020 гг. С другой стороны – банки не изменили подход к формированию соответствующих тарифных планов, более того – ужесточили подход к мерам заградительного характера. Свидетельством тому является описанный казус с применением комиссии, в 100 тыс. раз превышающей взимаемую банком за осуществление аналогичного перевода в пользу юрлица.

Отмечу также, что правовой подход, изложенный в определениях ВС № 305-ЭС24-5195; № 305-ЭС23-14641 и 304-ЭС23-22365, не изменился с 2019 г. В частности, в Определении Судебной коллегии по гражданским делам ВС от 2 апреля 2019 г. № 16-КГ18-57 сформулирована позиция об отсутствии в законодательстве права банков устанавливать специальное комиссионное вознаграждение в качестве меры противодействия легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма³.

Для полноты рассмотрения вопроса обратимся к позиции Суда в отношении правовой природы заградительной комиссии. В частности, в Определении от 12 мая 2015 г. № 305-ЭС15-680 установлено, что заградительный тариф (комиссия) носит штрафной характер и, по сути, является мерой ответственности клиента перед банком. Соглашение о неустойке должно быть заключено в письменной форме независимо от формы основного обязательства. Несоблюдение письменной формы влечет недействительность соглашения о неустойке (ст. 331 ГК). Если будет подтверждено, что спорная комиссия (неустойка) была в одностороннем порядке введена банком после заключения с клиентом договора банковского счета, то к отношениям истца и ответчика в соответствии с п. 1 ст. 450 ГК она будет неприменима, так как двустороннее соглашение между сторонами о применении такой комиссии (неустойки) не заключалось.

Банки зачастую рассматривают данную комиссию несколько по-иному. Например, в п. 6.6.3 Типовых правил внутреннего контроля кредитной организации, утвержденных Ассоциацией российских банков 13 марта 2013 г., указано, что в отношении клиентов с критичным уровнем риска могут применяться меры заградительного характера (заградительный тариф) на операции, если такие меры предусмотрены действующими тарифами банка. Полагаю, такой подход не может быть признан законным и справедливым.

В п. 4 Обзора судебной практики ВС РФ № 1 (2021) содержится правовая позиция о том, что условие договора банковского счета о совершении банком за повышенную плату операции с денежными средствами клиента, являющейся сомнительной в соответствии с законодательством о противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма, противоречит существу законодательного регулирования и является ничтожным. Осуществление кредитной организацией публичной функции контроля не может использоваться в частноправовых отношениях в качестве способа извлечения выгоды в виде повышенной платы за совершение такого рода операций. Установление повышенного размера комиссионного вознаграждения при совершении клиентами отдельных видов операций – в частности, по переводам денежных средств с банковских счетов юрлиц и индивидуальных предпринимателей на банковские счета физлиц, в связи с признанием такой операции сомнительной по смыслу Закона о ПОД/ФТ⁴, незаконно (Определение СКЭС от 7 декабря 2021 г. № 304-ЭС21-14940 по делу № А45-20530/2020).

В Определении СКЭС от 4 сентября 2024 г. № 305-ЭС24-5195 по делу № А40-56514/2023 ВС указал: в п. 14 ст. 7 Закона о ПОД/ФТ установлено, что клиенты обязаны предоставлять организациям, осуществляющим операции с денежными средствами или иным имуществом, информацию, необходимую для исполнения требований данного Закона, включая информацию о своих выгодоприобретателях, учредителях (участниках) и бенефициарных владельцах, а также о своем статусе доверительного собственника (управляющего) иностранной структуры без образования юридического лица, протектора. Кроме того, при осуществлении функций контроля в целях ПОД/ФТ банкам предоставлено право как на отказ в исполнении распоряжений клиента, так и на расторжение или отказ в заключении договора банковского счета. При этом Закон не содержит норм, позволяющих кредитным организациям в качестве меры по ПОД/ФТ устанавливать специальные комиссионные вознаграждения.

Осуществление кредитной организацией публичной функции контроля не может использоваться в частноправовых отношениях в качестве способа извлечения выгоды за счет клиента в виде повышенной платы за совершение операций с денежными средствами, которые кредитной организацией признаны сомнительными, поскольку это противоречит существу правового регулирования данных отношений и не предусмотрено ни Законом о ПОД/ФТ, ни иными нормативными правовыми актами.

Значительный по размеру тариф на проведение рутинных операций является обременительным для клиента, и банк не вправе устанавливать такое вознаграждение, опираясь на собственное одностороннее усмотрение. Противоправный характер заградительных тарифов оценен Верховным Судом в условиях отсутствия экономического обоснования стоимости услуги по проведению расходных операций как имеющий признаки заведомо недобросовестного осуществления кредитной организацией гражданских прав (п. 1 ст. 10 ГК), подрывающего ожидания клиентов, размещающих денежные средства на счете, в сохранении у них возможности беспрепятственно распоряжаться своим имуществом, в том числе путем совершения по своему усмотрению законных операций по перечислению денежных средств другим лицам.

Таким образом, кредитная организация не вправе вводить комиссионное вознаграждение, которое в силу значительного размера начинает препятствовать совершению клиентами банка экономически обоснованных операций по счетам (п. 3 ст. 845 ГК), – т.е. приобретает заградительный характер.