2 марта АС Кировской области решением по делу № А28-11930/2021 отказал компании Entertainment One UK Ltd. в защите исключительных прав на произведения изобразительного искусства. Данная компания является правообладателем мультсериала «Свинка Пеппа» и ряда объектов интеллектуальной собственности с правовой охраной на территории России.
Основанием для отказа стало то, что истец является резидентом Великобритании, которая в числе других западных стран в начале марта ввела ограничительные санкции против России.
Исковые требования компании-правообладателя были мотивированы тем, что ИП Иван Кожевников нарушил исключительные права истца на международные товарные знаки № 1212958 и № 122444, а также на произведения изобразительного искусства – рисунки «Свинка Пеппа» и «Папа Свин».
Суд посчитал заявленные требования злоупотреблением правом ввиду «ограничительных мер в отношении Российской Федерации и статуса истца (местом нахождения истца является Великобритания)».
В своем решении суд отметил, что в конце февраля – начале марта 2022 г. странами Запада, включая Великобританию, были приняты ограничительные (политические и экономические) меры, введенные против России. По мнению суда, данное обстоятельство является общеизвестным и имеет преюдициальное значение.
Кроме того, суд сослался на Указ Президента РФ от 28 февраля 2022 г.
№ 79 «О применении специальных экономических мер в связи с недружественными действиями Соединенных Штатов Америки и примкнувших к ним иностранных государств и международных организаций». Вместе с тем данный Указ касается только действий с иностранной валютой и акциями.
Такое решение является беспрецедентным в российской практике по спорам в сфере интеллектуальной собственности.
Согласно п. 1 ст. 10 ГК РФ не допускаются осуществление гражданских прав исключительно с намерением причинить вред другому лицу, действия в обход закона с противоправной целью, а также иное заведомо недобросовестное осуществление гражданских прав (злоупотребление правом).
По смыслу данной нормы и ее разъяснений, содержащихся в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 23 июня 2015 г. № 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации», для признания действий лица злоупотреблением правом судом должно быть установлено, что умысел такого лица был направлен исключительно на причинение вреда другому лицу в отсутствие иных добросовестных целей.
Кроме того, в п. 154 Постановления Пленума ВС от 23 апреля 2019 г. № 10 «О применении части четвертой Гражданского кодекса Российской Федерации» указано, что суд вправе отказать лицу в защите его права на товарный знак на основании ст. 10 ГК, если действия по приобретению соответствующего товарного знака или по применению конкретных мер защиты могут быть квалифицированы как злоупотребление правом. При этом, какие конкретно недобросовестные действия совершил правообладатель для квалификации его действий в качестве злоупотребления правом, АС Кировской области не указал.
Более того, само по себе сравнение действий правительства Великобритании по введению санкций и действий коммерческой организации-правообладателя, на мой взгляд, представляется спорным, в том числе с точки зрения норм материального и процессуального права, а также с учетом сформированной судебной практики. Очевидно, что правообладатель не находится под контролем правительства Соединенного Королевства. Кроме того, необходимо учитывать, что компания Entertainment One UK Ltd. много лет успешно отстаивала в России свои права на товарные знаки и объекты авторского права. То есть ранее компания-правообладатель не сталкивалась с подобной оценкой ее действий судами.
Рассматривая вопрос несколько шире, замечу, что не только Entertainment One UK Ltd. является иностранной компанией-правообладателем, в судебном порядке борющейся с нарушителями исключительных прав в России. Так, компании Carte Blanche Greetings Limited (изображение «Мишка Тедди»), Harman International Industries Incorporated (бренд JBL) и другие правообладатели на протяжении многих лет добиваются в арбитражных судах привлечения к ответственности нарушителей их прав на объекты интеллектуальной собственности, но никогда их действия не признавались злоупотреблением правом.
Если указанное решение вышестоящие суды оставят в силе, то действия компаний-правообладателей из недружественных государств по защите их исключительных прав могут по умолчанию признаваться направленными на заведомо недобросовестное осуществление прав и причинение вреда другим лицам. Таким образом, можно предположить риск появления в отечественной арбитражной практике своего рода презумпции злоупотребления правом – ситуации, при которой иностранный правообладатель помимо защиты в суде нарушенных прав на объекты интеллектуальной собственности будет вынужден дополнительно доказывать свою добросовестность. Рассуждая подобным образом, можно также предположить, что подобные мотивировки могут начать использоваться судами и по другим категориям споров. Как следствие, любые обращения в суд иностранных компаний из недружественных государств за защитой их прав рискуют заведомо быть сочтенными злоупотреблением правом. Если же вслед за судами такой позиции начнут придерживаться правоохранительные, фискальные и надзорные органы, у таких зарубежных компаний не останется реальных способов защитить их права и законные интересы на территории нашей страны.
Кроме того, в контексте рассматриваемого спора возникает еще один вопрос: если обращение с требованием о взыскании компенсации за незаконное использование товарного знака признано злоупотреблением правом, можно ли обратиться в суд с требованием о признании регистрации товарного знака злоупотреблением правом?
Роспатент в административном порядке на основании подп. 6 п. 2 ст. 1512 ГК рассматривает возражение против предоставления товарному знаку правовой охраны, если действия правообладателя по его регистрации признаны в установленном порядке злоупотреблением правом. То есть если суд на основании ст. 10 ГК отказывает правообладателю в защите нарушенного исключительного права на товарный знак и это злоупотребление связано с недобросовестным приобретением исключительного права, то заинтересованное лицо на основании подп. 6 п. 2 ст. 1512 и п. 2 ст. 1513 Кодекса может обратиться в Роспатент для оспаривания предоставления правовой охраны товарному знаку.
ГК не конкретизирует понятие «заинтересованное лицо» и не содержит ограничений по видам заинтересованности, в связи с чем заинтересованным может быть признано любое лицо, доказавшее наличие фактического интереса в прекращении правовой охраны зарегистрированного обозначения. В таком случае можно ли признать индивидуального предпринимателя лицом, заинтересованным в прекращении правовой охраны товарных знаков № 1212958 и № 1224441, правообладателем которых является Entertainment One UK Ltd, а также в подаче соответствующего возражения?
Если решение АС Кировской области останется в силе, то такая практика, на мой взгляд, может «развязать руки» нарушителям – любые лица смогут заведомо недобросовестно и фактически беспрепятственно использовать объекты интеллектуальной собственности правообладателей – резидентов недружественных государств, а в случае спора – ссылаться на наличие в их действиях злоупотребления правом.
Также неясно, как при таком развитии событий будут разрешаться споры по искам лицензиатов – российских организаций, которым право использования товарных знаков предоставлено иностранными правообладателями из указанных стран. С одной стороны, истцом будет являться российская организация-лицензиат; с другой – она действует на основании лицензии иностранного правообладателя, который может оказаться резидентом недружественного государства.
Пока вопросов больше чем ответов, поэтому о реальных последствиях решения АС Кировской области можно будет узнать после его проверки вышестоящими судами и формирования актуальной судебной практики.
