На сегодняшнем заседании Пленум ВС РФ рассмотрел проект постановления «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате», который состоит из 35 пунктов, регламентирующих применение норм уголовного закона в сфере экономических преступлений. После обсуждения документа было решено отправить его на доработку.
Необходимость принятия проекта указанного постановления связана с тем, что действующее постановление было принято 10 лет назад. Как указано в документе, он подготовлен с целью обеспечения единообразного применения судами норм уголовного закона об ответственности за мошенничество, присвоение и растрату, а также в связи с вопросами, возникшими у судов.
Адвокат АП г. Москвы Валерий Саркисов, комментируя «АГ» проект документа, отметил, что со времени принятия предыдущего Постановления Пленума ВС РФ № 51 от 27 декабря 2007 г. «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» изменилось уголовное законодательство, возникли новые формы и виды мошенничества, большое распространение получили хищения с использованием электронных средств платежей, появились вопросы, связанные с квалификацией деяний, а также с разграничением мошенничества и смежных составов, что требовало разъяснений высшего судебного органа.
Отличие мошенничества от иных форм хищения
В первом пункте документа речь идет о мошенничестве. Суд указал на его отличие от иных форм хищения, заключающееся в способе совершения преступления. Как пояснил адвокат, данное положение практически дословно повторяет существующее, однако новым является разъяснение о том, что если обман выступает не в качестве способа, а лишь как средство для облегчения совершения хищения, то деяние следует квалифицировать как кражу или грабеж.
Документом отдельно определяется, что способом хищения при мошенничестве в сфере компьютерной информации является вмешательство в функционирование средств хранения, обработки или передачи компьютерной информации или информационно-коммуникационных сетей. Это положение новое и, по мнению Валерия Саркисова, имеет важное практическое значение при решении вопроса о квалификации деяний по ст. 159.6 УК РФ. Данная статья, введенная в 2012 г., так и не получила должного распространения, необходимого в силу развития хищений в компьютерной сфере.
Умолчание как способ хищения
Документ разъясняет, что обман как способ хищения или приобретения права на чужое имущество может состоять в умолчании об истинных фактах. Управляющий партнер «Забейда и партнеры» Александр Забейда считает, что такое разъяснение применимо к преступлениям, совершаемым в соучастии, так как умолчание – это вид бездействия, а хищение, коим признается изъятие имущества, по своей природе таковым являться не может.
Умысел как квалифицирующий признак
По словам Валерия Саркисова, Пленум ВС РФ в рассматриваемом документе намечает основной принцип разграничения неисполнения договорных обязательств как гражданско-правового правонарушения и мошенничества. «Определяющим фактом предлагается считать наличие или отсутствие умысла, направленного на хищение, что не ново для правоприменительной практики», – отметил он. Однако эксперт указал на нововведения, которые касаются определения квалификации мошенничества: необходимо, чтобы умысел возник до получения имущества или прав на него. Кроме того, Верховным Судом перечисляются факты, которые могут свидетельствовать о наличии умысла: заведомое отсутствие у лица реальной возможности исполнить обязательство в соответствии с условиями договора, использование лицом при заключении договора поддельных документов, в том числе документов, удостоверяющих личность, уставных документов, гарантийных писем, справок, сокрытие информации о наличии задолженностей и залогов имущества, распоряжение полученным имуществом в личных целях вопреки условиям договора и др. Отмечается, что перечисленные факты сами по себе не свидетельствуют о виновности лица, в каждом случае с учетом всех обстоятельств дела надлежит установить наличие у лица заведомого умысла на неисполнение своих обязательств.
Момент окончания мошенничества
Относительно вопроса момента окончания мошенничества партнер АБ «Ковалёв, Рязанцев и партнеры» Михаил Кириенко отметил, что первый вариант формулировки, представленный в проекте, практически воспроизводит ранее существовавшую и выглядит следующим образом: в указанных случаях преступление следует считать оконченным с момента зачисления похищенных денежных средств на счет (на банковский счет, оператору электронных денежных средств, оператору подвижной радиотелефонной связи и пр.), контролируемый прямо или косвенно лицом, совершившим деяние, или лицом, в пользу которого совершено это деяние. Эксперт указал, что оценочная формулировка «“косвенное” контролирование счета» вызывает опасение, так как оставляет возможность безграничного расширения таких случаев правоприменителем.
А вот вторая формулировка, отмечает Михаил Кириенко, категорически недопустимое разъяснение. В частности, предлагается определять момент окончания мошенничества в отношении денежных средств в безналичной форме моментом «изъятия денежных средств с банковского счета их владельца (для денежных средств, учитываемых без открытия банковского счета, – с момента уменьшения остатка электронных денежных средств), в результате которого владельцу безналичных денежных средств причинен ущерб». Такой подход, по мнению эксперта, противоречит понятию хищения, так как само по себе изъятие не дает возможности пользоваться и распоряжаться чужим имуществом. «Складывается ощущение, что это вариант для оперативных служб. Если останется такой подход, это будет изменение уголовно-правовой нормы путем толкования ВС РФ, что и необоснованно, и увеличивает карательную составляющую ст. 159 УК РФ», – пояснил эксперт.
Мошенничество в сфере оборота денежных средств
Анализируя документ, Александр Забейда отметил, что, скорее всего, под электронными денежными средствами, указанными в проекте постановления, подразумеваются криптовалюты. Так как правовая природа этого вида имущества в настоящий момент не имеет легального определения, криптовалюту сложно отнести к электронным денежным средствам. По мнению адвоката, с уголовной точки зрения ее можно отнести скорее к иному виду имущества или праву на такое имущество. Что касается безналичных платежей, то момент окончания преступления определяется по месту получения денежных средств мошенником, когда он имеет реальную возможность ими распоряжаться, т.е. с момента зачисления на расчетный счет в банке. С криптовалютой, указывает Александр Забейда, сложнее: территориальной привязки криптокошелек не имеет. «Он представляет собой часть зашифрованного ключа. Этот ключ предоставляет возможность распоряжения криптовалютой, сведения о которой имеются в распределенном реестре, в связи с чем любая информация о сделке, например переводе криптовалюты на другой кошелек, появляется одновременно на всех компьютерах, встраивающих данные о сделке в цепочке блоков, – пояснил эксперт. – Мест совершения преступления в данном случае множество».
В то же время Валерий Саркисов указал, что в проекте не содержится позиция Пленума ВС РФ относительно того, как именно следует квалифицировать деяния в отношении безналичных денежных средств. Указывая, что они являются хищениями, Суд ничего не говорит о том, по какой именно статье УК РФ они должны квалифицироваться, несмотря на то что практика выработала относительно единый подход к решению этого вопроса.
Адвокат пояснил, что формирование правил определения места окончания хищения безналичных денежных средств и, соответственно, подсудности подобных деяний является крайне необходимым. В связи с этим в проекте предлагается утвердить один из двух вариантов: по месту нахождения виновного лица либо по месту нахождения банковского учреждения. При этом в случае невозможности определения местом окончания считается место выявления преступления (место подачи заявления о преступлении). Эксперт отметил, что на практике используются оба способа, но более распространенным является второй вариант. Адвокат указал, что в любом случае разъяснение Суда по этому вопросу будет иметь большое практическое значение.
Мошенничество, в результате которого гражданин лишается права на жилье
«Пленумом ВС РФ ставится точка в практических спорах при квалификации мошенничества, в результате которого гражданин лишается права на жилое помещение», – считает Валерий Саркисов. Предлагается не учитывать, является ли жилье, права на которое лишился потерпевший, единственным, используется оно для проживания или нет. Также Судом указывается, что не подлежат квалификации как мошенничество с лишением гражданина права пользования жилым помещением те деяния, в результате которых гражданин лишился не права, а возможности приобретения такого права.
Вопросы квалификации
В документе перечисляются признаки, при наличии которых можно квалифицировать деяние по ч. 5–7 ст. 159 УК РФ как мошенничество, сопряженное с намеренным неисполнением договорных обязательств в предпринимательской сфере. Отдельно указывается на необходимость установления в каждом случае наличия прямого умысла, который возник до получения имущества или прав на него.
Также в проекте постановления указывается признак, по которому следует разграничивать состав мошенничества и составы преступлений, предусмотренные ст. 172.2 и 200.3 УК РФ. Для этого необходимо выяснять, осуществляло ли лицо фактически инвестиционную, предпринимательскую или иную законную деятельность. Если таковой деятельности нет, деяние следует квалифицировать в качестве мошенничества без дополнительной квалификации по иным статьям.
Проект документа впервые уделяет внимание вопросам квалификации отдельных видов мошенничества по появившимся после принятия предыдущего Постановления ВС РФ № 51 ст. 159.1, 159.2, 159.3, 159.5 и 159.6 УК РФ. Валерий Саркисов отметил, что вопрос обеспечения единообразия практики применения данных положений назрел давно, поэтому определенность в их толковании особенно значима.
Михаил Кириенко заметил, что проект постановления частично уточняет ранее существовавшие положения. Так, обращается внимание на определение «продолжаемости» мошенничества при установлении стоимости предмета преступления. ВС РФ указал: «В случае совершения нескольких хищений чужого имущества, общая стоимость которого образует крупный или особо крупный размер, содеянное квалифицируется с учетом соответствующего признака, если эти хищения совершены одним способом и при обстоятельствах, свидетельствующих об умысле совершить хищение в крупном или особо крупном размере». Такой подход, по мнению эксперта, отражает важность именно субъективного вменения и оценки направленности умысла, что зачастую игнорируется.
Адвокат и партнер АБ «ЗКС» Алексей Касаткин пояснил, что проект постановления Пленума ВС РФ актуален и соответствует запросам сложившейся правоприменительной практики. Необходимость его принятия назрела после включения в 2012 г. в УК РФ специальных норм о мошенничестве в отдельных сферах, а также квалифицирующих признаков, закрепленных в ч. 5–7 ст. 159. Он также отметил, что в большей мере именно им посвящены новые разъяснения.
