28 августа Европейский Суд по правам человека вынес Решение по делу «Ибрагим Ибрагимов и другие против России» по жалобам Культурно-образовательного фонда «Нуру-Бади» и его учредителя Ибрагима Ибрагимова, а также Единого духовного управления мусульман Красноярского края. Заявители указывали на нарушение Конвенции о защите прав человека и основных свобод признанием экстремистскими книг известного турецкого теолога Саида Нурси.
28 марта 2005 г. прокурор Республики Татарстан возбудил уголовное дело в отношении членов религиозного движения «Нурджулар». Им было предъявлено обвинение в разжигании ненависти или раздора в соответствии со ст. 282 УК РФ. Уголовное преследование было приостановлено, однако в результате производства были обнаружены книги Саида Нурси.
Впоследствии прокурор Республики Татарстан обратился в 2006 г. в Коптевский районный суд г. Москвы с просьбой признать экстремистскими и запрещенными 14 книг из собрания богослова. Прокурор представил экспертные заключения, подготовленные в рамках уголовных дел против членов «Нурджулар». Эксперты указали, что тексты побуждают к формированию негативного мнения о приверженцах других конфессий, пропагандируют идею превосходства или неполноценности людей в зависимости от их религии.
В качестве третьих лиц в процессе принимали участие фонд «Нуру-Бади», а также Совет муфтиев России. Последний представил альтернативное заключение, подготовленное доктором теологии и доктором религиозной философии. Эксперты сделали вывод, что в своих книгах Саид Нурси лишь объяснил основы исламской доктрины и представил комментарий к Корану, а также способствовал мирному сосуществованию религий. Со стороны фонда в Коптевский районный суд поступили письма президента Центрального духовного управления мусульман России, президента Духовного управления мусульман Республики Татарстан, Уполномоченного по правам человека в РФ, профессора Международного исламского университета в Малайзии, Министерства юстиции и муфтия Египта; копия решения 1984 г. прокуратуры Стамбула об отказе в возбуждении уголовного дела против издателя аналогичной коллекции книг в Турции.
Коптевский районный суд назначил еще одну экспертизу, в состав экспертов вошли филолог, психолог-лингвист, социальный психолог и психолог факультетов лингвистики и психологии РАН. Они заключили, что книги поощряют религиозные разногласия между верующими и неверующими, содержат негативные и унизительные заявления о неверующих и пропагандируют превосходство верующих. Получив дополнительное заключение при участии тех же экспертов, Коптевский районный суд объявил литературу экстремистской. Мосгорсуд оставил решение в силе, подчеркнув, что предметом спора являются конкретные издания, а не учение Саида Нурси как таковое.
В мае 2008 г. фонд заказал издательству «Класс» для печати еще одну книгу Саида Нурси – «Десятое слово: воскресение и будущая жизнь», за чем последовало обращение прокурора Красноярского края в Железнодорожный районный суд г. Красноярска с требованием объявить книгу экстремистским материалом и конфисковать все печатные экземпляры. Прокурор опирался на решение Коптевского районного суда г. Москвы.
Суд назначил экспертизу, результаты которой показали, что при нормальном восприятии текста книга не содержит ничего, что могло бы быть истолковано как разжигание социальной, расовой, этнической или религиозной розни. Однако решение суд основывал на ином докладе – специалистов из Красноярского государственного педагогического университета им. Астафьева, которые заключили, что книга является идеологической и в то же время религиозной литературой, разжигающей разногласия и содержащей пропаганду об исключительном характере, превосходстве или недостатке людей на основе их отношения к религии. Книга была признана экстремистской. Красноярский краевой суд в удовлетворении апелляционной жалобы отказал.
Фонд «Нуру-Бади» и Ибрагим Ибрагимов направили в ЕСПЧ две жалобы в 2007 и 2011 г., которые были объединены в одно дело. Заявители указывали на нарушение ст. 9 и 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод в связи с признанием экстремистскими книг турецкого богослова Саида Нурси, которые были изданы фондом для использовали в религиозных и образовательных целях. Они утверждали, что запрет на публикацию и распространение книг нарушил их права на свободу религии и свободу выражения мнения.
Заявители утверждали, что положения Закона о противодействии экстремистской деятельности, которые служили правовой основой для принятия решения российскими судами, были расплывчаты и непригодны для применения, в частности что он не содержит определения ключевых элементов термина «экстремистская деятельность».
В жалобах отмечалось, что тексты Нурси были интерпретированы лингвистами и психологами с точки зрения их академических дисциплин, а не на основе их правового толкования, установленного законом или судебной практикой. Специалисты не объяснили, как они пришли к выводу, что тот или иной рассматриваемый текст подстрекает к религиозным разногласиям. Они не процитировали ни одного отрывка из книги, который свидетельствовал бы о разжигании ненависти или призывал к насилию. Тем не менее именно это мнение стало единственной основой для судебных решений.
В своих возражениях Российская Федерация утверждала, что оба судебных решения законны, основаны на Законе о противодействии экстремизму, который дает четкое определение терминам «экстремистская деятельность» и «экстремистский материал». Представитель России отметил, что движение «Нурджулар» было объявлено экстремистским и запрещено Верховным Судом 10 апреля 2008 г. Российская сторона подчеркнула, что в ситуации, когда речь идет о вопросах взаимоотношений между государством и религией, в отношении которой мнение в демократическом обществе может широко различаться, роль национального органа, принимающего решения, должна иметь ключевое значение.
Вынося решение, ЕСПЧ проанализировал Закон о противодействии экстремизму, определения Конституционного Суда от 2 июля 2013 г. № 1053-O, от 28 февраля 2017 г. № 463-O, от 20 апреля 2017 г. № 906-O, а также положения ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах.
Европейский Суд сослался на мнение Комитета ООН по правам человека, позиция которого состоит в том, что при принятии решения по аналогичным спорам необходимо принимать во внимание контекст, в котором представляется тот или иной текст, круг лиц, к которым он обращен, а также субъекта, который его произносит. Учитывая, что дело касается запрета на распространение книг, Суд посчитал, что применению подлежит лишь ст. 10 Конвенции, подчеркнув при этом, что вопросы свободы выражения мнений и свободы религии тесно связаны в настоящем деле. ЕСПЧ указал, что свобода мысли, совести и религии является одной из основ «демократического общества» по смыслу Конвенции.
«Эта свобода – один из самых важных элементов, который обеспечивает формирование концепции жизни верующих, атеистов или скептиков. От этого зависит плюрализм, неразрывно связанный с демократическим обществом. Свобода выражения также – основа демократического общества и одно из основных условий его прогресса. Такой свободе сопутствует обязанность не оскорблять и не ущемлять чувства и права других. При этом те, кто предпочитает проявлять свободу выражения, должны быть готовы к критике и отказу других признать их религиозные убеждения. Разжигание ненависти обязательно связано с явным призывом к акту насилия или другим преступным действиям», – говорится в решении ЕСПЧ.
Суд отметил, что книги широко доступны во многих странах на протяжении десятилетий (в том числе и в России не менее 7 лет), в то же время Россия не представила доказательств того, что они вызвали межрелигиозную напряженность или привели к каким-либо пагубным последствиям, не говоря уже о насилии.
Европейский Суд указал, что ссылки на свободу усмотрения, которая предоставляется государствам для учета их культурных, исторических и религиозных особенностей, недостаточно, чтобы оправдать отказ в доступе к общедоступному важному религиозному тексту. Также ЕСПЧ согласился с мнением заявителей, что национальные суды не дали правовой оценки заключениям экспертов, фактически не приняли во внимание доказательства и письма, представленные фондом.
Суд заключил, что в демократическом обществе не было необходимости запрещать книги Саида Нурси, а потому Россия нарушила ст. 10 Конвенции и обязана выплатить Ибрагиму Ибрагимову 7,5 тыс. евро в качестве компенсации морального вреда. Требования фонда о компенсации материального вреда Суд отклонил.
Адвокат АП г. Москвы Юрий Ершов отметил, что ЕСПЧ рассмотрел первое дело по вопросу о признании религиозных материалов в России экстремистскими: «В действительности таких дел сейчас уже много, и большая часть из них содержит те же пороки, на которые обратил внимание Европейский Суд».
Адвокат согласился с позицией ЕСПЧ о том, что национальные суды опирались исключительно на некие экспертные заключения, которые не являются обоснованными и далеко выходят за рамки специальностей тех, кто выступал экспертами. «Они сплошь и рядом дают уже правовую квалификацию, являющуюся исключительной прерогативой суда. Суд же обычно “присоединятся” к мнению экспертов, так как “у него нет оснований сомневаться в их выводах”. Собственно, судебной функции отправления правосудия в действительности практически нет».
Юрий Ершов считает, что ЕСПЧ обратил внимание и на важность изучения контекста: «Если книги распространяются много лет в разных странах, не вызывая никаких конфликтов и не провоцируя агрессию, это также должно быть учтено при оценке таких материалов на предмет их экстремистского содержания».
Эксперт выразил надежду, что эти аспекты станут предметом изучения в российских судах и будут искоренены. Он также отметил, что было бы эффективнее рассмотреть ситуацию и по ст. 9 Конвенции самостоятельно, но Европейский Суд в данном случае проявил определенную сдержанность.
Адвокат АП Санкт-Петербурга Константин Ерофеев, рассматривая дело с точки зрения философии права, заключил, что в центре судебных постановлений находится идея поиска баланса между правом, свободой, обязанностью и ответственностью. В религиозной сфере эта проблема приобретает особую остроту.
Он отметил, что ЕСПЧ верно указал на то, что достаточно жесткий и убедительный (а подчас, агрессивный) стиль проповеди вероучения с жесткой критикой инаковерующих или неверующих характерен для многих религиозных текстов. При этом, согласно действующему законодательству, священные книги основных религиозных конфессий России, в том числе Библия и Коран, не могут быть признаны экстремистскими, а значит, и традиционные к ним комментарии не могут быть таковыми.
«Думаю, что власть в случае с книгами Саида Нурси совершила две ошибки. Во-первых, в таких судебных делах должно учитываться мнение религиозных объединений. Вероучение зарегистрированных органами юстиции мусульманских организаций уже проверено государством на экстремизм и на иные нарушения закона на этапе их регистрации. Во-вторых, привлеченные экспертные организации: противоречия в экспертных заключениях должны толковаться в пользу привлекаемых к ответственности религиозных организаций», – пояснил эксперт.
Он заключил, что, помимо финансовых, данный процесс приносит нашей стране репутационные потери: «Нурси уважаем в Турции и других странах Азии и Африки, представление его книг экстремистскими может вызвать непонимание и протест».
По мнению адвоката, у заявителей теперь есть возможность возобновить производство по делу в российском суде по вновь открывшимся обстоятельствам.
Юрист Элеонора Давидян считает дело не столько о нарушенном праве на свободу выражения, сколько о полной несостоятельности российских судов. «Европейский Суд даже не стал рассматривать вопрос о качестве Закона о противодействии экстремистской деятельности, потому что самих судебных решений было достаточно, чтобы признать явное нарушение прав заявителей: суды не провели никакого анализа текстов, не процитировали и даже не прочитали то, что признали экстремизмом, а лишь слепо сослались на мнение группы специалистов, которое явно вышло за рамки их специальных познаний», – пояснила эксперт.
Элеонора Давидян указала на недавнее решение по аналогичному делу, на которое ЕСПЧ сослался несколько раз, – «Дмитриевский против России», о котором «АГ» писала ранее. Здесь нарушением права на свободу слова было признано осуждение главного редактора газеты, которая опубликовала обращения лидеров чеченских сепаратистов Ахмеда Закаева и Аслана Масхадова.
