Как стало известно «АГ», Совет АП г. Москвы вынес решение о прекращении дисциплинарного производства в отношении защитника по назначению, которая покинула судебное заседание в связи с наличием защитника по соглашению (документ есть у редакции).
По приговору Троицкого районного суда г. Москвы от 19 июля 2023 г. Б. был осужден по ч. 1 ст. 318 УК. Ему было назначено наказание в виде лишения свободы сроком на два года, которое на основании ч. 2 ст. 53.1 УК было заменено принудительными работами сроком на тот же срок с удержанием из зарплаты 5% в доход государства. Апелляция оставила приговор без изменения.
Защитник Б. по соглашению, адвокат В. подал кассационную жалобу на приговор и апелляционное определение. Второй КСОЮ назначил судебное заседание на 14 ноября 2024 г. В связи с неявкой без объяснения причин осужденного и адвоката в судебное заседание 14 ноября 2024 г. суд в АИС АПМ разместил заявку, по которой защитником Б. была назначена адвокат Ева Сечина. 15 ноября 2024 г. она вступила в дело, ознакомилась с его материалами. В тот же день от осужденного и адвоката В. в суд поступили по телефону, а 20 ноября 2024 г. письменно ходатайства о рассмотрении кассационной жалобы в их отсутствие.
21 ноября 2024 г. Ева Сечина явилась в судебное заседание, но заявила о невозможности осуществления защиты по назначению в связи с наличием защитника по соглашению, необходимостью обеспечения права осужденного на свободный выбор защитника, ясно выраженной и согласованной позиции стороны защиты о рассмотрении кассационной жалобы в отсутствие осужденного и его защитника, отсутствием у суда процессуальных препятствий в разрешении кассационной жалобы без участия защитника. Однако суд отказал ей в удовлетворении заявления об освобождении от участия в судебном заседании. В итоге после короткого перерыва судебное заседание было продолжено в отсутствие какого-либо защитника. Суд вынес кассационное постановление, которым кассационная жалоба адвоката В. была оставлена без удовлетворения, а приговор и апелляционное постановление изменены.
При этом судья Второго КСОЮ направила обращение в АП г. Москвы, в котором просила привлечь Еву Сечину к дисциплинарной ответственности. 5 февраля квалификационная комиссия вынесла заключение о нарушении адвокатом положений ст. 12 КПЭА, выразившемся в том, что 21 ноября 2024 г. она в отсутствие законных оснований самовольно покинула судебное заседание кассационного суда по рассмотрению жалобы адвоката В.
Ева Сечина не согласилась с заключением квалифкомиссии, пояснив, что исходила из позиции, занятой по делу осужденным и его защитником по соглашению, которая заключалась в просьбе к суду о рассмотрении кассационной жалобы в их отсутствие, препятствий к чему не было. Постановления о недобросовестном поведении и процессуальных злоупотреблениях стороны защиты судом не принимались.
Рассмотрев дисциплинарное производство, Совет АП г. Москвы отметил, что в Определении КС от 15 июля 2008 г. № 456-О-О/2008 указано: «Сообщение суда (судьи) в адрес адвокатской палаты является одним из поводов для возбуждения дисциплинарного производства в отношении адвоката (подп. 4 п. ст. 20 принятого Всероссийским съездом адвокатов 31 января 2003 г. КПЭА в редакции от 5 апреля 2007 г.). Установление же оснований для привлечения адвоката к дисциплинарной ответственности отнесено законодателем к компетенции органов адвокатского сообщества, для которых частное определение или постановление суда не имеет преюдициальной силы (подп. 9 п. 3, п. 7 ст. 31, п. 7 ст. 33 Закона об адвокатуре)».
Совет ФПА РФ 27 сентября 2013 г. утвердил Решение «О “двойной защите”» (действует в редакции, утвержденной Решением Совета ФПА РФ от 28 ноября 2019 г.), в п. 1 которого указал на недопустимость участия в уголовном судопроизводстве адвокатов, назначенных следственными органами и судами защитниками в качестве дублеров, т.е. при наличии в деле адвокатов, осуществляющих защиту тех же лиц на основании заключенных ими соглашений. Этим же решением Совет Федеральной палаты адвокатов РФ рекомендовал предусмотреть в решениях советов адвокатских палат положение о том, что адвокат не вправе по назначению органов дознания, органов предварительного следствия или суда принимать участие в защите лиц против их воли, если интересы этих лиц в уголовном судопроизводстве осуществляют адвокаты на основании заключенных соглашений. Участие в деле наряду с защитником по соглашению защитника по назначению допустимо лишь в том случае, если отклонение отказа от него следователь или суд мотивируют именно злоупотреблением со стороны обвиняемого либо приглашенного защитника своими правомочиями и выносят о таком злоупотреблении обоснованное постановление или определение.
В п. 2 и 3 Разъяснений № 11 Совета АП г. Москвы от 18 января 2016 г. по вопросам профессиональной этики адвоката «Об участии в уголовном судопроизводстве защитников по назначению» указано, что недопустимо осуществление адвокатами защиты по назначению наряду с адвокатами, осуществляющими защиту тех же лиц на основании соглашения, за исключением случая, указанного в п. 3 настоящих Разъяснений. Во всех прочих случаях защитник по назначению не вправе принимать участие, в том числе продолжать ранее начатое им участие, в дознании, предварительном следствии либо в рассмотрении дела судом при наличии у подозреваемого, обвиняемого защитника по соглашению, от которого он не отказался и который не отведен от участия в деле в порядке и на основаниях, предусмотренных законом. Адвокат, назначенный защитником и установивший факт наличия у того же лица защитника по соглашению, обязан незамедлительно предпринять все предусмотренные законом и указанными разъяснениями Совета АП г. Москвы действия, направленные на прекращение своего участия в деле, включая (но не ограничиваясь этим) поддержку заявления подозреваемого, обвиняемого об отказе от него, собственное аналогичное заявление и проявление настойчивости с целью надлежащего рассмотрения и разрешения этих заявлений дознавателем, следователем или судом, а при их отказе или уклонении от принятия такого решения адвокат должен покинуть место процессуальных действий, сделав соответствующее заявление.
Совет АП г. Москвы подчеркнул, что такие действия защитника по назначению не могут расцениваться как отказ от защиты и являются не только правомерными, но и обязательными. Это требование распространяется и на случаи, когда в дело, в котором уже участвует защитник по назначению, впоследствии вступает защитник того же лица по соглашению. Как пояснил совет палаты, защитнику по назначению, отказ от которого, заявленный в установленном законом порядке, не принят дознавателем, следователем или судом с вынесением соответствующего процессуального решения, необходимо исходить из того, что само по себе наличие у указанных субъектов уголовного судопроизводства предусмотренного ч. 2 ст. 52 УПК права не принять отказ от защитника не означает, что они могут пользоваться этим правом произвольно либо в целях, не соответствующих конституционным требованиям и назначению уголовного судопроизводства. В соответствии с требованиями ст. 1, 16, 243 УПК именно на орган или должностное лицо, осуществляющие от имени государства производство по уголовному делу, возложена обязанность обеспечить всем участникам судопроизводства реализацию их прав и законных интересов.
Основываясь на этих требованиях закона и правовых позициях КС, сформулированных в Постановлении от 17 июля 2019 г. № 28-П/2019, совет палаты указал, что дознаватель, следователь или суд могут не принять отказ от защитника по назначению лишь в случае, когда процессуальное поведение защитника по соглашению либо поведение подозреваемого, обвиняемого при реализации права на свободный выбор защитника, будучи явно недобросовестным, ущемляет конституционные права других участников судопроизводства, представляя собой злоупотребление правом на защиту, и такое нарушение или злоупотребление дезорганизует ход дознания, предварительного следствия либо судебного заседания, т.е. направлено на срыв судебного процесса либо досудебного производства по делу.
Как посчитал Совет АП г. Москвы, квалифкомиссия правильно установила фактические обстоятельства, однако дала неправильную правовую оценку профессиональному поведению адвоката Евы Сечиной в сложившейся ситуации, которое полностью соответствовало приведенным требованиям. Он отметил, что в частном постановлении приведен довод о недобросовестном поведении защитника по соглашению В. и осужденного, которое, по мнению суда, допускало назначение защитника и продолжение его участия в уголовном деле в суде кассационной инстанции. Тем не менее ни в судебном заседании 21 ноября 2024 г., ни до него суд не выносил постановлений, в которых со ссылкой на фактические обстоятельства содержались бы указания на такие злоупотребления защитником по соглашению и осужденным своими процессуальными правами, которые приводят к срыву судебного процесса, ущемлению конституционных прав других участников судопроизводства. Более того, в судебном заседании 21 ноября 2024 г., после его покидания адвокатом Евой Сечиной, суд в отсутствие защитника рассмотрел и разрешил по существу кассационную жалобу адвоката В. Таким образом, судебное заседание сорвано не было. Более того, такими действиями суд фактически согласился с процессуальной позицией Евы Сечиной об отсутствии препятствий для рассмотрения уголовного дела в суде кассационной инстанции без участия какого-либо защитника.
Квалификационная комиссия указала в заключении, что Ева Сечина не выполнила обязательных действий, предшествующих принятию решения о покидании судебного заседания: не связалась с осужденным Б., не выяснила его позицию в отношении назначенного защитника, не разъяснила ему возможность отказа от назначенного защитника и не поддержала такой отказ, а также не связалась с защитником по соглашению – адвокатом В. для согласования позиции по делу. Совет палаты в этой связи пояснил, что такие дисциплинарные обвинения в отношении Евы Сечиной заявителем не выдвигались, при этом в соответствии с п. 4 ст. 23 КПЭА разбирательство в квалификационной комиссии осуществляется в пределах тех требований и по тем основаниям, которые изложены в жалобе, представлении, обращении. Изменение предмета или основания жалобы, представления, обращения не допускается. При этом осужденный и его защитник по соглашению адвокат В. каких-либо жалоб в отношении Евы Сечиной не подавали, а их позиция была последней достоверно известна, и она руководствовалась именно ею.
Совет АП г. Москвы подчеркнул, что адвокат, действовавший в соответствии с разъяснениями совета, не может быть привлечен к дисциплинарной ответственности. Таким образом, он, вопреки заключению квалифкомиссии, правильно установившей фактические обстоятельства, но допустившей ошибку в правовой оценке деяния адвоката и толковании норм КПЭА, признал презумпцию добросовестности Евы Сечиной неопровергнутой и прекратил дисциплинарное производство.
В комментарии «АГ» адвокат Ева Сечина рассказала, что была назначена системой АИС АПМ защитником Б. по заявке судьи Второго КСОЮ, которая не содержала информацию о наличии у Б. защитника по соглашению. «При этом не было постановления о замене защитника вопреки недавним разъяснениям адвокатской палаты, постановления о злоупотреблениях другого адвоката либо о неявке другого адвоката без уважительной причины. Более того, Б. не знал, что ему назначили защитника. Я не могла противоречить заявлению Б. и его адвоката о рассмотрении дела в их отсутствие и защищать осужденного принудительно. Поддержав волеизъявление Б. о рассмотрении кассационной жалобы в отсутствие осужденного и его адвоката по соглашению, я покинула зал судебного заседания после отказа судьи удовлетворить мое заявление о невозможности осуществлять защиту», – отметила она.
Ева Сечина полагает, что АП г. Москвы стоило бы написать письмо о том, как работать с заявками: какая информация должна быть размещена, какие документы должны быть в деле при назначении защитника при участии адвоката по соглашению и когда это вообще возможно. «Тогда заявка перестала бы быть “котом в мешке”, и, возможно, возникало бы меньше споров в делах с назначенными адвокатами. И на это письмо можно было бы сослаться при обосновании своей позиции, действуя согласно разъяснениям», – пояснила она.
Член Комиссии ФПА РФ по этике и стандартам, председатель Квалификационной комиссии АП Ленинградской области Наталия Булгакова посчитала, что Ева Сечина действовала не только добросовестно, но активно и принципиально, т.е. проявила профессиональную смелость. «Жаль, что доводы адвоката не были услышаны судом столь высокой инстанции, и хорошо, что решать, профессионально ли поступает адвокат, надлежит именно коллегам по закону, прошедшему в этой части проверку в Конституционном Суде РФ еще в 2008 г.», – отметила она.
По мнению Наталии Булгаковой, решение Совета АП г. Москвы демонстрирует следование принципам корпоративности и солидарности и в нем приведены все «опорные точки» защитника по назначению в деле, где участвует приглашенный адвокат: «Ими надо только правильно воспользоваться – в интересах доверителя и не теряя своего профессионального достоинства».
Она поделилась, что в 2022 г. в АП Ленинградской области поступило частное постановление в отношении адвоката С., которая, как адвокат по назначению, пыталась сделать так, чтобы суд не принимал решение о мере пресечения в отношении обвиняемого в отсутствие трех приглашенных, но не извещенных надлежаще ни следователем, ни судом адвокатов. «Получив отказ в удовлетворении бесспорно мотивированных и обоснованных ходатайств, адвокат С., как написал судья, “молча надела плащ и вышла!”. Адвокат С. была “оправдана” коллегами, а вот вступившая в это дело после нее адвокат К. к дисциплинарной ответственности (по жалобе подзащитного) была привлечена», – поделилась Наталия Булгакова.
В другом случае в декабре 2024 г. адвокат А. принял защиту подозреваемого по назначению в Лодейнопольском городском суде Ленинградской области при рассмотрении ходатайства следователя об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу. Адвокат выяснил, что приглашенный защитник – адвокат Р. – не был надлежаще извещен о подаче следователем в суд ходатайства, о дате и времени судебного разбирательства. Адвокат А. попросил продлить срок задержания подозреваемого для вызова адвоката по соглашению, а его самого освободить от участия в деле. Суд отказал, и тогда адвокат покинул зал судебного заседания с согласия подозреваемого.
«И далее по описанному в деле Евы Сечиной сценарию: суд фактически удовлетворяет ходатайство адвоката, в данном случае продлевает срок задержания подозреваемого и на следующий день рассматривает дело с участием адвоката по соглашению, однако выносит в адрес АП ЛО частное постановление и, не дожидаясь срока обжалования, без отметки о вступлении его в законную силу, направляет в наш адрес. Мы вернули частное постановление с разъяснениями судье. Тем временем адвокат А. обжалует частное постановление, и Ленинградский областной суд его отменяет, согласившись с жалобой полностью: в деле нет доказательств извещения вступившего в дело защитника по соглашению, а СМС-сообщение накануне заседания, в отсутствие согласия адвоката на получение извещения таким способом, надлежащим извещением не является; именно на эти нарушения обращал внимание суда первой инстанции адвокат А., а значит, он не нарушал ни закон, ни КПЭА, а, напротив, “отстаивал соблюдение прав своего подзащитного в суде первой инстанции”. Еще Судебная коллегия отметила: суд первой инстанции фактически удовлетворил ходатайство защитника о продлении срока задержания и отложении дела до 72 часов, а меру пресечения избирал уже с защитником по соглашению», – указала Наталия Булгакова.
Кроме того, добавила она, апелляция обратила внимание на то, что в протоколах судебных заседаний ни за 18 декабря 2024 г. (из которого ушел адвокат А.), ни за 19 декабря 2024 г. (когда уже участвовал адвокат по соглашению) не отражены ни оглашение частного постановления, ни донесение до участников процесса сведений о его вынесении и разъяснении права на его обжалование. «Интересно, что в рамках этого же уголовного дела Лодейнопольский городской суд, рассмотрев вопрос о продлении обвиняемому срока содержания под стражей в отсутствие адвоката Р., надлежаще, по мнению суда, извещенного о дате и времени заседания, вынес частное постановление уже в отношении адвоката Р. Нам не пришлось его рассматривать. Ленинградский областной суд, рассмотрев апелляционную жалобу адвоката Р. на постановление о продлении обвиняемому срока содержания под стражей, жалобу удовлетворил, установив, что адвокат Р. не был извещен своевременно и надлежащим образом, а его ходатайство об отложении разбирательства на один день при наличии у адвоката уважительной причины для неявки в пределах срока, ранее судом установленного, подлежало удовлетворению. Кроме того, апелляционная коллегия по собственной инициативе отменила частное постановление. Кроме указаний на то, что никаких нарушений адвокат Р. не допускал, что в протоколе судебного заседания отсутствует упоминание о вынесении частного постановления и разъяснении участникам права на его обжалование, Ленинградский областной суд отметил, на мой взгляд, важное обстоятельство, являющееся и сейчас предметом долгих споров: кто, собственно, должен уведомлять адвоката о проведении судебного заседания на стадии предварительного следствия? Как правило, это суд, так как суд назначает дату и время заседания. А если адвоката извещает следователь, что, в принципе, допустимо, то в деле должны быть бесспорные и допустимые доказательства такого извещения», – рассказала Наталия Булгакова.
