Открытое противостояние

ОТКРЫТОЕ ПРОТИВОСТОЯНИЕ

О борьбе за судьбу человека в условиях заинтересованности судьи в обвинительном приговоре

Это одна из многих историй следственного и судебного произвола, творящегося на территории нашей необъятной страны, какие может поведать практически любой адвокат, практикующий в защите по уголовным делам. Необычность ее заключается в результате, которого удалось добиться в ходе кропотливой и упорной работы.

Личная заинтересованность
Как и большинство других дел, это началось со звонка на мобильный телефон с просьбой о защите подсудимого в одном из районных судов Чувашской Республики. При встрече будущий клиент рассказал, что его защитник сам посоветовал ему привлечь именно московского адвоката, свободного от необходимости выстраивать свои действия с учетом возможной мести облеченных властью должностных лиц правоохранительных органов и суда за выявление не только следственных ошибок, но и явной фальсификации доказательств по уголовному делу. При этом адвокат остался в деле и полноценно защищал интересы своего клиента при допросах потерпевшего, многочисленных свидетелей и экспертов.

Так я стал защитником бывшего сотрудника милиции, обвиненного в совершении ДТП со смертельным исходом в состоянии алкогольного опьянения и уволенного со службы за совершение этого порочащего честь поступка. Суть обвинения сводилась к проезду моим подзащитным на автомашине «Шкода» регулируемого перекрестка на запрещающий сигнал светофора и совершению столкновения с автомашиной «ВАЗ» под управлением Алексея Б. (все ФИО изменены). В результате столкновения в автомашине «ВАЗ» скончалась пассажирка – мать Алексея Б. Мой подзащитный, назовем его Сергей К., полностью отрицал свою вину и заявлял, что автомашина пересекала перекресток на зеленый сигнал светофора, кроме того, в момент ДТП за рулем находился его родной брат – Валерий К.

Обычно доказать вину действующего сотрудника милиции или его родственника в ДТП с простым человеком было бы крайне проблематично. Но в это дело вмешался случай в лице руководителя следственного отдела N-ского района СК РФ по Чувашской Республике, оказавшегося близким другом погибшей женщины. Прибыв на место, он назначил виновным в ДТП сотрудника милиции, находившегося в отпуске и не скрывавшего факта употребления алкоголя в тот день. Присутствие на месте аварии его брата, признававшего свое нахождение за рулем в тот момент, не смутило руководителя следственного органа – он изъял возбужденное уголовное дело из милицейского следствия в один из следственных отделов СК РФ по Чувашской Республике.

Козыри защиты
Всем известно, что главным процессуальным документом, на основании которого устанавливаются обстоятельства ДТП, является протокол осмотра места аварии со схемой происшествия. Именно этот документ и в этом деле стал краеугольным камнем, позволившим установить обстоятельства ДТП. Первоначально составленный протокол и схема к нему были скопированы для проведения служебной проверки в отношении сотрудника милиции Сергея К. На основании вынесенного заключения он был уволен из милиции за совершение проступка, порочащего честь.

Пытаясь оспорить свое увольнение, Сергей К. подал соответствующий гражданский иск. В обоснование законности увольнения МВД по Чувашской Республике представило суду материал служебной проверки, в котором находились копии первоначально изготовленных протокола осмотра места происшествия и схемы ДТП. В тот момент в материалах уголовного дела, в том числе в заключении экспертов, уже фигурировали совсем другие обстоятельства и цифры… Эти документы, полученные местным адвокатом Сергея К., и послужили причиной моего вступления в дело.

Официально заверенные копии материалов гражданского дела стали отправной точкой, позволившей в дальнейшем доказать факт внесения в протокол осмотра места происшествия и схему ДТП, находящиеся в уголовном деле, заведомо ложных данных, использованных для обоснования вины сотрудника милиции.

Для того чтобы понять замысел стороны обвинения, защита получила от организации, обслуживающей перекресток, на котором произошло ДТП, официальные данные о размерах дорожного полотна и расположении дорожной разметки. Эта информация вместе с первоначальным протоколом осмотра места происшествия и схемой к нему, данными о работе светофора, показаниями свидетелей и участников ДТП была предоставлена мной экспертам-автотехникам, которые пришли к выводу о виновности в аварии водителя автомашины «ВАЗ». Полученная от экспертов информация и определила главную линию защиты – в ДТП виновен сын погибшей женщины, а также дополнительную – за рулем находился не сотрудник милиции, а его брат.

Тактика в суде
Описать в короткой статье все перипетии судебных баталий довольно сложно, поэтому остановлюсь лишь на некоторых моментах.

Поворотным в данном деле стал допрос следователя, проводившего осмотр места происшествия. В ходе этого допроса по ходатайству защиты были приобщены указанные заверенные копии протокола осмотра и схемы без исправлений и дописок, а также справка об истинных параметрах перекрестка и расположенной на нем разметке. Ознакомившись с этими документами, следователь был вынужден признаться в том, что после подписания протокола понятыми и изготовления копий для материалов служебной проверки он вносил в указанные документы изменения в части их несоответствия первоначальному варианту, но не смог пояснить причину своих действий.

Однако мы рано радовались своей промежуточной победе, так как из протокола судебного заседания исчезли показания следователя в самой важной для защиты его части – в отношении фальсификации протокола осмотра места ДТП и схемы к нему. Данный факт открыто демонстрировал заинтересованность судьи в обвинительном приговоре. Это понимал и мой подзащитный, поэтому мы не только подали возражения на протокол с приложением аудиозаписи хода заседания, но и заявили отвод председательствовавшему судье.

Результата не последовало, и в тот же день в Квалификационную коллегию судей по Чувашской Республике была направлена жалоба на действия судьи, подрывающие авторитет судебной власти, с приложением текста протокола судебного заседания, возражений на этот протокол и копии аудиозаписи, подтверждающей ход судебного процесса. Квалификационная коллегия ответила, что в действиях судьи ничего не усмотрела, но больше в протоколы судебных заседаний подобных глобальных изменений не вносилось.

Открытое, но исключительно обоснованное обстоятельствами противостояние с судьей без «перехода на личности» повлияло на ход процесса и принимаемые судьей решения.

Недопустимые доказательства
Мной был заявлен ряд ходатайств об исключении недопустимых доказательств.

Например, ходатайствуя об исключении из числа доказательств протокола осмотра места происшествия, я указал следующие нарушения.

1.    В протоколе не только не указан сотрудник ДПС, составивший схему ДТП вместо следователя, но и отсутствует его подпись в протоколе и на схеме, являющейся его неотъемлемой частью.

2.    В протоколе осмотра места происшествия не указан также некий гр-н К., который, согласно его показаниям, данным в суде и на предварительном следствии, как и инспектор ДПС, оказывал помощь следователю в составлении протокола и схемы к нему.

3.    Указанный в протоколе в качестве понятого гр-н О., как следует из его показаний суду, напротив, расписался в пустом бланке, но сам в данном следственном действии не участвовал и находился на месте ДТП около 15 минут. В его присутствии никаких замеров не производили и процессуальных документов не составляли.

4.    В протоколе осмотра места ДТП отсутствуют данные, которые в нем обязательно должны были быть, так как в схему они были перенесены из протокола. При этом в схеме имеются не только данные, отсутствующие в протоколе, но и информация, которая прямо противоречит ему. Так, в протоколе осмотра указано, что «каких-либо следов торможения и движения на юз на перекрестке не обнаружено», а в схеме, являющейся производной и приложением к этому протоколу, имеется и обозначен «след торможения на юз». Допрошенный следователь признал факт внесения изменений в текст протокола после его подписания понятыми и разъяснил, что схему места происшествия составлял не он, а сотрудник ДПС.

5.    В протоколе имеются исправления расстояния от пешеходного перехода до автомобиля «ВАЗ», а также дополнения, выполненные красителем иного цвета, отличающегося от основной части текста протокола. Факт его «обработки» после подписания понятыми подтверждается также заверенной судьей копией того же протокола осмотра места ДТП из материалов гражданского дела по иску о восстановлении на работе, но сделанной до внесения следователем изменений и дополнений.

6.    В схему происшествия были внесены сведения, искажающие фактическое расположение транспортных средств после ДТП. Так, для придания правдивости исправлению расстояния с 16 на 26 м от переднего колеса автомобиля «ВАЗ» до края проезжей части ул. М. в схему вписаны ширина пешеходного перехода и его расстояние до края проезжей части – 3,54 и 3,0 м соответственно, что опровергается исследованной судом официальной справкой.

Перечисленные нарушения требований УПК РФ объективно свидетельствуют, что протокол осмотра места ДТП и схема происшествия являются недопустимыми доказательствами, но суд отказал в удовлетворении ходатайства, мотивировав свое решение тем, что всем доказательствам будет дана оценка в совещательной комнате при вынесении приговора.

Эта формулировка была использована председательствовавшим судьей и в дальнейшем при отказе в удовлетворении ходатайств об исключении из числа допустимых доказательств протокола дополнительного осмотра места ДТП, протокола выемки детализации звонков подсудимого, заключения первичной автотехнической экспертизы, протоколов осмотра автомашин, протокола освидетельствования подсудимого на предмет алкогольного опьянения. Все указанные доказательства были также получены с грубыми нарушениями требований законодательства, а постановление о направлении на освидетельствование моего подзащитного было выписано сотрудником ДПС, за несколько часов до ДТП закончившим свое дежурство и не имевшим на это никаких прав.

Судом также было отказано в выделении копий материалов для проведения проверки по факту выявленных в суде признаков фальсификации содержания текста и подделки подписей понятых в протоколе осмотра автомашины подсудимого.

Иные ходатайства
Надо быть объективным, поэтому упомяну и об удовлетворенных судьей ходатайствах. Так, суд истребовал данные о фактах привлечения к административной ответственности потерпевшего и двух его друзей, дававших обвинительные показания. Их заявления об отсутствии фактов привлечения их к ответственности за нарушения ПДД были опровергнуты официальными данными о наличии многочисленных таких нарушений у каждого из них. Это обстоятельство стало одним из дополнительных доводов, поставивших под сомнение их показания.

Потерпевший также утверждал, что еще на месте ДТП ему стало известно о нахождении за рулем второй автомашины моего подзащитного. Это, правда, не помешало ему обратиться в страховую компанию, застраховавшую ответственность брата подсудимого, и получить возмещение причиненного ему в ДТП ущерба! Данный факт не мог быть проигнорирован судом, который по ходатайству защиты запросил в страховой компании подтверждающие документы.

Не с первого раза, но суд удовлетворил и ходатайство защиты о вызове и допросе эксперта, проводившего первичную экспертизу. Его противоречивые показания стали еще одним веским доводом для проведения повторной автотехнической экспертизы, которую защита вынудила суд назначить.

При проведении повторной экспертизы, не имея на то полномочий, эксперты самовольно решили считать ее дополнительной и ответили лишь на часть поставленных перед ними вопросов, оставив без разъяснений ключевые.

Дважды суд отказывал защите в вызове эксперта для пояснения данного им заключения. Поскольку суд отказал в исключении первичной автотехнической экспертизы из числа допустимых доказательств, в деле фигурировали две взаимоисключающие и противоречащие друг другу экспертизы. Еще трижды суд отказывал в назначении одной повторной экспертизы. Ходатайства защиты каждый раз содержали дополнительные доводы, которые опровергали выводы суда, положенные в основу отказа в удовлетворении предыдущего ходатайства.

Отказав в третий раз в назначении повторной экспертизы, судья самостоятельно принял решение о вызове эксперта, проводившего экспертизу по назначению суда. Прибывшему на допрос эксперту защита сформулировала вопросы таким образом, что он дал показания, полностью разбившие первичную экспертизу как по неправильно примененной методике, так и по необоснованности ее выводов. В ходе допроса эксперт-автотехник сделал расчеты и ответил на вопросы, содержавшиеся в постановлении суда и оставленные ранее без разъяснений. Суть выводов эксперта свелась к невиновности подсудимого в совершении ДТП. Для защиты этого было достаточно.

***
Совокупность установленных на этапе судебного следствия обстоятельств привела к тому, что в ходе судебных прений прокурор попросил возобновить судебное следствие для заявления ходатайства о возвращении уголовного дела прокурору в порядке ст. 237 УПК РФ. Суд удовлетворил это ходатайство, и дело вернулось к следователю, который прекратил уголовное преследование моего подзащитного в связи с отсутствием в его действиях состава преступления.

Подводя итоги, следует отметить, что полученный результат – большая удача, но он стал возможен только благодаря планомерной и упорной работе защиты, кропотливой подготовке вопросного листа к допросу каждого свидетеля и тем более эксперта, сбору дополнительных документов, подтверждающих позицию защиты и показания ее свидетелей. Эта деятельность не оставила у судьи возможности и желания выносить незаконный обвинительный приговор.