Приплод процессуальных сущностей

ПРИПЛОД ПРОЦЕССУАЛЬНЫХ СУЩНОСТЕЙ

Читаем Кодекс административного судопроизводства…

Как вы все уже знаете, после долгих, «кровопролитных», но бессмысленных боев по вопросу, нужен ли в России отдельный кодекс административного судопроизводства, особенно в тот момент, когда в соответствии с утвержденной концепцией создается единый Гражданский процессуальный кодекс (М.: Статут, 2015), КАС был принят Федеральным собранием, подписан Президентом России и вступит в силу 15 сентября текущего года.

Понятно, что только практика является критерием истины, но пока после внимательного, но первичного ознакомления с его текстом хочется (поскольку не могу молчать) высказать некоторые соображения.

Первое, что бросается в глаза – это то, что указанный кодекс будет применяться только судами общей юрисдикции, то есть арбитражные суды, вопреки вроде бы утвержденному на всех уровнях курсу на унификацию деятельности ветвей судебной власти, будут руководствоваться нормами АПК. Совершенно очевидно, что специфики рассмотрения административных дел граждан и юридических лиц либо вообще нет, либо как минимум значительно меньше, чем при рассмотрении общегражданских (цивилистических) споров, поскольку там существуют два специфических вида правоотношений b2b и b2c, которые принципиальным образом различаются.

Второе. Поражает объем текстуального дублирования (дословного) ГПК и АПК. По моим оценкам, он составляет порядка 80%. Иначе говоря, взяты тексты процессуальных кодексов и к ним добавлены несколько глав (включая даже главы основного Раздела 4 КАС, где содержатся особенности производства по отдельным категориям). Исходя из этой логики, довольно несложно написать Кодексы упрощенного судопроизводства, Кодекс судопроизводства по делам о несостоятельности, Кодекс судопроизводства по исполнительному производству, Кодекс корпоративного судопроизводства и т.д. и т.п.

Помимо указанных повторов нормативного материала из других кодексов неоднократно встречаются повторы в рамках самого КАС. Например, ч. 4 ст. 2 КАС сообщает нам «В случае отсутствия нормы процессуального права, регулирующей отношения, возникшие в ходе административного судопроизводства, суд применяет норму, регулирующую сходные отношения (аналогия закона), а при отсутствии такой нормы действует исходя из принципов осуществления правосудия в Российской Федерации (аналогия права)». Однако, читая дальше, в ч. 6 ст. 15 КАС мы обнаруживаем, что «В случае отсутствия норм права, регулирующих спорные отношения, к таким отношениям, если это не противоречит их существу, суд применяет нормы права, регулирующие сходные отношения (аналогия закона), а при отсутствии таких норм права разрешает административное дело исходя из общих начал и смысла законодательства (аналогия права)». Из курса латыни, прослушанного в МГУ, мы помним, что Repetitio est mater studiōrum, но из курса ТГП вроде бы следовало, что данное правило не распространяется на текст нормативных актов. Но,что еще хуже, очень похожие формулировки еще и не являются тождественными. Та же ситуация с ч. 3 ст. 14 и ч. 1 ст. 45 КАС, где раскрывается вопрос прав сторон и в вопросе предупреждения эксперта об уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения (ср.: содержание ч. 16 ст. 49 и ч. 5. ст. 78).

В ст. 6 КАС, в отличие от ГПК и АПК, выделены специальным образом Принципы административного судопроизводства, но, во-первых, когда создается специальная статья, она должна содержать полный перечень принципов (вряд ли в ст. 6 он полный), а во-вторых, раскрытие содержания каждого из принципов в последующих статьях (ст. 7–14) вряд ли является удачным. Так, например, дословно и полностью приведем содержание ст. 13 Непосредственность судебного разбирательства. «Суд при рассмотрении административного дела обязан непосредственно исследовать все доказательства по административному делу». То есть законодатель нарушает известное правило логики Ignotum per ignotus. А в ст. 9, в которой, судя по названию, должен быть раскрыт достаточно важный и чрезвычайно сложный дискуссионный принцип справедливости, мы обнаруживаем следующее «Законность и справедливость при рассмотрении и разрешении судами административных дел обеспечиваются соблюдением положений, предусмотренных законодательством об административном судопроизводстве, точным и соответствующим обстоятельствам административного дела правильным толкованием и применением законов и иных нормативных правовых актов, в том числе регулирующих отношения, связанные с осуществлением государственных и иных публичных полномочий, а также получением гражданами и организациями судебной защиты путем восстановления их нарушенных прав и свобод». По законности вопросов нет, но непонятно, какая часть статьи посвящена справедливости (возможно, мы просто неправильно понимаем аутентичную волю законодателя).

Завершая вопросы принципов, хочется обратить внимание на содержание ст. 16 КАС об обязательности судебных актов, в которой помимо привычной всем формулировки содержится следующая новелла «законные распоряжения, требования, поручения, вызовы и обращения судов являются обязательными для органов государственной власти, иных государственных органов, органов местного самоуправления, избирательных комиссий, комиссий референдума, организаций, объединений, должностных лиц, государственных и муниципальных служащих, граждан и подлежат исполнению на всей территории Российской Федерации». Однако в последующем в тексте КАС данные дефиниции никак не раскрываются. Так, например, про обращение суда говорится только в контексте ст. 190 КАС о запросе суда в Конституционный Суд РФ.

Ознакомившись полностью с текстом КАС, можно прийти к выводу, что все-таки за основу взят ГПК, хотя элементы АПК тоже временами заметны. Нельзя при этом сказать, что из ГПК взято лучшее. Так, например, несмотря на обильную, как тропический ливень, критику института отвода судей, а также исчисления сроков днями (где учитываются все дни, а не только рабочие), участие в деле прокурора и целый ряд других, они перенесены в КАС без усовершенствования. Наиболее шедевральными представляются нам нормы ч. 6 ст. 35 КАС «Самоотвод, заявленный судьей, разрешается в совещательной комнате. По результатам рассмотрения вопроса о самоотводе выносится мотивированное определение». Итак, включаем воображение на полную мощь. Судья заявляет себе самоотвод, потом идет в совещательную комнату (наверное, для того, чтобы спокойно обсудить с самим собой отвод, не нарушив тайны совещательной комнаты), а по результатам совещания с самим собой в совещательной комнате по поводу отвода самого себя выносит именно мотивированное определение. Жаль, правда, что данное определение не обжалуется… Занавес.

Чтобы не сложилось превратного мнения о том, что в КАС не появилось ничего нового, свежего, не известного в ГПК и АПК, вкратце отметим, что новеллы, конечно, же есть.

Начнем с субъектов. Стороны теперь именуются не как встарь, а административный истец и административный ответчик. Заявление в суд, к которому мы все так привыкли, именуется административным исковым заявлением. Статья 42 КАС сообщает нам об обращении в суд группы лиц с коллективным административным исковым заявлением. Оно рассчитано на группы в составе 20 и более лиц. Статья о процессуальном правопреемстве вводит новый механизм замены упраздненных органов, в таких случаях «суд производит замену этой стороны органом или организацией, к компетенции которых относится участие в публичных правоотношениях в той же сфере, что и рассматриваемые судом спорные правоотношения, либо к компетенции которых относится защита нарушенных прав, свобод и законных интересов административного истца». Статья 45 о правах лиц, участвующих в деле, дополнена ч. 7 следующего содержания «Недобросовестное заявление неосновательного административного иска, противодействие, в том числе систематическое, лиц, участвующих в деле, правильному и своевременному рассмотрению и разрешению административного дела, а также злоупотребление процессуальными правами в иных формах влечет за собой наступление для этих лиц последствий, предусмотренных настоящим Кодексом». Мы поддерживаем законодателя в противодействии злоупотреблениям сторон, но правовой институт «недобросовестного заявления неосновательного иска» является еще недостаточно определенным в доктрине термином, чтобы вводить его в действующее законодательство, особенно с учетом того, что более ни слова о данном виде злоупотребления КАС нам не сообщает.

Безусловно революционной может стать Глава 5, в которой предлагается ввести «юридическую монополию», т.е. позволить только людям с высшим юридическим образованием быть представителями сторон. Правда, текст не всегда является до конца понятным. Так, неясно, необходимо ли адвокату, который вроде бы уже подтвердил свое высшее юридическое образование (и даже сдал квалификационный экзамен), представлять суду документы об образовании (ч. 3 ст. 55). Также непонятно, указание, содержащееся в ч. 6 ст. 57, о скреплении печатью организации подписи в доверенности – это умышленный отход от требований Гражданского кодекса (п. 4 ст. 185.1 ГК РФ) или же недоработка законодателя? Если это не ошибка, то чем авторы мотивируют необходимость введения такого исключения?

Юлий ТАЙ,
управляющий партнер адвокатского бюро «Бартолиус», член Совета АП г. Москвы

Полный текст статьи читайте в печатной версии «АГ» № 18 за 2015 г.