В практике уголовного судопроизводства встречаются дела, в которых поиск истины не всегда приводит к вынесению справедливого приговора, а причинами, повлекшими неправосудное решение, являются грубейшие нарушения принципов уголовного судопроизводства.
Одним из таких примеров стало уголовное дело в отношении подзащитного, осужденного за грабеж в особо крупном размере (п. «б» ч. 3 ст. 161 УК РФ). В дело я вступил на стадии кассационного обжалования апелляционного определения, которым приговор, вынесенный четверым осужденным, был изменен в части уточнения стоимости похищенного имущества и материального ущерба.
Приговор, вынесенный судом первой инстанции, и последующее апелляционное определение содержали существенные нарушения закона, совокупность которых привела к необоснованному, на мой взгляд, вменению подзащитному квалифицирующего признака «особо крупный размер», что прямо повлияло на исход дела.
Подзащитный и еще трое лиц обвинялись в хищении имущества, включая часы «Patek Philippe» и другие ценности, на общую сумму свыше 3 млн руб. По версии следствия, группа действовала по предварительному сговору, перейдя от кражи к грабежу при неожиданной встрече с подростком в квартире потерпевших. Однако при детальном анализе дела ключевые доказательства – заключение товароведческой экспертизы и показания потерпевших – я посчитал спорными.
Основой обвинения являлось заключение эксперта. При этом исследование было проведено после исключения организации, членом которой состоял данный эксперт, из ЕГРЮЛ, что лишало ее права проводить экспертизы.
Эксперт действовал как самозанятое лицо, не имея полномочий от не существовавшей к тому моменту экспертной организации. Более того, он не был указан в постановлении о назначении экспертизы в качестве лица, которому было поручено проведение исследования. Однако следствие не предоставило защитникам обвиняемых возможность заявить отвод эксперту, чем нарушило процессуальные права стороны защиты.
Кроме того, стоимость похищенных часов (2,8 млн руб.), указанная в экспертном заключении, противоречила показаниям одной из потерпевших, допрошенной в суде апелляционной инстанции по факту приобретения данного предмета. По словам потерпевшей, ее мать купила часы за границей в подземном переходе за 300 евро; об их оригинальности она утверждать не может.
При этом суд проигнорировал представленные защитой рецензии специалистов, усомнившихся в выводах экспертного заключения. Показания потерпевшей о том, что часы были приобретены за 300 евро, ни следственные органы, ни суд эксперту не представили. Более того, выводы эксперта были основаны на предположении, что похищенные часы являются оригинальными. При этом описание часов потерпевшими не совпало с характеристиками оригинальных изделий данного бренда.
В кассационной жалобе я также обратил внимание, что действия непосредственных исполнителей преступления (И. и др.), применивших насилие к подростку, не охватывались умыслом подзащитного. Он не присутствовал на месте преступления (что подтверждали детализация телефонных звонков подзащитного, сведения из ГИБДД о его передвижении, показания соучастников и потерпевшего) – его роль ограничилась предоставлением информации о квартире, в которой впоследствии было совершено преступление. Суд также не учел, что переход от кражи к грабежу стал результатом самостоятельных решений исполнителей, что, по общему мнению защиты, требовало переквалификации деяния, совершенного подзащитным, на пособничество в краже (ст. 158 УК). Однако переквалификации не произошло.
Дважды судебные заседания проводились в отсутствие защитников части подсудимых. Также допущено нарушение тайны совещательной комнаты: во время постановления приговора судья первой инстанции проводила другие заседания. Данное обстоятельство подтверждали результаты осмотра интернет-ресурса районного суда, содержащего сведения о состоявшихся судебных заседаниях, посредством использования программного комплекса для онлайн-фиксации доказательств в сети «Интернет».
В нарушение принципа неизменности судебного состава (ст. 242 УПК РФ) была произведена замена судей в апелляционной инстанции. Протоколы судебных заседаний не отражали ключевые речи участников в прениях; в одном из протоколов отсутствовала подпись секретаря судебного заседания (ч. 6 ст. 259 УПК).
Также я обратил внимание кассации на игнорирование нижестоящими инстанциями ходатайств защиты: в частности, суды первой и апелляционной инстанций отказались истребовать таможенные декларации на часы (поскольку они приобретены за рубежом, в случае стоимости свыше 10 тыс. долл. подлежали декларированию), а также отказали в допросе экспертов, не допустив тем самым возможность задать им вопросы.
Кроме того, оглашение доказательств обвинения происходило без раскрытия их содержания. Суд не исследовал все представленные стороной защиты доказательства, что также является нарушением права на защиту. В частности, не были исследованы такие доказательства, как протоколы допросов свидетелей, заключения экспертов и вещественные доказательства (например, CD-диск с результатами ОРМ). Суд не выполнил требования о необходимости анализа и оценки доказательств в отношении каждого подсудимого. Более того, в приговоре суд сослался на показания подзащитного, данные им в качестве подозреваемого, без должной оценки их допустимости; не рассмотрел ходатайство защиты об исключении недопустимых доказательств; не привел в приговоре оценку исследованным доказательствам, что нарушает положения п. 2 ст. 307 УПК. Суд апелляционной инстанции сослался на доказательства, которые не были исследованы в судебных заседаниях обеих инстанций.
Были допущены и иные нарушения закона.
Кроме того, при постановлении приговора в отношении подзащитного не учтены смягчающие наказание обстоятельства – в частности, что он ранее не был судим, положительно характеризуется как по месту жительства, так и по месту работы, помогает престарелой матери-инвалиду и детям супруги, находящимся у него на иждивении, содействовал раскрытию преступления, указав на соучастников, и др. Суд не признал эти обстоятельства смягчающими и не мотивировал надлежаще свой отказ в применении положений ст. 64 или 73 УК.
Изучив доводы кассационной жалобы, кассационный суд согласился1 с ними и отменил апелляционное определение, указав на существенные нарушения закона, допущенные судом апелляционной инстанции, а именно:
- формальная оценка показаний потерпевших. В частности, не приведены мотивы, по которым показания потерпевшей о стоимости часов признаны несостоятельными и неубедительными. Другой потерпевший – владелец украденных часов – не был допрошен на предмет их стоимости;
- игнорирование доводов защиты о недостоверности экспертного заключения;
- необоснованный отказ в переквалификации действий подзащитного, а также иные нарушения закона.
В настоящее время дело возвращено на новое апелляционное рассмотрение. На мой взгляд, оно иллюстрирует следующие системные проблемы.
Во-первых, проведение судебных экспертиз по уголовным делам коммерческими организациями вопреки Постановлению Пленума РФ2, согласно которому судебная экспертиза должна производится лишь государственными судебными экспертами, а в случае отсутствия таковых – иными экспертами из числа лиц, обладающих специальными знаниями, осуществляющих свою деятельность в негосударственных судебно-экспертных учреждениях (некоммерческие партнерства, частные учреждения или автономные некоммерческие организации), а также лиц, не работающих в них. Зачастую товароведческая экспертиза подменятся оценкой имущества и проводится лицами, не имеющими отношения к экспертной деятельности, – например, оценщиками.
Во-вторых, процессуальные нарушения (неисследованные доказательства, нарушение тайны совещательной комнаты и др.) – тоже нередкое явление, как и нарушение права на защиту.
Системность нарушений, допускаемых при рассмотрении дел, ведет не только к игнорированию принципа вины – то есть к фактическому отказу доказывать виновность, – но и к принятию судом заведомо несправедливых итоговых решений, порой необоснованно ужесточающих наказание осужденным.
Надеюсь, новое апелляционное рассмотрение позволит исправить судебные ошибки и восстановить права подзащитного. Как адвокат я убежден: только строгое соблюдение закона и учет всех обстоятельств дела гарантируют вынесение справедливого приговора.
1 Кассационное определение Второго кассационного суда общей юрисдикции от 6 марта 2025 г. по делу № 7У-621/2025 (77-499/2025).
2 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2010 г. № 28 (ред. от 29 июня 2021 г.) «О судебной экспертизе по уголовным делам» (п. 2).
