15 сентября «АГ» опубликовала новость об апелляционном определении Судебной коллегии по гражданским делам Камчатского краевого суда от 31 августа по жалобе К. В. на решение первой инстанции, определившей порядок общения ребенка с отдельно проживающим отцом в количестве двух дней в месяц.
В этом судебном казусе сошлись столько характерных для данной категории дел аспектов, моментов и обстоятельств, что по судебным актам, исковому заявлению и апелляционной жалобе можно написать небольшое пособие для молодых адвокатов, имеющих интерес к оказанию юридической помощи в области семейного права.
Но «учебный» интерес отступает, стоит только вспомнить, что это – реальное дело, в котором истцом и ответчиком являются реальные родители реального ребенка.
И это – самое важное и для родителей, и для суда, и для нас, адвокатов: дело возбуждается и ведется вокруг интересов конкретного ребенка. Здесь наслаиваются друг на друга пожелания и возможности обоих родителей, нормы Семейного кодекса РФ, определяющего допустимость учета этих пожеланий и возможностей, правоприменительная практика толкования положений семейного законодательства, а также мнения органов опеки, влияющие на судебную практику.
Это как ураган, закручивающийся вихрем над головой ребенка и вовлекающий в себя все новые стихии. Страшно за ребенка – его настоящее и будущее. Но мы, адвокаты, должны усмирять свои эмоции, чтобы оценить, какие требования заявлены и насколько они подкреплены.
Сразу отмечу: победа в споре осталась за отцом – ответчиком по данному делу.
Истица – мать ребенка – заявила иск о взыскании алиментов (в размере 1/4 части доходов ответчика), а также об определении порядка общения отдельно проживающего отца с ребенком (по варианту, предложенному матерью); место жительства ребенка ранее уже было определено с матерью.
В отношении взыскания алиментов суд связан нормой Семейного кодекса РФ, и, поскольку ответчик представил доказательства того, что уже уплачивает алименты на своего ребенка от первого брака, на общего ребенка ответчика и истицы суд взыскал алименты в размере 1/6 части доходов ответчика.
Но установление порядка общения с ребенком отца как отдельно проживающего родителя по определению сложнее. При этом нельзя не отметить, что график общения, предложенной матерью ребенка, был основан на принципе равенства прав и обязанностей родителей, в том числе равенства в распределении между ними времени общения с общим ребенком. Однако российское семейное законодательство не поддерживает этот принцип применительно к определению порядка общения в плане распределения времени между родителем, с которым ребенок проживает, и отдельно проживающим.
В этом деле буквально схлестнулись в своей противоположности две принципиальные концепции:
- равенства прав и обязанностей родителей в отношении воспитания детей, на котором настаивала мать ребенка, и
- правам на общение с ребенком отдельно проживающего родителя, на котором настаивал отец мальчика и которое было положено в основу судебных актов.
Истица, в частности, считала, что ответчик обязан проводить с ребенком почти столько же времени, сколько она. Ответчик, в свою очередь, боролся за свое право на общение с сыном.
Исключительно хорошо, что истица выстраивала свою позицию изложенным образом, потому что благодаря этому проявилось указанное мной противоречие между приведенными концепциями. И это важно, потому что и законодателю, и правоприменителям, включая адвокатов, оказывающих юридическую помощь по таким делам, стоит всерьез задуматься над тем, как соотнести эти концепции, ибо они не должны открыто противоречить друг другу: противоречие между ними бьет по интересам детей.
Более того, суд реалистично оценил фактические обстоятельства – то, что отец ребенка в связи с трудоустройством фактически проживает в другом городе (Усть-Камчатске) и может приезжать в г. Петропавловск-Камчатский, где живут истица и их общий ребенок, лишь в выходные дни. Именно это легло в основу решения первой инстанции, оставленного без изменения апелляционным судом (общение отца с сыном дважды в месяц с 10:00 субботы до 10:00 воскресенья): учет фактического места жительства и места работы ответчика – что не было принято во внимание истицей при формулировании исковых требований в этой части.
Хочу также обратить внимание, что органами опеки были исследованы жилищные условия ответчика по обоим местам его жительства – и в Усть-Камчатске, где он проживает временно в связи с работой, и в Петропавловске-Камчатском, где он зарегистрирован по месту жительства, – с целью проверить, подготовлены ли эти квартиры для проживания (пусть и два дня в месяц) ребенка. Это нужно взять на заметку всем адвокатам, ведущим дела данной категории: органы опеки проверяют условия во всех жилых помещениях, где может проживать ребенок.
При этом исключительно важно замечание суда апелляционной инстанции: законодательно установлено положение о том, что порядок общения отдельно проживающего родителя с несовершеннолетним ребенком должен соответствовать прежде всего интересам последнего, в то время как вариант, предложенный в исковом заявлении, направлен на удовлетворение собственных интересов истицы с целью компенсации тех временных пробелов и материальных потерь, на которые она указала в иске.
Таким образом, адвокатам нужно обязательно учитывать приведенную (совершенно законную и логичную) позицию судов, чтобы своевременно информировать доверителей. Мы – представители либо истца, либо ответчика, но, действуя в интересах доверителя, должны соотносить его права с правами и охраняемыми законом интересами ребенка – как ориентиром, как мерилом законности претензий или возражений нашего доверителя. Получается, интересы ребенка – субъективный, но при этом исключительно важный, фактически приоритетный критерий, оцениваемый судами при рассмотрении дел данной категории.
Здесь же отмечу важный для адвокатов, ведущих дела рассматриваемой категории, аспект. В судебных актах по этому делу упоминается довод отца о том, что ему чинились препятствия в общении с ребенком.
Подобное заявление обязательно должно быть не просто анонсировано, а основательно подтверждено доказательствами, поскольку здесь весьма зыбка грань между чинением и нечинением препятствий – многое зависит от того, одинаково ли родители понимают суть их бытовых действий. Исключительно важен и оценочный момент: предположим, там, где мать проявляет заботу о здоровье сына, не отпуская его в мороз с отцом на рыбалку, отец может увидеть воспрепятствование общению с сыном, которого он хочет приобщить к своему любимому многолетнему хобби. Соответственно, если отдельно проживающий родитель заявляет, что ему чинились препятствия в общении с ребенком, он должен доказать, что это было именно воспрепятствование.
В рассматриваемом деле отец, полагаю, данное обстоятельство не доказал.
И еще один момент очень важен. В апелляционном определении указывалось, что довод апелляционной жалобы о том, что определенный судом первой инстанции порядок общения с ребенком не отвечает принципу равенства прав родителей, не является основанием для отмены судебного акта, поскольку не ограничивает право сторон решать все вопросы, касающиеся воспитания и образования сына, по взаимному согласию, исходя из интересов ребенка.
Это, в перспективе, – прямой выход на обязательность проведения медиации по таким делам. Да, примирительные процедуры далеко не всегда бывают успешными – стороны вполне могут и не договориться, но уверен, что обязание родителей с помощью нейтрального медиатора хотя бы постараться попробовать согласовать важные для ребенка вопросы заставит (именно заставит! Но с учетом того, что это на благо ребенка, здесь такая обязанность представляется обоснованной) многих разводящихся родителей договориться.
В заключение добавлю, тоже на будущее: представляется целесообразным, чтобы ключевые вопросы, – в частности о месте проживания ребенка, общении с ним и взыскании алиментов на его содержание, – разводящиеся супруги, имеющие общих детей, обязаны были реально урегулировать до развода (чтобы суд не имел права выносить решение о расторжении брака до тех пор, пока «будущие бывшие» супруги либо не заключат соответствующие соглашения, либо не заявят как отдельные требования в исках). Убежден, что это заставит родителей эффективно решать эти важные для интересов детей вопросы – ради благополучия детей.