Проверка протокола как злоупотребление правом?

Верховный Суд РФ опубликовал Определение Судебной коллегии по уголовным делам от 1 октября 2024 г. по делу № 31-УД24-7-К6, в котором указал, что оплате подлежит только время, затраченное защитником на совершение реальных и обоснованных действий, направленных на оказание квалифицированной юридической помощи подзащитному, и при наличии на это согласия последнего.

В данном определении приведены критерии, когда действия адвоката, участвующего в уголовном судопроизводстве по назначению, подлежат оплате, а именно когда они:

• реальны;
• обоснованны;
• производятся с согласия подзащитного.

Что означает «реальные действия»? Философия определяет, что реальное действие – это «действие, осуществляемое во внешнем мире, то есть за пределами сферы субъективного»¹.

То есть если адвокат приехал в суд, сфотографировал протокол судебного заседания, прочитал, проверил, все ли его доводы, все ли объяснения подзащитного отражены, а если имеются противоречия, то подал замечания, – такие действия можно считать реальными? Думаю, да.

В моей адвокатской практике, например, встречались ситуации, когда в ходе судебного заседания я заявлял, что «возражаю против рассмотрения дела в отсутствие другого лица», а в протоколе было указано «не возражаю против рассмотрения дела в отсутствие другого лица». Подобные случаи дополнительно подтверждают необходимость проверки протоколов.

Другие критерии, необходимые для оплаты действий адвоката по назначению, как указывает Верховный Суд в определении, – это их обоснованность и наличие согласия подзащитного на их выполнение. По этому вопросу следует отметить следующее. Статьями 3 и 18 Закона об адвокатуре регламентировано, что адвокатура действует на основании принципа независимости. Возникает вопрос: если суд решает, какие действия адвоката обоснованны, а какие нет, отвечает ли это принципу независимости адвокатуры?

В соответствии с национальными и международными нормами (например, Общим кодексом правил для адвокатов стран Европейского сообщества от 28 октября 1988 г.), регламентирующими деятельность адвокатуры, адвокат консультирует и защищает доверителя своевременно, тщательно и добросовестно. Он несет личную ответственность за возложенные на него обязанности и информирует доверителя о ходе дела, которое ему поручено.

Таким образом, действует презумпция единства мнений и позиций подзащитного и защитника – т.е. если адвокат ознакомился с протоколом судебного заседания, презюмируется, что на это имеется воля или потребность подзащитного, пока не доказано обратное.

Следуя логике Определения № 31-УД24-7-К6, требуется, чтобы в судебном заседании подзащитный заявил о необходимости ознакомления адвоката с протоколом судебного заседания. Но я с этим не согласен и считаю, что подзащитный не обязан докладывать суду о поручениях, данных защитнику. В противном случае усматривается нарушение адвокатской тайны.

При этом учитывая, что обоснованность ознакомления защитника с протоколом должна быть очевидна для подзащитного, а не для суда, то и за выполнение «необоснованных» действий адвокат, как представляется, должен привлекаться к дисциплинарной ответственности квалификационной комиссией адвокатской палаты по жалобе доверителя. Отмечу, что дисциплинарной практики по вопросу о том, что адвокат против воли подзащитного ознакомился с протоколом судебного заседания, я не нашел. В связи с этим неясно, почему суды поставили под сомнение добросовестность защитников при проверке протоколов.

В заключение добавлю, что вопросы взаимоотношений между адвокатом и доверителем не находятся в ведении суда – последнему законом не предоставлено право перепроверять типовые, естественные действия защитника на предмет поручения подзащитного: иное толкование приводило бы к возможности суда вмешиваться в правоотношения между защитником и подзащитным, ограничивать адвоката в профессиональной деятельности.

Поделюсь личным профессиональным опытом в качестве защитника в судах Ставропольского края. Так, судьи в ходе заседания, как правило, спрашивают подозреваемых (обвиняемых), желают ли они, чтобы адвокат ознакомился с протоколом судебного заседания», и в 90% случаев получают утвердительный ответ. Когда далее судья уточняет, что расходы на это действие могут быть возложены на подозреваемого (обвиняемого), те зачастую отвечают, что в таком случае защитнику не надо знакомиться с протоколом. Таким образом, можно заключить, что подозреваемые (обвиняемые) говорят об отсутствии необходимости ознакомления адвоката с протоколом судебного заседания, чтобы не нести бремя дополнительных расходов.

В соответствии с абз. 3 п. 13 Постановления Пленума ВС от 30 июня 2015 г. № 29 «О практике применения судами законодательства, обеспечивающего право на защиту в уголовном судопроизводстве» «Заявление обвиняемого об отказе от защитника ввиду отсутствия средств на оплату услуг адвоката либо неявки в судебное заседание приглашенного им или назначенного ему адвоката, а также об отказе от услуг конкретного адвоката не может расцениваться как отказ от помощи защитника (выделено мной. – А.Р.), предусмотренный статьей 52 УПК РФ».

Аналогично данной норме отказ в даче поручения защитнику на ознакомление с протоколом по причине отсутствия средств на оплату, на мой взгляд, не может расцениваться как отказ от помощи защитника в этом вопросе. В таком случае адвокат, добросовестно и полно исполняя свои обязанности по отстаиванию прав и законных интересов подзащитного, должен ознакомиться с протоколом и проверить его, и иметь при этом право на получение вознаграждения. Хочется надеяться, что в будущем Верховный Суд скорректирует правоприменительную практику в сторону защиты профессиональных прав адвокатов.