16 февраля Верховный Суд вынес Определение № 305-ЭС22-23203 по делу № А41-89585/2021, в котором указал на недопустимость предъявления банком иска к поручителю заемщика о погашении задолженности перед ним в субсидиарном порядке за пределами срока действия договора поручительства.
В июле 2019 г. между ПАО Банк «Финансовая корпорация Открытие» и ООО «АТЕК-Энерго» был заключен кредитный договор на выдачу двух кредитных траншей в размере 154,7 млн руб. и 262,3 млн руб. под 8,9% годовых. Поручителем заемщика выступила некоммерческая организация «Московский областной гарантийный фонд содействия кредитованию субъектов малого и среднего предпринимательства», ее ответственность по кредитному договору была субсидиарной и ограничивалась 25 млн руб.
Заемщик не исполнил обязательства по кредиту и подвергся процедуре банкротства, требования банка на сумму свыше 173 млн руб. были включены в третью очередь реестра требований кредиторов должника (дело № А41-93503/19). В связи с этим 7 февраля 2020 г. банк уведомил фонд о неисполнении заемщиком обязательств, поручитель затребовал от банка ряд документов, между сторонами завязалась переписка. 10 марта 2021 г. банк потребовал от фонда исполнения обязательств поручительства, однако тот отказался со ссылкой на истечение срока договора поручительства.
В декабре 2021 г. банк обратил в суд с иском о взыскании с фонда 25 млн руб. по договору поручительства. Иск был удовлетворен, а апелляция и кассация поддержали решение первой инстанции. Суды заключили, что истец вправе требовать исполнения обязательства с поручителя на вышеуказанную сумму. Довод фонда о предъявлении основанного на поручительстве иска по истечении срока, на который выдано поручительство, был отклонен со ссылкой на то, что банк совершил действия, необходимые и достаточные для совершения платежа, до окончания срока действия поручительства, о чем свидетельствовала переписка сторон.
Фонд обратился с кассационной жалобой в Верховный Суд. Рассмотрев дело, Судебная коллегия по экономическим спорам ВС напомнила, что, выдавая обеспечение, поручитель на определенный срок принимает на себя риски неплатежеспособности должника. Поручительство существует в течение срока, на который оно дано, и пока он не истек, кредитор вправе предъявить требование из поручительства из-за неисполнения должником обеспеченного обязательства. По истечении срока поручительства, если до этого момента кредитором не предъявлено соответствующее требование, обязательство поручителя прекращается и он более не несет бремя ответственности за должника, что позволяет ему свободно распоряжаться своим имуществом, не опасаясь предъявления иска.
ВС добавил, что требование, основанное на поручительстве, по общему правилу должно быть реализовано в процессуальной форме – путем предъявления иска, который направлен на осуществление права кредитора по отношению к поручителю. Действия (бездействие) поручителя при рассмотрении предъявленных к нему кредитором требований не освобождают последнего от соблюдения сроков, предусмотренных для предъявления в суд требований, связанных с поручительством, и не лишают кредитора права обратиться в суд с иском к поручителю в установленные договором сроки. Поведение поручителя, не влияющее на понимание кредитором правильности исчисления срока поручительства и не препятствующее ему в обращении в суд, не может быть признано злоупотреблением правом.
В этом деле поручительство было выдано до 25 мая 2021 г., и оно прекратило свое действие по истечении этого срока. Несмотря на то что условия договора поручительства были с очевидностью известны банку и не допускали неоднозначного толкования, требование о взыскании обеспеченной поручительством задолженности было предъявлено им в судебном порядке лишь 7 декабря 2021 г., т.е. после истечения срока поручительства, заметил Суд.
«Вопреки доводам банка, поддержанным судами, предъявление требования к поручителю посредством направления уведомления от 7 февраля 2020 г. о неисполнении заемщиком обязательств по кредитному договору, а также требования от 10 марта 2021 г. об исполнении обязательств поручителя не изменило течение срока, на который выдано поручительство, поскольку из переписки сторон не следует, что фондом создавались препятствия для реализации права банка на обращение в суд, и не вытекает направленность воли сторон на изменение (продление) данного срока. При этом само по себе предъявление претензии поручителю не прекращает течение срока, на который поручительство выдано», – подчеркнул ВС.
Он добавил, что при ином подходе направление претензии фактически влекло бы за собой продление периода, в течение которого поручитель несет бремя ответственности, на дополнительные три года (срок исковой давности), что противоречит смыслу п. 6 ст. 367 ГК РФ. Во всяком случае, рассматривая требование от 10 марта 2021 г. об исполнении обязательств поручителя как форму досудебного урегулирования спора, банк должен был понимать, что по общему правилу срок рассмотрения претензии не превышает 30 календарных дней, в то время как иск был предъявлен спустя значительный период времени после направления этой претензии. Учитывая то обстоятельство, что требования банка основывались на прекратившемся обязательстве, у судов отсутствовали основания для удовлетворения иска. В связи с этим ВС отменил судебные акты нижестоящих судов и отказал в удовлетворении иска.
Юрист практики «Реструктуризация и банкротство» КА «Регионсервис» Ярославна Лукинская отметила, что ВС разрешил дело, исходя из п. 42 Постановления Пленума ВС РФ от 24 декабря 2020 г. № 45 «О некоторых вопросах разрешения споров о поручительстве», согласно которому срок предъявления требования по обеспеченному поручительством обязательству является пресекательным (преклюзивным) сроком существования самого обеспечительного обязательства, поэтому на него не распространяются нормы о сроке исковой давности (в том числе п. 3 ст. 202 ГК РФ, приостанавливающий течение срока исковой давности на период обращения сторон к внесудебным процедурам разрешения спора). «Банк и нижестоящие суды ошибочно полагали, что предъявление кредитором требования об исполнении поручителем обязательств по кредитному договору приостановило течение срока поручительства. Отменяя судебные акты нижестоящих судов, ВС справедливо отметил, что эти действия не лишили кредитора права на обращение в суд и не освободили его от необходимости соблюдения сроков предъявления требований», – заметила она.
По словам эксперта, такая позиция ВС не является исключительной, и ранее суды неоднократно отмечали, что юридические факты, прерывающие течение срока исковой давности, не служат основанием для приостановления или восстановления срока поручительства. «Более того, рассмотрение требования о взыскании задолженности по договору поручительства в суде также не приостанавливает указанный срок. Таким образом, комментируемое дело служит еще одним напоминанием для потенциальных кредиторов о сроках защиты в рамках отношений поручительства», – полагает Ярославна Лукинская.
Адвокат АП г. Москвы Николай Кузнецов назвал справедливой правовую позицию Верховного Суда, которая обоснованно учитывает интересы поручителя, рассчитывающего на то, что его обязанность будет существовать в течение строго определенного договором периода, а по его истечении – прекратится. «Если признать, что поручительство не прекращается в определенный договором срок, поручитель ставится в крайне невыгодное положение. Он будет ограничен в течение длительного, четко не определенного для него срока в использовании денежных средств, которые вынужден извлекать из оборота в целях удовлетворения возможных притязаний кредитора. ВС верно отметил, что препятствий для предъявления иска в период действия поручительства не имелось», – отметил он.
Вместе с тем эксперт заметил: из определения следует, что банк, очевидно, предполагал намерение поручителя исполнить свою обязанность, так как тот требовал предоставления дополнительных документов и пояснений в переписке, и этим обстоятельством, вероятно, была обусловлена неподача иска в период действия поручительства. Вместе с тем поведение поручителя, принявшего решение об отказе в выплате только по истечении срока действия поручительства, не может являться причиной продления срока действия поручительства и предоставлять необоснованные преимущества кредитору. «Банк, как участник гражданского оборота и тем более профессиональный участник финансового рынка, должен был предполагать невозможность взыскания долга в связи с нереализацией права на подачу иска в период действия поручительства», – заключил Николай Кузнецов.
