В соответствии с п. 3 ч. 1 ст. 24 УПК РФ уголовное дело не может быть возбуждено, а возбужденное подлежит прекращению по истечении сроков давности уголовного преследования – но, как указано в ч. 2 ст. 27 Кодекса, только если обвиняемый не возражает против прекращения уголовного преследования по данному основанию.
Многих обвиняемых освобождение от уголовной ответственности в связи с истечением срока давности вполне устраивает, и о последствиях такого прекращения, которые могут возникнуть в дальнейшем, они не задумываются. Те же, кто не считает себя виновным в инкриминируемом деянии, с прекращением дела по нереабилитирующим основаниям, как правило, не соглашаются и принимают решение добиваться права на реабилитацию.
Но так ли легко этого добиться? Как говорят в народе, «что написано пером, не вырубишь топором». Эту поговорку вполне можно отнести к случаям возбуждения уголовного дела, в том числе без достаточных доказательств виновности подозреваемого (обвиняемого).
Приведу пример из собственной адвокатской практики. В мае 2021 г. ко мне за защитой по уголовному делу обратился М. Доверитель пояснил, что ему предъявлено необоснованное, по его мнению, обвинение в причинении тяжкого вреда здоровью по неосторожности.
В ходе проверки сообщения о преступлении М. не хотел обращаться к адвокатам, так как считал, что к адвокату обращаются виновные. Однако при предъявлении обвинения он понял, что самостоятельно, без помощи защитника, не справится.
При ознакомлении с материалами дела мной было установлено, что доверитель обвиняется по ч. 2 ст. 118 УК – в том, что он, работая машинистом автокрана шестого разряда, в апреле 2020 г. во время выгрузки нефти якобы действовал небрежно и допустил А., не являющегося стропальщиком, к обвязке стропами краев цистерны. Во время подъема край цистерны сорвался и упал на левую руку А., причинив ему телесные повреждения в виде обширной ушиблено-рваной раны нижней трети левого предплечья, с дальнейшей ампутацией левой руки.
В соответствии с показаниями потерпевшего виновным в происшествии тот считал директора организации, непосредственно руководившего работами по подъему цистерны. Потерпевший также выражал недовольство тем, что в возбуждении уголовного дела в отношении директора общества было отказано, а к уголовной ответственности привлечен крановщик. Также А. утверждал, что неоднократно обжаловал отмену постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении руководителя организации.
Но не только показания потерпевшего поддерживали доводы в пользу невиновности подзащитного – их также подтверждал приобщенный к материалам дела акт о расследовании тяжелого несчастного случая. В акте было указано должностное лицо, по вине которого произошел инцидент, при этом не указано, что крановщик М. нарушил какие-либо правила. Расследование несчастного случая проводилось в период с 15 по 29 июня 2020 г. компетентной комиссией в составе из семи должностных лиц.
Однако все ходатайства защиты о прекращении уголовного дела в связи с невиновностью М. в инкриминируемом деянии мировой судья, рассматривавший дело, оставил без удовлетворения, а акт о расследовании тяжелого несчастного случая – без должного внимания.
Приговором от 14 октября 2021 г. М. был признан виновным по ч. 2 ст. 118 УК с назначением наказания в виде ограничения свободы сроком на год. В основу приговора были положены показания руководителя предприятия о том, что крановщик не убедился в том, что при подготовке поднятия края цистерны обязательно присутствие стропальщика. Тем самым М. якобы нарушил требования п. 2.9 Типовой инструкции для крановщиков (машинистов) по безопасной эксплуатации стреловых самоходных кранов (автомобильных, пневмоколесных на специальном шасси автомобильного типа, гусеничных, тракторных) РД 10-74-941, а именно допустил А. к обвязке края цистерны, не убедившись в наличии у него удостоверения и отличительного знака стропальщика.
При этом суд не дал оценки акту о несчастном случае, где были указаны основные причины происшествия и конкретное виновное в нем лицо. В акте, в частности, указывались следующие причины, повлекшие несчастный случай: «Неудовлетворительная работа в организации производства работ <…> выразившаяся в отсутствии достаточного контроля со стороны должностных лиц за ходом выполнения погрузочно-разгрузочных работ грузоподъемными кранами. Нарушено: статья 212 Трудового кодекса РФ, в соответствии с которой работодатель обязан обеспечить безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудований при осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов. Нарушены межотраслевые Правила по охране труда при работе на высоте при погрузочно- разгрузочных работах и размещении грузов2<…> в которых указано, что перед допуском к работе непосредственный руководитель работ знакомит работников с мероприятиями по безопасному производству работ, проводит целевой инструктаж с подписью в наряде-допуске. Ответственный производитель работ, выдавший наряд-допуск, осуществляет контроль за выполнением предусмотренных в наряде-допуске мероприятий по обеспечению безопасного производства работ».
В заключении о лицах, ответственных за допущенные нарушения законодательных и иных нормативных правовых и локальных нормативных актов, явившихся причинами несчастного случая, отмечалась недостаточность условий для безопасного производства работ по перемещению грузов автомобильным краном, и констатировано нарушение ст. 212 ТК, в соответствии с которой работодатель обязан обеспечить безопасность работников при эксплуатации зданий, сооружений, оборудования при осуществлении технологических процессов, а также применяемых в производстве инструментов, сырья и материалов. Также
указывалось на нарушение межотраслевых Правил по охране труда при работе на высоте при погрузочно-разгрузочных работах и размещении грузов, согласно которым перед допуском к работе непосредственный руководитель работ знакомит работников с мероприятиями по безопасному производству работ, проводит целевой инструктаж с подписью в наряде-допуске.
Не согласившись с приговором, мы обжаловали его. Рассмотрев апелляционную жалобу, районный суд определением от 22 февраля 2022 г. отменил приговор мирового судьи. Апелляция указала, что в нарушение ст. 27 УПК судом первой инстанции не вынесено определение об удовлетворении или об отказе в удовлетворении заявленного защитой ходатайства о прекращении уголовного дела; другим участникам процесса не предоставлены права на ознакомление с заявленным ходатайством и на предоставление письменных возражений. Дело было возвращено в первую инстанцию на новое рассмотрение.
При новом рассмотрении дела приговором мирового судьи от 7 сентября 2022 г. М. вновь был признан виновным по ч. 2 ст. 118 УК с освобождением от наказания в связи с истечением его срока. В основу приговора были положены те же выводы, что и при первом рассмотрении дела, на что мы вновь указали в апелляционной жалобе. Возражения подзащитного о том, что он не согласен на прекращение уголовного преследования по нереабилитирующему основанию, судья не принял во внимание.
В заседании суда апелляционной инстанции гособвинитель ходатайствовал о необходимости возвращения дела прокурору. Оказалось, что пока дело проходило один за другим круги судопроизводства, потерпевший добился отмены постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении должностного лица, указанного в акте о несчастном случае как нарушившее правила техники безопасности. По мнению прокурора, дело в отношении М. подлежало рассмотрению совместно с уголовным делом в отношении названного должностного лица. Возражения защиты о том, что такие основания не являются для суда обязательными, были отклонены. В итоге апелляционным постановлением от 19 декабря 2022 г. дело М. было возвращено прокурору по его ходатайству.
Постановлением и.о. руководителя следственного отдела территориального управления СКР по Республике Дагестан от 18 апреля 2023 г. М. и руководителю предприятия было предъявлено обвинение по ч. 1 ст. 216 УК. То есть подзащитный получил новое обвинение взамен предыдущего (по ч. 2 ст. 118 Кодекса) – по истечении двух лет со дня, когда произошел несчастный случай.
Движение началось по новому кругу, так как М. не соглашался на прекращение уголовного дела по нереабилитирующему основанию.
Меня как защитника волновал вопрос: почему в течение двух лет ни следственные органы, ни суды при принятии решений не учитывали акт о несчастном случае, в котором были указаны Ф.И.О. должностного лица, нарушившего правила безопасности?
Постановлением и.о. руководителя межрайонного следственного отдела была назначена судебная инженерно-техническая экспертиза. В возражениях защита указала, что по делу были проведены все возможные экспертизы, также в деле имеется акт о несчастном случае.
Ходатайства защиты о прекращении уголовного дела в отношении М. в связи с отсутствием в его действиях состава преступления как по ч. 2 ст. 118, так и по ч. 1 ст. 216 УК и в этот раз не были удовлетворены.
Я вновь направила в адрес прокурора жалобу на постановление о предъявлении подзащитному нового обвинения по ч. 1 ст. 216 УК. Пока я обращалась с жалобами, Федеральным законом от 13 июня 2023 г. № 220-ФЗ в ст. 27 УПК были внесены изменения: в частности, введена ч. 2.2, где указано, что уголовное дело прекращается по реабилитирующим основаниям и без согласия обвиняемого, если по истечении двух месяцев производства предварительного расследования с момента истечения сроков давности уголовного преследования в отношении лица, подозреваемого или обвиняемого в совершении преступления небольшой тяжести, не доказана его вина.
То есть уголовное дело подлежит прекращению по реабилитирующему основанию даже без согласия обвиняемого, если в установленные сроки не представлены доказательства его вины. И это, полагаю, справедливо: никто не может находиться под уголовным гнетом бесконечно.
Я сообщила подзащитному о принятых поправках в УПК, но наша радость оказалась преждевременной, несмотря на то что прокурор наконец признал доводы защиты убедительными со ссылкой на внесенные в ст. 27 УК изменения (новая ч. 2.2). Уголовное дело было прекращено следователем по реабилитирующим основаниям только спустя четыре месяца.
1 Утверждена Постановлением Госгортехнадзора России от 2 августа 1994 г. № 46 (в ред. от 6 декабря 2001 г.).
2 Утверждены Приказом Минтруда России от 28 октября 2020 г. № 753н (Прим. ред.).
