Конституционный Суд РФ опубликовал Определение от 7 апреля № 821-О, которым отказал в принятии к рассмотрению жалобы ООО «Торговый дом “Платина Кострома”» на нарушение его конституционных прав п. 2 ст. 93.1 НК РФ, регламентирующей порядок истребования ФНС России документов и информации о налогоплательщике, плательщике сборов и страховых взносов, налоговом агенте или информации о конкретных сделках.
Как представитель заявителя жалобы считаю, что указанное определение, безусловно, привнесет положительный эффект в правоприменительную практику и в определенной степени приведет к ее единообразию.
В данный момент есть ряд судебных актов, отражающих различные точки зрения (позиции) судов по вопросам, регулируемым обжалуемой нормой права.
Например, в постановлении от 24 августа 2021 г. № Ф05-16443/2021 по делу № А40-194238/2020 АС Московского округа указал, что налоговый орган не обязан при выставлении требования вне рамок налоговых проверок приводить основания, по которым запрашиваются документы (информация). Ссылка в п. 3 ст. 93.1 НК РФ на обоснованную необходимость подразумевает, что требование должно быть связано с налоговым контролем (иных, в том числе неслужебных, целей быть не может).
При этом АС Дальневосточного округа в постановлении от 21 марта 2017 г. № Ф03-712/2017 по делу № А51-14515/2016 пришел к выводу, что требование о предоставлении документов вне рамок проверки направлено неправомерно. Он отметил, в частности, что в требовании не обоснована необходимость получения таких документов, не указаны ни мероприятия налогового контроля, в связи с которыми их необходимо предоставить, ни причина истребования.
Основаниями для моего обращения с жалобой в КС послужили неопределенность в вопросе о том, соответствует ли норма п. 2 ст. 93.1 НК положениям ст. 1, 8, 10, 19, 34, 35, 45, 46, 55, 57 и 74 Конституции РФ, а также тот факт, что в ходе контрольных мероприятий по оценке правомерности применения вычетов по НДС в налоговой декларации за первый и четвертый кварталы 2016 г. по счетам-фактурам, датированным ранее 1 января 2015 г., Межрайонная инспекция ФНС № 7 по Костромской области направила в адрес моего доверителя требование о предоставлении информации, а также ряда документов.
Полагая, что требование инспекции незаконно и необоснованно, общество направило в инспекцию уведомление об отказе в предоставлении соответствующих документов.
Решением Межрайонной инспекции ФНС № 7 по Костромской области (оставлено без изменения решением УФНС по Костромской области) общество было привлечено к ответственности по п. 1 ст. 129.1 НК.
В свою очередь, решением АС Костромской области от 19 ноября 2020 г. по делу № А31-6901/2020, с которым согласились Второй арбитражный апелляционный суд, а также АС Волго-Вятского округа, моему доверителю было отказано в удовлетворении требований о признании указанных решений налоговых органов незаконными. При этом Определением судьи Верховного Суда РФ от 28 июля 2021 г. обществу было отказано в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в судебном заседании Судебной коллегии по экономическим спорам, с чем согласился и заместитель председателя ВС.
С учетом анализа правоприменительной практики основным доводом жалобы в КС было то, что норма п. 2 ст. 93.1 НК не соответствует положениям Конституции в той мере, в какой она в системе действующего правового регулирования по смыслу, придаваемому ей правоприменительной практикой, предоставляет налоговым органам ничем не ограниченное право вне рамок налоговой проверки истребовать у налогоплательщика документы о его деятельности за несколько налоговых периодов и без идентификации конкретных сделок, т.е. без указания их основных реквизитов (даты договора и его номера (при наличии), сторон и предмета договора и др.), а также причин и мотивов, по которым налоговый орган посчитал необходимым направить соответствующее требование.
Определение содержит пять разделов, четыре из которых обобщают практику КС. При этом третий раздел посвящен системному толкованию положений НК, в частности анализу применения п. 2 ст. 93.1.
При вынесении определения Конституционный Суд руководствовался прежде всего своими правовыми позициями, сохраняющими силу в данный момент, и систематизировал их с целью толкования оспариваемой нормы.
К наиболее важным выводам КС, полагаю, можно отнести следующие:
- «осуществляя контроль за полнотой и своевременностью уплаты налогов и сборов, налоговые органы не вправе выходить за пределы предоставленных им законом полномочий»;
- «действующее законодательство предусматривает широкий круг контрольных полномочий с истребованием документов (информации), осуществляемых в рамках проведения налоговых проверок и анализа полученных материалов, что предназначено обеспечить, с одной стороны, эффективность применяемых средств налогового контроля, а с другой – его правомерность, предсказуемость и сбалансированность благодаря правовому регулированию контрольных мероприятий, а также ограничениям в отношении их объема, оснований и поводов, периодичности и продолжительности, которые закон устанавливает в обеспечение прав налогоплательщиков и в защиту их законных интересов»;
- «наделяя налоговые органы правом истребовать вне рамок налоговой проверки документы (информацию) относительно конкретной сделки, оспариваемое положение пункта 2 статьи 93.1 Налогового кодекса Российской Федерации по своему буквальному смыслу не предполагает возможности их истребования в случае, если документы (информацию) нельзя связать с теми или иными сделками. Называя условием истребования обоснованную необходимость получения документов (информации) относительно конкретной сделки, приведенное законоположение не позволяет определить их состав и содержание по иному признаку, в том числе по направлению финансово-хозяйственной деятельности налогоплательщика или по ее периоду. Тем самым оно не допускает подмены установленных Налоговым кодексом Российской Федерации мероприятий и форм налогового контроля вопреки их назначению и гарантиям прав налогоплательщиков, предусмотренных законом»;
- «Количество же запросов (требований) оспариваемая норма не устанавливает, что оставляет за налоговым органом право истребовать документы (информацию), относящиеся не только к одной, но и к нескольким конкретным сделкам, притом что это право не может быть использовано вместо контрольных полномочий, подлежащих применению в рамках проведения налоговой проверки».
Кроме того, Конституционный Суд согласился с позицией ФНС, изложенной в Письме от 27 июня 2017 г. № ЕД-4-2/12216@ «Об истребовании документов (информации) вне рамок налоговых проверок», где указано, что предусмотренное п. 2 ст. 93.1 НК истребование документов (информации) относительно конкретной сделки вне рамок проведения налоговых проверок допускается в случае, если у налоговых органов возникает обоснованная и реальная необходимость их получения, исходя из существа конкретной ситуации (разумность и обоснованность требований) и реальной возможности налогового органа (проверяющих должностных лиц) изучить (проанализировать) большой объем предоставленных документов.
Таким образом, полагаю, указанные разъяснения становятся обязательными для правоприменения, что будет способствовать минимизации риска злоупотребления правом со стороны налоговых органов при реализации полномочий, предусмотренных п. 2 ст. 93.1 НК.
