После реформы 2017 г. в России остались лишь четыре постоянно действующих арбитражных учреждения. Другие – коллегии, гильдии арбитражных управляющих и т.п. – прекратили деятельность или «мимикрировали» под суд ad hoc.
Такая попытка обойти Федеральный закон «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» не осталась без внимания высшей судебной инстанции. В частности, Верховный Суд РФ в Постановлении Пленума от 10 декабря 2019 г. № 53 «О выполнении судами Российской Федерации функций содействия и контроля в отношении третейского разбирательства, международного коммерческого арбитража» указал: «Арбитражные решения, вынесенные в рамках арбитража, осуществляемого третейским судом, образованным сторонами для разрешения конкретного спора (ad hoc), с нарушением запрета, предусмотренного частью 20 статьи 44 Закона об арбитраже, считаются принятыми с нарушением процедуры, предусмотренной федеральным законом. Указанные нарушения имеют место, если формально третейский суд образуется для разрешения конкретного спора (ad hoc), однако в действительности он имеет признаки, свойственные институциональному арбитражу (например, объединение арбитров в коллегии или списки, формулирование собственных правил арбитража, выполнение одним и тем же лицом функций по содействию проведению третейских разбирательств с участием разных арбитров)» (п. 50).
Не так давно я столкнулся с подобной практикой в г. Калуге. После совершения сделки по продаже недвижимости продавец получил письмо с претензией от покупателя, недовольного качеством жилого помещения и требовавшего возврата уплаченных за него денежных средств. В претензии также указывалось, что отметка о ее получении означает согласие на рассмотрение спора третейским судьей по выбору истца из числа указанных на определенном сайте лиц и по правилам третейского разбирательства, опубликованным на том же сайте. Далее заботливо было оставлено место для подписи адресата.
Поскольку стороны не заключали арбитражное соглашение и продавец не намеревался передавать спор в арбитраж, он оставил претензию без ответа. Однако через некоторое время он получил определение третейского судьи на бланке Коллегии автономных третейских судей Калужской региональной палаты третейских арбитров и судей. Из содержания документа следовало, что третейский судья вынес определение о наличии у него компетенции на рассмотрение данного спора и начал третейское разбирательство, назначив рассмотрение дела.
Согласитесь, такая ситуация может заставить понервничать. Тем не менее продавец, проконсультировавшись с адвокатом, твердо решил не признавать компетенцию третейского судьи по рассмотрению данного спора и потому проигнорировал его притязания. Вскоре продавец получил решение третейского судьи, по форме сходное с решением суда общей юрисдикции, о расторжении договора купли-продажи жилого помещения. Более того, за продавцом вновь было признано право собственности на спорную недвижимость, а права покупателя на нее – недействительными. Взамен с продавца взыскивались цена договора и немалый исполнительский сбор в 63 тыс. руб.
Сразу отмечу, что попытка получить исполнительный лист на основании такого решения не увенчалась успехом. Калужский районный суд установил, что третейское соглашение не заключалось, у третейского судьи отсутствовала компетенция рассматривать данный спор, поэтому в выдаче исполнительного листа было отказано.
В судебном заседании заявитель (покупатель), которым оказалась пожилая женщина, сообщила, что обратилась к третейскому судье по совету юриста. Не берусь судить, оказалась ли она в результате такой юридической помощи потерпевшей. Не буду также оценивать роль «самозваного» третейского судьи в данном деле, объективность и качество принятого им решения.
Меня волнует другой вопрос: что если бы такую «хитрую» претензию получил менее осмотрительный гражданин, расписался в ее получении, а затем пришел в назначенный час к третейскому судье отстаивать свои права? Такие действия могли быть интерпретированы как заключение арбитражного соглашения путем обмена документами, признание компетенции суда ad hoc, в результате дело вполне могло окончиться выдачей исполнительного листа (по крайней мере, на часть требований).
Как видно из приведенного примера, реформа третейского разбирательства оставила лазейки для недобросовестного правоприменения. В заключение отмечу, что не стоит целиком полагаться на судебный контроль – необходимо самостоятельно проверять соблюдение процедуры арбитража, наличие воли сторон на разрешение спора судом ad hoc, обращать внимание суда на факты «затягивания» сторон в арбитраж, признаки нарушения процедуры арбитража – такие, например, как наличие у суда ad hoc сайта с указанием на принадлежность к постоянно действующему арбитражному учреждению со списком арбитров, собственными правилами арбитража, рекламой услуг арбитража в интернете.