Проблемы применения запрета определенных действий

Внесение в УПК РФ ряда изменений¹, касающихся мер пресечения, свидетельствует, на мой взгляд, о поиске законодателем разумного баланса в избрании соответствующей меры пресечения и характера связанных с этим ограничений, а также их достаточности для достижения целей уголовного судопроизводства. Данные изменения уголовно-процессуального закона выявили необходимость в правовом анализе новеллы.

Введение такой меры пресечения, как запрет определенных действий (ст. 105.1 УПК РФ), породило ряд проблем ее применения, одна из которых – возможность бессрочного действия. Проиллюстрирую примером из своей адвокатской практики.

21 июня 2021 г. следователем по особо важным делам Омского следственного отдела на транспорте Западно-Сибирского СУ СКР в отношении А. было возбуждено уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 290 УК РФ.

В данное дело я вступил в качестве защитника на следующий день, когда в жилище подзащитного проводился обыск.

По версии следствия, начальник железнодорожной станции «К» филиала ОАО «РЖД» А. в период с 4 по 14 марта 2021 г., обладая организационно-распорядительными и административно-хозяйственными функциями, получил взятку в значительном размере за незаконное бездействие. 22 июня он был задержан в порядке ст. 91 УПК.

Постановлением Куйбышевского районного суда г. Омска подозреваемому была избрана мера пресечения в виде домашнего ареста сроком на два месяца. Этим же постановлением суд отказал следственному органу в избрании меры пресечения в виде заключения под стражу.

Обвиняемый и защитники, учитывая незначительную долю отказов суда в удовлетворении ходатайства следственного органа об избрании меры пресечения в виде стражи, конечно, обрадовались тому, что суд услышал доводы защиты и избрал в отношении А. меру, не связанную с лишением свободы. То, что суды крайне редко отказывают в удовлетворении указанных ходатайств органов следствия, подтверждают данные сводной статистики Судебного департамента при Верховном Суде РФ. Так, в 2021 г. судами были рассмотрены 98 034 ходатайства об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу, из них удовлетворены 87 905 (89,6%).

По истечении срока домашнего ареста суд постановлением от 17 августа 2021 г. изменил А. меру пресечения на запрет определенных действий – в соответствии с ч. 6 ст. 105.1 УПК ему было запрещено общаться с лицами, являющимися обвиняемыми, подозреваемыми, свидетелями по данному делу, их представителями, иными участниками судопроизводства, а также работниками (представителями) ряда организаций, в том числе общества-работодателя. В качестве единственного основания для избрания такой меры указывалось «наличие оснований полагать, что подозреваемый может оказать воздействие на свидетелей». Необходимо отметить, что все свидетели по данному делу были допрошены в период с 21 июня по 10 декабря 2021 г. – таким образом, по мнению защиты, основания для избрания меры пресечения отпали 10 декабря 2021 г. Однако несмотря на это, суд периодически продлевал действие меры пресечения, которая фактически применяется к А. уже больше года, несмотря на отсутствие фактических данных, подтверждающих ее необходимость.

21 февраля 2022 г. по делу было составлено обвинительное заключение, которое с согласия руководителя следственного органа было направлено транспортному прокурору г. Омска. Как указывалось в справке к данному документу, срок расследования составил восемь месяцев.

3 марта дело было возвращено следователю для дополнительного расследования и устранения выявленных недостатков. В справке к новой редакции обвинительного заключения фигурировал срок предварительного следствия уже в 11 месяцев.

В ответе на жалобу А. в порядке ст. 124 УПК руководитель следственного органа вновь сообщил о возвращении дела следователю для дополнительного расследования и устранения недостатков.

Согласно ч. 1 ст. 6.1 УПК уголовное судопроизводство должно осуществляться в разумный срок. Дело в отношении А. не отличается ни правовой, ни фактической сложностью, в связи с чем неясно, чем обоснованы столь длительный срок расследования и крайне длительное время действия меры пресечения.

Необходимость расширения перечня мер пресечения ввиду их недостаточной эффективности уже обсуждалась в научной литературе². Предметом дискуссии становились и некоторые проблемы правового регулирования запрета определенных действий. В частности, анализ проблем применения поправок в УПК, внесенных Законом № 72-ФЗ, выявил противоречия как внутри отдельной нормы (ст. 97), так и несоответствие ч. 10 ст. 105.1 другим положениям Кодекса³.

Данное дело иллюстрирует также новые сложности правоприменения, связанные с необходимостью обеспечить соблюдение конституционных прав лица, подвергнутого мерам уголовной репрессии.

Согласно ч. 10 ст. 105.1 УПК срок запрета определенных действий, предусмотренного п. 1 ч. 6 указанной статьи Кодекса (запрет выходить в определенные периоды времени за пределы жилого помещения, в котором подозреваемый (обвиняемый) проживает в качестве собственника, нанимателя или на иных законных основаниях), устанавливается и продлевается судом в соответствии со ст. 109 УПК. При этом законодатель указывает на необходимость учитывать особенности, определенные данной нормой, а также на то, что данный срок начинает течь с момента вынесения судом решения об установлении запрета и зависит от категории преступления, по которому ведется производство. Так, предельные сроки действия данной меры пресечения составляют:

• по делам о преступлениях небольшой и средней тяжести – 12 месяцев;
• по делам о тяжких преступлениях – 24 месяца;
• по делам об особо тяжких преступлениях – 36 месяцев.

Срок применения иных запретов, предусмотренных ч. 6 ст. 105.1 УПК, не установлен, что позволяет применять их в течение неограниченного периода, как в рассмотренном примере. При этом у обвиняемого зачастую оказываются ограниченными конституционные права, предусмотренные, в частности, ст. 19, 21, 27, 37, 43 Основного Закона.

Таким образом, считаю необходимым внесение изменений в действующее законодательство. В частности, представляется целесообразным изложить в новой редакции положения ч. 10 ст. 105.1 УПК, установив предельный срок применения любого из запретов, указанных в ч. 6 данной статьи Кодекса, если его избрание ограничивает конституционное право (права) лица, являющегося подозреваемым, обвиняемым или подсудимым по уголовному делу.  

Хочется надеяться, что потенциал, заложенный разработчиками Закона № 72-ФЗ, будет реализован, а новеллы – востребованы практикой.