В июне 2016 г. Коалиция российских НПО, инициированная Фондом «Общественный Вердикт», представила в Комитет ООН против пыток Альтернативный доклад о соблюдении Россией Конвенции против пыток за 2012–2018 гг. В рамках доклада НКО «Правовая инициатива» подготовила раздел о насилии в отношении женщин.
Проблема домашнего насилия не нова: еще на прошлой сессии Комитет ООН просил предоставить информацию о насилии в отношении женщин и результатах расследования таких жалоб. Поэтому отдельная глава Альтернативного доклада 2018 г. была посвящена теме домашнего насилия, похищения невест и «убийств чести», а также калечащих операций на женских половых органах.
Проект «Правовая инициатива» работает с данной проблематикой не только на Северном Кавказе, но и по всей России, поэтому в докладе была отражена информация о ситуации и в центральных регионах страны. Мы обратили внимание Комитета на декриминализацию домашнего насилия. Международное право четко определяет, что такие преступления должны преследоваться в уголовном порядке. Однако и до декриминализации расследование дел, связанных с домашним насилием, и привлечение виновных к ответственности оставляли желать лучшего. Дела о побоях относились к частному обвинению, жертва должна была сама собирать доказательства и поддерживать обвинение в суде. Неудивительно, что по статистике оправдательные приговоры по таким делам выносились в 16 раз чаще, чем в среднем по всем другим составам УК РФ.
Федеральным законом от 3 июля 2016 г. № 323-ФЗ в УК РФ были внесены важные поправки, согласно которым побои в отношении близких лиц стали относиться к делам частно-публичного обвинения и по степени ответственности приравнены к побоям из хулиганских побуждений или по мотивам вражды. Ряд политических движений назвали поправки «законом против шлепков», организовали по всей России сбор подписей, и Федеральным законом от 7 февраля 2017 г. № 8-ФЗ побои в семье были декриминализованы. Трудно поверить, но, например, Русская Православная Церковь отстаивает «право» физически наказывать членов семьи.
В мае 2018 г. председатель СК РФ Александр Бастрыкин связал рост домашнего насилия с декриминализацией побоев.
Второй раздел доклада был посвящен так называемому похищению невест на Северном Кавказе. Мы напомнили Комитету ООН о Постановлении ЕСПЧ от 20 февраля 2018 г. по делу «Бопхоева против России» (жалоба № 25414/14).
Девушка из дома похитителей попала в больницу с тяжелейшим отравлением и уже несколько лет находится в коме. Из-за отказа властей возбудить дело и провести расследование установить виновных до сих пор не удалось. Мы также представили статистику по «убийствам чести» – в частности, за последние пять лет по меньшей мере 35 женщин и девушек были убиты, и только 16 дел дошли до суда.
В завершение мы передали Комитету информацию о «женском обрезании», которое по результатам исследований 2016 и 2018 гг. до сих пор практикуется в некоторых высокогорных районах Дагестана. Калечащие операции проводятся, прежде всего, у девочек до трех лет и, по словам религиозных деятелей, обусловлены стремлением «защитить женщину от греха».
Насилие в отношении женщин – структурная общественная проблема, связанная с неравенством сил между женщинами и мужчинами в историческом и биологическом контекстах. Женщины долго не имели доступа к высшему образованию, ряд профессий для них закрыт до сих пор, а исследования показывают, что за равный с мужчинами труд они получают меньше. По этой причине они часто материально зависят от партнера, к тому же слабее физически. Европейский Суд считает, что отсутствие специального законодательства по борьбе с домашним насилием, а также социальной поддержки женщин, убежавших от насилия, является формой дискриминации.
В коммуникации по делу «Володина против России» ЕСПЧ спросил Правительство РФ и нас как представителей заявительницы о том, действительно ли полиция своим бездействием в делах о домашнем насилии способствует созданию благоприятного для него климата? Мы ответили утвердительно. Думаю, Европейский Суд согласится с нашей позицией.
Сложно сказать, почему власти отказываются бороться с домашним насилием. Отмечу только, что активную позицию по лоббированию занимает, к сожалению, РПЦ. Патриаршая комиссия по вопросам семьи, защиты материнства и детства призвала отказаться от термина «насилие в семье», поскольку это «несовместимо с традиционными нравственными и правовыми ценностями», как будто отказ от термина приведет к ликвидации этого печального явления. Кроме того, Патриархия приветствовала отказ Болгарии ратифицировать Конвенцию Совета Европы о предупреждении и борьбе с насилием в отношении женщин и домашним насилием (Стамбульская конвенция) от 11 мая 2011 г., которая как раз детально регламентирует государственные меры по борьбе с насилием в отношении женщин. О ратификации документа Россией речь пока не идет.
По итогам заседания 2018 г. Комитет ООН рекомендовал России включить домашнее насилие в уголовное законодательство, регистрировать сообщения о домашнем насилии, проводить оперативные, беспристрастные и эффективные расследования, преследовать обвиняемых в судебном порядке, а также принимать меры для обеспечения безопасности жертв. Над каждой из рекомендаций еще предстоит работать. И если первая – декриминализация побоев – это нововведение 2017 г., то с остальными, по моему убеждению, всегда была тяжелая ситуация. Полиция не любит принимать заявления о домашнем насилии, и тому есть объяснение, также упирающееся в несовершенство законодательства. Большинство таких дел прекращается «за примирением сторон». К сожалению, это «примирение» часто связано с отсутствием мер по защите жертвы. Заявительница часто вынуждена жить с агрессором под одной крышей, получает угрозы и в результате рано или поздно забирает жалобу.
В частности, Валерия Володина из Ульяновска была избита так, что попала в больницу, и были основания считать причиненный вред ее здоровью тяжким. Однако для этого требовалось проведение экспертизы, которая так и не была назначена. Следователи тянули с возбуждением уголовного дела два месяца, в итоге дождались заявления об отсутствии претензий и прекратили проверку. В настоящий момент жалоба коммуницирована ЕСПЧ.
С точки зрения международного права, и это подтверждено практикой Европейского Суда, если женщина пожаловалась в полицию на домашнее насилие, а эффективных мер по сдерживанию принято не было, ответственность за второй эпизод насилия лежит на властях. Это уже жестокое обращение, которое происходит при попустительстве властей. ЕСПЧ рассматривает такие дела в аспекте нарушений ст. 3 в совокупности со ст. 14 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (запрет пыток по дискриминационному мотиву). Также будет найдено нарушение процедурных обязательств государства, если насилие не расследуется должным образом. И здесь не важно, второй это эпизод или первый.
Борьбу с насилием в отношении женщин, полагаю, важно начать не столько с уголовного преследования виновных, сколько с защиты жертв. Женщины, которые обращаются в «Правовую инициативу» за юридической помощью, просят, как правило, не о том, чтобы виновного посадили, а чтобы он от нее «отстал». Пик насилия, как правило, приходится на момент, когда женщина решает уйти. Марем Алиеву, семью которой «Правовая инициатива» представляет в ЕСПЧ, муж вернул домой в Ингушетию из Беларуси, куда она успела добраться, спасаясь от побоев. Спустя два месяца после очередной ссоры она вновь исчезла, и до сих пор о ней нет никаких известий. Было возбуждено дело об убийстве, так как во дворе дома нашли сожженные волосы и белье, но подозреваемых в убийстве до сих пор «не нашли».
Федеральным законом от 18 апреля 2018 г. № 72-ФЗ в УПК РФ была введена такая мера пресечения, как запрет определенных действий. В ст. 105.1 предусмотрен в том числе запрет находиться в определенных местах, а также общаться с определенными лицами. Пока это слабый намек на охранные ордера. В той форме, в какой это закреплено в УПК РФ, вряд ли можно говорить об эффективности данной меры пресечения, поскольку она применяется к подозреваемым и обвиняемым. Это значит, что после первых побоев нельзя обязать агрессора не приближаться к женщине, так как это административное правонарушение. После повторных побоев или побоев с причинением более тяжкого вреда здоровью – тоже, пока не будет предъявлено обвинение и суд не рассмотрит ходатайство следователя о принятии такой меры. Полагаю, охранные ордера должны выдаваться оперативно и после первого же эпизода насилия или его угрозы.
Есть также действующие для России Рекомендации Комитета министров Совета Европы «О защите женщин от насилия», основанные на прецедентном праве ЕСПЧ. О необходимости обеспечить максимальную безопасность и защиту жертве насилия указано в первом же пункте. Государствам рекомендовано также ввести бесплатную, конфиденциальную и непрерывную психологическую и социальную посттравматическую поддержку, а также юридическую помощь жертвам насилия. Однако ничего подобного в России нет и пока даже не обсуждается.
Думается, что одной криминализации насилия недостаточно – большое внимание необходимо уделять профилактике, дополнительному обучению персонала полиции, медицинских учреждений и всех, с кем сталкивается пострадавшая от насилия женщина.
Предлагаемые меры можно сгруппировать следующим образом:
- обеспечение безопасности пострадавшей (охранный ордер, предоставление убежища, социальная поддержка). В ряде стран законодательно установлено, что общий дом на время расследования должен покинуть насильник, а не жертва;
- криминализация домашнего насилия, отнесение его к категории частно-публичного обвинения;
- принятие государственных программ психологической и юридической помощи жертвам;
- обеспечение расследования, которое не ведет к вторичной травматизации (для этого предусмотреть специальное обучение сотрудников полиции, аппаратов судов, медицинских и социальных работников);
- необходимость психологической помощи агрессору. Эксперты отмечают, что мужчины, применяющие насилие, часто страдают от заниженной самооценки, сложностей с управлением гневом, не имеют навыков выражения эмоций и построения отношений. Кроме того, исследования показали связь между насилием в детстве и последующим агрессивным поведением уже в собственной семье. Но в странах, где такие программы существуют, подчеркивают, что при ограниченности ресурсов психологическая помощь должна быть оказана в первую очередь жертве;
- включение в школьное образование блоков, направленных на работу с мальчиками всех возрастов, дискуссии о критериях «мужественности». Ученые связывают высокий уровень домашнего насилия не только с отсутствием госрегулирования, но и с культом силы, доминирования и репрессий.
Международное право является частью правовой системы РФ, и Россия добровольно ратифицировала в том числе Конвенцию ООН против пыток. Поэтому рекомендации Комитета – это план действий, направленных на решение проблемы, основанный на экспертном опыте, изучении законодательства и практики стран – членов ООН. Перечисленные методы успешно работают – разумеется, при условии, если в России хотят бороться с насилием в отношении женщин.
