20 февраля Европейский Суд по правам человека принял постановление по делу «Бопхоева против России», в котором признал нарушение ст. 2 Конвенции (право на жизнь) в ее процессуальном аспекте. Было установлено, что расследование не проводилось должным образом. Заявительницу, которая после похищения впала в кому, и ее мать представляли юристы Проекта «Правовая инициатива».
Обстоятельства дела
Девятнадцатилетняя Заира была похищена односельчанином с целью женитьбы, но по настоянию матери в тот же день возвращена домой. На следующий день родственники девушки со стороны ее погибшего отца, семь взрослых мужчин, обманом вывезли ее в лес, где, применяя силу и угрожая огнестрельным оружием, пытались выяснить, состояла ли девушка в интимных отношениях с похитителем и не «опорочила ли она честь их фамилии». Затем они насильно отвезли ее в дом похитителя и под угрозой убийством запретили возвращаться в материнский дом. Похитителя же они предупредили, что, если девушка вернется к матери, они его убьют. Таким образом мужчины хотели закрепить брак, не обращая внимания на мнения Заиры и ее матери, а также будущей свекрови, которая была против брака сына.
В семье похитителя девушку держали в закрытой комнате, выпускали только в туалет. Изредка сестра похитителя давала ей свой телефон. В разговорах с матерью Заира жаловалась на головокружение, онемение нижней челюсти, затрудненное дыхание, а также на то, что свекровь кричала на нее и говорила, что «все это скоро закончится».
В первый раз Заира попала в больницу через две недели после похищения с диагнозом «почечная колика». На следующий день был поставлен диагноз «отправление неизвестным препаратом». Она теряла сознание, изо рта выходила пена.
Через месяц Заира вновь попала в больницу, уже в реанимацию, и в сознание больше не приходила. Был поставлен диагноз: «Кома неясной этиологии. Медикаментозное отравление?». В больнице мать заметила, что ноги дочери от ступней до колен покрыты синяками.
Похититель расторг брак «в связи с болезнью жены». Заира до сих пор находится в коме. За ней ухаживает мать.
Отказы в расследовании
Мать обратилась с заявлением о возбуждении уголовного дела, где описала действия родственников своего мужа и членов семьи похитителя. Почти сразу следователь вынес постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по ст. 110 УК РФ (доведение до самоубийства) и ст. 115 УК РФ (причинение легкого вреда здоровью).
Первая СМЭ была назначена лишь спустя восемь месяцев, но не в рамках возбужденного уголовного дела, а в рамках доследственной проверки. Эксперт предположила, что причиной комы, вероятнее всего, стала интоксикация, но не смогла сделать этот вывод с полной уверенностью. На основании неуверенности эксперта следователь отказал в возбуждении уголовного дела по ст. 30, 105 УК РФ (покушение на убийство). Мать девушки вместе с адвокатом обжаловала отказы в прокуратуру, указав, что следователь не представил эксперту все имевшиеся медицинские документы и не допросил врачей. Она просила назначить комплексную медицинскую токсикологическую экспертизу. Прокурор согласился с позицией заявительницы.
Проверка была возобновлена, однако спустя некоторое время в возбуждении уголовного дела вновь было отказано, а материал передан по подследственности из СУ СК в полицию, полиция переслала его обратно, и такая чехарда продолжалась около двух месяцев. В итоге в полиции отказали в возбуждении дела уже по ст. 111 УК РФ (причинение тяжкого вреда здоровью). Заявительница обжаловала отказ в суд, который частично удовлетворил жалобу, признал, что проверка была неполной и необходимо установить причины заболевания. Однако, согласно положениям УПК РФ о «процессуальной самостоятельности и независимости следователя», суд не мог сам назначить комплексную СМЭ и судебно-токсикологическую экспертизу, это должен был сделать следователь во исполнение решения суда и указания прокурора. Однако он уклонился от этого и продолжает уклоняться до сих пор.
Мать девушки считает, что Заиру отравили в семье похитителя, чтобы избавиться от нежеланной невестки, «не запятнав ни честь фамилии Бопхоевых, ни свою».
Следствие не рассматривало произошедшее как похищение. Хотя имели место два отдельных эпизода. Сначала Заиру похитили с целью женитьбы. Но когда ей удалось в тот же день вернуться в дом матери, семеро родственников-мужчин отвезли ее в лес и угрозами заставили вернуться в дом «жениха». Каждый из этих эпизодов – классическое похищение. Но, к сожалению, следователь руководствовался не законом, а местными традициями. Проверка по ст. 126 УК РФ даже не проводилась.
Рассмотрение жалобы в ЕСПЧ
В жалобе в Европейский Суд заявительница изложила все детали дела. А также ссылалась на данные Комитета ООН против пыток и Комитета ООН по ликвидации дискриминации в отношении женщин, согласно которым насилие в отношении женщин, в том числе похищение невест, является довольно распространенным, но редко наказуемым явлением на Северном Кавказе, а вступление в брак зачастую регулируется глубоко укоренившимися патриархальными стереотипами.
При коммуникации дела Суд поставил перед Правительством РФ следующие вопросы: соответствовало ли расследование по этому делу требованиям ст. 2, 3 и 8 Конвенции и были ли у заявительницы эффективные средства правовой защиты?
Российские власти в своем ответе Суду признали, что расследование проводилось в нарушение стандартов Конвенции: недочеты были установлены местным судом, но следователь так и не устранил их. Тем не менее они просили признать жалобу неприемлемой в связи с якобы пропуском срока обращения.
В постановлении Суд указал, что срок не пропущен, и признал нарушение ст. 2 Конвенции в ее процессуальном аспекте, а именно то, что власти не провели эффективного расследования фактически убийства Заиры. Суд более широко смотрит на защиту жизни, и в данном случае связано это с тем, что заявительница находится в состоянии комы без прогноза к выздоровлению. ЕСПЧ установил нарушение права на жизнь, отметив, что в связи с этим нет необходимости рассматривать дело по другим статьям.
Суд указал: «Основными целями введения уголовных санкций являются возмещение в качестве формы правосудия для жертв и общее сдерживание, направленные на предотвращение новых нарушений и поддержание верховенства закона. Однако ни одна из этих целей не может быть достигнута без привлечения к ответственности виновных лиц. Неудача властей в преследовании наиболее вероятных прямых исполнителей подрывает эффективность уголовного закона, направленного на предотвращение, пресечение и наказание за незаконные убийства. Соблюдение процессуальных обязательств государства в соответствии со ст. 2 требует, чтобы внутренняя правовая система продемонстрировала свою способность и готовность применять уголовное законодательство в отношении тех, кто незаконно прервал жизнь другого человека».
Суд назначил заявительнице компенсацию морального вреда в размере 20 тыс. евро и 2 тыс. за судебные расходы.
Исполнение постановления
По делу Заиры Бопхоевой Проект «Правовая инициатива» продолжит работу по исполнению. Прежде всего, это выплата компенсации. Далее – меры индивидуального характера. Адвокатом в Ингушетии Маликой Абубакаровой подано очередное заявление о возбуждении уголовного дела, и есть надежда, что в рамках исполнения Россией постановления ЕСПЧ наконец будет возбуждено уголовное производство и назначена токсикологическая экспертиза. Другой вопрос – удастся ли сейчас собрать доказательства, которые должны были быть зафиксированы по горячим следам. Однако власти России должны будут регулярно отчитываться перед Комитетом министров Совета Европы об исполнении постановления по делу. До тех пор, пока оно не будет исполнено по существу.
Ключевые решения ЕСПЧ по делам о насилии в отношении женщин
В деле Бопхоевой и других, аналогичных ему, Суд опирался на прецедентное решение по делу «Опуз против Турции». Обстоятельства состояли в следующем: мужчина застрелил свою тещу, когда она пыталась помочь дочери бежать из его дома. До этого мужчина неоднократно избивал обеих женщин. Они жаловались в полицию, которая лишь назначала небольшие штрафы. Ключевое значение здесь имело то, что власти знали об угрозах, которые исходили от мужчины, но не приняли мер по защите от жестокого обращения со стороны частного лица (Opuz v. Turky, para 159). Суд также сослался на Рекомендации Комитета министров о защите женщин от насилия, согласно которым власти должны ввести национальную политику против насилия, а насилие против женщин должно квалифицироваться как отягчающее обстоятельство.
В деле «Kontrovà против Словакии» заявительница потребовала возбудить уголовное дело против своего мужа за нападение на нее и избиение электрическим проводом. Позже, вернувшись в отделение вместе с мужем, при содействии полиции она отозвала свое заявление. Через несколько дней ее муж застрелил их дочь и сына. Европейский Суд по правам человека нашел нарушение ст. 2 Конвенции ввиду того, что власти не приняли мер для защиты жизни детей.
В деле «Branko Tomašić и другие против Хорватии» отец семейства убил свою жену и их ребенка, а потом и самого себя. Инцидент произошел через месяц после его освобождения из тюрьмы, где он отбывал наказание за угрозы убийством в адрес своей жены и ребенка. Изначально было решено, что, находясь в тюрьме, а в случае необходимости – и после освобождения, этот человек должен был проходить курсы принудительного психиатрического лечения. Однако суд апелляционной инстанции постановил, что после освобождения такое лечение следовало прекратить. Суд нашел нарушение ст. 2 Конвенции, указав, что власти Хорватии не исполнили предписания постановления о постоянном психиатрическом лечении, а государство-ответчик не доказало, что такое лечение проводилось в тюрьме и что перед освобождением мужчина был осмотрен психиатром.
Системность проблемы
Если говорить о российской правоприменительной практике по делам, похожим на дело Заиры Бопхоевой, то мы имеем более обнадеживающий пример уголовного дела Елизаветы Алиевой из Ингушетии, которую с применением оружия похитили родственники ее сестры. Дело по ст. 126 УК РФ было возбуждено, расследовано, был вынесен приговор двоим из шести похитителей, он вступил в законную силу, однако был отменен в кассации, пересмотревшей факты и постановившей, что, несмотря на активное участие полиции в освобождении, оно было «добровольным».
С одной стороны, примечание к ст. 126 УК РФ о том, что «лицо, добровольно освободившее похищенного, освобождается от уголовной ответственности», помогает сохранять жизни заложников. С другой – в условиях несовершенной судебной системы добровольным может быть признано и освобождение после полицейской погони, как и было в деле Елизаветы Алиевой. Сейчас оно также передано в Европейский Суд.
К сожалению, правоохранительные органы не только на Северном Кавказе, но и в России в целом предвзято относятся к делам о домашнем насилии, считая их семейной проблемой, не требующей вмешательства государства.
ЕСПЧ занимает противоположную позицию: жертвы домашнего насилия находятся в особенно уязвимом положении, и государство обязано принимать активное участие в их защите (см. Hajidova v. Slovakia, para 45–47, Irene Wilson v. UK, para 37).
В России отсутствует специальное законодательство по борьбе с домашним насилием, которое эффективно работает во многих странах мира. В очередной раз рекомендации России принять его дал Комитет ООН по ликвидации дискриминации в отношении женщин. Но мы видим обратную тенденцию.
Без надлежащей нормативной базы невозможно предотвратить насилие. Ведь мать Заиры, зная, что с ней плохо обращаются в семье «мужа»-похитителя и держат взаперти, не имела никаких правовых инструментов, чтобы забрать ее оттуда.
В этом году ЕСПЧ коммуницировал дело «Володина против России», где поставил перед Правительством РФ важные вопросы: адекватно ли российское законодательство задачам борьбы с серьезными случаями домашнего насилия? С учетом того что домашнее насилие в России затрагивает в основном женщин, а полиция проявляет пассивное отношение, формирующее способствующий насилию климат, является ли такое положение дел нарушением ст. 14 (запрет дискриминации) в сочетании со ст. 3 (запрет жестокого обращения) Конвенции?
Мы рассчитываем услышать конструктивную позицию Правительства РФ в ходе рассмотрения этого дела и надеемся, что оно приведет к позитивным изменениям законодательства.
