Ах, австрия, твои это дела?

Адвокатура впитывает привычки государства-ответчиков

Разумный срок разбирательства – путеводная звезда всякого заявителя, позволяющая легко и относительно быстро ощипать практически любое государство-ответчика. Однако не успели еще основные игроки рынка индивидуальных петиций осознать, что сложность дела не оправдывает судебной волокиты, как на позорную скамью стали претендовать самоуправляемые организации, к сожалению, не исключая адвокатских образований. Любопытное дело «Горяны против Австрии» Европейский суд рассмотрел на исходе юридического года, когда все в Страсбурге, от председателя Косты до последнего модератора, уже пребывали в сладостной полудреме. Насколько можно понять, так же поступали и члены дисциплинарного совета Венской палаты адвокатов, причем годами.

Заявитель по данному делу являлся адвокатом, практиковавшим в Вене и Нижней Австрии, когда на него ополчился коллега Г., состоявший в той же юридической фирме, что и доктор К., президент Венской палаты адвокатов. Г. написал на заявителя донос о том, что он опустился то ли до обмана, то ли до мошенничества (соответствующее слово в оригинале допускает различные толкования, может быть, поэтому его так часто употребляют англоязычные авторы). Вдогонку Г. припустил, что заявитель незаконно получил кредит и препятствовал исполнительному производству. Тут же был назначен следственный комиссар, и губерния пошла писать. Всего через шесть лет последние два обвинения были сняты как необоснованные, а в остальной части производство было прекращено, поскольку заявитель отказался от юридической практики по состоянию здоровья, а вернее потому, что коллеги ему опротивели. В течение этих шести лет против заявителя было возбуждено еще пять дисциплинарных дел, например, в связи с тем, что он не уведомил палату о смене конторы, но все они были прекращены по той же причине, что и первое – из-за утраты статуса адвоката.

При чтении постановления не вполне понятно, почему за действия общественной организации несет ответственность государство-ответчик. Сам Евросуд не вдавался в эти подробности, видимо, потому, что призванное к ответу правительство на это не ссылалось. В разделе приемлемости указано лишь, что дисциплинарное разбирательство, затрагивающее право на продолжение профессиональной деятельности, порождает спор о гражданских правах, в связи с чем статья 6 Конвенции в ее гражданско-правовом аспекте применима. Вероятно, из этого и следует исходить.

Раздел существа жалобы представляет не такой большой интерес – суд пошел по давно проторенной дороге, подсчитав, сколько продолжалась каждая дисциплинарная процедура, легко отбросил традиционные доводы правительств о крайней сложности и запутанности разбирательств, а также нечто новенькое в виде ссылки на то, что заявитель переехал из Вены в другой город, чем и затянул производство до невозможности. Поскольку самая быстрая процедура продолжалась 3 года и 1 месяц, а самая внушительная растянулась на 5 лет и 7 месяцев, а органы адвокатского самоуправления время от времени допускали необъяснимые периоды бездействия, при таких обстоятельствах государству-ответчику рассчитывать не на что. Единственно приятной новостью стал для него отказ в компенсации материального ущерба – Евросуд весьма последовательно не различил никакой причинной связи между ним и установленным нарушением и ограничился взысканием небольшой компенсации морального вреда в размере 8 тыс. евро. Такая сумма вполне посильна не только для государства или даже самоуправляемой организации адвокатов, но даже для следственного комиссара, который допустил столь длительные периоды бездействия и, возможно, не откажется их возместить в казну непонятно в чем виноватой Высокой договаривающейся стороны.