28 октября «АГ» опубликовала новость о Постановлении Конституционного Суда РФ от 23 октября 2020 г. № 43-П (далее – Постановление № 43-П) по жалобе Михаила Серяпова, который не смог баллотироваться на выборах в качестве кандидата в депутаты Ленинского городского округа Московской области по одномандатному избирательному округу по той причине, что суды трех инстанций пришли к выводу о нарушении избирательным объединением законодательно установленного порядка выдвижения кандидатов.
КС – на мой взгляд, ожидаемо – постановил, что при надлежащей трактовке оспариваемых заявителем жалобы норм (п. 6 ч. 1, п. 4 ч. 2 ст. 27 и п. 3 ч. 24 ст. 30 Закона Московской области от 4 июня 2013 г. № 46/2013-ОЗ «О муниципальных выборах в Московской области», а также подп. «а» и «е» п. 14.1 ст. 35 и подп. «в» п. 24 ст. 38 Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации») Михаила Серяпова обязаны были допустить до голосования.
Еще более предсказуемо Суд констатировал, что опротестовывать дело при этом бесполезно, поскольку пересматривать итоги выборов поздно: они такие, какие есть, и им уже почти год. Поэтому в Постановлении № 43-П отмечено, что заявитель может для защиты своих прав «использовать компенсаторные механизмы, предусмотренные действующим законодательством».
Статья 53 Конституции РФ, к которой отсылает постановление, как раз предусматривает право на возмещение государством вреда в результате незаконных действий (или бездействия) органов государственной власти или их должностных лиц. В нормативных документах «меньшей силы» оно даже конкретизировано. Причем в ст. 1070 ГК РФ прямо установлено право на компенсацию вреда при осуществлении правосудия. Только в п. 2 данной статьи указано, что для этого требуется вина судьи, установленная – ни больше, ни меньше – приговором. Как уточнил КС в Постановлении от 25 января 2001 г. № 1-П, ответственность государства за подобный вред связана непременно с уголовно наказуемым деянием судьи.
Конечно, ничего, даже отдаленно напоминающего преступное деяние, судьи по делу Михаила Серяпова не допустили. Французский юрист и политический деятель, сподвижник Наполеона Антуан Буле де ла Мёрт когда-то изрек: «Это хуже, чем преступление, это ошибка». За судейские ошибки, а не преступления, государство компенсации не выплачивает.
Более того, о какой компенсации можно говорить, когда результатом стал всего лишь недопуск заявителя жалобы – как выяснилось, незаконный – до участия в выборах в качестве кандидата в депутаты? За что тут требовать компенсацию? За непредоставленную машину с «мигалкой» или какие-то еще привилегии – которых, кстати, у муниципальных депутатов нет? И даже если бы они были, то ведь (по крайней мере, теоретически и на уровне предвыборных лозунгов) в депутаты идут не за ними, а для того, чтобы служить народу. Поэтому требовать материальную компенсацию за незаконный отказ в праве бескорыстного служения, думаю, вряд ли логично.
Отсюда непонятно, какие «компенсаторные механизмы» имел в виду Конституционный Суд применительно к конкретному делу. Скорее всего, для не допущенного до выборов заявителя жалобы вообще отсутствует вариант восстановления нарушенного права, поэтому непосредственно для него данное постановление практического значения, полагаю, иметь не будет. Чего нельзя сказать о российской политической системе в целом, на которую выводы КС вполне могут повлиять. По крайней мере, хочется, чтобы повлияли.
Напомню, что суды наложили вето на допуск Михаила Серяпова к выборам из-за нарушения КПРФ, которую он представляет, порядка выдвижения кандидатов в муниципальные депутаты. В частности, к решению конференции областного комитета КПРФ о выдвижении кандидатов не был приложен список кандидатов по одномандатным округам; тайное голосование проходило за каждого кандидата в отдельности, а за весь список голосование фактически не проводилось. Суды усмотрели в этом нарушение п. 4 ч. 2 ст. 27 Закона Московской области о муниципальных выборах в Московской области.
Уверен, непосвященному в тонкости политики и юриспруденции причина покажется по меньшей мере странной. А посвященному (в данном случае вашему покорному слуге: депутату хотя и с небольшим стажем, зато адвокату – с более чем десятилетним) – тем более.
Позвольте «экскурс в историю». Около 15 лет назад в депутаты (причем в Госдуму) попытался баллотироваться известный сатирик и публицист Виктор Шендерович. И по не слишком утешительным для него итогам написал книгу, в которой, в частности, посетовал, скольких трудов ему стоило правильно заполнить документы для подачи в избирательную комиссию. Например, в каждом нужно было писать «Государственная Дума Федерального Собрания Российской Федерации» и никак иначе. Или если в одном документе в графе «род занятий» отмечалось «писатель и журналист», то в другом нельзя было вместо этого указать «литератор». Юрист разъяснил Шендеровичу, что подобные – казалось бы, микроскопические и абсолютно безобидные – шероховатости приводили к снятию кандидатов с выборов.
Например, экс-генпрокурор Юрий Скуратов не был допущен до участия в выборах в депутаты, поскольку в анкете указал свою должность как заведующий кафедрой конституционного права, забыв при этом добавить о звании профессора. ЕСПЧ разъяснил всю надуманность такой причины отказа избиркома (см. Постановление от 19 июля 2007 г. по делу «Краснов и Скуратов против России»), но было, конечно, уже поздно – постановление было вынесено спустя четыре года после описанного случая (даже не через год, как КС по делу Михаила Серяпова).
Наверняка помните из «Записных книжек» Ильи Ильфа: «Надо показать ему какую-нибудь бумагу, иначе он не поверит, что вы существуете». Думается, этому бюрократическому принципу в России, к сожалению, обеспечено практически вечное существование. Конечно, Конституционный Суд не мог упразднить его одним росчерком пера, однако хоть немного, но ограничил рассматриваемым постановлением.
Так, судьи КС не усмотрели оснований для снятия заявителя жалобы с «выборной гонки», указав в постановлении, что необязательно подавать в избирательную комиссию список кандидатов отдельным приложением к партийному решению о выдвижении – можно перечислить их и в самом решении. Кроме того, не требуется в обязательном порядке голосовать за каждого кандидата в отдельности – ничем не хуже обойтись голосованием списком. Главное, чтобы из решения о выдвижении ясно следовало, кто и по какому округу избирается.
Указано также, что данное толкование соответствующих норм Закона Московской области о муниципальных выборах и Федерального закона «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации» является общеобязательным. И это хорошо, ведь в самом деле неважно, в отдельном документе перечислять кандидатов или включить их перечень в другой документ; голосовать на партийной встрече в отдельности или разом. На такие вещи вообще не надо обращать внимание. Поэтому поздравим всех тех, кто в дальнейшем окунется в пучину выборной борьбы: документы теперь им будет оформлять чуть проще.
Правда, именно только чуть – «пару» препятствий КС ликвидировал, но двумя ведрами, как известно, моря не вычерпать. Возникает вопрос: зачем вообще предъявлять какие-либо требования к внутрипартийным голосованиям? Почему бы не установить: как и по какому принципу проводить отбор кандидатов – «внутрикорпоративное» дело каждой партии? Пусть составляют их список почти в любом виде, остальное – дело избирателей: они сами решат, доверяют они данным депутатам и выдвинувшим их партиям или нет. Посмотрите, к примеру, длинный перечень требований к документам по каждому из кандидатов и к оформлению решения об их выдвижении, приведенный в ст. 27 Закона Московской области о муниципальных выборах: неужели все эти требования действительно необходимы?
Кстати, как указано в Постановлении КС № 43-П, подобные меры позволяют партиям повысить качество отбора кандидатов в депутаты, и с этим утверждением, на мой взгляд, можно поспорить, хотя качеством отбора кандидатов должны заниматься сами партии, а избиратели (и только они!) – оценивать это качество в ходе голосования. Вывод КС о том, что все перечисленные в нормативных актах правила нацелены на обеспечение демократичности выдвижения депутатов, также представляется спорным.
Подводя итог, отмечу, что рассматриваемым постановлением шаг к меньшей бюрократизации при регистрации кандидатов в депутаты сделан, но есть опасения, что им все и ограничится.
