– Андрей Владимирович, полтора года назад Вы были избраны президентом АПКК. Испытывали ли Вы трудности в первые месяцы работы?
– Думаю, разного рода сложности я буду испытывать все время пребывания на посту президента палаты, а не только в первые месяцы. К моменту избрания я представлял тот объем работы, который придется выполнять, понимая, что работать будет сложно, но интересно. Знал, что есть коллеги, которые меня поддержат, к которым всегда смогу обратиться за помощью. В Совете и Квалификационной комиссии АПКК собраны достойнейшие люди, профессионалы своего дела. Аппарат АПКК обладает огромным опытом административной работы. У адвокатского сообщества Краснодарского края мощнейший интеллектуальный и творческий потенциал. Трудности же есть в любой работе, но важно их не бояться, а последовательно преодолевать, в том числе с помощью команды единомышленников, которая к ним готова.
– Ваш отец – очень известный и уважаемый адвокат, в течение долгого времени занимавший пост президента палаты. Приходится ли обращаться к нему за помощью, обсуждаете ли вы вместе вопросы, стоящие перед краевой палатой?
– Конечно. Он ведь не ушел на пенсию. На сегодняшний день он является вице-президентом АПКК и входит в состав Совета ФПА РФ. Владимир Петрович является почетным адвокатом России, заслуженным юристом Кубани, награжден различными наградами, в том числе Золотой медалью имени Ф.Н. Плевако, орденом «За верность адвокатскому долгу», медалью «За заслуги в защите прав и свобод граждан». Он пользуется огромным уважением у коллег как в нашем крае, так и по всей России. Было бы очень самонадеянно и неразумно не пользоваться накопленным им за долгие годы работы в органах адвокатского самоуправления опытом. Прямо скажу, что на некоторые вопросы, кажущиеся мне сложными и специфическими, он дает правильные ответы, не задумываясь.
– Какие наиболее сложные проблемы Вам пришлось решать на посту президента?
– Сложно выделить что-то конкретное. Думаю, что основные проблемы возникают из двух аспектов деятельности палаты: защита профессиональных прав адвокатов и дисциплинарная практика. В принципе каждый месяц по ним приходится принимать сложные решения как с профессиональной, так и с морально-этической точек зрения.
Отдельно стоит отметить ситуацию с пандемией коронавируса, точнее с первыми ограничительными мерами, введенными в России и в Краснодарском крае.
– Были ли серьезные сложности, с которыми пришлось столкнуться в связи с неожиданными ограничениями, обусловленными режимом повышенной готовности к угрозе пандемии?
– Конечно, сложности были, особенно в самом начале пандемии. В первую очередь они были связаны с тем, что эта экстраординарная проблема возникла буквально из ниоткуда. С такой ситуацией прежде никто не сталкивался. Не было никаких шаблонов и заранее придуманных решений выхода из сложившейся ситуации. Приходилось импровизировать. Учитывая то, что ситуация менялась иногда по несколько раз в день, мы старались оперативно реагировать, чтобы соответствовать текущему моменту.
Ситуация, которая сложилась этой весной, затронула всех, и адвокаты – не исключение. Органы адвокатского самоуправления делали все возможное, чтобы минимизировать всяческие издержки членов нашей корпорации в связи с этим. На сайте мы размещали разъяснения и различные варианты возможного выхода из ситуации. Кроме этого, мы дали прямые телефоны членов органов адвокатского самоуправления. В случае возникновения любых вопросов можно было позвонить и получить помощь или консультацию, в том числе и в нерабочее время. Некоторые вопросы требовали прямого включения, без которого они не могли быть решены.
Стоит также отметить значительную роль в преодолении ситуации, связанной с коронавирусом, коллег из Федеральной палаты адвокатов РФ и в особенности ее президента – Юрия Сергеевича Пилипенко. Ту консультативную, методическую и оперативную помощь, которая была оказана, сложно переоценить.
– В вашем регионе были введены весьма строгие ограничения на передвижение граждан. Как это отразилось на деятельности адвокатов и какие предпринимались действия по защите их прав?
– Нам удалось наладить диалог с органами власти Краснодарского края. Были приняты решения, в соответствии с которыми адвокаты могли перемещаться по всей территории края без каких-либо дополнительных пропусков, лишь с удостоверением адвоката и подтверждением наличия исключительных и неотложных случаев. Перемещение в рамках адвокатской деятельности, направленной на защиту конституционных прав и свобод граждан, безусловно, является исключительным и неотложным случаем. Чтобы не было недопонимания с органами, осуществляющими контроль за соблюдением карантина, при себе также важно было иметь подтверждение необходимости передвижения.
Несмотря на то что при Совете нашей палаты формально никакого оперативного штаба создано не было, фактически он существовал. В него входили члены Совета, Комиссии по защите профессиональных прав адвокатов и адвокаты, не входящие в органы адвокатского самоуправления. Каждый день штаб решал вопросы, возникающие у адвокатов в связи с ограничительными мерами, введенными в крае. В пиковые периоды члены Совета отвечали более чем на сотню звонков ежедневно.
В такие моменты людям было особенно важно чувствовать поддержку, поэтому 24 апреля я выступил с онлайн-обращением перед адвокатами, где рассказал им о предпринимаемых нами мерах, а также ответил на заданные вопросы.
Во многом благодаря сознательности и профессионализму наших адвокатов серьезных проблем с правоохранительными органами удалось избежать. Это потребовало сил и выдержки, но вместе мы справились.
– Возникли ли дополнительные проблемы в связи с летним потоком отдыхающих и, соответственно, новой волной коронавируса? В каком режиме сейчас работает Адвокатская палата?
– Не сказал бы. По нашим оценкам, сейчас ситуация непростая, но стабильная. Адвокатская палата работает, как и вся Россия, в режиме повышенной готовности. Сейчас аппарат АП и ее органы управления работают в плановом режиме, с соблюдением необходимых мер эпидемиологической предосторожности. Конечно, пришлось отменить многое из запланированного на 2020 г., и мы очень сожалеем об этом. Но я считаю, что здоровье и жизни людей важнее любых обучений и праздников, поэтому очное общение лучше перенести, а уж когда ситуация улучшится, мы наверстаем.
– У адвокатов АПКК непростые отношения с правоохранительными органами. Чем можно это объяснить?
– Я не стал бы как-то особенно выделять Краснодарский край. Почему-то в медийном пространстве принято обращать особое внимание, когда у нас что-то случается. Но после общения с коллегами из других палат могу сделать вывод, что на 95% проблемы у всех одни и те же. Это подтверждают мои коллеги из разных регионов России. Конечно, бывают вопиющие случаи, но подобные инциденты, связанные в основном с «эксцессом исполнителя», происходят везде. Задача органов адвокатского самоуправления – своевременно и адекватно реагировать на нарушение прав адвокатов.
Вместе с тем хочу добавить, что работа адвоката связана с постоянным профессиональным взаимодействием с судебными и правоохранительными органами. На мой взгляд, оно должно быть уважительным с обеих сторон и исключающим дискредитацию работы наших процессуальных оппонентов. Действовать надо исключительно в рамках законодательства. Таким образом можно избежать недопонимания, которое может привести к конфликту. Адвокат должен всеми возможными способами отстаивать интересы своего доверителя. Но эти способы должны находиться исключительно в правовом поле.
– Насколько загружена работой комиссия по защите профессиональных прав адвокатов? Систематизированы ли наиболее часто встречающиеся нарушения, какие действия предпринимаются для их минимизации?
– Комиссия по защите профессиональных прав адвокатов работает по мере поступления обращений. К сожалению, их немало, поэтому обсуждение различных кейсов и написание заключений по ним происходят практически каждую неделю. Стоит отметить, что она откликается на все обращения, касающиеся нарушения прав адвокатов. Наиболее частым нарушением в 2019 г. являлся вызов адвоката на допрос по делам его доверителей. По итогам 2020 г. мы планируем проанализировать работу комиссии и выпустить отчет о ее деятельности. Уменьшить количество нарушений прав адвокатов можно только благодаря системной работе. Следует в рамках закона добиваться обжалования необоснованных и неправосудных решений. Только так можно их минимизировать.
– Около двух лет назад Ваша палата одной из первых выплатила залог, назначенный в качестве меры пресечения адвокату, которому были предъявлены неочевидные обвинения в совершении преступления. Как принималось такое решение?
– Решение было принято советом АПКК, который посчитал, что в сложившейся ситуации выделение залога необходимо. Я к тому моменту еще не являлся президентом Адвокатской палаты, поэтому не могу отнести принятие этого решения к своим заслугам. При этом я полностью его поддерживал, как и большинство коллег.
– Совсем недавно в палате был поднят вопрос о внесении залога за адвоката Наталью Фараджеву. Но на этот раз палата отказала. Почему?
– Каждый подобный случай индивидуален и требует отдельного рассмотрения. На мой взгляд, ситуации Михаила Беньяша и Натальи Фараджевой разные. После «дела Беньяша» в палату обращались другие адвокаты. Они просили Совет о гарантии залога, но всем им было отказано. Просьба была о достаточно больших деньгах, выделение которых не предусмотрено сметой. В связи с этим выплата залога возможна только в исключительном и экстраординарном случае. Мнения членов Совета разделились, но в итоге было принято решение отказать в предоставлении гарантии внесения залога. Вместе с тем и оставить нашу коллегу без поддержки не представлялось возможным. Члены Совета сочли необходимым оказать Фараджевой материальную помощь в связи с ее состоянием здоровья, а также ей и ее защитникам было предложено обратиться в Комиссию по защите профессиональных прав адвокатов.
В настоящее время заместитель председателя этой Комиссии является одним из защитников Натальи Фараджевой.
– Расскажите о дисциплинарной практике. Как часто палате приходилось в последнее время выносить строгие взыскания за нарушения адвокатами закона и КПЭА?
– Дисциплинарная практика – одно из главных направлений деятельности любой палаты. В 2020 г. поступило более 1200 обращений в отношении адвокатов с просьбой возбудить дисциплинарные производства, а год еще не закончился. Примерно пятую часть от таких обращений мы удовлетворили. Естественно, были дела, прекращенные на той или иной стадии разбирательства. Что же касается самого строгого взыскания, а именно лишения статуса адвоката, то к такой мере мы прибегаем в исключительных случаях. У Совета нет задачи лишить статуса как можно большее число коллег. Задача заключается в том, чтобы коллеги соблюдали закон и КПЭА.
Если адвокат оступился, цель Совета и Квалификационной комиссии не карать, а помочь. Обычно замечание или предупреждение вполне справляются с этой миссией. На наш взгляд, подобное отношение к проблеме себя оправдывает. Мы можем судить о справедливости такого подхода по тому факту, что у нас в палате практически не бывает рецидивов.
При этом, если Совет видит, что адвокат нарушает все мыслимые нормы профессиональной этики и не понимает элементарных вещей, к нему применяется и будет применяться самое строгое наказание – прекращение статуса. Знать и не нарушать закон и КПЭА важно в первую очередь самим адвокатам.
– Хотелось бы узнать о Вас чуть подробнее: как стали адвокатом, каков круг ваших профессиональных интересов, чем любите заниматься в свободное от работы время, есть ли у Вас дети, подумывают ли они о том, чтобы пойти по стопам отца и деда?
– О том, чтобы стать адвокатом, я задумывался еще в школе. Пример отца был наглядным, его работа казалась очень интересной, поэтому поступление на юридический факультет Кубанского государственного университета было вполне осознанным. Получив статус адвоката, я в основном занимался цивилистикой. С 2014 г. я работаю в органах адвокатского самоуправления, сначала в Краснодарской краевой коллегии адвокатов, затем – в Адвокатской палате Краснодарского края. Объем работы сейчас такой, что я, к сожалению, просто не могу себе позволить принимать поручения на представление интересов доверителей. При этом консультативной помощью продолжаю заниматься, в первую очередь, чтобы не потерять профессиональных навыков.
Свободное время трачу на книги и фильмы. В основном читаю и смотрю то, что помогает мне убрать пробелы в культурном развитии. Люблю футбол, причем, чем старше становлюсь, тем больше люблю его смотреть, хотя раньше больше любил играть.
У меня сын, которому два года. Пока что ему рановато думать о своей профориентации, когда подрастет – поговорим, и если он захочет, то я поделюсь с ним всеми знаниями о юриспруденции, которые у меня есть, как ими делится со мной мой отец.
