22 июля Конституционный Суд РФ вынес Постановление № 38-П по жалобе гражданина о проверке конституционности ч. 3 ст. 159 УК РФ, устанавливающей уголовную ответственность за мошенничество, совершенное лицом с использованием служебного положения, а равно в крупном размере.
Отраженные в постановлении фактические обстоятельства производства по уголовному делу в отношении заявителя Михаила Литвинова в значительной степени характеризуют негативные обвинительные тенденции современного российского правосудия. Стоит, на мой взгляд, поаплодировать суду первой инстанции, впервые рассматривавшему дело и постановившему по нему 9 апреля 2018 г. оправдательный приговор.
Так, Выборгский гарнизонный суд по результатам разбирательства обоснованно возложил ответственность за ошибочное предоставление налоговых вычетов на органы ФНС, констатировав, что обращение гражданина Литвинова за вычетом не свидетельствовало об обмане с его стороны, а явилось следствием добросовестного заблуждения о законных основаниях для его получения. Очевидно, что весомую лепту в принятие судом такого решения внес наш коллега – защитник подсудимого.
Конституционный Суд согласился с указанной оценкой событий и доказательственной базы как единственно верной и объективной, тогда как вышестоящие инстанции – вплоть до Верховного Суда РФ – после отмены приговора сочли подсудимого виновным в мошенничестве.
В результате при новом рассмотрении уголовного дела Михаил Литвинов был осужден по ч. 3 ст. 159 УК РФ, при этом судебные инстанции ссылались на то, что действия лиц, принявших ошибочное решение о предоставлении налогового вычета, не освобождали его от подачи достоверных данных, свидетельствовавших об источнике, из которого финансировалось приобретение квартиры.
Столь слаженная позиция вышестоящих судебных инстанций, настаивавших на виновности обратившегося за налоговым вычетом гражданина и получившего его по халатности налогового органа, конечно, удручает. Не секрет, что нередко в отношении судей, чьи решения (приговоры) отменяются вышестоящим судом, выносятся по этому поводу частные постановления (определения). В связи с этим, полагаю, вряд ли стоит рассчитывать, что и так мизерная доля оправдательных приговоров получит тенденцию к росту.
Конституционный Суд справедливо напомнил, что гражданин должен рассматриваться как равноправный субъект государственной деятельности, наделенный правомочиями защищать свои интересы всеми не запрещенными законом способами и спорить с государством в лице любых его органов, что предполагает, в частности, право не только подать в соответствующий госорган или должностному лицу заявление, ходатайство или жалобу, но и получить на это обращение адекватный ответ.
Судебные инстанции, признавшие и подтвердившие виновность заявителя жалобы в КС, исходили из того, что он сам обязан был осознавать отсутствие у него законных оснований для получения налоговых вычетов, связанных с приобретением жилья, и не обращаться за таковыми. Однако, как верно отметил Конституционный Суд, обращение приобретателя жилого помещения в налоговый орган и представление им документов, подтверждающих наличие права на вычет, служат предпосылкой для выполнения налоговым органом его обязанности по контролю за соблюдением законодательства о налогах и сборах, для оценки представленных документов в ходе камеральной налоговой проверки. Такая проверка является формой документального контроля за соблюдением налогового законодательства с целью своевременного выявления ошибок в отчетности и оперативного реагирования налоговых органов на обнаруженные нарушения, что позволяет смягчить для налогоплательщиков последствия от неправильного применения ими налогового закона.
Исходя из собственного опыта участия в качестве защитника по уголовным делам о незаконном возмещении НДС, могу отметить, что к камеральной налоговой проверке причастны должностные лица сразу нескольких подразделений инспекции ФНС, ответственных за те или иные направления контрольной деятельности. После выполнения каждым из них его функций на основании выявленных результатов выносится решение о предоставлении налогового вычета или отказа в этом, утверждаемое руководителем налогового органа.
Следовательно, предусмотренное налоговым законодательством действие в виде обращения в налоговый орган налогоплательщика, представившего достоверные сведения в документах, на основе которых заполнена налоговая декларация, не может расцениваться в качестве элемента состава преступления (хищения), если это не сопряжено с совершением других намеренных действий, специально направленных на создание условий для принятия налоговым органом ошибочного решения.
Не менее важное значение, на мой взгляд, имеет и вывод КС, касающийся перспектив ответственности за неоконченное преступление, поскольку любое обращение в налоговый орган не имеющего права на вычет лица за разрешением вопроса о наличии или отсутствии у него такого права будет подпадать под признаки приготовления к мошенничеству или покушения на это деяние, а ошибка налогового органа, хотя и не обусловленная поведением налогоплательщика, но послужившая основанием для предоставления налогового вычета, будет трансформировать его действия в оконченное преступление.
Само по себе такое обращение, хотя и может быть необоснованным, – например, если налогоплательщик ошибается в оценке наличия права на вычет и (или) полагается на компетентность сотрудников налогового органа, чтобы подачей обращения разрешить вопрос о наличии или отсутствии права на вычет, – не свидетельствует об умысле на совершение мошенничества.
В настоящее время фискальная система обеспечена всем необходимым для полноценного и всестороннего выполнения поставленных задач, учитывая в том числе уровень цифровизации предоставляемых госуслуг, электронный документооборот и взаимодействие госорганов в данной сфере. В связи с этим перекладывание бремени ответственности за обоснованность принятого решения о предоставлении налоговых вычетов от соответствующих госструктур на заявителя равносильно тому, что подсудимый, вопреки конституционному принципу, обязан доказывать свою невиновность.
Правовая позиция Конституционного Суда по рассмотренному делу должна способствовать тому, чтобы правоохранительные и судебные органы исключали подобного рода ошибки правоприменения в их деятельности.
