Верховный Суд РФ опубликовал Определение от 26 мая 2022 г. № 305-ЭС21-22289 по делу № А40-199994/2020, в котором разъяснил, влияет ли на исчисление срока исковой давности условие о сохранении действия договора до полного исполнения обязательств.
Рассмотрение Судебной коллегией по экономическим спорам жалобы заемщика по спору о расторжении договора займа при условии пропуска срока исковой давности и принятый, как предполагается, итоговый судебный акт – образец качественной и надлежащей судебной работы. Замечу, что заимодавец уже обратился в ВС с надзорной жалобой. Однако, учитывая обстоятельства дела и статистику по количеству экономических споров, рассмотренных Президиумом ВС с 2014 г., определение с высокой степенью вероятности по данному спору является окончательным.
Как показывает практика последних лет, Верховный Суд с методичной настойчивостью исправляет фундаментальные ошибки нижестоящих судов – в этот раз они касались неправильного применения норм материального права об исковой давности. Остается загадкой, почему суды неправильно применяют или не применяют нормы материального и процессуального права, а исправлять ошибки должен ВС, – в частности, в лице Судебной коллегии по экономическим спорам?
Вкратце напомню фабулу дела: заемщик не вернул денежные средства в установленный срок, заимодавец желает расторгнуть действующий договор, хотя ранее ему уже отказали во взыскании суммы займа в связи с пропуском срока исковой давности. Судам предстояло ответить на вопрос: подлежит ли защите в таком случае интерес заимодавца по расторжению договора займа?
Основная ошибка нижестоящих судов заключалась в том, что они забыли о необходимости при исчислении срока исковой давности исходить не из срока действия договора, а из факта и момента нарушения права, дата которого – начало исчисления срока исковой давности. Еще одна ошибка – при вынесении решений суды не заметили, что заимодавец уже обращался с иском о защите его прав, выбрав иск о взыскании денежных средств, в удовлетворении которого было отказано в связи с пропуском срока исковой давности, а требование о расторжении договора – это попытка уйти от пропуска данного срока.
На примере данного спора усматривается попытка истца найти и использовать «умозрительный» шанс защитить его якобы законный интерес, предъявив последовательно несколько различных, но направленных на один результат требований – о получении денежных средств. Считая свои права нарушенными невозвращением заемщиком предоставленной ему суммы, заимодавец тем не менее не обратился в суд за их защитой.
Возникает вопрос: какие требования может предъявить заимодавец к заемщику, если тот не возвращает долг? С учетом позиции ВС представляются возможными следующие варианты действий:
- требование о расторжении договора аренды с одновременным взысканием суммы долга;
- требование о расторжении договора аренды с последующим взысканием суммы долга;
- взыскание суммы долга без предъявления требования о расторжении договора.
Важна также мотивация заимодавца при выражении воли на расторжение договора – следует установить, чем вызвано такое требование. В рассматриваемой ситуации, как следует из обстоятельств дела, была допущена просрочка исполнения обязательства заемщиком.
Была ли иная причина расторгнуть договор займа, нежели невозвращение заемщиком долга? Думаю, нет. Если это действительно так, то, учитывая нормы ст. 196 и 200 ГК РФ, срок исковой давности по требованию заимодавца составляет три года со дня, когда он узнал или должен был узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права.
Из фактических обстоятельств дела следует, что заимодавец знал о нарушении своего права еще в момент неисполнения заемщиком обязательства по возвращению долга. Следовательно, далее могло последовать обращение за судебной защитой. Известно, что получение судебной защиты возможно всегда, но если ответчик заявил о пропуске исковой давности, то в случае подтверждения обстоятельств пропуска судебная защита не состоится.
Как правильно заметила Судебная коллегия по экономическим спорам, при применении срока исковой давности важно определить момент нарушения права, являющегося основанием обращения в суд. Определив факт и момент нарушения права, можно сделать вывод о нарушении истцом срока исковой давности (при заявлении процессуального оппонента об этом).
Не следует подменять, «прикрывать» момент нарушения права общим понятием о действии договора во времени. Действительно, договор может действовать, но это не означает отсутствия потенциальной возможности нарушить его (причем неоднократно), что в итоге может привести к нарушению сторонами прав друг друга. Не исключено, что в течение срока действия договора периодически будут возникать различные основания, позволяющие расторгнуть его (в одностороннем порядке, по соглашению сторон или в судебном порядке). Каждое возникшее основание для расторжения – отдельная, самостоятельная потенциальная возможность подать иск в суд.
Допущенное ранее нарушение права противоположной стороны при продолжающемся действии договора не позволяет этой стороне защищать свое право до тех пор, пока действует договор. Иное означало бы отсутствие в определенных случаях исковой давности, что, на мой взгляд, недопустимо и противоречило бы нормам гражданского законодательства, позволяя лицу, чье право нарушено, защищать его, по сути, бесконечно долго. Замечу, что согласно ст. 196 ГК общий срок исковой давности составляет три года, но не может превышать 10 лет со дня нарушения права, для защиты которого он установлен. Этих параметров и следует придерживаться субъектам гражданско-правовых отношений при защите их прав в суде.
Еще один важный вопрос – действует ли в данном случае договор займа? Так, согласно абз. 2 п. 3 ст. 425 ГК договор, в котором отсутствует условие, что окончание срока действия договора влечет прекращение обязательств сторон по нему, признается действующим до определенного в нем момента окончания исполнения сторонами обязательств. При этом согласно п. 1 ст. 810 Кодекса по общему правилу заемщик обязан вернуть заимодавцу сумму займа в срок и в порядке, которые предусмотрены договором. В рассматриваемом случае договор займа содержал условие о сроке возврата суммы займа. Вероятнее всего, договор в данном случае прекратил действие, причем момент прекращения – это момент окончания исполнения заемщиком обязательства по возврату суммы займа (обязательств у заимодавца, окончания исполнения которых следовало бы ожидать, нет).
Полагаю, Судебной коллегии по экономическим спорам ВС следовало бы обратить внимание на момент со сроком действия договора займа с целью придания еще большей силы принятой правовой позиции. В любом случае использованные Верховным Судом доводы исчерпывающим образом опровергают позицию заимодавца в рассматриваемом споре.
