Как ранее писала «АГ», Верховный Суд опубликовал Определение Судебной коллегии по экономическим спорам от 20 февраля 2025 г. № 305-ЭС24-10389 по делу № А41-27292/2019, в котором указал, что поскольку произошло частичное исполнение со стороны залогодателя, то его требование в реестре требований кредиторов должника должно учитываться как единое консолидированное с требованием первоначального кредитора в неисполненной части с последующим удовлетворением, исходя из внутренней очередности.
Рассматриваемое Определение довольно сложно для восприятия и понимания описываемых правовых механизмов, его можно назвать юридической головоломкой, но оно важно для практики. Судебная коллегия по экономическим спорам ВС обратилась к теоретическим и практическим проблемам, возникающим при установлении поручительства, данного несколькими лицами, в том числе к вопросу об объеме материальных прав каждого из сопоручителей по отношению друг к другу.
Перед тем, как перейти к рассмотрению основных проблем, важно обратить внимание на процессуальные аспекты, которые требовалось разрешить Суду. В начале рассмотрения кассационной жалобы Судебная коллегия по экономическим спорам столкнулась с процессуальной попыткой прекратить производство по заявлению одного из лиц, участвующих в деле, якобы в связи с отсутствием у гражданина, находящегося в банкротстве, права действовать самостоятельно в суде.
Необходимо остановиться на таком аспекте, как процессуальные права гражданина, находящегося в процедуре банкротства, лично участвовать в судах при рассмотрении дел, касающихся его имущественных прав, а также обжаловать соответствующие судебные акты. СКЭС правильно и логично разрешила данный вопрос, признав за гражданином такие права, тем более что они предусмотрены законодательством (п. 6 ст. 213.25 Закона о банкротстве) и поддержаны Пленумом ВС и Конституционным Судом.
Одновременно с предлагаемым СКЭС ВС обоснованием о пассивной позиции финансового управляющего гражданина – заявителя кассационной жалобы и затрагивании его имущественных прав добавлю некоторые соображения о том, что гражданин, находящийся в банкротстве, принимая активное процессуальное участие в делах с его участием, при существующих законодательных ограничениях в отношении его имущественной сферы, по сути, может действовать только в интересах увеличения его имущества. Кроме того, важно учитывать, что гражданин, находящийся в банкротстве, в будущем выйдет из него, и самостоятельная защита его прав сейчас может положительным образом сказаться на его имущественном положении в будущем, причем не только в аспекте рассмотренных судом правоотношений. Следовательно, полагаю важным уходить от узкого взгляда на статус гражданина-банкрота как на лицо, поверженное в правах, и смотреть шире, подразумевая вероятность намеренного пассивного поведения финансового управляющего и возможные противоречия в поведении финансового управляющего и гражданина, а также моделируя гражданско-правовое будущее последнего.
Учитывая сложность и противоречие интересов лиц, участвующих в деле, перечислю участников правоотношений:
- Банк – заключил в 2017 г. два кредитных договора: с обществом № 1 на 110 млн руб. и с обществом № 2 на 120 млн руб.;
- поручитель № 1 и залогодатель (нежилое здание и права аренды земельного участка) – общество № 3;
- поручитель № 2 и должник по делу о банкротстве – общество № 4;
- поручитель № 3 – заявитель кассационной жалобы (гражданин);
- поручители № 4 и № 5 – иные лица, не участвовавшие в рассмотрении дела;
- правопреемник банка – общество № 5.
Таким образом, обязательства должников по кредитным обязательствам были обеспечены поручительством пятерых лиц, а также ипотекой, предоставленной поручителем № 1.
Требования банка включены в реестр кредиторов поручителя № 1 – залогодателя и поручителя № 2 – должника по делу о банкротстве, но затем банк был заменен правопреемником – обществом № 5 в каждом из указанных реестров требований кредиторов.
Однако поручитель № 1 – залогодатель в результате реализации предмета залога погасил частично требования правопреемника – общества № 5 и на основании совершенного обратился в рамках дела о банкротстве поручителя № 2 с заявлением о процессуальной замене правопреемника – общества № 5 на себя как исполнившего поручителя.
С момента подачи поручителем № 1 заявления о процессуальной замене на основании осуществленного исполнения в рамках дела о банкротстве поручителя № 2 круг участников правоотношений сократился, и в нем остались только лица, обеспечившие обязательства по кредитным договорам, – то есть поручители и залогодатель. Именно их отношения, размер их прав по отношению друг к другу, обусловленный совершенным поручителем № 1 исполнением в результате реализации предмета залога, представляют для нас интерес.
Из текста Определения следует ряд выводов и тезисов.
Во-первых, СКЭС обратила внимание на важность определения характера поручительства нескольких лиц, которое в силу фактических обстоятельств и правового регулирования может быть как раздельным, так и совместным.
При раздельном поручительстве лицо-поручитель, исполнившее основное обязательство, получает по отношению к иным поручителям права первоначального кредитора, обязательства перед которым оно исполнило. Поручители при таком виде поручительства действуют отдельно друг от друга, независимо.
При совместном поручительстве лицо-поручитель, исполнившее основное обязательство, вправе предъявить к каждому из других сопоручителей только равное его доле при условии, что сам уплатил более приходящегося на него. Поручители при таком виде поручительства действуют совместно. Совместность поручителей означает, что у них есть единый общий интерес, который, вероятно, может быть объединен – по крайней мере, с интересом должника, поскольку заемные и обеспечительные сделки совершаются зависимыми, аффилированными лицами, входящими в одну группу (корпоративную). СКЭС ВС, ссылаясь на ранее выработанную практику Верховного Суда, предлагает считать поручительство нескольких лиц, входящих в одну группу (корпоративную), совместным (п. 11 Обзора судебной практики по спорам об установлении требований залогодержателей при банкротстве залогодателей, утвержденного Президиумом ВС 21 декабря 2022 г.).
От того, является ли поручительство раздельным или совместным, зависят природа права и модель правового поведения исполнившего (частично исполнившего) сопоручителя, предъявляющего требование к иному сопоручителю, о чем упоминается в следующем пункте.
Во-вторых, Суд акцентировал внимание на том, какова природа права требования сопоручителя при совместном поручительстве – суброграция это или регрессное требование. СКЭС, в частности, разъяснила, что если поручительство совместное, то к внутренним отношениям солидаритета между сопоручителями, входящими в одну группу, не применяются правила о суброгации, а используется механизм регресса – то есть сопоручитель, исполнивший обязательство (в том числе в части), но в размере, превышающем его долю, имеет регрессное требование к иным сопоручителям только в приходящейся на каждого из остальных должников части за вычетом доли, приходящейся на него.
Подобный подход следует признать справедливым, поскольку каждый поручитель – участник совместного поручительства не самостоятелен в реализации его интересов, а является частью сообщества поручителей; поручительство раздроблено на нескольких лиц, и каждый из сопоручителей в идеальной ситуации должен исполнить обязательство в полном объеме или в объеме, причитающемся на него (если обязательство уже частично исполнено или в случае согласования распределения ответственности). То есть поручительство одно, но находится между несколькими лицами, обладающими общностью интересов.
Исполнивший (частично исполнивший) сопоручитель при совместном поручительстве не может потребовать от каждого из сопоручителей сумму в размере, составляющем размер больше его доли, и то при условии самостоятельной уплаты больше приходящегося на него еще и по той причине, что тем самым он может нарушить баланс интересов кредиторов того сопоручителя, к которому предъявляет требование, вытекающее из совершенного исполнения (частичного исполнения). К числу кредиторов такого сопоручителя относится и первоначальный кредитор (его правопреемник). Если первоначальное обязательство так и не исполнено в полном объеме, вероятность включения в реестр требования сопоручителя, к которому предъявлено требование другого сопоручителя, и того, что он сможет исполнить обязательство перед кредитором в его части, в определенной степени снижается.
Именно в силу указанных особенностей совместного поручительства СКЭС со ссылкой на гражданское законодательство обратила внимание на недопустимость наличия у сопоручителя (должника в обеспечительном обязательстве), исполнившего (частично исполнившего) основное обязательство, права на удовлетворение его требования к другому сопоручителю (солидарному должнику) до полного удовлетворения последним требований первоначального кредитора (его правопреемника). То есть приоритет имеет интерес кредитора, а не сопоручителя, хотя и частично исполнившего обязательство, но являющегося частью совместного поручительства. Следовательно, иные неисполнившие сопоручители должны следовать этому же приоритету.
Учитывая, что у первоначального кредитора (его правопреемника) остается право требования к неисполнившему сопоручителю, одновременно с ним требование может быть предъявлено исполнившим (частично) сопоручителем. Выходом из такой ситуации, как отметила Коллегия, ссылаясь на выработанный ранее Пленумом ВС подход (п. 9 Постановления от 29 июня 2023 г. № 26 «Об особенностях применения судами в делах о несостоятельности (банкротстве) норм о поручительстве»), является единое консолидированное требование с требованием первоначального кредитора в неисполненной части с последующим удовлетворением, исходя из внутренней очередности.
Таким образом, СКЭС указала на отсутствие права сопоручителя удовлетворить его требование к другому солидарному должнику перед кредитором – то есть до полного удовлетворения последним требований кредитора по основному обязательству. В случае банкротства солидарного должника, к которому имеется требование у исполнившего сопоручителя, это означает необходимость включения в реестр требования как кредитора, так и исполнившего сопоручителя, и определение очередности их удовлетворения.
Замечу, что СКЭС оставила возможность перейти от механизма регресса к суброгации в отношениях между сопоручителями, однако для этого заинтересованное лицо должно доказать отсутствие общности интересов с иными сопоручителями.
В-третьих, определившись с двумя указанными проблемами, СКЭС предложила подумать над тем, как исчислять долю, приходящуюся на каждого из поручителей, если поручители находятся в процедуре банкротства, и какова в таком случае сумма долга, по которому дано совместное поручительство, в котором один из поручителей исполнил частично обязательства в размере, превышающем его долю. Однако ВС не решил данные проблемы, а лишь предложил подумать над их решением иным участникам правоприменения, в том числе суду, куда данное дело было направлено на новое рассмотрение.
Представляется, что в каждом случае совместного поручительства при рассмотрении вопроса о включении требования исполнившего сопоручителя в реестр кредиторов неисполнившего сопоручителя все указанные в настоящем пункте вопросы подлежат разрешению и относятся в большей степени к арифметике, поскольку размер основного обязательства, по которому дано поручительство, не меняется, а если размер долга в реестре каждого из сопоручителей отличается в силу действия банкротных процедур, то при исполнении (частичном исполнении) одного из сопоручителей разница между суммами долга должна компенсироваться взаиморасчетами между сопоручителями. Необходимо признать, что ситуация различения сумм долга должна быть исключена и является недопустимой, поскольку возможно неосновательное обогащение кредитора. Решением проблемы может быть, например, фиксирование общей суммы обязательств перед кредитором на основании реестра того из должников – как основного, так и дополнительного (поручителя, залогодателя), – в чей реестр требование кредитора включено первым.
В заключение добавлю, что на дату публикации заметки в Картотеке арбитражных дел отсутствует информация об итогах рассмотрения Арбитражным судом Московской области данного спора после возвращения дела из СКЭС Верховного Суда РФ.
