В последнее время целый ряд постановлений Конституционного Суда РФ (от 2 марта 2017 г. № 4-П, от 7 марта 2017 г. № 5-П, от 19 мая 2022 г. № 20-П, от 18 июля 2022 г. № 33-П) связаны с институтом применения последствий истечения срока давности привлечения к уголовной ответственности. Причем в каждом случае речь шла об интересах подозреваемых (обвиняемых), выступавших в качестве заявителей жалоб о признании неконституционными отдельных положений УПК РФ. Между тем защита конституционных прав обвиняемого сопряжена с соблюдением баланса прав потерпевшего, который нередко несет не меньшие лишения в связи не только с совершенным в отношении него преступлением, но и с вовлечением в саму процедуру уголовного судопроизводства.
В нашей практике неоднократно приходилось сталкиваться с тем, что сначала мы вынуждены длительное время добиваться возбуждения уголовного дела (уголовного преследования) по факту совершения противоправного посягательства в отношении доверителей, а после, добившись возбуждения уголовного дела, – требовать допустимыми процессуальными способами надлежащего расследования. При этом сроки процессуальных проверок затягиваются на годы (в некоторых случаях насчитываем от 20 до 30 промежуточных постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела), а собственно для самой стадии предварительного расследования остается совсем немного времени, что влечет за собой освобождение от уголовной ответственности лиц, в отношении которых она должна применяться.
