– Михаил Борисович, когда Вы приобрели статус адвоката? На каких категориях дел специализируетесь?
– В 2017 г. По справедливому замечанию президента Адвокатской палаты Московской области Алексея Павловича Галоганова, адвокат зачастую подобен чеховскому сельскому врачу, который способен и удалить зуб, и принять роды. Узкая специализация в наших реалиях пока приживается с трудом. Я работаю по уголовным делам и большинству гражданских дел, за исключением отдельных категорий. Например, не считаю себя специалистом в области интеллектуального права.
– Когда Вы стали преподавателем кафедры уголовно-процессуального права МГЮА, какие дисциплины преподаете, почему решили совмещать эту работу с адвокатской деятельностью?
– Я пришел работать на кафедру в 2023 г. Мне поручено преподавать учебные дисциплины «уголовный процесс», «судоустройство», «правоохранительные органы». Студентам интересно, когда преподаватель является практиком и по каждой изучаемой теме может привести пример из жизни, рассказать, как это работает. Преподавательская деятельность обязывает быть собранным, готовым ответить на любой вопрос, знать свою специальность на 200 процентов. Эта работа требует постоянного развития, необходимо быть в курсе всего нового, как в теории, так и практике. Именно поэтому я принял решение совмещать адвокатскую деятельность и научно-педагогическую.
– Что побудило Вас поступить в аспирантуру МГЮА?
– В определенный момент моей практической деятельности, с приобретением опыта, у меня появился ряд наблюдений и идей, которые мне захотелось облечь в форму научно обоснованных выводов и предложений. Возникла потребность глубже изучить уголовное судопроизводство под руководством ученых и практиков, находясь внутри академической среды. Так как я отношусь с огромным уважением к представителям кафедры уголовно-процессуального права МГЮА, мой выбор остановился именно на ней.
– Чем определен выбор темы Вашего диссертационного исследования?
– Решение было обусловлено двумя обстоятельствами. Во-первых, я планировал писать о том, что хорошо знал, как практик, что мне интересно и близко, – о работе адвоката-защитника в уголовном судопроизводстве, то есть на «адвокатскую» тему. Во-вторых, я хотел, чтобы работа стала действительно злободневной, актуальной.
Дело в том, что с 2017 г. начался процесс цифровизации уголовного судопроизводства: появилась норма УПК РФ, регулирующая порядок использования цифровых документов, в 2021 г. – статья об особенностях проведения допроса, очной ставки и иных следственных действий посредством видео-конференц-связи, в 2023 г. в ст. 222 УПК РФ внесено дополнение, позволяющее вручать копию обвинительного заключения в форме электронного документа на техническом устройстве для чтения электронных книг.
В тот же период начался и процесс цифровизации адвокатуры России, создана Комплексная информационная система адвокатуры России (КИС АР) (Разработка системы КИС АР началась в 2019 г., внедрение в эксплуатацию первой подсистемы – автоматизированной системы распределения между адвокатами поручений на защиту по назначению (АРПН КИС АР) – началось в 2021 г. – Прим. ред.).
Новые явления приобрели особенную актуальность в период пандемии Сovid-2019. Требовали научного осмысления и выработки практических рекомендаций такие вопросы, как определение механизма реализации права на защиту в условиях цифровизации, выявление новых возможностей участия стороны защиты в процессе доказывания при помощи использования цифровой информации, цифровых доказательств, разработка положений по совершенствованию регулирования защитительной деятельности адвоката в новых условиях на законодательном уровне. В целом, я полагаю, мне удалось ответить на эти вопросы.
– Кто Ваш научный руководитель, какова его роль в подготовке диссертации?
– Мой научный руководитель – профессор, доктор юридических наук Лидия Алексеевна Воскобитова, личность, без преувеличения, легендарная. Лидия Алексеевна работала в МГЮА (ранее – ВЮЗИ) с 1971 г., с 2010 г. по 1 апреля 2024 г. возглавляла кафедру уголовно-процессуального права нашего университета. Под руководством Лидии Алексеевны были защищены 11 кандидатских и 3 докторские диссертации.
Соискатель создает работу самостоятельно, но роль руководителя в становлении ученого огромна. Обсуждения, советы, правки, замечания, наставления – это и есть процесс научного руководства, который, в том числе, формирует научное мышление и способность излагать свои мысли ясным научным языком. В моем случае само общение с личностью такого масштаба, как Лидия Алексеевна, оказало возвышающее воздействие, поэтому я испытываю к своему научному руководителю огромную благодарность.
– Как происходил сбор материалов для диссертации, что было предметом исследования?
– Цель любого диссертационного исследования – решение ряда научно-практических задач. Для выявления реальных проблем реализации права на защиту в условиях цифровизации был проведен опрос 250 адвокатов на предмет использования ими в их деятельности цифровых технологий, в частности, в процессе доказывания. В результате этого исследования было выявлено, что более 70% защитников активно применяют в своей деятельности цифровые технологии при отстаивании своей позиции по делу, то есть собирают и представляют так называемые цифровые доказательства.
Одновременно были изучены свыше 500 материалов уголовных дел и приговоров на предмет отражения в них доказательственной деятельности защитника. Только в пяти приговорах была обнаружена информация о доказательствах стороны защиты, и только в одном случае она повлияла на приговор.
– Каковы выводы, положенные в основу Вашей диссертации?
– Из полученного практического материала был сделан вывод, что собранная защитниками цифровая информация не попадает в материалы уголовных дел и не находит своего отражения в приговорах. Это происходит вследствие обвинительного уклона при принятии решения о том, какие сведения попадут в уголовное дело и станут доказательствами, а какие нет. Причем здесь цифровизация? В работе обосновано, что именно цифровые технологии могут помочь преодолеть дефицит равенства между стороной защиты и стороной обвинения в процессе доказывания.
Здесь следует оговориться, что в уголовном процессе защитник существенно ограничен в возможностях по участию в доказывании по сравнению с должностными лицами, ведущими процесс. Достаточно упомянуть, что собранные защитником сведения попадут в материалы уголовного дела только в том случае, если следователь – участник со стороны обвинения – удовлетворит ходатайство о приобщении. Да и полномочия по собиранию сведений адвокатом по запросу весьма скромны.
Между тем у этой проблемы есть решение без кардинальной смены модели уголовного процесса, введения параллельного «адвокатского расследования» и других экстравагантных изменений. В моей работе обоснована необходимость более свободного, безбарьерного предоставления защитником доказательственной информации в уголовное дело. Все, что защитник считает необходимым приобщить, должно попадать в материалы уголовного дела и становиться предметом исследования и оценки судом наряду с другими доказательствами. Только таким образом можно достигнуть реальной состязательности, равноправия сторон и обеспечить постановление приговора, основанного на всестороннем исследовании обстоятельств уголовного дела. Правосудного приговора.
Безбарьерное предоставление защитником сведений в материалы уголовного дела можно реализовать посредством предлагаемой мной концепции электронного уголовного дела (ЭУД). ЭУД должно быть построенной по сетевому принципу порталом-платформой с возможностью для работы на ней всех участников уголовного судопроизводства в соответствии с их полномочиями и процессуальной функцией. Посредством модуля «Защитник» адвокат предоставляет сведения в ЭУД без необходимого в настоящее время обязательного удовлетворения ходатайства о приобщении со стороны должностного лица.
– На Ваш взгляд, какое значение будет иметь Ваша диссертация для адвокатуры?
– Принято считать, что закон предоставляет обвиняемому многочисленные права. Они закреплены в Конституции РФ, УПК РФ и других нормативных правовых актах. Однако если мы рассмотрим, например, права обвиняемого, перечисленные в УПК РФ, не просто как декларацию, а с точки зрения реальной возможности их реализовать, то увидим, что эти права далеко не равнозначны. Подавляющее большинство прав обвиняемый может реализовать только в том случае, если следователь обеспечит ему такую возможность. Этим важным теоретическим выводом моей диссертации объясняется проблема дефицита состязательности, «обвинительного уклона», фактического неравенства сторон, на которую сетуют адвокаты многие годы.
Ценным итогом моей работы является обоснование того, что именно цифровые технологии способны если не решить, то по крайней мере существенно снизить остроту этой проблемы. Как было сказано выше, защитникам необходим механизм предоставления сведений в уголовное дело без существующего сейчас бюрократического барьера. Внедрение ЭУД со служебным модулем «Защитник» позволит адвокату вводить в уголовное дело те сведения, которые он собрал или получил от доверителя, и следователь уже не сможет отмахнуться от данной информации, отказав в приобщении с пустой формулировкой, что следствие данная информация не интересует.
Все сведения, предоставленные защитником, попадают в уголовное дело и становятся предметом исследования, проверки, оценки. Таким образом реализуется и важная государственная задача – постановление правосудного приговора, основанного на всестороннем и полном исследовании всех обстоятельств уголовного дела на основе принципа состязательности. Добиться на законодательном уровне реализации этой концепции, с моей точки зрения, – достойная историческая задача для адвокатского сообщества. К слову, подобный механизм приобщения защитником материалов к уголовному делу существует в Республике Казахстан с 2017 г.
Второй важнейшей для адвокатуры тематикой диссертации является подробное исследование и практические предложения по собиранию и использованию защитником в процессе доказывания цифровых технологий и продуктов – так называемых цифровых доказательств. В работе сформулировано понятие цифрового доказательства, требования к его достоверности, порядок проверки таких доказательств с участием специалиста по инициативе защитника. Эти предложения имеют большое практическое значение для повседневной деятельности адвоката.
Уже сейчас защитник может собирать и предоставлять, в обоснование своих доводов, сведения о переписке по электронной почте, переписку в программах обмена сообщениями, данные видеонаблюдения, переписку в социальных сетях, информацию о телефонных соединениях абонентов, содержимое профиля лиц в социальных сетях, сведения о геопозиционировании мобильных устройств, о передвижении лица при наличии у него сотового телефона, сведения о времени и месте выхода в интернет с определенного устройства.
Важнейшими для доказывания на сегодняшний день являются, на мой взгляд, данные уличного видеонаблюдения. В Москве и Подмосковье, например, насчитывается уже свыше 200 000 камер, другие регионы также стремительно наращивают это количество. Важно, что данные уличного видеонаблюдения предоставляются по адвокатскому запросу, то есть защитник может запросить и получить эти сведения, даже не ставя следователя в известность. При помощи данных уличного видеонаблюдения можно проверить версию обвинения, установить не допрошенных ранее свидетелей, а что самое интересное, при помощи программных средств, имеющихся в отрытом доступе, реконструировать событие, имевшее место в прошлом. Этот процесс и технология на конкретных примерах рассмотрены в моей диссертации.
Конечно, не все так радужно: ряд цифровых доказательств можно собрать пока лишь в результате оперативно-разыскной деятельности либо по запросу следствия и суда. Данное обстоятельство существенно сужает возможности защиты при оказании квалифицированной юридической помощи в виде активной доказательственной деятельности. В моей работе есть ряд предложений по исправлению сложившейся несправедливой ситуации, в том числе путем расширения возможностей адвокатского запроса, повышения цифровых компетенций адвоката, привлечения специалиста по инициативе защитника к сбору и исследованию цифровых доказательств.
Убежден, что благодаря уму, мастерству и эрудиции наших защитников цифровизация не станет явлением в себе, «цифровизацией для цифровизации», а поможет преодолеть ряд застарелых проблем уголовного судопроизводства, выражающихся в заведомой слабости стороны защиты, неравноправии сторон, «обвинительном уклоне», и послужит адвокатуре в деле эффективной реализации права обвиняемых на защиту.
– Расскажите, пожалуйста, о Вашей работе в Центральном окружном отделении Арбитражного центра при РСПП.
– В Арбитражном центре при РСПП я занимаю должность заместителя руководителя Центрального окружного отделения. В мои обязанности входит развитие офисов (подразделений) Центра на территории Центрального федерального округа. Рассмотрение дел в негосударственном арбитраже имеет ряд преимуществ: возможность выбора арбитра (третейского судьи), быстрота рассмотрения спора (возможность рассмотрения дела в одной инстанции), снижение судебных расходов и др. На принудительное исполнение решения третейского суда выдается исполнительный лист, так же, как и на решение суда государственного. В результате развития третейского разбирательства реализуется важная государственная задача – снятие избыточной нагрузки с арбитражных судов.
– Планируете ли Вы продолжить научную работу, совмещая ее с адвокатской и преподавательской деятельностью, а также с работой в Арбитражном центре?
– В настоящее время в развитие темы диссертации я готовлю монографию, которая задумана как практическое пособие для адвокатов по применению цифровых технологий в доказывании. Есть идеи, которое могут лечь в основу докторской диссертации. Поэтому, да, я планирую продолжить научно-педагогическую деятельность.
